Уилки Коллинз - Отель с привидениями
— У бедняжки совсем больной вид! — этими бесцеремонными словами по адресу миссис Феррари юрист открыл вечернее заседание.
— Она перенесла ужасный удар, — заметила Агнес.
С интересом, которого заслуживает человек, перенесший ужасный удар, мистер Трой снова взглянул на миссис Феррари. Он рассеянно побарабанил пальцами по столу. Наконец он заговорил:
— А вы, уважаемая, верите тому, что ваш муж умер?
Миссис Феррари поднесла платок к глазам. Слово «умер» слабо выражало ее мысли.
— Убили! — не отнимая платка, сказала она твердо.
— Зачем? И кто? — спросил мистер Трой.
Миссис Феррари помешкала с ответом.
— Вы читали письма моего мужа, сэр, — начала она. — Наверное, он обнаружил… — Споткнувшись, она не стала продолжать.
— Что он обнаружил?
Людское терпение небезгранично — даже терпение новоиспеченной вдовы. Раздраженная этим холодным вопросом, миссис Феррари высказалась наконец начистоту.
— Насчет леди Монтбарри и барона! — истерически взвизгнула она. — Этой скверной женщине барон такой же брат, как я. А мой муж прознал об их преступлении. Из-за этого и горничная ушла от госпожи. Если бы Феррари тоже ушел, он сейчас был бы живой. Они его убили. Да, убили, чтобы это не дошло до ушей лорда Монтбарри. — Рубленными фразами, срывающимся голосом миссис Феррари высказала свое мнение о случившемся.
Придерживая свою точку зрения про запас, мистер Трой слушал с насмешливо-одобрительным видом.
— Изложено хоть куда, миссис Феррари, — сказал он. — Вы отлично построили свою речь, искусно сплели свои выводы. Будь вы мужчиной, из вас вышел бы славный адвокат — вы бы прибрали к рукам всех присяжных. Кончайте же дело, уважаемая, кончайте дело. Расскажите нам, кто послал это письмо, кто вложил кредитный билет. Едва ли те двое, что убили Феррари, порывшись в карманах, стали бы вам посылать тысячу фунтов. Кто же тогда? Я вижу штамп на письме: «Венеция». Может быть, у вас есть там друг с большим сердцем и таким же большим кошельком, который посвящен в тайну и желает успокоить вас анонимно?
Ответить было непросто. Миссис Феррари стала закипать ненавистью к мистеру Трою.
— Я вас не понимаю, сэр, — сказала она. — По-моему, сейчас не время шутить.
Тут вмешалась Агнес. Она подсела поближе к своему советчику и другу.
— Какое же может быть самое вероятное объяснение, по вашему мнению? — спросила она.
— Я оскорблю миссис Феррари, высказав его, — ответил мистер Трой.
— Нет-нет, сэр, вы меня не оскорбите! — вскричала миссис Феррари, к этому времени откровенно ненавидевшая мистера Троя.
Адвокат откинулся в кресле.
— Отлично, — сказал он самым добродушным образом. — Давайте внесем ясность. Заметьте, мадам, я не оспариваю ваш взгляд на положение дел в венецианском палаццо. В подтверждение его у вас есть письма вашего мужа; в вашу пользу и то важное обстоятельство, что горничная леди Монтбарри действительно оставила дом. Возможно, таким образом, предположить, что лорда Монтбарри сделали жертвой гнусного обмана, что мистер Феррари первым обнаружил это и что виновные имели основания бояться не только того, что он сообщит лорду Монтбарри о своем открытии, но и выступит главным свидетелем против них, если этот скандал будет обнародован в суде. А теперь следите. Допуская все эти соображения, я вывожу совершенно иное заключение, нежели то, к которому вы пришли. Итак, ваш муж оказывается в этом жалком семействе на третьим — причем его положение самое щекотливое. Что он делает? Если бы не кредитный билет и приложенная к нему записка, я бы заключил, что он мудро отказался быть причастным к позорному разоблачению, тайно бежав из дворца. Деньги вносят поправку, и не в пользу мистера Феррари. Я по-прежнему убежден, что он держится в стороне. Но я теперь добавлю, что ему заплатили за это; и вот эта банкнота не что иное, как цена его отсутствия, которую виновные выплатили его жене.
Слезящиеся глазки миссис Феррари вдруг вспыхнули огнем; ее скучное, серое лицо стало наливаться краснотой.
— Это ложь! — вскричала она. — Вам должно быть стыдно говорить такие вещи о моем муже!
— Я же говорил, что мои слова оскорбят вас, — сказал мистер Трой.
Снова с миротворческой целью вмешалась Агнес. Оскорбленную жену она взяла за руку, адвоката просила пересмотреть догадку в той части, что бросала порочащий свет на Феррари. Она еще говорила, когда в комнату вошел лакей с визитной карточкой. На карточке стояло имя Генри Уэствика; карандашом были приписаны тревожные слова:
«У меня дурные вести. Пожалуйста, сойди на минуту вниз».
Агнес тут же вышла из комнаты.
Оставшись наедине с миссис Феррари, мистер Трой наконец выявил лучшие черты своей натуры. Он постарался примириться с женой курьера.
— Милейшая, вы имеете полное право возмущаться тем, что на вашего мужа ложится пятно, — начал он. — Скажу даже, я вас уважаю за то, что вы так горячо вступаетесь за него. Однако не забывайте, что в таком серьезном деле я обязан высказать свои мысли без обиняков. У меня не может быть никакого намерения оскорбить вас: ведь я совершенно посторонний и вам, и мистеру Феррари. Тысяча фунтов — это большие деньги, и вполне извинительно, если небогатый человек соблазнится ими вплоть до того, чтобы на некоторое время просто отойти в сторону — ничего больше. Действуя от вашего имени, я преследую одну-единственную цель: узнать истину. Если вы дадите мне время, то отчаиваться найти вашего мужа, поверьте мне, еще рано.
Жена Феррари с недоверием слушала. Ее скудный умишко, до краев наполненный неблагоприятным мнением о мистере Трое, уже не мог перебороть первоначальное впечатление.
— Премного благодарна вам, сэр, — только и сказала она.
Глаза же ее сказали больше: «Можете говорить все, что угодно. Я не прощу вас до самой смерти».
И мистер Трой перестал стараться. Он сосредоточенно крутанулся на своем кресле на колесиках, сунул руки в карманы и стал глядеть в окно.
Воцарилось недолгое молчание, нарушенное открывшейся дверью.
Мистер Трой быстро повернулся к двери, ожидая увидеть Агнес. Но, к его удивлению, вошел незнакомец — цветущий джентльмен со следами боли и растерянности на красивом лице. Он взглянул на мистера Троя и сумрачно кивнул головой.
— К несчастью, я принес мисс Агнес вести, чрезвычайно ее расстроившие, — сказал он. — Она ушла к себе и просила меня извиниться за нее и продолжать разговор от ее имени. — Объяснив таким образом свое появление, он заметил миссис Феррари и сердечно протянул ей руку. — Давненько мы не виделись, Эмили. Боюсь, с тех пор вы успели забыть мастера Генри.
После некоторого замешательства она его признала и спросила, не может ли она чем помочь мисс Локвуд.
— С ней нянюшка. Лучше оставить их в покое. — Он снова взглянул на мистера Троя. — С вашего позволения, меня зовут Генри Уэствик. Я младший брат покойного лорда Монтбарри.
— Покойного лорда Монтбарри?! — воскликнул мистер Трой.
— Мой брат умер вчера вечером в Венеции. Вот телеграмма.
С этими ошеломляющими словами он передал ее мистеру Трою.
В бумаге было следующее сообщение:
«От леди Монтбарри. Стивену Роберту Уэствику, отель „Ньюбери“, Лондон. Ехать бесполезно. Лорд Монтбарри умер от бронхита сегодня вечером в 8.40. Подробности письмом».
— Этого ожидали, сэр? — спросил адвокат.
— Не скажу, что для нас это была полная неожиданность. Три дня назад мой брат Стивен (он теперь глава семьи) получил телеграмму, что обнаружены тревожные симптомы и приглашен второй врач. В ответ он телеграфировал, что выезжает из Ирландии в Лондон и далее в Венецию и просит направлять ему сообщения в отель. В следующей телеграмме сообщалось, что лорд Монтбарри находится в бессознательном состоянии и, приходя в себя, никого не узнает. Брату советовали задержаться в Лондоне и ждать следующих сообщений. Третья телеграмма у вас в руках. Вот все, что я пока знаю.
Случайно взглянув на жену курьера, мистер Трой поразился выражению безотчетного ужаса на ее лице.
— Миссис Феррари, вы слышали, что рассказал мне мистер Уэствик?
— Все до последнего слова, сэр.
— Вы хотите что-нибудь спросить?
— Нет, сэр.
— Мне показалось, что вы встревожены, — настаивал адвокат. — Или это по-прежнему тревога о муже?
— Я никогда не увижу своего мужа, сэр. Вы знаете, что я так думала все время, сэр. А теперь я просто уверена в этом.
— То есть вы убедились в этом после услышанного?
— Да, сэр.
— А почему? Вы мне не скажете?
— Нет, сэр. Просто у меня такое чувство, а почему — не знаю.
— Ах, чувство, — презрительно отозвался мистер Трои. — Когда дело доходит до чувств, дорогуша… — Не докончив фразы, он встал, чтобы попрощаться с мистером Уэствиком. На самом деле он был порядком растерян и не желал выказывать это перед миссис Феррари. — Примите мои соболезнования, сэр, — обратился он к мистеру Уэствику. — До свиданья.
