Айрат Галиуллин - Тигры и земляника
- Как это?
- Ну вот, к примеру… Что у тебя ассоциируется, скажем, с «Bugatti»? Какое впечатление?
- Ну, элитарность, – ответил музыкант, подумав.
- А с «Пепси»?
- Молодежный стиль жизни, наверно.
- Что скажешь про российский шоколад?
- Лучший. Особенно хорош самарский, – вставила Элис.
- Правильно, – ответил я. – Хоть и принадлежит давно фирме «Nestle». Теперь ближе к теме клуба. Кафе «Бритни»?
- Место для тинэйджеров. Дешевые цены, – сказал Виргус.
- Клуб «Касабланка»?
- Заведение для солидных людей и иностранцев, – ответила Элис. – Икру там тоннами поедают…
- Да, кстати, черная икра?
- Икра это круто, – сказала Элис с насмешливой улыбкой. – Сюда же отнесем «Dom Perignon», устрицы, фугу…
- Лучшая рыба? – деловито спросил Виргус. И сам же ответил: – Лучшая рыба это колбаса. А лучшая колбаса – чулок с деньгами. Ладно, все понятно, хватит жевать.
- Хорошо, – сказал я. – Впечатление сформируем, и нужно, чтобы оно пошло в массы. Какой лучший рекламный носитель для клиентов?
- М-м… Бегущая строка?
- Сами клиенты.
- Тем более – им не нужно за это платить, – добавила Элис.
- И это хорошо, – пробурчал музыкант.
- Люди будут рекламировать тебя, если ты покажешь, как это делать правильно, – продолжил я.
- Мне их учить еще что ли?!
- Не явно, разумеется. Нужно подсунуть им «троян» – легкую в запоминании и объемную мысль. Фразу, выражающую впечатление о клубе в концентрированном виде.
- Например?
- А это ты скажешь сам. Ответь: что ты хочешь, чтобы люди думали о клубе?
- Ну… что в «Би-ба-бо» круто.
- Не смеши. По крутизне ты не соперник пафосным заведениям – «Пирамиде», скажем, или той же «Касабланке».
- Тогда… что у нас интересно и весело.
- Ерунда. «Камеди Клаб» увлекательней. Попробуй еще.
- Что здесь можно послушать хорошую музыку. Хотя все и так уже знают.
- Дальше.
- Что «Би-ба-бо» – клуб для интеллектуалов… для умных. Буржуям здесь не место.
- Так… Клуб для умных. Буржуям здесь не место. Уже лучше. Клуб для умных, буржуям…
Я задумался.
- С одной стороны, фраза подразумевает причастность к «мыслящим» и щекотит амбиции. С другой – приглашает в круг некой элиты… Ироничное «буржуям здесь делать нечего» поднимает «умных» над «богатыми», дает ощущение превосходства. То, что надо.
- А мы не отсеем этих… ну, навороченную публику? Ведь их бабки нам не помешают.
- Совсем наоборот, – возразила Элис. – Для толстосумов такой «шлагбаум» как красная тряпка для быка. «Как это – мне там не место? Я тоже умный!»
Я продолжил.
- В общем, так. «Клуб для умных. Буржуям здесь не место» – будет скрытым слоганом клуба. Не явным – ты не будешь его выносить в рекламные носители, – а именно скрытым, о чем люди говорят среди своих.
- А почему не официальным слоганом, Фиш? – спросила Элис. – Почему не использовать фразу в рекламных целях?
- Люди с недоверием относятся к тому, что навязано со стороны. Тем более – самим производителем. Нужно, чтобы мнение родилось «в народе», шло «изнутри». Как заставить кошку есть горчицу?
- Понятно, – ухмыльнулся музыкант.
- Теперь твоя задача, Виргус, пробрасывать слоган в каждом разговоре. Ненавязчиво, между делом, как бы невзначай. Нужно, чтобы мэсидж просочился в массовое сознание исподволь. И произносить фразу нужно одинаково, без вариаций. «Клуб для умных. Буржуям здесь не место» – это должно передаваться из уст в уста в неизменном виде. Так легче запомнить и повторить.
- Клуб для умных. Буржуям здесь не место.
- Вот-вот. Даже с этими интонациями. Запомнишь?
- Обижаешь, начальник. Абсолютный слух как никак…
День за днем пролетает в душном мареве городского лета. Изредка наплывают грозовые облака, коротким и яростным ливнем прибивают пыль на обочинах и уносятся прочь. Город вновь окутывается в жару.
Сомлела от солнца
Пчела в бутоне цветка.
А где-то зима.
У Элис случился прокол. До вчерашнего дня она продвигалась по Месту уверенно – разбиралась со своими фантомами, закрывала гештальты, а тут…
Мы шли по игровой территории, наблюдая за кипящей деятельностью. Лесорубы валили лес, строители строили, шаманы задумчиво шаманили над раненными: «Аяуйя-а, аяуйя-а!..» На плаце Виргус матерился, обучая конных рыцарей перестраиваться в боевой порядок.
- Люди здесь недолго живут и послушно умирают, – рассуждала Элис. – Гибнут, движением мыши брошенные под сабли мамлюков или стрелы галерных лучников. В контексте общей стратегии их рождение и смерть закономерны, эти люди лишь винтики, песчинки, материал истории. А с точки зрения каждого из них? Имеет смысл их жизнь, и если да, то в чем он?
Я промолчал, да Элис, кажется, и не ожидала от меня ответа. Она задавала вопросы себе, в себя, размышляла вслух… как вдруг осеклась и вцепилась в мой рукав.
- Фиш, там..
Ее внимание привлекла группа жителей, рыбачивших у небольшого озерца.
- Что случилось, Элис?
- Там… мой сын. Алик.
- Вот как?
Высокий юноша, одетый, как и другие рыбаки, в белую застиранную рубаху до колен, меланхолично забрасывал в озеро бредень. Корка засохшей тины покрывала его босые ноги. В лице не читалось ничего, кроме покорности судьбе.
- Ну так подойди к нему, – сказал я. – Ты в реале с ним разговаривала?
На лбу Элис пролегла морщинка.
- Нет. Не смогла.
- Как?..
- Вернее, не то чтобы не смогла, а… – Она с досадой махнула рукой. – В общем, он вернулся из этой глухомани, где они на байдарках… Переночевал и с утра укатил в Москву. «Все, – говорит, – пора на работу». Я просто не успела ничего…
- Тогда иди. Поговори с ним.
Элис медленно приблизилась к сыну.
Парень раз за разом вытаскивал сетку, очищал от водорослей и закидывал вновь. Рыбы в ячейках не было, но это его, кажется, не волновало – действия выполнялись механически и отрешенно.
- Алик, – окликнула его Элис. Юноша не обернулся. – Алик!
Никакой реакции.
Элис подошла вплотную и взяла его за локоть. Сперва осторожно, затем крепче. Развернула к себе.
Взгляд парня ничего не выражал.
- Алик, это я.
Пустые, холодные глаза.
- Ты не хочешь со мной говорить? – спросила Элис. – Ты обижен на меня? Скажи.
Молчание.
- Ну скажи хоть что-нибудь!
Было непонятно, слышал ли он ее вообще, а если слышал – доходил ли до него смысл произнесенных фраз.
- Да что же это такое! Он как зомби! – Элис с силой тряхнула сына. Его голова мотнулась, но лицо осталось безучастным. – Алик! Ну Алик же!..
- Бесполезно, Элис, – сказал я. – Пойдем. Значит, не время и не место.
- Но…
- В другой раз. Ничего, это бывает. Пошли.
Я обнял ее за поникшие плечи и повел в сторону холма.
Алик расправил бредень, размахнулся и закинул его в озеро.
Спустившись в столовую, я завариваю в фарфоровом чайнике чай. Вставляю в музыкальный центр диск «Пинк Флойда». Наливаю чай в большую кружку, сажусь на диван и слушаю.
«Ticking away the moments that make up a dull day. You fritter and waste the hours in an off hand way…» – доносится из колонок. «Стучат мгновенья унылого дня, ты бесцельно растрачиваешь время своего пути…»
Композиция «Time» из альбома «Темная сторона луны».
Я беру телефон и набираю номер.
- Альбина.
- Добрый вечер, шеф.
Я слышу ее дыхание возле своего уха.
«Kicking around on a piece of ground in your home town, waiting for someone or something to show you the way…»
«Ты крутишься и топчешься на месте в ожидании того, кто укажет дорогу…»
- Альбина, вопрос.
- Слушаю, шеф.
Я думаю. Она терпеливо ждет.
- Что, по твоему мнению, нужно для достижения цели?
- Для достижения цели? – В голосе звучит удивление. – Ну… Материальное, духовное?
- Вряд ли материальное.
- Так, – говорит она и ненадолго замолкает. – Ну, мотивация, я думаю. Опыт, умение…
- Хорошо, Альбина, сформулирую по-другому. Если есть знания, умение, желание достигнуть цели и внутренняя сила – чего еще не хватает?
- Знания. Умение. Желание. Внутренняя сила… – повторяет она, словно загибая пальцы. – Ммм… я не готова так сразу, шеф, мне нужно…
- Ладно, Альбина, – вздыхаю я. – Забудь. Как там дела… вообще?
- Все хорошо. Но вас не хватает.
- Да, я понимаю.
- С вами все в порядке?
- Да. Все в норме. Решаю задачи более высокого уровня.
«И однажды обнаруживаешь за спиной десять прожитых лет, но никто не сказал тебе, когда бежать. Ты пропустил старт…»
- Что ж, если больше ничего не нужно… – Голос зависает в деликатном ожидании.
- Нет. Пока нет.
- Тогда всего доброго, шеф?
«Ты бежишь и бежишь за солнцем, но оно ускользает, чтобы вновь оказаться позади. И все короче дыхание, и ты еще на день ближе к смерти…
Осталось 49 дней.
