Гарольд Роббинс - Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)
— Четыре миллиона! — воскликнул Ирвинг. — А где, черт возьми, ты думаешь, я могу взять такие деньги?
Дэвид посмотрел на приятеля.
— Думай, Остроносый, это очень важно.
— А если Корд скажет, что ему не нужны эти акции? — спокойно спросил Ирвинг. — Что тогда прикажешь мне делать с ними? Использовать в качестве туалетной бумаги? — Он пожевал сигару. — Ты мой друг, но мне не нравятся подобные сделки.
— Не такая уж она и плохая.
— Не уговаривай, — сердито бросил Ирвинг, — на моей работе нельзя ошибиться.
— Извини, Ирвинг, я не имел права просить тебя об этом. — Дэвид повернулся и направился к двери.
Голос Ирвинга остановил его.
— Эй, подожди минутку, куда ты собрался? — Дэвид посмотрел на него. — Разве я определенно отказал тебе? — спросил Ирвинг.
* * *Огромная грудь тети Мэй ходила ходуном от возмущения.
— Дядя Берни был для тебя как родной отец, — проговорила она своим резким скрипучим голосом. — А разве ты был для него сыном? Разве ты оценил все, что он сделал для тебя? Ты даже ни разу не поблагодарил его, пока он был жив. — Она вынула из кармана носовой платок и принялась промокать глаза. На ее пальце засверкал бриллиант в двенадцать каратов. — И только благодаря Господу твоя тетя не доживает последние дни в доме для престарелых.
Дэвид откинулся на спинку неудобного жесткого кресла. В большой пустой комнате громадного дома было холодно. Он передернул плечами. Однако, Дэвид не знал точно, от чего его знобит: от холода, или просто этот дом так влиял на него.
— Может быть, вы хотите, чтобы я развел огонь, тетя?
— Тебе холодно, Додик? — спросила тетя Мэй.
Он пожал плечами.
— Я подумал, что вы мерзнете.
— Мерзну? — переспросила тетя. — Твоя бедная старая тетушка часто мерзнет. Только экономя свои гроши, я могу позволить себе жить в этом доме.
Дэвид взглянул на часы.
— Уже поздно, тетя, мне пора идти. Так вы отдадите мне голоса?
Тетя Мэй посмотрела на племянника.
— А почему я должна отдать тебе голоса? Отдать голоса чтобы помочь этому проходимцу, который украл компанию у твоего дяди?
— Никто не воровал у него компанию, дядя Берни все равно бы ее потерял. Ему повезло, что он нашел такого человека, как Корд, который помог ему так легко выкрутиться.
— Повезло? Из всех акций, которыми он владел, мне осталось только двадцать пять тысяч. А куда делись остальные? Скажи мне, куда они делись?
— Дядя Берни получил за них три с половиной миллиона.
— Ну и что? — запротестовала тетя Мэй, — они стоили в три раза дороже.
— Они ничего не стоили, — ответил Дэвид, теряя терпение. — Дядя Берни обкрадывал компанию, и вы знаете об этом. Эти акции не стоили даже той бумаги, на которой были напечатаны.
— А-а, теперь ты называешь своего дядю вором, — сказала тетя, величественно поднимаясь с кресла. — Вон! — вскричала она, указывая на дверь. — Вон из моего дома!
Дэвид посмотрел на нее и направился к двери. Внезапно он остановился, словно вспомнив что-то. Однажды дядя Берни пытался именно с такими словами выставить его из своего кабинета. Но тогда Дэвид добился своего. А тетушка Мэй была гораздо жаднее своего мужа. Он обернулся.
— Да, действительно, у вас только двадцать пять тысяч акций, которые составляют всего один процент от общего количества. Сейчас они кое-что стоят. Но кто-то из нашей семьи должен защищать ваши интересы. Отдайте голоса Шеффилду и посмотрите, что из этого выйдет. Но если вы сделаете это, я не буду защищать ваши интересы, и эти акции опять ничего не будут стоить.
Тетушка посмотрела на него.
— Это правда?
Он понял, что в голове у нее завертелась счетная машина.
— Правда, все до последнего слова.
Она глубоко вздохнула.
— Тогда пошли, я подпишу тебе голоса. — Она направилась в кабинет. — Твой покойный дядя, мир его праху, говорил мне, чтобы я всегда советовалась с тобой. Он говорил, что у тебя светлая голова.
Тетушка выложила бумаги на стол, взяла ручку и подписала. Дэвид сунул их в карман пиджака.
— Спасибо, тетя Мэй.
Она улыбнулась. Дэвид удивился, когда тетя взяла его за руку и погладила ее почти нежно.
— У нас с дядей никогда не было детей, — сказала она с дрожью в голосе. — Он действительно считал тебя собственным сыном. — Она быстро заморгала глазами. — Ты не знаешь, как он гордился тобой, когда читал о тебе в газетах, даже после того, как ушел из компании.
Дэвид почувствовал жалость к этой старой одинокой женщине.
— Я знаю, тетя Мэй.
Она попыталась улыбнкуться.
— А какая хорошенькая тебя жена. Почему ты не приведешь ее ко мне на чай.
Внезапно Дэвид обнял старушку и поцеловал в щеку.
— Приведу, тетя Мэй, скоро.
* * *Когда он вернулся на студию, Роза ждала его в кабинете.
— Я позвонила, и мисс Вильсон сказала мне, что ты задержишься. Я подумала, что будет здорово, если я заеду за тобой и мы вместе пообедаем.
— Отлично, — сказал он, целуя ее в щеку.
— Ну как дела?
Дэвид тяжело опустился за стол.
— Тетя Мэй отдала мне свои голоса.
— Это значит, что у тебя уже девятнадцать процентов голосов?
— В этом не будет никакого толка, если Джонас не поддержит меня. Ирвинг сказал, что если Джонас не купит акции, то он будет вынужден продать их Шеффилду.
Роза поднялась.
— Ну что ж, ты сделал все, что мог, — деловым тоном сказала она. — Пошли обедать.
Дэвид встал, и в этот момент в кабинет вошла секретарша.
— Телеграмма из Лондона, мистер Вулф.
Дэвид развернул телеграмму. Она гласила:
«Начало съемок „Грешницы“ назначается на первое марта. Корд». Он протянул было телеграмму Розе, но тут в кабинет снова вошла секретарша.
— Еще одна телеграмма, мистер Вулф.
Дэвид быстро распечатал ее и, пробежав глазами, испытал чувство огромного облегчения.
«Макаллистер выдаст все необходимые средства для борьбы с Шеффилдом», — говорилось во второй телеграмме. Как и первая, она была подписана «Корд». Он передал обе телеграммы Розе. Она прочитала их и посмотрела на мужа сияющими глазами.
— Мы победили! — воскликнула она, и в этот момент дверь снова открылась.
— Ну что еще, мисс Вильсон? — раздраженно спросил Дэвид. Девушка в нерешительности остановилась в дверях.
— Простите за беспокойство, мистер Вулф, но только что пришла еще одна телеграмма.
— Хорошо, не стойте там, давайте ее сюда. Это нам обоим, — сказал он, протягивая телеграмму Розе. — Прочти.
Роза посмотрела на телеграмму, потом на Дэвида. На лице ее сияла улыбка. Дэвид прочитал телеграмму, зажатую в ее руке: «Желаю счастья! Надеюсь, что у вас будут двойняшки!»
Эта телеграмма была подписана «Джонас».
Книга седьмая
Джонас — 1940
1
— Черт возьми, какую глупость мы совершили, — выругался Форрестер, поднимая в воздух КЭ-200 вслед за группой «спитфайров».
— Какую? — спросил я из кресла второго пилота, оглядываясь на Лондон, подернутый утренним туманом. Внизу кое-где еще виднелось пламя пожаров — результат вчерашнего ночного налета. — Они не купили наш самолет, зато купят все В-17, которые мы сможем выпустить.
— Да я не об этом, — проворчал Роджер.
— Первый и второй двигатели проверены, — раздался позади нас голос Морриса, — третий и четвертый двигатели проверены. Теперь можешь убавить подачу топлива.
Роджер убавил подачу топлива.
— Я вот что имею в виду, — сказал он, оборачиваясь к Моррису, выполнявшему функции бортинженера. — Мы совершили глупость, что полетели все вместе в одном самолете. А если он рухнет? Кто тогда будет управлять компанией?
Я улыбнулся.
— Не стоит так беспокоиться.
— Но именно за это ты и платишь мне деньги. Президент компании обязан беспокоиться, особенно при таком темпе роста доходов. В прошлом году наш общий доход составил тридцать пять миллионов, а в этом году, за счет военных заказов, он составит свыше ста миллионов. Надо начинать подбирать персонал, который смог бы заменить нас в случае, если с нами что-нибудь произойдет.
Я достал сигарету.
— А что с нами может произойти? — спросил я, глядя на него сквозь клубы табачного дыма. — Разве что ты позавидуешь королевским военно-воздушным силам и вновь вернешься на службу?
Он вытащил у меня изо рта сигарету и затянулся.
— Ты же знаешь, Джонас, что я не могу иметь дело с этими парнями. Если уж мне суждено летать в председательском кресле, то я предпочитаю делать это у тебя. Здесь хоть я, по крайней мере, возглавляю генеральный штаб.
Конечно, он был прав. Война вынуждала нас к такому расширению производства, которое нам и не снилось. К этому мы не были готовы.
— Нам нужен управляющий канадским заводом, — продолжал Роджер.
Я молча кивнул. И здесь он был прав. На своих американских заводах мы будем выпускать детали для самолетов, а потом отправлять их для сборки в Канаду. После сборки канадские военно-воздушные силы будут перегонять самолеты в Англию. Если отладить такую систему, на производство одного самолета у нас будет уходить около трех недель.
