Тхиен Ли - Игра втёмную
Луан подумал, что все трое — Фам Ван Хюен, Фам Зуй Кхием и Нгуен Ван Ви — известны своими профранцузскими настроениями, и для Зьема они лишь временный мостик на переходный период.
Автобус медленно заполнялся пассажирами. Луан успел прочитать все новости и принялся было за передовую статью, подписанную Кхай Минем. Кхай Миня он знал и в прошлом встречался с ним. В статье упоминалось о разогнанной с кровопролитием мирной демонстрации — это произошло больше пяти месяцев назад, сразу после подписания Женевских соглашений. Автор статьи умело воспользовался напоминанием об этом для изложения заявления Комитета защиты мира, в который входили свыше трехсот интеллектуалов.
Луан сложил газету: дальше можно было не читать. Даже первых сообщений достаточно, чтобы понять обстановку: начавшиеся выступления народа за мирное воссоединение родины были немедленно потоплены в крови.
Погруженный в размышления, он не заметил, что сидящий рядом пассажир, скосив глаза, читает его газету. Когда Луан случайно бросил на него взгляд — это оказался худой мужчина в годах с сомовьими усами, в больших темных очках. Луан тотчас предложил ему газету. Пассажир поблагодарил и погрузился в чтение.
«Шпик? — спросил себя Луан. — Вполне возможно. Темные очки в большой оправе часто применяют для слежки шпики».
Позади сидели несколько человек, явно не относившихся к трудовому сословию. Да и шофер что-то слишком нахально глазел на него. А уж кондуктор — тот явно выглядел подозрительно.
Автобус тронулся. Сосед вернул Луану газету, набил трубку и закурил. Дым поднимался кругами, и курильщик не спускал с Луана глаз.
Дорога была плохая, автобус то и дело подбрасывало на выбоинах. Луан развеселился в душе: сегодня, на другой стороне, он сталкивается с делом рук своих бойцов и их помощников из местного населения. Это они накопали канав поперек шоссе.
Проехали мимо укрепленного пункта Нятхо. Башня его рухнула, только развалившиеся стены из темного, закопченного камня остались. Луан попытался вспомнить детали ночного штурма, поискал глазами канаву, но которой когда-то полз.
Автобус остановился перед шлагбаумом полицейского поста. Всем пассажирам было приказано выйти наружу. Полицейские тщательно осмотрели багаж, потом по одному начали приглашать людей в здание поста.
— У вас есть документы?
Этот вопрос задал Луану человек тоже в темных очках. Документы имелись. Правда, это был фальшивый пропуск, напечатанный в подпольной типографии по трофейному образцу. При обычной проверке полицейские не смогут обнаружить подделки, а в случае лабораторной экспертизы дело пойдет по-другому. Луан надеялся, что в придорожном полицейском посту нет микроскопа, но этот очкастый его беспокоил. Почему он задал такой вопрос?
Как и предполагал Луан, начальник поста не стал разглядывать удостоверение личности, но Луана смерил взглядом с головы до ног.
— Куда направляетесь? — спросил он.
Не успел Луан ответить, как его сосед по автобусу, пассажир в больших очках, протянул полицейскому свои документы.
— Да не надо мне твоих бумаг, Шау! Начальник поста отстранил удостоверение локтем и весело рассмеялся, они друг с другом на «ты».
— Плохо дело, — подумал Луан.
В этот момент очкастый взял его за руку и сказал:
— Мы с приятелем ездили узнать цены на рыбу в Фунгхьепе, сейчас направляемся в Лонгсуен…
Начальник поста удивился:
— Вот как! Он, оказывается, едет вместе с тобой!
Попутчик Луана достал сигареты, угостил полицейского и как бы случайно оставил пачку на столе.
Только теперь Луан разглядел, что ничего подозрительного в старике нет. Да и остальные пассажиры в его глазах стали добрее.
* * *Луан собирался пересесть на автобус, идущий в Сайгон, когда к автобусной станции на большой скорости подкатил черный «ситроен». Из машины вышел невысокий мужчина в очках, черной сутане с распятием на груди — священник. Он бросился к пассажирам и начал расспрашивать, где автобус, прибывший из Фунгхьепа. Именно на этом автобусе, пришедшем первым рейсом, приехал Луан.
Человек в темных очках, которого полицейский назвал Шау, тоже направлялся в Сайгон. Он стоял рядом с Луаном у билетной кассы. Священник подошел к кассе и вежливо, на говоре, свойственном жителям Хюэ, спросил:
— Извините, господа, вы приехали из Фунгхьепа. Нет ли среди вас Робера Нгуен Тхань Луана?
Луан поздоровался со священником и назвал себя. Пастор обрадовался:
— Какое счастье! Я так и думал, что вы поедете ранним рейсом. Правильно. Господин епископ приглашает вас к себе. Я вас подвезу на машине.
Шау, услышав это, удивился. Луан протянул ему руку:
— Спасибо, господин Шау. Вам в Сайгон, а мне надо заехать в Виньлонг…
— Священник вас встречает? — Шау глазами показал на пастора.
Луан кивнул:
— Так уж получилось…
Шау не дал ему закончить:
— Мне ведь не надо в Сайгон, я только хотел вас проводить. Мне — в Ратьзя.
Луан понял. Шау беспокоился, что в дороге его ждут неприятности, и потому решил ему помочь. Старик, конечно, сообразил, что он участник Сопротивления. Возможно, он догадался об этом по его вышедшему из моды костюму.
Луан еще раз крепко пожал руку Шау. Но Шау, глаза которого были устремлены на «ситроен» и священника, совсем растерялся и неохотно ответил на его рукопожатие. Луан ничего не мог ему объяснить. Он поклонился и послал попутчику на прощание многозначительный взгляд.
* * *Машина затормозила у парома. Впереди стояла колонна «студебеккеров», в кузовах которых сидели солдаты. Видно, какая-то часть из западных провинций дельты Меконга отводится в Сайгон. Уже полгода прошло после провозглашения мира, но по лицам солдат этого нельзя было сказать. Люди выглядели изможденными и озлобленными. Французские офицеры, сидящие в джипе, свистели вслед каждой проходящей женщине, как делали и раньше. Были нахалами, нахалами и остались. А смелости у них поубавилось.
Со стороны центра города появилась полицейская машина с сиреной, за ней следовали блестящий «крайслер» со звездно-полосатым флагом на флагштоке я машина с охраной — пять или шесть американских военных полицейских в сверкающих касках с буквами «МР».
Священник повернулся к водителю и распорядился:
— Поезжай за ними.
Он наполовину высунулся из «ситроена», демонстрируя свою сутану и висящее на груди распятие. Машину пропустили без очереди под злые взгляды солдат марионеточной армия и недобрые ухмылки французских офицеров. Возгласов в «ситроене» не было слышно, но, похоже, его провожали ругательствами. Жизнь показала Луану реальную иерархию, устанавливающуюся в Южном Вьетнаме: сначала американцы, а за ними — церковники.
Паром пересекал реку Хау. В течение всей переправы вокруг царил шум: торговцы зазывали покупателей и ругались с ними, через репродуктор на полную мощность транслировались предсказания какого-то прорицателя из религиозной секты Хоахао, звучали гитары нескольких групп нищих. Когда выезжали на другой берег, священник спросил:
— Вы давно не были в городе? Замечаете, какие произошли перемены?
— Перемен много. Солдат, например, стало больше. Нищих тоже. И вот еще новое. — Луан показал глазами на «крайслер».
— Вы имеете в виду американцев?
— Да, новые гости…
— Больше не гости. Это друзья.
— Друзья или хозяева?
Задав этот вопрос, Луан рассмеялся. Священник последовал его примеру.
Луан не хотел продолжать беседу с пастором. Стремительное течение реки Хау навеяло воспоминания. Место здесь широкое, а паром пересек его всего за десять минут. В годы войны Луан на самом узком отрезке больше часа переправлялся из Кантхо в Чаон. Однажды на этой реке ему пришлось вести неожиданный бой: лодка, в которой он плыл с отделением бойцов дождливой ночью, натолкнулась на патрульный катер, дрейфовавший с выключенным мотором по течению. Когда на катере вспыхнул прожектор, Луан приказал открыть огонь. Сам он выхватил у одного из бойцов ручной пулемет и дал очередь по прожектору. Прожектор погас. Карманные фонари не дают достаточно света, чтобы ночью да еще под дождем высветить лодку. Когда же со стороны Каитхо стали пускать осветительные ракеты, они уже скрылись в лабиринте каналов.
Возможно, в будущей жизни ему больше не придется сталкиваться с речным патрулем. Но и сегодня в столкновении на пароме было что-то от встречного боя: «крайслер» с американским флагом, охрана, да и этот не вполне освоившийся со своей ролью священник. Немало преград предстоит преодолеть, хотя внешне все будет выглядеть по-иному.
Проехали Кайвон. Через каждые двести метров на дороге виднелись посты солдат Хоахао. Вот здание молельни, построенное по типу блокгауза, с висящими снаружи громкоговорителями. Молельня окружена бруствером и забором из колючей проволоки. Солдаты в соломенных конических шляпах, черной форме угрожающе смотрят по сторонам. Дома верующих, около каждого столб с хоругвью — ритуал, введеный властью большого военного, политического и религиозного аппарата. Вряд ли все или почти все члены секты понимают значение обрядов, той чепухи, которой каждый день им забивают головы.
