Уильям Коллинз - Новая Магдалина
Еще раз подчеркнув абсолютную безопасность своего ложного положения в этих последних словах, Мерси решительно указала на дверь бильярдной.
— Вы прятались здесь, по вашему собственному признанию, — сказала она, — вы знаете дорогу из этой двери. Уйдете вы из этой комнаты?
— Я не сделаю ни одного шага!
Мерси подошла к боковому столику и позвонила в колокольчик, стоявший на нем.
В эту минуту дверь бильярдной отворилась. Вошел Джулиан Грэй, возвратившийся из своих бесполезных поисков в парке.
Только что он переступил за порог, как дверь библиотеки отворил слуга, поставленный там. Он почтительно отступил и дал дорогу леди Джэнет Рой. За нею шел Орас Голмкрофт со свадебным подарком Мерси от своей матери.
Глава XX
ПОЛИСМЕН В ПАРТИКУЛЯРНОМ ПЛАТЬЕ
Джулиан оглянулся вокруг и остановился в дверях, которые только что отворил.
Глаза его устремились сначала на Мерси, потом на Грэс.
Расстроенные лица обоих женщин сказали ему слишком ясно, что беда, которой он опасался, уже случилась. Они встретились без присутствия третьего лица. К каким крайностям это враждебное свидание могло привести, невозможно было ему угадать. В присутствии тетки он мог только ждать случая поговорить с Мерси и быть готовым вмешаться, если по неведению будет сделано что-нибудь такое, что могло подать повод Грэс обидеться.
Поступок леди Джэнет, когда она вошла в столовую, совершенно согласовался с ее характером.
Тотчас увидев непрошеную гостью, она сердито посмотрела на Мерси.
— Что я вам говорила? — спросила она. — Вы испугались? Нет? Нисколько не испугались? Удивительно!
Она обернулась к слуге.
— Ждите в библиотеке, вы, может быть, опять понадобитесь мне.
Она посмотрела на Джулиана.
— Предоставь все мне, я могу с этим справиться.
Она сделала знак Орасу.
— Оставайтесь на своем месте и молчите.
Сказав теперь всем, что было необходимо, она подошла к той части комнаты, где стояла Грэс с нахмуренными бровями и твердо сжатыми губами, вызывая на бой каждого.
Я не имею желания оскорблять вас или жестоко поступить с вами, — начала ее сиятельство очень спокойно я только указываю вам, что ваши визиты в мой дом не могут привести ни к каким положительным последствиям. л надеюсь, что вы не принудите меня сказать более жестокие слова, надеюсь, вы поймете мое желание, чтобы вы ушли.
Приказание уходить не могло быть дано с более человеколюбивым вниманием к предполагаемому умственному недугу той, к которой оно относилось. Грэс тотчас воспротивилась этому в самых ясных выражениях.
— Из справедливости к памяти моего отца, из справедливости ко мне, — ответила она, — я настаиваю, чтобы меня выслушали. Я отказываюсь уйти.
Она решительно взяла стул и села в присутствии хозяйки дома.
Леди Джэнет подождала с минуту, терпеливо сдерживая свой гнев. В промежуток времени молчания Джулиан воспользовался случаем сделать увещание Грэс.
— А вы что обещали мне? — спросил он спокойно. — Вы дали мне слово, что не вернетесь в Мэбльторн.
Прежде чем он успел сказать более, леди Джэнет дала волю своему гневу. Она начала свой ответ Грэс тем, что повелительно указала пальцем на дверь библиотеки.
— Если вы не последуете моему совету, пока я дойду до этой двери, — сказала она, — я лишу вас всякой возможности идти мне наперекор. Я привыкла, чтобы мне повиновались, и требую повиновения. Вы принуждаете меня употреблять жестокие слова. Я предостерегаю вас, пока еще не поздно. Ступайте.
Она медленно пошла к библиотеке. Джулиан пытался опять увещевать Грэс. Тетка остановила его движением, ясно говорившим: «Я настаиваю, чтобы действовать самой».
Он посмотрел на Мерси. Неужели она останется бесстрастной? Да. Она не поднимала головы, она не сходила с того места, на котором стояла поодаль от остальных. Сам Орас напрасно старался привлечь ее внимание.
Дойдя до двери библиотеки, леди Джэнет взглянула через плечо на маленькую неподвижную черную фигуру, сидевшую на стуле.
— Вы уйдете? — спросила она в последний раз.
Грэс сердито вскочила со своего места и бросила на Мерси свой ехидный взгляд.
— Я не хочу быть выгнанной из дома вашего сиятельства в присутствии этой самозванки, — сказала она. — Я могу уступить силе, но не уступлю ничему другому. Я настаиваю на моем праве занимать то место, которое она украла у меня. Ни к чему бранить меня, — прибавила она, угрюмо обратившись к Джулиану. — Пока эта женщина здесь под моим именем, я не могу и не хочу уйти из этого дома. Я предостерегаю ее, что написала к моим друзьям в Канаду! Я призываю ее перед всеми вами отказаться от того, что она отверженная обществом и авантюристка Мерси Мерик!
Вызов этот принудил Мерси принять участие в происходящем для своей защиты. Она решилась победить Грэс Розбери. Она хотела заговорить, но Орас остановил ее.
— Вы унижаете себя, отвечая ей, — сказал он. — Возьмите меня под руку и уйдем отсюда.
— Вы! Выведите ее! — закричала Грэс. — Ей должно быть стыдно находиться в одной комнате с честной женщиной. Она должна уйти отсюда, а не я.
Мерси выдернула свою руку из руки Ораса.
— Я не пойду из этой комнаты, — сказала она спокойно.
Орас все старался уговорить ее уйти.
— Я не могу выносить, чтоб вас оскорбляли, — возразил он. — Эта женщина оскорбляет меня, хотя я знаю, что она не знает сама, что говорит.
— Ничье терпение не будет подвергаться дальнейшему испытанию, — сказала леди Джэнет.
Она посмотрела на Джулиана и, вынув из кармана карточку, которую он дал ей, отворила дверь библиотеки.
— Ступайте в полицию, — сказала она слуге вполголоса, — и отдайте эту карточку дежурному инспектору. Скажите ему, что нельзя терять ни минуты.
— Постойте! — сказал Джулиан, прежде чем его тетка успела опять затворить дверь.
— Постойте! — резко повторила леди Джэнет. — Я отдала приказание этому человеку. Ты что хочешь сказать?
— Прежде чем вы пошлете карточку, я хочу сказать наедине несколько слов этой даме, — ответил Джулиан, указывая на Грэс. — Когда это будет сделано, — продолжал он, подходя к Мерси, — я обращусь к вам с просьбой, я попрошу вас предоставить мне случай поговорить с вами без помехи.
Тон его голоса заключал в себе намек. Мерси не решалась взглянуть на него. Признаки тягостного волнения начали проявляться в ее изменяющемся лице и тревожном молчании. Пробужденные многозначительным намеком Джулиана на то, что произошло между ними, лучшие побуждения ее сердца уже пытались возвратить свое влияние на нее. В эту критическую минуту она, может быть, уступила бы более благородным побуждениям своей натуры — она, может быть, стала бы выше недобрых воспоминаний об оскорблениях, которыми она была осыпана, — если б злость Грэс не увидела в нерешительности Мерси средство оскорбительно намекнуть на ее свидание с Джулианом Грэем.
— Пожалуйста, не колеблясь оставьте его наедине со мной, — сказала она с насмешливо-притворной вежливостью, — мне нет никакого смысла пленять мистера Джулиана Грэя.
Ревнивое недоверие Ораса (уже возбужденное просьбой Джулиана) уже готово была открыто проявить себя. Прежде чем он успел заговорить, негодование, владевшее Мерси, подсказало ей ответ.
— Я очень вам обязана, мистер Грэй, — обратилась она к Джулиану (но все не поднимая на него глаз), — мне нечего больше вам сказать. Мне ни к чему беспокоить вас опять.
Этими опрометчивыми словами она отказалась от признания, которое собиралась сделать. Этими опрометчивыми словами она показала, что хочет сохранить положение, незаконно занятое ею, в присутствии женщины, у которой она отняла его.
Орас принужден был замолчать, но не остался доволен. Он видел, что глаза Джулиана смотрели с грустью и проницательностью на лицо Мерси, пока она говорила. Он слышал, как Джулиан вздохнул, когда Мерси кончила говорить. Он приметил, как Джулиан, после минуты серьезного размышления и бросив взгляд на незнакомку в черном платье, поднял голову с видом человека, принявшего внезапное решение.
— Дайте мне сейчас эту карточку, — сказал он слуге.
Тон его голоса показывал, что с ним нельзя шутить.
Слуга повиновался.
Не отвечая леди Джэнет, которая все решительно настаивала на своем праве действовать самой, Джулиан вынул карандаш из записной книжки и прибавил свою подпись к словам, уже написанным на карточке. Когда он отдал карточку обратно слуге, он извинился перед теткой.
— Простите, что я осмеливаюсь вмешиваться, — сказал он, — на это есть серьезные причины, которые я вам объясню в более удобное время. Пока я не препятствую более тому, что вы намереваетесь сделать, напротив, я сейчас помог вам достигнуть цели, которую вы имеете в виду.
Говоря это, он поднял карандаш, которым подписал свое имя.
Леди Джэнет, естественно, приведенная в недоумение и (может быть, основательно) также оскорбленная, не отвечала. Она махнула рукой слуге и отослала его с карточкой.
