Жюль Верн - ТАИНСТВЕННЫЙ ОСТРОВ
– Хотите знать, что я об этом думаю, Спилет?
– Конечно, Сайрес.
– Так вот: как бы тщательно мы ни обследовали остров, мы ничего не обнаружим.
На следующий же день Пенкроф принялся за работу. Он не предполагал сооружать лодку с полной оснасткой и обшивкой – ему требовалась простая плоскодонка для передвижения по реке Благодарности, особенно у истоков, где река была мелкой. Для постройки легкого суденышка было достаточно нескольких сшитых кусков коры; в случае естественных препятствий такую лодку легко было переносить – она не была слишком тяжелой и громоздкой. Пенкроф рассчитывал плотно скрепить полосы коры гвоздями и сделать свое судно совершенно не проницаемым для воды. Оставалось найти деревья с гибкой и крепкой корой, пригодной для такой обработки. Последняя буря повалила немало сосен, которые вполне подходили для такого рода построек. Несколько деревьев лежало на земле, и оставалось только содрать с них кору. Из-за несовершенства инструментов, которыми располагали колонисты, эта часть работы оказалась самой трудной. Но в конце концов дело было сделано.
Пока Пенкроф с помощью инженера трудился, не теряя ни минуты, Гедеон Спилет и Харберт тоже не бездельничали. Они взяли на себя поставку провизии для колонии. Журналист не переставал восхищаться юношей, который необычайно искусно владел луком и рогатиной. Харберт проявлял большую отвагу и хладнокровие, которые можно было бы назвать «разумной храбростью». Помня наставления Сайреса Смита, оба охотника не отходили больше чем на две мили от Гранитного Дворца, но даже в начале леса попадалось достаточно агути, кенгуру, диких свиней, пеккари Со времени прекращения холодов западни стали давать мало дичи, но крольчатник по-прежнему поставлял обычное количество живности, и ее хватило бы, чтобы прокормить все население острова Линкольна.
Во время охоты Харберт часто беседовал с Гедеоном Спилетом о происшествии с дробинкой и о заключениях, к которым пришел инженер Однажды, 26 октября, юноша сказал журналисту:
– Не кажется ли вам удивительным, мистер Спилет, что потерпевшие крушение, если они действительно высадились на острове, ни разу не появились в виду Гранитного Дворца?
– Это весьма удивительно, если они еще на острове, но ничуть не странно, если их больше здесь нет, – ответил журналист Так вы, значит, думаете, что эти люди покинули остров? – продолжал Харберт – Это более чем вероятно, мой мальчик Если бы их пребывание на острове затянулось и они все еще были бы здесь, какое-нибудь обстоятельство в конце концов раскрыло бы их присутствие.
– Но если они смогли отсюда уехать, значит это не потерпевшие крушение, – заметил
юноша.
Нет, Харберт, или, вернее, если они и потерпели его, то, так сказать, временно Весьма возможно, что буря выбросила их на берег, но не разбила их корабль, и, когда ураган стих, они снова уплыли.
Надо сознаться, – сказал Харберт, – что мистер Сайрес всегда больше опасался, чем желал присутствия людей на нашем острове – Ты прав, – ответил журналист. – По его мнению, в наших краях могут быть только пираты, а от них лучше быть подальше – Не исключена возможность, что мы когда-нибудь обнаружим следы их высадки, и этот вопрос выяснится, – сказал юноша.
– Я не говорю «нет», мой мальчик. Оставленный лагерь, потухший костер могут навести нас на верный след. Этого мы и ждем от предстоящей экспедиции.
В тот день, когда происходил этот разговор, охотники находились в части леса, примыкавшей к реке Благодарности и замечательной особенно красивыми деревьями. Между другими там попадались великолепные представители хвойных, достигающие двухсот с лишком футов высоты; обитатели Новой Зеландии называют их «каур и».
– Знаете, что я надумал, мистер Спилет? – сказал Харберт.
Если я заберусь на вершину каури, то увижу довольно значительную часть острова.
– Хорошая мысль, – одобрил журналист. – Но сумеешь ли ты вскарабкаться на такое дерево?
– Попробую, – ответил Харберт.
Ловкий и сильный юноша уцепился за ветви каури, расположение которых облегчало его задачу; в несколько минут он добрался до макушки дерева, возвышавшейся над огромным зеленым лесным массивом.
С этой высоты можно было охватить взглядом всю южную часть острова – от мыса Когтя на юго-востоке до мыса Пресмыкающегося на юго-западе. С северо-западной стороны возвышалась гора Франклина, закрывавшая значительную часть горизонта.
Со своего наблюдательного пункта Харберт обозревал не известный еще им район острова, где приютились или могли приютиться чужеземцы. Юноша смотрел с величайшим вниманием.
На море ничего не было видно. На горизонте, на подступах к острову – ни одного корабля. Но берег был скрыт за деревьями, и какое-нибудь судно, а тем более судно со сломанными снастями, могло подойти вплотную к острову и остаться не видимым для Харберта.
В лесу Дальнего Запада – тоже ничего. Лес представлял собой непроницаемый купол, раскинувшийся на несколько квадратных миль, без единой просеки или полянки. Было невозможно даже проследить за течением реки Благодарности и заметить, в каком месте горы начинаются ее истоки. Быть может, на запад текли и другие реки, но ничто не позволяло это установить. Не обнаруживая никаких признаков лагеря, Харберт надеялся увидеть в воздухе хотя бы дым, свидетельствующий о присутствии человека. Атмосфера была чиста, и малейший дымок был бы заметен на фоне неба.
На мгновение Харберту показалось, что на западе вьется струйка дыма, но, всмотревшись внимательней, он убедился, что ошибся. Юноша глядел во все глаза, а зрение у него было превосходное. Нет, конечно, никакого дыма не было.
Харберт слез с дерева, и охотники возвратились в Гранитный Дворец. Сайрес Смит выслушал рассказ Харберта, покачал головой, но ничего не сказал. Было ясно, что разрешить этот вопрос можно будет только после осмотра всего острова.
Через день, 28 октября, произошло еще одно обстоятельство, тоже казавшееся непонятным.
Харберту и Набу, когда они бродили по берегу в двух милях от Гранитного Дворца, посчастливилось встретить великолепную черепаху из рода мидаз, с красивым щитком-панцирем, отливающим зеленым цветом.
Харберт увидел черепаху, когда она ползла между скал, пробираясь к морю.
– Ко мне, Наб, ко мне! – закричал он. Наб сейчас же подбежал к нему.
– Красивый зверь, – сказал негр. – Но как его поймать?
– Ничего нет легче, – ответил Харберт. Мы перевернем черепаху на спину, и она не сможет удрать. Возьми рогатину и делай то же, что буду делать я.
Черепаха, почуяв опасность, спряталась под щиток. Ни головы, ни лап ее не было видно; она лежала неподвижно, как камень.
Харберт и Наб просунули палки под грудь животного и общими усилиями не без труда перевернули его на спину. Черепаха в три фута длиной весила не меньше четырехсот фунтов.
– Вот-то обрадуется старина Пенкроф! – воскликнул Наб. Действительно, Пенкроф не мог не обрадоваться, так как мясо этих черепах очень вкусно. В эту минуту была видна только голова черепахи – маленькая, плоская, но очень широкая сзади благодаря глубоким височным впадинам, скрытым под костистым сводом.
– Что же нам теперь делать с нашей добычей? – спросил Наб. – Мы не в силах втащить эту черепаху в Гранитный Дворец.
– Оставим ее здесь – она ведь не может перевернуться, – сказал Харберт, – и возвратимся сюда с тачкой.
Ладно!
Для вящей предосторожности Харберт придавил черепаху большими камнями, хотя Наб считал это излишним. После этого охотники вернулись в Гранитный Дворец, идя вдоль почти обнаженного отливом берега. Желая сделать Пенкрофу сюрприз, Харберт ни слова не сказал ему о великолепном экземпляре пресмыкающихся, который он оставил перевернутым на песке. Часа через два Наб и юноша возвратились с тачкой к месту, где они оставили черепаху. «Великолепного экземпляра» там не было. Негр и Харберт переглянулись, потом осмотрелись вокруг. Они оставили черепаху именно на этом месте. Юноша нашел даже камни, которыми он придавил черепаху, и был уверен, что не ошибся.
– Черт возьми! – сказал Наб. – Значит, эти звери могут переворачиваться?
– Видимо, так, – ответил Харберт, недоуменно смотря на разбросанные на песке камни.
– Вот уж кто будет огорчен, так это Пенкроф, – заметил негр.
– А мистеру Смиту трудненько будет объяснить это исчезновение, – вслух подумал Харберт.
– Ладно, – сказал Наб, которому хотелось скрыть их неудачу.
– Мы никому ничего не скажем.
– Напротив, Наб, об этом надо сказать, – возразил юноша.
Оба взяли привезенную напрасно тачку и вернулись в Гранитный Дворец.
Придя в мастерскую, где работали инженер и моряк, Харберт рассказал о том, что случилось.
– Ах, простофили этакие! – вскричал моряк. – Упустить пятьдесят тарелок супу!
– Но мы же не виноваты, Пенкроф, что эта бестия удрала. Говорю тебе, мы ее перевернули, – попробовал защищаться Наб. Значит, плохо перевернули, – шутливо настаивал упрямый моряк.
