Иоанна Хмелевская - Мы все под подозрением
Следственные власти появились около полудня и потребовали собрать весь персонал в одном помещении.
– Что будет, господи! – стонал Лешек, все время держась руками за голову. – Пусть они от меня сегодня не требуют слишком много!..
– Прошу вашего внимания! – сказал капитан, когда мы все уже разместились в центральной комнате. – Я чувствую себя обязанным сообщить вам определенную информацию. Это не совсем согласуется с нормальным ходом расследования, но мы приняли во внимание, что это дело создает определенные служебные проблемы, несомненно для всех важные.
– Не понимаю, о чем он говорит, – недовольно проворчала Моника. – Совсем как Витек. Пусть выражается ясней.
– Сейчас скажу ясней, – ответил капитан, до которого донеслось ее ворчание. – Пани Ядвига освобождена. Задержан же руководитель вашей мастерской, который, после тщательного расследования, оказался преступником. Это все, благодарю вас.
Наступило долгое молчание. Отупевший персонал вытаращенными глазами смотрел на дверь, за которой исчез представитель власти. Потом тишина взорвалась диким шумом!
– Он сошел с ума! Сошел с ума!!! – ревел Стефан. – Угробил мастерскую!!!
– Но это невозможно, зачем он это сделал?! Скажите мне, зачем?! – раздраженно спрашивала Моника, хватая всех по очереди за рукав и безуспешно добиваясь ответа.
Алиция, издавая какие-то радостные звуки, скакала по комнате. Влодек, смертельно бледный, старался ее задержать, выкрикивая какие-то упреки по ее адресу. Лешек со стоном раскачивался на стуле.
– ...преступником... – бормотал он. – Руководитель мастерской – преступником...
– Это невозможно, – ошеломленно сказал Януш. – Неужели это правда?
Невозможно!
– Но как они узнали? – заинтересованно допытывался Веслав. – Как они узнали; как пришли к этому?
Я пошла к Иоанне, сидящей около маленького столика.
– Пани Иоанна, они были вчера у вас!
– Были, – жестко ответила Иоанна. – Я всегда говорю правду, – и внезапно начала горько плакать. – Такой стыд, пани Ирена, такой стыд!..
Руководитель мастерской! Директор!
Веслав первый, а за ним и все остальные вдруг вспомнили, что здесь присутствую я. Автор представления! Тесным кольцом они обступили нас, меня и плачущую Иоанну, категорически требуя объяснений.
– Отстаньте от меня! – в бешенстве заорала я. – Я знаю столько же, сколько и вы! Нет, больше! Знаю, что была сообщницей Тадеуша, убийцы и еще нескольких других чудовищ! Идите все, к черту!
– Почему вы плачете, пани Иоанна?! Вы знали?.. Ирена, скажите же что-нибудь не будьте свиньей!
– Скажи правду, в чем там дело? – усиленно допытывался Януш. – Иранский конкурс?..
Я кивнула головой.
– Марек им рассказал. Марек знал. Тадеуш тоже...
В этот момент я вспомнила, что ведь это пропавшее письмо ко мне тайна, что никто об этом не должен даже догадываться, что я уже сама не знаю, что могу здесь объяснить, а чего нет, и поэтому снова прицепилась к Иоанне.
– Пани Иоанна, они уже раньше догадались, а вы им подтвердили! О чем они вас спрашивали?
Иоанна, все еще плача, начала рассказывать о вчерашнем вечернем допросе, к счастью, настолько хаотично, что понять можно было не все.
– Сначала о вас, вы знаете, я тогда так огорчилась!.. Когда это письмо исчезло... Пришли вечером, очень поздно... Потом сказали мне, что все уже знают, и тогда я должна была им сказать, что вспомнила, когда вы прошли мимо меня два раза в одну сторону... Он тоже прошел, и я совершенно об этом забыла...
– После того как убил? Он должен был слышать те голоса...
– Должен был слышать! – гневно заявил Збышек. – Теперь уж нечего скрывать. Он ведь сидел вместе со мной!
С огромным трудом, при помощи плачущей Иоанны, мы смогли разобраться в действиях Витека в эти решающие минуты. Я принесла из отдела наш график отсутствия.
Витек и Збышек сидели в кабинете, а из конференц-зала доносились голоса Тадеуша и умоляющей его Ядвиги. Витек вышел первыми Збышек за ним, через минуту Витек вернулся. По-видимому, тогда он принес с собой дырокол.
Иоанна, заглянув в кабинет, увидела его за столом. А потом Витек снова прошел мимо нее, идя в кабинет, хотя несколькими минутами раньше был там и не выходил.
У потрясенной убийством Иоанны в голове все перемешалось, и она забыла об этом его двойном возвращении. Только когда я прошла мимо нее аналогичным образом, выйдя из кабинета через конференц-зал, она вспомнила этот факт.
– Но почему вы им сразу этого не сказали, пани Иоанна? Когда забрали пани Ядвигу?!
– Я растерялась, – выплакала Иоанна. – Не знала, может быть, у меня галлюцинации! Не знала, что это важно! И как я могла бросить подозрение на руководителя мастерской?!
Да, для такого человека, как Иоанна, это конечно же страшный удар.
Начальник был для нее чем-то вроде Зевса Олимпийского...
– А почему он не отпер дверь и не вернулся тем же путем? – спросил Казик.
Я заглянула в график.
– Потому, что тогда уже вернулись вы, пан Збышек. Он это услышал. Из того, что у меня тут записано, следует, что вы вернулись в кабинет в тот момент, когда он уже вытирал дырокол. Он уже-ничего не мог сделать, только по возможности быстро войти через приемную. Вы, видимо, чем-то зашумели в кабинете?
– Да, я положил на стол несколько папок и уронил коробку с карандашами.
– Господи, ну у него и нервы! – удивленно сказал Януш. – Я бы давно сломался...
– Я до сих пор не понимаю, для чего он это сделал, – недовольно сказала Моника. – Сам себя хотел прикончить, что ли?
– Что ж, надо признать, что ему это удалось...
– Я же говорил, что он последним пришел на этот обыск, – неохотно сказал Анджей. – Я был в этом уверен и сразу понял, что за этим что-то кроется. И они меня об этом спрашивали, и вы, пани.
– Я тоже знал, что он пришел последним, – буркнул Збышек.
– Так почему же вы этого не сказали? – с упреком спросила я. – Я не говорю о милиции, но мне?..
– Потому что мне это не нравилось. Мне сразу очень многое не понравилось. Я, конечно, сказал бы обо всем, если бы они окончательно прицепились к Ядвиге.
– И что же теперь будет? – хмуро спросил Витольд.
Збышек посмотрел на него, а потом на всех нас.
– Что ж... нечего скрывать. Ликвидация предприятия. Об одном только прошу вас: давайте подчистим все, что удастся. Не оставим здесь такой неразберихи...
Следственные власти заканчивали в нашем бюро какие-то дела. Я воспользовалась этим и поймала капитана, обратиться к прокурору у меня не хватило смелости.
– Все прекрасно, но не могла бы я хотя бы прочитать то письмо? – спросила я робко. – Я понимаю, что оно будет служить вещественным доказательством, но могу же я узнать его содержание! Ведь это мое письмо!
– Мы сделаем копию, и я дам ее вам, раз уж оно так вам необходимо.
Собственно, не так много там и написано.
– Я так и думала. Все, что нужно, вам сказал Марек?
Капитан относился ко мне с симпатией, но объяснений давать не спешил.
Прокурор меня как будто не замечал. Но, несмотря на это, я не уходила.
– Панове, будьте людьми, – просительно сказала я. – Скажите мне хоть что-нибудь...
Капитан взглянул на меня и заколебался.
– Ну что ж, надо честно признать, что вы нам очень помогли. Я даже немного подозревал вас в сотрудничестве с какой-то нечистой силой... Что вы хотите узнать?
Я так много хотела узнать, что в голове у меня возник полный хаос.
Последними проблесками разума мне удалось выбрать то, что могли сказать только они.
– Ключ! – поспешно воскликнула я. – Что с ключом?
– Экспертиза, проведенная согласно вашему требованию, показала, что тот ключ из вазона не был использован. Он спокойно лежал и покрывался плесенью.
– А этот, из стола?
– А на этом, из стола, есть отпечаток пальца. Сегодня утром мы получили результат.
– Ну а что было с моим видением тайника?
Капитан тяжело вздохнул.
– Да, здесь вы здорово попали в цель. В квартиру жертвы кто-то проник именно в то время, когда в бюро отсутствовали несколько человек.
Разумеется, убийца не нашел ничего, потому что свои разоблачительные сведения вы передали не ему, а нам. Но у него нет алиби. Что скрывать, процесс будет основан на косвенных уликах, решающего доказательства у нас нет, но улики достаточно весомые. Разве только он признается в содеянном...
Я покачала головой.
– Ручаюсь вам, что он ни в коем случае не признается. Очень хорошо, что у вас есть улики...
Прокурор продолжал рыться в бумагах и только, когда я уходила, посмотрел на меня, улыбнувшись извиняющейся, но в то же время какой-то злорадной улыбкой. Эта злорадная усмешка показалась мне странно знакомой...
***
Я вернулась в отдел, где, вопреки ожиданиям, кипела работа. Збышека все любили, высоко ценили, и его просьбы принесли результат.
![Иоанна Хмелевская - Подозреваются все [Мы все под подозрением]](/uploads/posts/books/161389/161389.jpg)
![Иоанна Хмелевская - Подозреваются все [Мы все под подозрением]](/uploads/posts/books/162339/162339.jpg)
