Луи-Фердинанд Селин - Феерия для другого раза II (Норманс)
– Ничего не найдут!..
Даже развалин тупика метро! вот работа катаклистов! Я вам говорю! только и остается, что смотреть вниз, на Сент-Уан!.. Беспорядочность пожаров! они собираются поливать огнем Безон, я думаю!.. я думаю о Безоне… они могут даже Сену вскипятить!.. огнем, который обрушат в ее волны! Ах, я вижу аббатство Сен-Дени, оно скрыто пламенем! гигантским опалом! Одним ударом!.. неимоверное преувеличение, сказали бы вы! я не выдумываю!.. так оно и есть!
– Это Сен-Дени, Лили! Сен-Дени!
Я не сдаюсь, мне хочется все видеть!..
– Никогда им не разрушить Сакре-Кёр!
Я пророчествую! вот здание, похожее на наше!.. кирпичи! мозаика!.. лифт! что с ним станется? Даже от бомбы, взорвавшейся на определенном расстоянии, оно взлетит на воздух! постройка времен легкомысленной эпохи!.. ведь самолеты едва-едва не задевают водосточные трубы нашего дома!.. все дрожит! черепица! фундамент! тарелки в буфете! ну и? у меня предчувствие, что все будет поглощено бездной! Прекрасное приключение, катакомбы! И мы в них провалимся без задержки! такие катаклизмы сто очков дадут любой фантазии! неважно, кто останется в дураках! Ожидать худшего – это… ладно! Лили тоже… но я ее не прошу… в Потопе слились воедино небо и земля… это спектакль, а затем все заканчивается… шрапнель осыпает горящие угли, взрывается синим, желтым… красным…
– Держи меня! – просит она, – держи меня! А потом ты обними меня!
Этого мало! Ей хочется страсти! После недавнего безумия!.. катастрофа!.. и Ба-бах! И Ба-бах! Ничего, все нормально! Я ее обнимаю так крепко, как она просит… я молчу, я молчу… но не могу не думать… она сделалась моделью, ее лапали, хлопали по заднице!.. и Жюль тоже! горбун! негодяй! калека! ссыкун!.. от этого и помереть недолго… нужно смириться!.. это ничто, по сравнению с моим спасением вообще!
– Черт! дерьмо! стыд и срам!
Я обдумываю.
А дом в этот момент качается, клонится, мне кажется, что он движется!.. нет!.. мы ведь стоим у окна!.. заметили бы… Какой спектакль! какая щедрость изобразительных средств! Я вам рассказывал о 14 Июля! Париж-корабль, плывущий по небу! Вздор, мы на земле, пятьсот ослепительных лучей, прямо тут, на наших глазах, скрещиваясь, взрываются с грохотом и молниями! Ах, корабль, мой Париж! гвоздичка в петлице!.. хлопушки школьников! я снова думаю о Жюле… как он ее соблазнял! потоп – не потоп! у меня нет времени для раздумий над этой гнусностью получеловека… над другими домами, срывающимися со своих мест!.. они подпрыгивают, раз за разом!.. и уходят в небо!
– Чудо! – восклицаете вы! – Чудо!
Чудо! Но это происходит на моих глазах! Я бы тоже усомнился, если бы не взрывы бомб… но бомбы-то были никак не сном… и, впридачу, тысячи трескучих ракет! с треском кроящих горизонт! Я видел тропические грозы! Я видел бомбардировки во время других войн, раскалывающие землю и все живое, но вулканический выброс феерической ярости требует участия пусть дьявольского, но Разума!.. отрицание Добра! Концентрация Зла! Однако Зло не есть атрибутом каждого человека! Я лично знаю некое зло в ящике на колесиках! Там, наверху, просто прелесть!.. пьяница, ссыкло, свинья, развратник! обрубок! мерзавец!.. вон он, наверху, на мельнице! а!
Не время для препирательств! нужно спускаться!.. спускаться, да! Сначала в вестибюль, а затем – в метро!.. «Ламарк»?… «Аббатиссы»?
Я предлагаю Лили.
– Давай спустимся!
Но она не хочет! ах, уж эта Лили! ну не желает она, и все!.. а вот мебель – та хочет! Шкаф, комод, три стула… уже в коридоре, на лестничной площадке, танцуют польку! все! драка!
– Ты не хочешь спускаться, а если тебя унесет взрывной волной!
Действительно, она все сметает! меж окон бушует смерч!..
– Скажи, а если тебя унесет порывом ветра? Ты кинешься к Жюлю?
Она меня спрашивает, меня! Мир перевернулся!
– Я! К Жюлю!
– Он высоко! Ты разве его не видишь, он на мельнице? Она как будто не слышит, что я говорю!
– Я больше никогда к нему не пойду!..
Она скоро объявит меня поклонником-жюлистом! соучастником его гнусностей!
– У тебя плохо с глазами? – спрашивает она.
– Да, плохо, но я все равно смотрю!
Я хочу видеть все! хочу видеть каучук Безона! Завод!*[29] хочу увидеть резервуары газа! хочу видеть все излучины Сены!
– Ну раз ты настаиваешь, чтобы мы остались!
Но она больше не хочет смотреть на юг, она хочет смотреть на север из другого окна! ну давай… как бы нам туда добраться?… согнувшись!.. пошатываясь!.. потом ползком… по осколкам стекла! просто люстра разбилась!.. венецианская люстра… Честно говоря, то, что мы увидели на севере, стоило трудов!.. грандиознейший взрыв… десять, двадцать кратеров в Рено! А бомбы падают еще и еще, гроздьями! Взрываются, рассыпаются зелеными искрами! синими! низвергаются водопадом сквозь облака!.. ах, что за фантасмагория ужаса! Феерия, перенасыщенная цветом, даже я, не художник, говорю себе: ах ты, черт побери! это ослепительное зрелище, бесценное впечатление! Наверное, столь невероятные всплески ясноцветья потрясают вселенную! грядущие поколения, быть может, увидят нечто еще грандиознее и прекраснее… еще?
Я совсем забыл про Мелан… течение Сены… еще одно непередаваемое впечатление!.. она вся оранжевая! Оранжевая пена!.. волны, излучины!.. до Эльбеф!.. А Руан горит факелом!
О, но это только захватывающее дух мгновение, и снова повисла раскачивающаяся гирлянда ракет… бледно-зеленая!.. нехорошее предчувствие!.. напоминает гирлянду на рождественской елке!.. эти ракеты предвещают полное уничтожение! Но нет! никаких рождественских елок!.. нет! наоборот!.. это только мне показалось, потому что внезапно количество самолетов, «взмывающих» из Маркаде, удесятерилось!.. P-p-р-ры! Вы бы слышали эти звуки! этот яростный визг скорости: Скольжение двадцати, ста машин! падение бомб! Словно столкновения поездов в воздухе! взрывающихся!.. вы говорите: это ненормально… эти «головешки» призывают на нас Потоп! А такие, как Жюль, не призывают их?… знаки на Небесах! нужно только уметь их расшифровать! вот в чем истина и предназначение! я сказал это тут же Лили! сначала наблюдение!
– Этот твой Жюль – обрубок, гнусный пьяница, распускающий руки сельский гончар, шаман, который должен гореть на костре! Он прежде всего! напомни ему, что он уже потерял себя! Его кривляния больше не проходят!
Вот такой уж я уродился! Полуслепой ученый! прежде всего, ученый! крупный! мелкий!.. без разницы!.. вам собираются отрубить голову…*[30] например!.. вы не можете отвести глаз от ножа!.. он тупой!.. кто он?!
– Палач, – кричите вы, – бездельник! Куда ваши точильщики смотрят!
И вы видите, как палач, струсив, уносит ноги! Дюжина остолопов собирается вас расстрелять, они целятся в вас, но при этом трусят ужасно!
– Цельтесь поточнее! Сердце тут! Ублюдки! – вот ваш крик.
В этом гениальность Архимеда, Ньютона и Паскаля: точно в цель!..
Возвращаюсь все-таки к своему рассказу:
– Лили, мы должны спуститься!..
– Нет!
Она, как и я, любопытна, ей хочется увидеть, как самолеты подымаются от Колэнкур… что они сбрасывают на вершину Монмартра! Ей это интересно!.. Монмартр извергает пламя! Вздувается… приплюснутый… шкаф, комод, три стула устроили тусовку… они теряют ножки в безумном танце!.. им так хочется станцевать ригодон! Вздувается, коробится паркет… лестничная площадка загромождена… вот черт! черт возьми! Я ругаюсь! Я вижу, как подскакивает пуфик!.. не может спуститься… взлетает на этаж выше! вот две фарфоровых вазы сталкиваются, разлетаются на осколки!.. это красиво! карусель в воздухе, в облаках возле Исси!.. клянусь, я не очень ошибаюсь, если судить по следам трассирующих пуль… Исси расцветает букетами! Цветы безумия рассыпаются искрами! потом зигзагом устремляются к земле! Дымные хвосты, клубы… потом ничего…
Они задали перцу предместьям, они сбрасывали на Сент-Уан целые составы мин, бомб и гранат всех сортов, но скоро все изменится! все происходящее – только репетиция!.. все будет по-другому, когда они ударят прямо в сердце! Текел было предсказано… Фарес! Мене!..* [31] вот тогда мы услышим!.. ужо мы выпучим глаза… я еще раз обращаюсь к Лили!
– Они засыпают нас зажигалками! Скажи Жюлю, чтоб он бросил все! Крикни ему через окно!
Она зовет его… он не слышит… ураган бушует вовсю! вот!.. осколок впивается в стену… фасад здания трескается… осколки кирпичей низвергаются в пустоту!..
– А, это его печь! Скажи, это печь Жюля! – говорю я Лили… – Гончар – твоя любовь! Гончарная глина – твоя печаль!..
– Но ему, должно быть, хочется пить! – отвечает она. – Ему там, наверху, нечего пить…
Какое беспокойство о его благополучии!
Тогда я ору:
– Ты хочешь пить, псих? Ты хочешь воды?
Существует предел досягаемости крика! Триста-четыреста метров!.. а он наверху, безногий калека, на мельничной крыше!
