В. Белов - РАЗДУМЬЯ НА РОДИНЕ
…В тот же день, через несколько часов после упомянутой передачи «Юность», Виктор Татарский объявил об очередной передаче «Встреча с песней». Он процитировал письмо группы жителей Камчатки, которые жаловались на «несовременность», распустили у них народный хор. По их просьбе Всесоюзное радио исполнило русскую народную песню. И пусть «Коробушка» названа в передаче «Коробейниками», пусть исполнена она была неверно, с ритмическими и мелодическими искажениями, все равно это было неплохо. Эстрадное, но не безотрадное.
Итак, чтобы услышать по радио нечто свое, близкое сердцу, надо быть ветераном войны либо труда, надо написать В. Драгунскому, а потом много недель ждать передачи «Встреча с песней». Но за это время можно оглохнуть от всевозможных роков и битлзов. И речь здесь не только о том, что дефицитными стали русские песни. Дефицитными стали все вообще народные мелодии. Часто ли звучат по радио, например, прекрасные армянские народные песни? Или мелодии Литвы в хоровом исполнении? Время на радио и ТВ забито дешевой эстрадой. Классической музыке везет, правда, больше, но все равно Глинка на радио и телевидении более редкий гость, чем, например, Таривердиев, так же как Пушкин по сравнению с Р. Рождественским.
Сельские жители Армении, Азербайджана, Грузии, Молдавии, Украины и Белоруссии страдают от засилья эстрадной безвкусицы наравне с русскими. Ведь авторы подобных передач живут в Москве, и вся их психология, все их интересы чужды интересам сельского жителя.
Только ли сельского? Оставим пока в стороне ответ на этот щепетильный вопрос (тема нашей статьи — сельская). Зададим другой: что можно и нужно предпринять практически?
Вот что пишет, например, ветеран войны и труда, москвич Борис Георгиевич Прозоров: «Деревня теряет не кадры. Это социалистическое Отечество теряет хозяина, умелого земледельца, трудолюбивого, многосемейного, безмерно преданного душой и телом Родине. Что необходимо сделать для возрождения деревни, исходя из существующего социалистического государственного устройства страны, многонационального нашего государства?
Постараюсь честно, как думаю, изложить свои мысли:
1. Все институты, занимающиеся проблемами сельского хозяйства, надо переместить в сельские региональные районы страны. Для всех научных сотрудников, за их счет, в рассрочку, построить индивидуальные благоустроенные дома с приусадебными участками. Грамотный культурный персонал институтов способствовал бы развитию деревни, благоустройству дорог, а самое главное, работал бы на земле, как научно творчески, так и физически творчески, понимал бы душой и телом жизнь на селе, его нюансы, природные условия того или иного региона.
2. Необходимо интенсивно возрождать все заброшенные деревни без исключения. Места проживания в деревнях наши предки выбирали с умом, а правильность выбора подтверждалась долгим проживанием дедов, отцов. Строить дома в заброшенных деревнях, отвечающие современным требованиям, с приусадебными участками, с необходимыми пристройками. Дома строить и продавать в длительную рассрочку, продуманную с одной целью: закрепление земледельца на земле».
Нужно быть либо равнодушным, либо враждебно настроенным по отношению к Продовольственной программе, чтобы считать такие предложения не стоящими внимания. Я полностью присоединяюсь к этим предложениям, хотя и считаю их недостаточными. Чтобы выполнить Продовольственную программу, нужно еще очень многое. Например, если говорить об идеологии, почему бы Комитету по радио и телевидению не отдать одну из четырех телевизионных программ полностью сельской тематике? Не мешало бы и одну из радиостанций, причем самую мощную, такую, как «Маяк», отдать полностью для обслуживания многонациональной сельской среды. А разве так уж трудно специализировать в этом плане одну из киностудий страны? Ясно, что и Комитету по радио и телевидению, Комитету кинематографии сделать это вполне по силам. Было бы лишь желание…
Что касается названия этой статьи и закрепления десятиклассниц на фермах, то здесь я, вероятно, разочарую многих читателей. Дело в том, что пора бы уже всем нам понять, что силовые методы закрепления приводят к обратным, противоположным результатам. Это, как говорят, во-первых… А во-вторых, несмотря на механизацию, труд животновода женщине, увы, не подходит, он все-таки больше подходит мужчине. Может быть, на так называемых семейных фермах (по методу бригадного подряда) женщины и девушки работали бы намного охотней? Но теперь, когда слово дояр употребляется пока очень редко, рассчитывать на патриотизм десятиклассниц весьма рискованно.
В животноводство должны, наконец, прийти мужчины, может быть, из числа механизаторов. А пока… пока областная газета вынуждена по-прежнему помещать такие вот объявления: «Совхозу «Беловский» требуются доярки. Жилье предоставляется в двухэтажных коттеджах».
1984
ДОРОГИ НЕЧЕРНОЗЕМЬЯ
Ни о чем другом не сложено столько легенд и песен, как о дорогах. Во все века и, наверно, у всех народов образ «путь-дороги» стоял в центре поэтического самосознания. Не знаю, как у других, но у русских он почему-то вызывает и образ матери или родимого дома. О дороге пели и чумаки на знойном шляху, и ямщики под морозный звон колокольчика. В Азербайджане, провожая сына в путь, мать поливала дорогу водой из кувшина.
Народные обычаи тем и хороши, что они разные. Этот обычай жаркого юга выглядел бы не очень поэтично у нас, на холодном и мокром севере. Особенно ненастным летом, когда дожди льют с мая по ноябрь почти беспрерывно, когда в иных местах за все лето выдастся не более десятка сухих, погожих дней. Иногда за неделю выпадают многомесячные нормы осадков. Реки тогда выходят из берегов и грунтовые дороги еще весной становятся совсем непроезжими. Трудно представить, каких усилий стоит в такое лето калининцам, вологжанам, ярославцам, ленинградцам и другим северянам провести сенокос, убрать урожай, да и вообще сохранить экономическое равновесие!
Ненастье не устрашит шоферов и водителей лишь на асфальте. Об этом вряд ли помнят все желающие вырваться из многошумной Москвы на Золотое туристическое кольцо или дальше на север. Распирая пояс окружной дороги, город кое-где в нетерпении разрывает его. И долго еще Москва не выпускает путника из своих объятий. Но вот, наконец, мы на пути к Загорску, можно одуматься, многое вспомнить. Асфальтовая лента государственного шоссе Москва — Архангельск разматывается все дальше и дальше на север. В скором времени к Белому морю люди поедут на «Жигулях». Трасса словно бы разрезает всю нечерноземную зону на две неравные части. По бокам дороги влево и вправо раскинулись на тысячи километров пространства, обжитые еще древними новоградцами и суздальцами. Моя маленькая деревушка Тимониха находится в середине этой необъятной зоны, в ста километрах к западу от строящейся трассы. И чем ближе мои родные места, тем труднее преодолеваются километры. От Вологды мой путь идет по дорогам областного подчинения, затем районного и, наконец, колхозного. Такая ступенчатость позволяет дорожникам постепенно снижать меру ответственности, в конце пути за дорогу уже никто не отвечает, и она совсем исчезает, хотя в Автомобильном атласе обозначена очень четко.
Но ведь судьба Нечерноземья решается теперь как раз в глубине районов, то есть в условиях или абсолютного, или относительного бездорожья.
Вот десятикилометровый дорожный участок Козлихи — Шапша. Он соединяет с миром совхоз, одно солидное лесопромышленное предприятие и два довольно обширных колхоза. Прямо скажем, не об этой дороге поется в прекрасных песнях советских композиторов! Но словно в насмешку, торчит на дороге ограничительный знак: скорость не должна превышать 45 километров. Я попытался представить, сколько тысяч машин буксуют одновременно по обширному Нечерноземью и сколько тысяч тонн бензину сжигается ежедневно впустую на просторах Северо-Запада. Чтобы не обвинили меня в субъективности, процитирую письмо электросварщика И. Беляева (газета «Красный Север», 1977, № 301.). Такие письма отнюдь не редкость в редакциях районных и областных газет северо-западных областей.
«Когда смотришь на дорогу, ведущую от поселка Плоское к станции Нефедово, невольно начинаешь сомневаться в возможностях прогресса. Посудите сами. Когда-то наши отцы построили ее своими руками: на лошадях возили песок и камни, лопатами рыли кюветы, подсыпали полотно. И содержалась эта дорога всегда в хорошем состоянии.
А сейчас на ней в распутицу вездеходы вязнут. Сколько техники загублено! Если бы средства, угробленные здесь, пустить в дело, до Нефедова пролегла бы автострада с фруктовыми деревьями на обочинах. На ветвях пташки бы свистели… А пока свистят колеса застрявших машин. Но совхоз «Плоское», лесотарный комбинат и спирт-завод, пользующиеся этой дорогой, — все кивают друг на друга да на дорожную службу и никак не догадаются взяться за дело сообща».
