Чарльз Диккенс - Оливер Твист
— Худо написано, сэръ, — сказала попечительница, — зато по формѣ. Благодарю васъ, мистеръ Бембль. Очень, очень обязана вамъ, сэръ!
Мистеръ Бембль вѣжливо поклонился въ отвѣтъ на любезное обхожденіе мистриссъ Меннъ и спросилъ, какъ здоровье дѣтей.
— Да хранитъ Богъ милыхъ малютокъ! — сказала мистриссъ Меннъ съ волненіемъ:- Всѣ здоровы, кромѣ двухъ, умершихъ из той недѣлѣ… да еще маленькаго Дика.
— Такъ ему не лучше? — спросилъ мистеръ Богбль.
Мистриссь Меннъ покачала головой.
— Это крайне испорченный, порочный, съ самыми худыми задатками приходской ребенокъ, — сказалъ мистеръ Бембль. — Гдѣ онъ?
— Я сію минуту позову его сюда, сэръ! — отвѣчала мистриссъ Меннъ. — Иди сюда, Дикъ!
Отыскавъ Дика, мистриссъ повела его къ насосу, вымыла ему лицо, вытерла своимъ собственнымъ платьемъ и затѣмъ поставила мальчика передъ грозныя очи мистера Бембля, приходскаго сторожа.
Ребенокъ былъ блѣденъ и худъ; щеки его ввалились, большіе глаза горѣли лихорадочнымъ блескомъ. Рваное приходское платье, ливрея его нищеты, висѣла на его тощемъ тѣльцѣ, а ручки и ножки были сухія, какъ у старика.
Таково то было несчастное существо, дрожавшее отъ страха передъ мистеромъ Бемблемъ, не смѣя поднять глазъ и трепеща при одномъ звукѣ его голоса.
— Почему ты не смотришь прямо въ глаза джентльмену, упрямый мальчикъ? — сказала мистриссъ Меннъ.
Ребенокъ робко поднялъ глаза и встрѣтился со взоромъ мистера Бембля.
— Что съ тобой, приходскій Дикъ? — спросилъ мистеръ Бембль въ нѣсколько шутливомъ тонѣ.
— Ничего, сэръ, — еле слышно отвѣчалъ Дикъ.
— Я тоже думаю, что ничего, — сказала мистриссъ Меннъ, смѣясь надъ шутливымъ тономъ мистера Бембля. — Надѣюсь, что ты ничего не желаешь?
— Я желалъ-бы…. пролепеталъ ребенокъ.
— Вотъ тебѣ и разъ, — перебила его мистрисъ Меннъ. — Ужъ не вздумаешь ли ты сказать, что ты нуждаешься въ чемъ нибудь? Ахъ, ты маленькій негодяй….
— Погодите, мистриссъ Меннъ, погодите, — сказалъ сторожъ, съ важнымъ видомъ подымая руку. — Желалъ бы чего, сэръ?
— Я желалъ бы, — продолжалъ ребенокъ, — чтобы кто нибудь написалъ мнѣ нѣсколько словъ на кусочкѣ бумаги, сложилъ ее, запечаталъ и потомъ спряталъ ее, когда я буду лежать въ землѣ.
— Что? Что хочетъ сказать мальчикъ? — воскликнулъ мистеръ Бембль, на котораго произвели нѣкоторое впечатлѣніе серьезный видъ и блѣдность ребенка.
— Что ты хочешь сказать, сэръ?
— Я желалъ бы, — сказалъ ребенокъ, — сказать бѣдному Оливеру Твисту, какъ я его люблю, какъ я часто сидѣлъ одинъ и плакалъ о томъ, что онъ ходитъ одинъ въ темную ночь и никто не хочетъ ему помочь. Я хотѣлъ бы сказать ему, — и ребенокъ крѣпко сжалъ худенькія ручки и заговорилъ съ большимъ еще волненіемъ, — что я радъ умереть такимъ маленькимъ, потому что, если бы я выросъ и состарился, то маленькая сестренка моя на небѣ не узнала бы меня и не любила бы меня. А теперь дѣтьми, мы будемъ съ нею очень счастливы.
Мистеръ Бембль съ неописаннымъ удивленіемъ окинулъ мальчика взоромъ съ головы до ногъ и сказалъ:- Всѣ они походятъ другъ на друга, мистриссъ Меннъ. Этотъ наглый Оливеръ всѣхъ испортилъ.
— Я никогда не думала этого, сэръ! — сказала мистриссъ Меннъ, подымая руки и бросая злобный взглядъ на Дика. — Никогда еще не видѣла я такого закоренѣлаго негодяя!
— Уведите его прочь, ма'амъ! — приказалъ мистеръ Бембль. — Надо будетъ доложить объ этомъ комитету, мистриссъ Меннъ!
— Надѣюсь, джентльмены поймутъ, что въ этомъ нѣтъ моей вины, — сказала мистриссъ Меннъ.
— Они поймутъ это, мистриссъ Меннъ, ибо имъ будетъ доложено истинное положеніе вещей, — отвѣчалъ мистеръ Бембль. — Уведите его… Я не могу видѣть его.
Дика тотчасъ же увели и заперли въ подвалъ съ углемъ. Немного погодя удалился и мистеръ Бембль, спѣшившій готовиться къ своему путешествію.
На слѣдующій день, часовъ въ шесть утра, мистеръ Бембль, надѣвъ, вмѣсто трехуголки, обыкновенную мужскую шляпу съ полями и облачившись въ голубовато-сѣрый плащъ съ капюшономъ, занялъ мѣсто въ дилижансѣ рядомъ съ двумя преступниками, дѣло которыхъ должно было разбираться, и въ надлежащее время прибылъ въ Лондонъ. Но дорогѣ съ нимъ ничего не приключилось, кромѣ небольшой непріятности, причиненной ему двумя нищими, которые упорно дрожали отъ холода и выказывали по этому поводу свое неудовольствіе въ такихъ выраженіяхъ, что у мистера Бембля, по словамъ его, зубы простучали всю дорогу отъ волненія, не смотря на то, что на немъ былъ его сѣрый плащъ.
Избавившись къ вечеру отъ общества этихъ зловредныхъ лицъ, мистеръ Бембль вошелъ въ домъ, у котораго остановился дилижансъ, и приказалъ подать себѣ ростбифъ, соусъ изъ устрицъ и пива. Наливъ себѣ стаканъ горячаго джину съ водой, онъ доставилъ его на каменную доску и придвинулъ стулъ къ огню; послѣ предварительныхъ размышленій о склонности людей вѣчно жаловаться и всегда быть чѣмъ нибудь недовольными, онъ взялъ газету и приготовился читать.
Первый параграфъ, на которомъ остановились глаза мистера Бембля, состоялъ изъ слѣдующаго объявленія:
«ПЯТЬ ГИНЕЙ НАГРАДЫ».
«Въ прошлый четвергъ вечеромъ изъ своего дома въ Пентонвиллѣ убѣжалъ или былъ кѣмъ нибудь похищенъ маленькій мальчикъ, по имени Оливеръ Твистъ, и съ тѣхъ поръ о немъ ничего по слышно. Вышеупомянутая награда будетъ уплачена тому лицу, которое дастъ указанія, могущія повести къ открытію мѣстопребыванія Оливера Твиста, или прольетъ свѣтъ на его предыдущую жизнь, чѣмъ, по многимъ причинамъ, горячо интересуется податель сего объявленія».
Затѣмъ слѣдовало полное описаніе одежды Оливера и его наружности, появленіе его и исчезновеніе и въ концѣ полное имя Мистера Броунлоу и его адресъ.
Мистеръ Бембль широко раскрылъ глаза отъ удивленія, прочелъ объявленіе нѣсколько разъ, медленно и очень внимательно, и спустя пять минуть послѣ этого былъ уже на пути въ Пентонвилль, забывъ въ своемъ волненіи выпить стаканъ горячаго джина съ водой.
— Дома ли мистеръ Броунлоу? — спросилъ мистеръ Бембль дѣвушку, открывшую ему дверь.
На этотъ вопросъ дѣвушка отвѣчала уклончиво, что она не знаетъ и проситъ его сказать, откуда онъ.
Не успѣлъ мистеръ Бембль произнести имени Оливера, какъ мистриссъ Бедуинъ, слушавшая разговоръ у дверей комнаты, поспѣшила въ переднюю, еле переводя духъ отъ волненія.
— Войдите, пожалуйста, войдите, — говорила старая леди. — Я знала, что мы услышимъ о немъ. Бѣдное дитя! Я знала, что мы услышимъ. Я была увѣрена въ этомъ. Да благословитъ его Господь! Я говорила, я все время это говорила!
И проговоривъ это, почтенная старая леди бросилась обратно въ комнату, сѣла на диванъ и разразилась слезами. Дѣвушка, не отличавшаяся такою чувствительностью, побѣжала тѣмъ временемъ наверхъ и вернулась скоро обратно, прося посѣтителя слѣдовать за нею.
Мистеръ Бемблъ вошелъ въ кабинетъ, гдѣ сидѣли мистеръ Броунлоу и другъ его мистеръ Гримвигъ, а передъ ними стояли графинъ и стаканы. Мистеръ Гримвигъ тотчасъ же разразился восклицаніями:
— Сторожъ! Приходской сторожъ! Если это не такъ, то я съѣмъ свою голову.
— Не мѣшайте намъ теперь, пожалуйста, — сказалъ мистеръ Броунлоу. — Прошу садиться!
Мистеръ Бембль сѣлъ, крайне удивленный странными манерами Гримвига. Мистеръ Броунлоу передвинулъ лампу такимъ образомъ, чтобы при свѣтѣ ея видѣть лучше лицо сторожа, и сказалъ съ нѣкоторымъ оттѣнкомъ досады въ голосѣ.
— Вы, сэръ, явились потому, конечно, что прочли объявленіе?
— Да, сэръ! — отвѣчалъ мистеръ Бембль.
— И вы, дѣйствительно, сторожъ или нѣтъ? — спросилъ мистеръ Гримвигъ.
— Я приходскій сторожъ, джентльмены, — отвѣчалъ мистеръ Бембль съ грустью.
— Разумѣется, — сказалъ мистеръ Гримвигъ своему другу. — Я зналъ, что онъ сторожъ… Сторожъ до мозга костей.
Мистеръ Броунлоу слегка кивнулъ головой своему другу, чтобы онъ молчалъ, а затѣмъ спросилъ:
— Извѣстно вамъ, гдѣ находится мальчикъ?
— Столько же, сколько и вамъ, — отвѣчалъ мистеръ Бембль.
— Что же вы знаете о немъ? — спросилъ старый джентльменъ. — Говорите, мой другъ, все, что вы знаете. Почему вы знаете его?
— Вы, конечно, ничего хорошаго о немъ сказать не можете? — спросилъ мистеръ Гримвигъ язвительно и пристально взглянувъ на своего друга.
Мистеръ Бембль сразу понялъ, къ чему клонится этотъ вопросъ и съ важностью покачалъ головой.
— Видите! — сказалъ мистеръ Гримвигъ, торжествующимъ взоромъ посматривая на мистера Броунлоу.
Мистеръ Броунлоу съ нѣкоторымъ предубѣжденіемъ взглянулъ на нахмуренное лицо мистера Бембля и затѣмъ просилъ его сообщить все, что онъ знаетъ объ Оливерѣ и по возможности въ болѣе краткихъ выраженіяхъ.
Мистеръ Бембль снялъ шляпу, разстегнулъ плащъ, сложилъ pуки, склонилъ голову на бокъ и послѣ нѣсколькихъ минутъ размышленія приступилъ къ разсказу.
