Джек Лондон - Лунный лик. Рассказы южных морей
— Не знаю, — ответил тот же голос. — Его, вероятно, куда-нибудь увел с собой Роберт. Право, Лют, кроме тебя и Криса, никого нет. Довольно валяться в гамаке.
— Хорошо, тетя! Мы едем! — закричала Лют, вылезая из гамака.
Через несколько минут, в костюмах для верховой езды, они седлали лошадей. Они поехали по графской дороге, а затем свернули на шоссе к Глен Эллену. Маленький городок полностью заснул под палящими лучами солнца, а местный почтмейстер с большим трудом удерживался, чтобы не заснуть, когда перевязывал пачку писем и газет.
Спустя час всадники свернули с большой дороги и поехали по коровьей тропинке вниз к крутому берегу, желая до возвращения на дачу напоить лошадей.
— Долли как будто совершенно забыла про вчерашнее, — сказал Крис, указывая на вошедшую по колени в воду Долли.
Из чащи послышался перепелиный треск, и кобыла подняла голову, навострила уши… Крис наклонился и почесал у нее за ушами, что, очевидно, доставило ей большое удовольствие, — она опустила голову и прислонилась к плечу Бана.
— Настоящий котенок, — заметила Лют.
— А между тем после ее вчерашней дикой выходки я никогда не смогу довериться ей, — сказал Крис.
— А я так по-прежнему доверяю ей, — сказала Лют и добавила: — Конечно, на Бане ты в большей безопасности. Это твоя лошадь; она тебя никогда не обманет.
Они повернули лошадей и отъехали от ручья. Долли остановилась, чтобы мордой смахнуть с колена муху, а Бан протеснился по узкой тропинке. Пространство было слишком узко для того, чтобы он мог вернуться, и Крис пустил его вперед.
Это случилось так быстро, что Лют едва успела заметить. Сверху и снизу был почти отвесный берег. На тропинке едва-едва можно было поместиться пешеходу. Между тем Бан взвился на дыбы, поднялся в воздух и в следующую минуту уже лежал спиной на тропинке.
Крису оставалось одно: выскочить из седла, что он и сделал, бросившись в сторону и вниз. До подножия скалы было около двенадцати футов. Крис удержался в перпендикулярном положении, но, подняв голову, увидел падающую на него лошадь и, как кошка, отскочил в сторону. Через мгновение Бан пронесся мимо него с тем ужасным криком, который иногда издают смертельно раненные лошади.
Крис ободряюще взглянул на стоящую наверху Лют.
— Я начинаю привыкать к этому, — с улыбкой ответила она ему.
— Я так и думал, — сказал он спустя несколько минут, когда стоял подле скатившейся лошади. — Последний раз я сидел сегодня верхом на Бане. Едем, Лют, домой.
На верхушке обрыва он повернулся и заглянул вниз.
— Прощай, Бан! — крикнул он с навернувшимися слезами. — Прощай, товарищ! — Он обратился к Лют: — Моей вины тут нет!
— Да, — сказала Лют. — Все это вышло так неожиданно, точно чья-то рука схватила его за поводья.
— Клянусь, что это была не моя рука. Между прочим, он шел на слабом поводу. Значит, чья-то посторонняя рука…
Мартин принял из рук Лют Долли, почти не выразив удивления при виде пешего Криса, который несколько отстал от девушки.
— Ты сумеешь застрелить лошадь? — спросил Крис.
Тот кивнул головой, затем добавил:
— Да, сэр! — и снова кивнул головой.
— Прекрасно, — сказал Крис. — Сходи к реке, там лежит Бан с переломленной спиной.
* * *— Ах, вот и вы, сэр! А я повсюду ищу вас.
Крис отбросил сигару, потом подошел и наступил на нее ногой.
— Ты никому не говорила про Бана? — спросил он.
Лют отрицательно покачала головой.
— Они сами узнают. Мартин не замедлит рассказать. Но не расстраивайся так из-за этого, — сказала она после минутной паузы, взяв его за руку.
— Я знал его с рождения. Как это все странно! Какой-то непонятный импульс, как удар молнии, подействовал на него. Все это произошло в течение одной секунды, не больше. Похоже на самоубийство или покушение на убийство.
— Ведь бывает, Крис, что лошади сходят с ума, — сказала Лют. — Это чисто случайно, что ты два дня подряд испортил под собой лошадей.
— Возможно, — сказал он и поднялся вместе с Лют. — Но зачем я вдруг так понадобился?
— «Планчет»!
— Ах, «Планчет»! Как-то до сих пор мне не приходилось с нею иметь дело.
— Да и нам не приходилось, — ответила Лют. — Разве только одна миссис Грантли…
— Ах, и миссис Грантли будет? Очаровательное существо!
Они остановились между двух огромных деревьев, которые стояли у входа в столовую. Наверху, сквозь кружевную ткань ветвей, сияли звезды. Внизу свечи озаряли окруженную деревьями площадку. За столом три-четыре человека следили за начертанием «Планчет».
Крис взглянул на тетю Мильдрэд и дядю Роберта, уже разрыхленных жизнью и все же довольных ею, несмотря на целый ряд полученных от нее пощечин. Затем он перевел взгляд на черноглазую хрупкую мистрис Грантли и остановился на четвертой личности, величественном господине с массивной головой, седые виски которого оттеняли юношескую свежесть лица.
— Кто это? — шепнул Крис.
— Некий Бартон. Поезд опоздал, и вот почему ты не видел его за обедом. Очень крупный капиталист, хоть с виду не выдумает пороху.
Она прижалась к нему, и они пошли дальше.
— Роберт, где дети? — послышался голос тети Мильдрэд. — Надо начинать, становится холодно.
— Мы здесь! — закричала Лют, отходя от Криса.
Тетя Мильдрэд плотнее закуталась в шаль и торопила начать. На столе лежал белый чистый лист бумаги, поверх которой на трех ножках ходила маленькая треугольная дощечка; две ножки несли подвижные медные колесики, а третья, помещенная в вершине треугольника, — карандаш.
— Кто начинает? — спросил дядя Роберт.
С минуту длилось молчание, затем тетя Мильдрэд решительно положила руку на дощечку и сказала:
— Ведь кому-нибудь из нас придется для удовольствия других сыграть роль дурака. Я начинаю!
— Молодец женщина! — воскликнул муж. — М-с Грантли, начинайте!
— Я? — спросила дама. — При чем же я тут? Сила, или как вы ее там назовете, точно так же вне меня, как и вне вас. Какого это рода сила, я не могу сказать, но знаю, что эта сила имеется. Я убеждена, а теперь ваша очередь убедиться. М-с Стори, коснитесь дощечки легко, но твердо, и ничего не делайте по своей личной воле.
Присутствующие молча окружили тетю Мильдрэд, которая положила руку на «Планчет»; но в продолжение нескольких минут ничего не случилось, и «Планчет» оставалась неподвижной и безмолвной.
— Потерпите! — посоветовала м-с Грантли. — Никоим образом не противодействуйте влечению, которое, может быть, возникает в вас; но, повторяю, сами ничего не делайте. Вы почувствуете импульс, бороться с которым вы не будете в состоянии. Влияние возникает помимо вашей воли.
— Однако влиянию не мешало бы поторопиться, — заметила тетя Мильдрэд после нескольких минут неудачных попыток.
— Еще немного… еще минуту… — начала м-с Грантли, и вдруг рука тети Мильдрэд задергалась и задвигалась и послышалось царапание карандаша по бумаге. В конце следующих пяти минут тетя Мильдрэд сделала усилие и отняла свою руку.
— Какие-то каракули, — сказал дядя Роберт, глядя на исписанную бумагу.
— Да, — сказала м-с Грантли, — совершенно невозможно прочитать… Очевидно, влияние еще не начало работать. Не попробует ли кто-нибудь другой? Например, вы, мистер Стори?
Дядя Роберт, улыбаясь, подошел к столу и опустил руку на дощечку, и тотчас же его лицо приняло серьезное выражение. Его рука начала двигаться, и послышался скрип карандаша по бумаге.
— Черт возьми! — пробормотал он. — Это становится любопытно. Посмотрите-ка сюда. Уверяю вас, что точно кто-то водит моей рукой.
— Ну, Роберт, без глупостей, — пригрозила ему жена.
— Да ведь я говорю тебе, что не я это делаю, — ответил он с негодованием. — Влияние, как говорит м-с Грантли! Черт возьми, да взгляните на этот росчерк; я никогда не делаю росчерков.
— Будьте серьезны, — сказала м-с Грантли. — «Планчет» не любит легкомысленного отношения.
— Ну, я думаю, теперь довольно, — произнес Роберт, снимая руку. — Посмотрим! Лют, у тебя молодые глаза.
— Ой, какие росчерки! — воскликнула Лют, взглянув на бумагу. — Посмотрите, два разных почерка.
Она прочитала:
Вдумайся в следующую фразу:
«Безусловно, я — дух положительный, а не отрицательный. Всего выше на свете любовь, за которой следуют мир и душевная гармония. Твоя душа».
— А теперь другим почерком, — сказала Лют и продолжала читать:
«Бульфорк 96, Дикси 16, Золотой якорь 65, Золотая гора 13, Джим Бутлер 70, Джембо 76, Полярная звезда 42, Браун-Хот 16, Железная Крыша 3».
— «Железная крыша» — 3. Однако довольно низко, — пробормотал мистер Бартон.
— Роберт, ты опять сплутовал? — воскликнула тетя Мильдрэд.
— Нет, не сплутовал, — ответил он. — Моя воля бездействовала.
