Тим Дорси - Большой бамбук
Серж установил на таймере телевизора режим ожидания.
— Некоторым из пациентов уже под девяносто. Они или ничего не помнят, или прикованы к постели, однако их вдруг ни с того ни с сего кладут на носилки и начинают таскать из одного временного пристанища в другое, пока не подыщут им постоянное место.
Из чемодана появились еще какие-то приспособления: металлические крючья, зажимы.
— Представляешь, как это сказывается на их состоянии? Все равно что постоянно пересаживать комнатные растения из одного горшка в другой. Некоторые выдерживают не больше недели, а кое-кто так и вообще не добирается до нового места. Только вот инвесторов это не колышет.
— Что за крючки такие? — поинтересовался Коулмен.
— Супружеские помощнички. Прикупил в одной порнолавке.
Серж разложил железяки по всей тумбочке.
— У меня имелась одна проблемка. Все никак не удавалось разложить человека плашмя животом верх. Кровати в дешевых мотелях не подходят, там у них нет столбов для балдахина и поэтому не к чему прикрепить ремни.
Кровать прекратила вибрировать. Коулмен вновь опустил в прорезь монетку, и его ложе вновь загудело.
— Послушай, Серж, вот уж никогда бы не подумал, что ты отовариваешься в порнолавках. Ведь кто, как не ты, недавно прикалывался над моей коллекцией порнофильмов.
— Прикалывался, потому что там есть над чем поприкалываться Домохозяйка открывает дверь слесарю; через пять минут на ней ничего нет, кроме ковбойских сапог, и она знай себе дует в свисток.
Серж отсоединил шнур от постельного вибратора.
— Эй, — возмутился Коулмен. — А как же я?
— Тебе все равно пора вставать. Хватит валяться.
Серж схватил таймер, присоединил его к шнуру от «Волшебных пальчиков», после чего вернул на место и установил время ожидания в один час. Часовой механизм негромко затикал.
— А теперь пора познакомиться с нашим почетным гостем!
Вытащив из чемодана свой старый верный «сорок пятый», Серж распахнул дверь стенного шкафа и рывком поднял лежащего там человека на ноги. Между глаз несчастному уперлось пистолетное дуло.
— Одно движение — и твои мозги станут частью обоев. Надеюсь, мы поняли друг друга?
Человек кивнул.
— Отлично. Марш на кровать! Ложись на спину.
Серж принялся привязывать ему ногу.
— Однажды мне случилось оказаться в «Розовой киске». В таких местах меня обычно прошибает пот, так что потом приходится принимать как минимум три душа подряд. Однако я иду на жертвы, чтобы запечатлеть упадок цивилизации. Так вот, иду я мимо полок с садомазохистскими фишками, всякими там плетками, цепями и прочими прибамбасами, и когда увидел эти штуковины, тотчас сказал себе: «Черт! Как раз то, что мне нужно!» Видать, у кучи народа те же самые проблемы, потому что компания-производитель начала рекламировать специальные зажимы, которые крепятся к пружинам и к которым можно привязывать наручники, веревки и прочую фигню.
С этими словами Серж бросил Коулмену пустую коробку.
— Не к чему привязать? Нет проблем! — процитировал тот рекламный слоган.
Серж тем временем закончил затягивать узлы на конечностях жертвы.
— Держи. — Он протянул приятелю пистолет. — Не спускай с него глаз. Мне надо достать из багажника кое-что еще.
Серж приоткрыл дверь и посмотрел на улицу, после чего опрометью бросился к автостоянке. Минуту спустя он вернулся, неся два каких-то тяжелых железных приспособления.
Коулмен поскреб пистолетом голову.
— Это еще что за штуковины?
— Компрессор и пневматический молоток, — ответил Серж, подняв попеременно сначала одно, затем другое.
— Дорогие штуки?
— Всего по сорок баксов в ломбарде.
— Только и всего?
— Еще одно достоинство старушки Флориды. Всегда можно надеяться на то, что какой-нибудь строительный рабочий испытывает финансовые затруднения, например, имеет должок по части приобретения «дури». И тогда их активы переходят в наши руки.
Серж одним движением руки открыл швейцарский складной нож и взялся оголять шнур компрессора.
— Что ты задумал?
Из-под ножа в сторону отлетел шматок изоляции.
— Хочу поставить физический опыт.
— Как в школе?
— Обычно я работал над темой весь год, даже во время летних каникул. Наконец в седьмом классе мои старания были вознаграждены.
— А какой опыт ты ставил?
— Да все сразу, этакий мегасуперпроект — магнетизм, оптика, кинетическая энергия, фотосинтез, электрогенератор… — Теперь Серж взялся оголять провода термостата. — Модель ракеты, действующий вулкан из папье-маше, на самом деле действующий, без дураков, и, наконец, в довершение ко всему, серия мощных химических реакций в целом лабиринте стеклянных трубок и ловушек для пара. Это был самый классный проект за всю историю школы. По крайней мере гораздо лучше, чем у того парня, который меня обскакал. Знаешь, что он делал? Проращивал бобы!
— Так победителем вышел кто-то другой?
— Первый намек на то, что жизнь порой жутко несправедливая вещь. Я включил свой проект, и поначалу все шло нормально — мое детище становилось больше, быстрее, громче, причем все одновременно. Ребята из нашего класса были в восторге, но учительница потребовала, чтобы я немедленно все выключил.
«Что вы хотите сказать? Все выключить?»
«Немедленно отключи свою машину, — повторила она. — Кому говорят!»
«Не могу, — ответил я. — Вы — преподаватель физики, неужели вы не понимаете основ термодинамики? После того как мою машину включили, она живет собственной жизнью».
— И поэтому тот парень с бобами тебя обскакал?
— Пришлось в срочном порядке эвакуировать целую школу, — пояснил Серж, скручивая оголенные провода. — А потом оказалось, что в их страховку не все включено.
Видя, что он делает, заложник запаниковал и даже попытался крикнуть — несмотря на заклеенный рот. Серж поднял глаза.
— В чем дело? А… я понял, что ты сейчас думаешь. Оголенные провода — опасность пожара. Можешь не беспокоиться. — С этими словами он принялся обматывать медную проволоку черной изолентой. — Я бы никогда не пошел на нарушение правил техники безопасности.
Серж снял с пневматического молотка боковую панель и прикрепил плюсовой конец провода к другому столбику. После чего бесцеремонно схватил извивающуюся жертву за воротник и, срывая пуговицы, одним движением расстегнул на нем рубашку. Человек заливался слезами. Серж деловито приставил к его груди пневматический молоток и закрепил скотчем. У него ушел почти целый моток.
— Не хотелось бы, чтобы эта штуковина вдруг свалилась и стала причиной несчастного случая.
Наконец все было готово. Серж отступил и с гордостью посмотрел на творение своих рук. На его лице заиграла улыбка.
— Ну, что скажешь?
На него смотрели два огромных глаза, в которых застыл ужас.
Серж подошел к изножью кровати и указал на выпотрошенный термостат на краю матраса.
— Слушай внимательно, потому что я объясняю лишь один раз. Я присоединил кнопку термостата к шнуру компрессора, который, в свою очередь, присоединен к молотку, который закреплен у тебя над сердцем. Кроме того, я позволил себе небольшую вольность и внес кое-какие изменения в конструкцию молотка, так что теперь он полностью работает в автоматическом режиме, как пулемет, и не зависит от кнопки включения. Но я отклонился от темы. Вернемся к нашему термостату. Известно ли тебе, что с его помощью можно взорвать бомбу? Да-да! Его работа основана на принципе вибрации. Весьма чувствительная штука. Когда температура меняется, это, в свою очередь, приводит к тому, что металлическая катушка или сжимается, или расширяется. Что приводит в действие ртутную лампу. А ртуть, да будет тебе известно, проводник, и она перетекает к другому концу и, когда достигает двух электрических контактов, которые торчат вот отсюда, замыкает цепь…
Коулмен выдохнул облачко синего дыма.
— А что за хреновина тикает вон там на стенке?
— Это самое главное. Можно сказать, секрет фирмы. — Серж вытащил из кармана четвертак и вставил в прорезь «Волшебных пальчиков». — Прямое соединение с ностальгией по старым добрым флоридским мотелям.
— Послушай, в чем дело? Почему кровать не вибрирует?
— А вот для этого нам и нужен таймер. Когда отсчет дойдет до нуля, запустится вибратор, тот, в свою очередь, взболтает ртуть, та включит компрессор, что, в свою очередь, приведет в действие пневматический молоток… Черт, не проверил, хватает ли в обойме гвоздей…
— А сколько нужно? — поинтересовался Коулмен.
— Штук пятьдесят, зато вон какие крупные, не гвозди, а костыли для железнодорожных шпал…
— Думаю, этого хватит.
Из заклеенного скотчем рта донесся сдавленный крик.
— Ну что ты совсем как малый ребенок! — укоризненно произнес Серж. — Все не так уж страшно, как кажется со стороны. После первых двадцати ты уже ничего не почувствуешь. Кроме того, у тебя остается мизерный, но все-таки шанс развязать себя и убрать с груди эту штуковину. Главное — не делать резких движений. — Серж задумчиво потер подбородок. — Впрочем, обещать не могу, ртутный рубильник — вещь весьма чувствительная. А там кто его знает, вдруг тебе повезет. Как я говорил, выше нос и без паники. Если верить таймеру, у тебя в запасе как минимум минут двадцать.
