Чарльз Диккенс - Лавка древностей. Том 1
Предположеніе Нелли оправдалось. М-съ Джарли была еще въ постели, когда они вернулись домой. Съ вечера, какъ ей передали, она немного безпокоилась о нихъ, до одиннадцати съ половиной поджидала ихъ и отправилась спать въ полной увѣренности, что, застигнутые бурей, они зашли куда нибудь переночевать и раньше утра не вернутся. Съ удвоенной энергіей принялась Нелли убирать залу. Когда любимица королевской фамиліи и высокопоставленныхъ лицъ сошла внизъ къ завтраку, все было въ порядкѣ и сама Нелли уже была одѣта и причесана.
— За все время, что мы здѣсь, выставку посѣтили только восемь воспитанницъ изъ пансіона миссъ Монфледерсъ, а всѣхъ ихъ двадцать шесть, сказала м-съ Джарли послѣ завтрака. — Ко мнѣ приходила ея кухарка: я ее разспросила кое-о-чемъ и подарила ей билетъ на выставку. Придется послать имъ новыя афиши. Ты, милочка, снесешь ихъ въ пансіонъ и посмотришь, какое впечатлѣніе онѣ произведутъ на дѣвицъ.
Порученіе было крайне важное, поэтому хозяйка принялась сама снаряжать Нелли: собственноручно надѣла на нее шляпу, восхищаясь ея красотой — она, молъ, дѣлаетъ честь выставкѣ,- дала ей подробную инструкцію какъ идти, съ какой улицы надо повернуть направо, съ какой налѣво и отпустила ее съ Богомъ. Напутствуемая такими указаніями, Нелли безъ всякаго труда добралась до пансіона.
Пансіонъ миссъ Монфледерсъ помѣщался въ огромномъ домѣ, обнесенномъ высокой стѣной, съ огромными воротами, выходившими въ садъ. На этихъ огромныхъ воротахъ красовалась большая мѣдная вывѣска. Въ калитку было вдѣлано маленькое рѣшетчатое окно, черезъ которое горничная миссъ Монфледерсъ осматривала каждаго посѣтителя, прежде чѣмъ впустить его въ домъ, такъ какъ ни одно живое существо въ образѣ мужчины — даже молочникъ — не могъ, безъ особаго разрѣшенія, переступить за эти ворота. Да что ужъ говорить — самъ сборщикъ податей, здоровенный дѣтина, что ходить въ очкахъ и широкой шляпѣ, получалъ деньги черезъ рѣшеточку. Эти ворота, такія же заколдованныя, какъ алмазныя или мѣдныя, о которыхъ говорится въ сказкахъ, казалось, хмурились на весь свѣтъ. Мясникъ, и тотъ переставалъ свистѣть, дергая за звонокъ у воротъ пансіона.
Въ ту самую минуту, когда Нелли подходила къ нимъ, они заскрипѣли на своихъ петляхъ и медленно растворились. Изъ таинственной аллеи торжественно вышли воспитанницы — попарно, съ открытыми книжками въ рукахъ, а нѣкоторыя и съ открытыми зонтиками. Длиннѣйшій рядъ, въ хвостѣ котораго шла, подъ лиловымъ зонтикомъ, сама миссъ Монфледерсъ, поддерживаемая съ обѣихъ сторонъ улыбающимися учительницами, смертельно ненавидѣвшими другъ друга, но одинаково преданными своей патронессѣ.
Воспитанницы такъ безцеремонно осматривали Нелли и перешоптывались между собой, что совсѣмъ сконфузили ее. Бѣдная дѣвочка стояла съ опущенными глазами, пока всѣ онѣ прошли мимо нея, а затѣмъ сдѣлала реверансъ содержательницѣ пансіона и подала ей афиши. Та скомандовала, чтобы всѣ воспитанницы остановились.
— Ты, кажется, состоишь при восковыхъ фигурахъ? спросила она дѣвочку.
— Точно такъ, сударыня, отвѣчала Нелли, краснѣя еще больше; барышни окружили ее и заглядывали ей прямо въ глаза.
— И тебѣ не стыдно заниматься такимъ сквернымъ дѣломъ?
Начальница была не изъ добрыхъ; кромѣ того, стараясь елико возможно внѣдрять правила нравственности въ юныя головки своихъ воспитанницъ, она пользовалась для этого всякимъ удобнымъ и неудобнымъ случаемъ.
Бѣдная Нелли краснѣла, не зная, что сказать: ей никогда и въ голову не приходило, чтобы ея обязанность была постыдная.
— Развѣ ты не знаешь, что это вовсе не женское дѣло, продолжала ораторствовать содержательница пансіона, — что ты губишь способности, дарованныя тебѣ при рожденіи. Надѣляя насъ талантами, мудрая и благодѣтельная природа дала намъ вмѣстѣ съ тѣмъ и силы, чтобы развивать ихъ.
Обѣ помощницы почтительно пробормотали что-то въ похвалу этой назидательной тирады и взглянули на дѣвочку, чтобы дать ей сильнѣе почувствовать ударъ, нанесенный ей миссъ Монфледерсъ. Затѣмъ обѣ онѣ обернулись къ начальницѣ, нѣжно улыбаясь, но, встрѣтившись глазами другъ съ другомъ, тотчасъ же приняли угрожающій видъ, словно каждая изъ нихъ говорила соперницѣ: я могу улыбаться начальницѣ, а ты не имѣешь права, это большая съ твоей стороны дерзость.
— Тебѣ грѣшно показывать публикѣ восковыя фигуры, когда ты могла бы работать на фабрикѣ и вносить свою посильную лепту на алтарь отечественной промышленности, продолжала содержательница пансіона. — Тамъ ты развивала бы свой умъ постояннымъ созерцаніемъ паровой машины и зарабатывала бы отъ 2 1/2 до 3 шиллинговъ въ недѣлю — совершенно достаточная сумма для независимаго и безбѣднаго существованія. Развѣ ты не знаешь, что чѣмъ больше ты будешь работать, тѣмъ счастливѣе ты будешь себя чувствовать!
— Какъ маленькая, прилежная… начала было одна изъ учительницъ, цитируя какого-то автора.
— Что такое? Кто это говоритъ?
И начальница грозно повернула голову.
Само собою разумѣется, что коллега поспѣшила выдать свою соперницу. Къ ея великой радости миссъ Монфледерсъ холодно посмотрѣла на ту, которая дерзнула подать голосъ въ ея присутствіи, и попросила ее успокоиться.
— «Маленькая, прилежная пчелка», примѣнима только къ благороднымъ дѣтямъ, сказала она, выпрямляясь. Напримѣръ: «Читая, работая или играя». Все это относится исключительно къ нимъ; здѣсь подъ словомъ «работа» подразумѣвается рисованіе по бархату, вышиванье, вязанье и т. д. Что касается ея — и она указала зонтикомъ на Нелли, — и вообще всѣхъ дѣтей изъ народа, мы можемъ скорѣе сказать, что они должны трудиться и только трудиться.
Работать, трудиться съ младенческихъ лѣтъ
Намъ велѣно Богомъ, и горя въ томъ нѣтъ,
Мы дружно беремся за дѣло съ утра,
Чтобъ къ вечеру совѣсть покойна была.
Послышался одобрительный, восторженный шопотъ. Не только учительницы, но и удивленныя воспитанницы пришли въ восхищеніе отъ блестящей импровизаціи своей начальницы. До тѣхъ поръ она слыла только какъ искусная дипломатка. Никто не подозрѣвалъ въ ней такого поэтическаго творчества. Тутъ кто-то невзначай замѣтилъ, что Нелли плачетъ, и всѣ снова повернулись къ ней. Дѣвочка дѣйствительно плакала. Утирая слезы, она нечаянно уронила платокъ. Не успѣла она нагнуться, какъ какая-то молоденькая воспитанница, лѣтъ 15 или 16, она стояла поодаль, словно за ней не признавали права быть въ обществѣ остальныхъ ученицъ, бросилась къ ней, подняла платокъ и положила ей въ руку. Когда барышня, нѣсколько сконфуженная, возвращалась на свое мѣсто, ее окликнула начальница.
— Я очень хорошо знаю, что это продѣлки миссъ Эдвардсъ; никто, кромѣ миссъ Эдвардсъ, на это неспособенъ, провозгласила она съ видомъ оракула.
Устами начальницы говорила сама воспитанница: всѣ присутствующія подтвердили виновность миссъ Эдвардсъ и даже сама миссъ Эдвардсъ не отрицала своей вины.
— Надо, право, удивляться, миссъ Эдвардсъ, вашему пристрастію къ низшимъ классамъ, сказала содержательница пансіона и опустила зонтикъ, чтобы хорошенько разглядѣть преступницу:- или, вѣрнѣе, тому, что, не смотря на всѣ мои старанія, я никакъ не могу заставить васъ забыть ту среду, въ которой вы, къ несчастію, родились и къ которой продолжаете выказывать необыкновенную симпатію. Стыдно, сударыня, быть такой вульгарной!
— Право же, м'мъ, я не имѣла дурного намѣренія; это у меня нечаянно вырвалось… невольное побужденіе… оправдывалась воспитанница. Голосъ у нея былъ нѣжный, пріятный.
— Невольное побужденіе, съ негодованіемъ повторила начальница, — она еще станетъ мнѣ говорить о побужденіяхъ! — тутъ обѣ учительницы, въ знакъ своего полнаго согласія съ мнѣніемъ начальницы, кивнули головой. — Я просто измучена, — учительницы тоже изумились. — Я думаю, эти-то побужденія и заставляютъ васъ брать сторону всего низкаго, ничтожнаго, попадающагося на вашемъ пути — учительницы опять мысленно согласились съ ней. — Но я должна предупредить васъ, миссъ Эдвардсъ, продолжала начальница, принимая все болѣе и болѣе строгій тонъ, — что вамъ не позволятъ, — хотя бы только изъ приличія и ради примѣра другимъ воспитанницамъ — вамъ не позволять такъ грубо издѣваться надъ тѣми, кто почище васъ. Если вы не обладаете чувствомъ собственнаго достоинства, которое подсказало бы вамъ, какъ надо вести себя относительно простой дѣвочки, показывающей публикѣ восковыя фигуры, то другія воспитанницы, родившіяся въ иной сферѣ, не лишены этого чувства. Слѣдовательно, или вы должны будете съ большимъ уваженіемъ относиться къ этимъ молодымъ барышнямъ, или же я васъ исключу изъ заведенія.
Провинившаяся воспитанница, бѣдная сиротка, жила, училась и другихъ учила въ пансіонѣ даромъ; поэтому всѣ въ домѣ считали своимъ долгомъ ее оскорблять, всѣ смотрѣли на нее, какъ на самое ничтожное существо въ мірѣ. Даже горничныя считали себя выше нея: съ ними все-таки обращались лучше, чѣмъ съ ней, и съ большимъ, сравнительно, уваженіемъ, не говоря уже о томъ, что онѣ пользовались свободой, могли иногда уходить изъ дома. Учительницы задирали передъ ней носъ, гордясь тѣмъ, что, когда онѣ ходили въ школу, за нихъ платили, а теперь имъ платятъ. Воспитанницы не сходились съ своей товаркой, потому что къ ней не пріѣзжали въ каретѣ богатые родственники, которыхъ начальница принимала съ низкими поклонами и не знала, куда усадить и какъ угостить; за ней не присылали на праздники ливрейнаго лакея, ей нечего было разсказывать о родительскомъ домѣ, нечѣмъ было похвастать. Но за что начальница такъ ненавидѣла и преслѣдовала ее? Мы постараемся разъяснить эту загадку.
