KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Контркультура » Тибор Фишер - Классно быть Богом (Good to Be God)

Тибор Фишер - Классно быть Богом (Good to Be God)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Тибор Фишер, "Классно быть Богом (Good to Be God)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Я подхожу к банкомату и снимаю с карточки Нельсона максимальную сумму, которую можно забрать за один раз, потом иду в филателистический магазинчик – любуясь новым собой в новом костюме во всех отражающих плоскостях, – и покупаю там самую дорогую марку, с Бенджамином Франклином. Теперь карточку Нельсона можно выбрасывать в ближайшую урну. Перехожу через улицу, захожу в другой филателистический магазинчик и продаю Бенджамина Франклина за наличные, которые аккуратно запихиваю в бумажник.

Сверяюсь с адресом, который дал мне Пройдоха Дейв. Дом, который мне нужен, располагается в Кокосовой роще и впечатляет размерами и стильной архитектурой, хотя в здании явно идет капитальный ремонт.

Сиксто, домовладелец, пожимает мне руку в строгой, официальной манере. Он невысокого роста, в рубашке с длинным рукавом и при галстуке, что в такую жару смотрится несколько радикально; у него тонкие усики, вероятно, отращенные для придания лицу солидности, но не сумевшие справиться с этой задачей. Он похож на четырнадцатилетнего подростка, которого чуть ли не силком притащили в фотоателье для того, чтобы сфотографироваться всем семейством.

Комната, которую я могу снять, очень просторная, но без единого предмета мебели. Бассейн хороший, арендная плата умеренная. Только наличными. Заселение – не раньше, чем через две недели.

– У меня тут ремонт, – говорит Сиксто. – Вы днем дома сидите или куда-то выходите по делам? Если дома, то тут будет шумно.

Выхожу ли я по делам?

– А вы чем вообще занимаетесь? – интересуется Сиксто. А ведь Пройдоха Дейв, кажется, говорил: “Никакого задатка, никаких лишних вопросов”. Чем я вообще занимаюсь?

– Я… я работаю в сфере осветительной аппаратуры. – Я очень надеюсь, что мой ответ прозвучал достаточно убедительно. Сиксто не смеется и не продолжает расспросы. До меня вдруг доходит, что он просто пытался быть вежливым. Даже если мой нелепый ответ и показался ему подозрительным, он не подал вида. Я проявляю ответную вежливость:

– А вы?

– А я менеджер по проектам.

Я не пытаюсь его расспрашивать, потому что, на самом деле, мне это неинтересно. И потом, никогда не помешает иметь про запас подходящую тему для разговора на экстренный случай.

– Если можно, я бы хотел въехать прямо сейчас.

– Сегодня я не смогу привезти кровать.

– Ничего страшного. Я могу спать на полу.

Сиксто даже не сразу соображает, что я не шучу. А потом смотрит на меня странно: ну, как обычно смотрят на людей, которые представлялись вполне нормальными, а потом неожиданно стали выказывать тревожные признаки явного умственного расстройства.

Мы идем в кухню, и там Сиксто знакомит меня с еще одним жильцом.

– Привет, я – Напалм, – представляется тот. – Моя девушка – доминатрикс.

Давайте сразу внесем ясность. Во-первых, – Напалм уже староват для того, чтобы называться Напалмом. Ему уже хорошо за тридцать. Во-вторых, он явно не музыкант, не татуировщик и не наемный убийца, – иными словами, вряд ли он занят в такой сфере деятельности, где нелепые прозвища уместны и даже желательны.

Конечно, я сам – далеко не образчик мужской красоты, но Напалм… у него все еще хуже. Совсем-совсем плохо. Он похож на двенадцатилетнюю лесбиянку с густой бородищей, украденной у какого-нибудь рыбака. Борода смотрится явно не к месту, и Напалм тщится ее “подкрепить” стрижкой под горшок, очками с толстенными линзами и сетчатой майкой типа тех, в которых обычно ходят мускулистые черные парни, но под такой майкой его удручающе бледная кожа смотрится еще более удручающей. За всю свою жизнь я встречал лишь одного человека, который был еще более непривлекательным с виду, чем этот Напалм, и когда я пытался описывать того человека, мне никто не верил.

На этого Напалма больно смотреть. Сразу хочется чем-то ему помочь. Дать денег на контактные линзы или на новую стрижку. Может быть, посоветовать, как одеваться и как ухаживать за собой. Но я уже вижу, что Напалму ничем не поможешь. Такое уже не лечится.

У него просто по определению не может быть девушки. Да, одинокие женщины на грани отчаяния иной раз бросаются на первого встречного. Женщины могут быть неразборчивыми или же чересчур жалостливыми – но здесь не тот случай. Даже если Напалм соберется заплатить проститутке, ему надо будет еще поискать жрицу любви, которая согласится его обслужить. Бывают мужчины страшные, как смертный грех, но в их уродстве присутствует некий зловещий, интригующий шарм. А Напалм просто никчемно уродлив.

– Кофе будешь? – спрашивает Напалм. У него крупные, кривые зубы, покрытые сплошным желтоватым налетом.

Это вселяет в меня уверенность. Да, меня донимает болезнь, о которой не то чтобы стыдно, но как-то не принято рассказывать посторонним, но мой недуг скрыт под одеждой, и у меня еще есть шанс пробиться. Пусть мне хронически не везет, но я еще не вышел из игры.

– Я вроде как частный предприниматель. У меня своя собственная компания. Мы производим водные лыжи, исключительно на заказ. Для богатых клиентов, – сообщает Напалм. – Может быть, ты даже слышал про нашу фирму.

Мне нравится это гордое “мы”. Мне нравится “может быть, ты даже слышал про нашу фирму”. Мысленно снимаю с ушей лапшу. Потому что Напалм, продающий богатым клиентам водные лыжи, изготовленные на заказ – это не просто сомнительно, это категорически невозможно. Люди, которые могут позволить себе покупать водные лыжи, сделанные на заказ, не будут заказывать их у Напалма. Они вообще не допустят, чтобы он приблизился к ним на расстояние в сто шагов. Сиксто нервно переминается с ноги на ногу. Боится, что Напалм меня отпугнет, и я передумаю снимать комнату.

– Почему чайник не закипает? – спрашивает Напалм.

– Ты его не включил, – отвечаю я.

Когда раздавали везение, ум, красоту и прочие приятные штуки, Напалма в поле зрения не наблюдалось. Но он все-таки не сдается. Надо отдать ему должное. Он продолжает бороться, хотя надежды уже не осталось. Это требует немалого мужества. И достойно всяческого уважения.

Напалм все-таки сделал мне кофе. Кофе просто кошмарный. Не знаю, что Напалм сделал не так, но пить эту бурду невозможно. Надо бы как-нибудь исхитриться и потихонечку вылить это странное нечто в раковину, но Напалм не сводит с меня глаз и желает общаться.

Что меня больше всего угнетает в моих хронических неудачах, так это количество времени и усилий, потраченных на то, чтобы добиться хотя бы каких-то успехов. Я изучил все инструкции. Я им следовал неукоснительно. Рукопожатие должно быть твердым. Когда разговариваешь с человеком, смотри ему в глаза. Не пропускай свою очередь покупать выпивку на всю компанию в баре. Помогай мыть посуду. Говори правду. Предлагай помощь соседским старушкам. Не забывай о днях рождениях друзей. Вежливость – прежде всего. Не трать деньги на всякую ерунду. Не садись за руль в пьяном виде. Сортируй мусор. И что в итоге?! Все равно, что купить компьютер, подключить его, следуя всем инструкциям, убить на это весь день, а компьютер так и не заработает. Но его можно хотя бы встряхнуть или в сердцах пнуть ногой. А свою жизнь не встряхнешь и не пнешь.

Я решительно пресекаю эти размышления, как недостойную слабость. Хватит слез и соплей. Иди к своей цели. Напрямую к обожествлению. По сравнению с тем же Напалмом ты уже усвистел далеко вперед.

– Давай я тебе покажу окрестности, – предлагает Напалм. – Как владелец компании, я могу брать выходной, когда захочу.

Прежний Тиндейл Корбетт сейчас бы вежливо согласился.

– Нет, спасибо. Мне завтра рано вставать, так что хочу лечь пораньше.

Моя комната – абсолютно пустая и белая. Есть в ней какая-то возвышенная чистота. И это весьма символично. Огромное белое чрево, которое произведет на свет нечто великое. Хотя насчет кровати Сиксто, пожалуй, был прав. Пол бетонный и очень холодный. Даже два-три одеяла никак не спасут. Но мне нужна своя база. И я не хочу тратить деньги на номер в мотеле.

Приношу из коридора какую-то дверь, которую еще не навесили на петли. Беру там же пустые банки из-под краски и сооружаю импровизированную кровать. Как ни странно, но получилось вполне удобно, но я все равно не могу заснуть. Лежу, ворочаюсь с боку на бок.

И вовсе не из-за кровати. Меня часто мучает бессонница.

Лежу, размышляю о мести. Я всю жизнь честно платил налоги, и мои родители тоже платили налоги. А потом мать заболела, и ее положили в больницу, вот только в больнице ее не лечили. Там вообще ничего не делали. То есть, что получается? Ты всю жизнь платишь налоги и не получаешь вообще ничего. Нет, даже не так: ты получаешь дерьмо на палочке. Мой начальник всегда недовольно кривился, когда я просил дать мне отгул, чтобы съездить к матери в больницу. А потом, когда меня увольняли, мне припомнили эти отгулы.

Я размышляю о мести. Это опять проявление слабости, при-чем совершенно бессмысленной. Гони от себя эти мысли. Не трать понапрасну душевные силы. Иди к своей цели. Не отвлекайся. Но ярость клокочет внутри, ярость рвется наружу. Меня распирает от злобы. Гнев прорывается рассерженным пердежом. Перед мысленным взором вновь и вновь предстает очень даже заманчивая картина с участием моего бывшего начальства и разъяренного меня с железным прутом в руке. Месть колонизирует наши мысли. Все истории по телевизору, в фильмах, в книгах – в девяти случаях из десяти это истории о мести. Почему? Потому что в реальности отмщение не осуществляется никогда. Атак хоть почитать, посмотреть…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*