Чарльз Диккенс - Лавка древностей. Том 1
Хозяйка гордо возсѣдала у открытаго окна въ музыкальной и, такъ сказать, поэтической обстановкѣ, а Нелли съ дѣдушкой помѣстилась въ кухнѣ, въ обществѣ кастрюль и сковородокъ. Вначалѣ они только изрѣдка, и то шопотомъ, перебрасывались словами, но, освоившись, стали свободнѣе передавать другъ другу впечатлѣнія о всемъ, что имъ было видно изъ окошечка. Убаюканный этой бесѣдой, старикъ вскорѣ заснулъ. Хозяйка, замѣтивъ это, подозвала къ себѣ Нелли, усадила ее около себя и спросила, нравится ли ей путешествіе въ караванѣ. Нелли отвѣчала, что ей очень нравится.
— Да, говорить дородная дама, — молодымъ людямъ, не страдающимъ никакими недугами, все хорошо, имъ вездѣ весело, — не то что ей, бѣдной: она, молъ такъ больна, такъ страдаетъ меланхоліей, что должна постоянно поддерживать свои падающія силы разными возбуждающими средствами; только объ одномъ она умолчала, откуда она черпала эти средства: изъ той ли подозрительной бутылки, или изъ какихъ нибудь другихъ источниковъ.
— У васъ и аппетитъ всегда отличный, и вы не знаете, что такое душевное уныніе, говорила она. Нелли подумала про себя, что она-то, Нелли, легко могла бы иной разъ обойтись безъ аппетита и что, глядя на эту госпожу, когда она пьетъ чай и ѣстъ всякую всячину, трудно предположить, чтобы она могла страдать его отсутствіемъ, но она, конечно, не высказала своей мысли вслухъ и почтительно ждала, не заговоритъ ли та опять. Хозяйка долго сидѣла, не проронивъ ни слова, и все глядѣла въ упоръ на дѣвочку, потомъ вдругъ вскочила съ мѣста, принесла стоявшій въ углу огромный свертокъ холста, приблизительно въ 1 аршинъ шириной, положила его на полъ и стала развертывать его ногой. Свертокъ оказался очень длинный: онъ занялъ всю фуру, отъ одного конца до другого.
— Прочти, дитя мое, что тутъ написано, сказала она.
Нелли громко прочла, подвигаясь вдоль свертка, надпись, сдѣланную на немъ огромными черными буквами: «Восковыя фигуры м-съ Джарли».
— Прочти еще разъ, хозяйка немного развеселилась.
— «Восковыя фигуры м-съ Джарли», повторила Нелли.
— Это я. Понимаешь ли ты? м-съ Джарли — это я.
И весело взглянувъ на дѣвочку; какъ бы желая ее ободрить: «дескать ничего, душечка, не падай духомъ, даромъ что предъ тобой настоящая м-съ Джарли», она развернула другой, такой же большой свертокъ, на которомъ было написано: «Сто восковыхъ фигуръ въ человѣческій ростъ», затѣмъ третій холстъ съ надписью: «Единственная во всемъ свѣтѣ по своему великолѣпію коллекція настоящихъ восковыхъ фигуръ», и еще нѣсколько менѣе громадныхъ холстовъ, объявлявшихъ публикѣ, что «выставка открыта», что это «единственная, настоящая м-съ Джарли», что это «несравненная коллекція м-съ Джарли», что «Джарли не разъ приводила въ восторгъ все высшее общество», что «королевская фамилія покровительствуетъ м-съ Джарли» и т. д. Блеснувъ передъ изумленной дѣвочкой чудовищными афишами, она вытащила на свѣтъ Божій и мелкоту. И тамъ, на всѣ лады и толки, и прозой, и стихами, восхвалялась все та же м-съ Джарли. На нѣкоторыхъ афишкахъ, съ тою-же цѣлью, были напечатаны пародіи на извѣстныя народныя пѣсни, въ родѣ слѣдующихъ: «Вѣрь мнѣ, нѣтъ ничего рѣдкостнѣе Джарлиныхъ восковыхъ фигуръ», или «Въ самой ранней моей юности, я ходилъ на твою выставку», «Переѣдемъ черезъ ручей, чтобы посмотрѣть на Джарлиныхъ куколъ», и т. д., а чтобы угодить на всѣ вкусы, придумала пародію на извѣстную и очень популярную арію: «Еслибъ у меня былъ оселъ». Здѣсь она начиналась такъ: «Если бы у меня былъ оселъ, и онъ отказался бы пойти на выставку м-съ Джарли, я бы его выгналъ вонъ. Поэтому бѣгите къ ней скорѣй», и т. д. Въ прозѣ же были переданы разговоры, напр., между китайскимъ императоромъ и устрицей, или между архіепископомъ кентрберійскимъ и диссидентомъ по поводу церковнаго налога. Но всѣ эти разглагольствованія клонились къ одной морали: «спѣшите, молъ, на выставку м-съ Джарли, куда дѣти и прислуга допускаются за половинную цѣну». Удостовѣрившись въ томъ, что всѣ эти афиши, свидѣтельствовавшія о видномъ положеніи, которое м-съ Джарли занимала въ обществѣ, произвели желанное впечатлѣніе на юную собесѣдницу, она аккуратно свернула ихъ, опять поставила въ уголъ и сѣла на прежнее мѣсто, передъ барабаномъ, обдавая дѣвочку торжествующимъ взглядомъ.
— Надѣюсь, что послѣ этого ты ужъ не станешь шататься въ обществѣ какого-то мерзавца Полишинеля, проговорила она.
— Я, сударыня, никогда не видѣла восковыхъ фигуръ. А что онѣ смѣшнѣе Полишинеля? спросила дѣвочка.
— Смѣшнѣе! Это еще что такое? Да въ нихъ ровно ничего нѣтъ смѣшного! закричала м-съ Джарли.
— Ахъ, извините, пожалуйста, я не знала…
Нелли смутилась и оробѣла.
— Въ нихъ нѣтъ ничего смѣшного, повторила м-съ Джарли. — Напротивъ, онѣ отличаются спокойствіемъ и… и… какъ бишь его, всегда забываю это слово, критической, т. е. классической красотой. Онѣ не кривляются, не юродствуютъ, не визжатъ, не говорятъ глупостей, какъ вашъ хваленый Полишинель, а стоятъ себѣ смирно, на одномъ мѣстѣ, всегда холодныя, всегда прекрасныя, и такъ онѣ похожи на живыхъ людей, что если бы только могли ходить и говорить, ихъ, пожалуй, не отличили бы отъ настоящихъ. Нельзя, конечно, утверждать, чтобы куклы были совершенно какъ живые люди, за то не мало мнѣ довелось видѣть на своемъ вѣку людей — настоящихъ восковыхъ куколъ.
У Нелли разгорѣлись глаза отъ любопытства.
— А онѣ съ вами? спросила она.
— Что такое онѣ? я не понимаю, о чемъ ты говоришь, дитя мое.
— Я спрашиваю о фигурахъ, сударыня.
— Ахъ, ты, Боже мой! И какъ это подобная мысль могла придти тебѣ въ голову? Вѣдь здѣсь, какъ тебѣ извѣстно, все на виду, все открыто, кромѣ того маленькаго буфета да нѣсколькихъ ящиковъ. И гдѣ бы я помѣстила такую огромную коллекцію! Онѣ давно отправлены въ отдѣльной фурѣ и теперь ужъ, вѣроятно, на мѣстѣ. Выставка открывается послѣзавтра въ залахъ благороднаго собранія. Кажется, и ты съ старикомъ идешь въ тотъ же городъ, куда я ѣду, такъ надѣюсь, ты придешь полюбоваться моими фигурами! Да, я знаю, ты не утерпишь, прибѣжишь на нихъ посмотрѣть.
— Едва ли мы съ дѣдушкой попадемъ въ городъ, замѣтила дѣвочка.
— Не попадешь въ городъ! Такъ куда же вы идете? воскликнула хозяйка каравана.
— Я… я… еще и сама не знаю куда.
— Да развѣ вы безъ всякой цѣли шатаетесь по бѣлу свѣту? Вотъ удивительный народъ! Скажи мнѣ толкомъ, чѣмъ вы занимаетесь, чѣмъ живете? Признаться, когда я увидѣла тебя на скачкахъ, я тогда же подумала, что тебѣ совсѣмъ не мѣсто въ этой шутовской компаніи.
— Я уже вамъ говорила, сударыня, что мы невзначай попали въ ихъ общество.
Безцеремонные разспросы м-съ Джарли совсѣмъ смутили Нелли.
— Мы очень бѣдны, сударыня, и, къ несчастію, у насъ нѣтъ никакого дѣла, поэтому мы и скитаемся изъ города въ городъ.
М-съ Дзкарли такъ и осталась съ разинутымъ ртомъ, ни дать, ни взять, одна изъ ея восковыхъ куколъ.
— Да вѣдь не нищіе же вы, прости Господи! воскликнула она.
— А чѣмъ же мы лучше нищихъ? печально возразила бѣдная дѣвочка.
— Ахъ, ты, Боже мой! Въ первый разъ въ жизни приходится слышатъ такіе ужасы! И кто бы подумалъ!..
Послѣ этого восклицанія она смолкла и долго не открывала рта, такъ что Нелли испугалась: ужъ не раскаивается ли она, что оказала помощь такимъ бѣднымъ, ничтожнымъ людямъ, какъ они, и не считаетъ ли для себя безчестіемъ ѣхать съ ними въ одной фурѣ?
— Однако, ты умѣешь читать, а пожалуй, и писать? вдругъ выпалила она такимъ тономъ, что Нелли подумала: «Все пропало!»
— Умѣю сударыня, отвѣчала она еле слышно, боясь оскорбить свою собесѣдницу и этимъ признаніемъ.
— Вотъ видишь ли, какая штука! а я такъ не умѣю!
— Въ самомъ дѣлѣ! воскликнула дѣвочка.
Не то она удивлялась, какъ это единственная и настоящая м-съ Джарли, не разъ доставлявшая наслажденіе высшему обществу и пользовавшаяся покровительствомъ королевской фамиліи, лишена самыхъ элементарныхъ знаній, не то она недоумѣвала: на что, молъ, такой важной особѣ могутъ понадобиться такіе пустяки.
Мы не знаемъ, въ какомъ смыслѣ поняла ея восклицаніе м-съ Джарли, но только она сразу замолчала и уже не дѣлала больше никакихъ вопросовъ и замѣчаній, а все думала о чемъ-то.
Нелли потихоньку отошла отъ нея и сѣла около дѣдушки; онъ въ это время проснулся.
Наконецъ хозяйка вышла изъ оцѣпенѣнія, подозвала къ окну Джорджа и вступила съ нимъ въ длинный-предлинный разговоръ. Они вели его шопотомъ: по всему видно было, что она спрашивала совѣта у своего кучера о какомъ-то очень важномъ дѣлѣ и что они сообща взвѣшивали всѣ обстоятельства за и противъ обсуждаемаго вопроса.
Когда совѣщаніе окончилось, она кивнула Нелли, чтобы та опять подошла къ ней.
— И вы тоже подойдите сюда, мнѣ надо переговорить съ вами, обратилась она къ старику. — Хотите, я доставлю вашей внучкѣ хорошее мѣсто?
— Ахъ, нѣтъ, мы не можемъ жить врозь; подумайте, что я буду безъ нея дѣлать! взмолился старикъ.
