Айрис Мердок - Слуги и снег
ОРИАНА. Хорошо, там, где мы жили раньше, я думала, что очень забавно стать вдруг важными господами.
БАЗИЛЬ. Но мы вовсе не хотим становиться господами!
ОРИАНА. Да мы и не заслужили. Просто я думала позабавить братца-генерала, ну, сам понимаешь… А теперь мне страшно, я совсем из другого мира, я не справлюсь с двумя сотнями слуг, я с Фредериком и Аннабеллой-то едва справлялась.
БАЗИЛЬ. Но тут все хотят нам помочь!
ОРИАНА. Только не очень ясно, зачем им это.
БАЗИЛЬ. Не зачем, а отчего. Оттого, что они нас любят.
ОРИАНА скептически усмехается.
Ох, Ориана, как подумаю о бессмысленно прожитых, потерянных годах – ведь из-за ссоры с отцом я не мог приехать домой…
ОРИАНА. Ты с отцом не ссорился. Просто он был совершенно невозможным человеком. Вероятно, даже сумасшедшим.
БАЗИЛЬ. Ориана, дорогая, если это хоть как-то, хоть немного тебя утешит, знай, что я очень счастлив. Счастлив, что вернулся, что стану управлять имением, что заживу наконец в собственном доме…
ОРИАНА. Счастье мужа для жены превыше всего. Ты меня утешил. Просто мне кажется, что все провинциальное как-то нереально.
БАЗИЛЬ. Вот странно! А по-моему, как раз наоборот.
ОРИАНА. Конечно, мне трудно разделить твой восторг, но я… я словно оторопела… все так внезапно, я ждала совсем другого… да нет, ничего я не ждала… просто не задумывалась, не представляла, до последнего надеялась – не поедем, надеялась – Грюндих все возьмет на себя…
БАЗИЛЬ. Дорогая, как я могу поручить имение Грюндиху? Он всего-навсего бейлиф и живет не здесь, да и…
ОРИАНА. Хорошо-хорошо, не начинай все сначала, спор окончен. Просто я оказалась не готова. Дом стоит в такой глуши, кругом столько снега, тут столько комнат, столько слуг, и всем наверняка заправляет его любовница. Кстати, кто она?
БАЗИЛЬ. Не знаю. Да это и не важно теперь. Отца нет, его мир, слава Богу, канул в прошлое.
ОРИАНА. Никуда он не канул, Базиль. Мы угодили в самое пекло.
С п а л ь н я.
Входят ОРИАНА и ФРЕДЕРИК.
ОРИАНА. Ой!
ФРЕДЕРИК. Что такое, мадам?
ОРИАНА. Мне показалось, крыса. Что-то метнулось под кровать.
Они растерянно смотрят друг на друга.
Фредерик, будьте любезны, загляните под кровать.
ФРЕДЕРИК. Мадам, я боюсь, что… я боюсь крыс.
ОРИАНА. Ну же, Фредерик, загляните, неужели мне лезть самой?
ФРЕДЕРИК (нехотя наклоняется). Никого нет, мадам.
ОРИАНА. Значит, померещилось. После этого отвратительного снега все время в глазах рябит. А у вас? Рябит? ФРЕДЕРИК. И у меня рябит, мадам.
ОРИАНА. Фредерик, тут водятся волки?
ФРЕДЕРИК. Вряд ли, мадам.
ОРИАНА. Тогда это, наверно, ветер. Я отчетливо слышала вой.
ФРЕДЕРИК. Это мастиффы, сторожевые псы. Говорят, они очень свирепы и к ним лучше не подходить, даже с лаской.
ОРИАНА. Да-да, какие-то чудища сидели на цепи у ворот. Откройте-ка ставни. А что это на стекле? Такое белое, мохнатое?
ФРЕДЕРИК. Снежный узор, мадам.
ОРИАНА. Снежный узор? Бог мой, снег в комнате! Соскребите немного, я хоть в окно посмотрю. Нда, смотреть-то не на что. И темнеет так рано. Снова снег идет, медленно падает, огромными хлопьями. Как в детстве. И кругом ели, ели… Закройте ставни… Ужасно холодно. Комнаты такие большие – неудивительно, что не протопишь. Это, надо понимать, наша спальня?
ФРЕДЕРИК. Да, мадам, здесь все ваши вещи.
ОРИАНА. Ах да. Я вспомнила эту штуку.
Смотрит на огромное, во всю стену распятие.
ФРЕДЕРИК. Хотите – сниму?
ОРИАНА. Нет-нет, очень живописно. Вполне в здешнем стиле… Ну, Фредерик, как вы думаете, приживемся мы с вами в деревенской глуши?
ФРЕДЕРИК. Пока рано судить, мадам.
ОРИАНА. Хозяин ваш счастлив, значит, и вы извольте не унывать.
ФРЕДЕРИК. Постараюсь, мадам.
ОРИАНА. Вы, надеюсь, захватили книги? Может, и я одолжу у вас романчик на пару вечеров. Зимние вечера такие бесконечные. Боже, до чего тихо… Это, верно, из-за снега – какая-то особенная тишь. Все-таки мы, музыкальный народ, плохо переносим тишину. А теперь, Фредерик, пришлите-ка сюда Аннабеллу. Я хочу переодеться и прилечь.
ФРЕДЕРИК. Мадам, простите, не было случая сказать вам раньше… Аннабелла не приехала.
ОРИАНА. Как – не приехала? Она же моя горничная! Она – ваша жена! Что это значит?
ФРЕДЕРИК. Решила не ехать.
ОРИАНА. Почему вы раньше не сказали?
ФРЕДЕРИК. Она передумала в последнюю минуту. Я никак не мог сообщить мадам, первый экипаж был уже в пути.
ОРИАНА. Значит, "решила не ехать". Но почему?
ФРЕДЕРИК. Побоялась, что не сможет привыкнуть к здешней жизни, она ведь горожанка – до мозга костей. Испугалась, что далеко, что снег кругом, волки, медведи. Испугалась, что зачахнет в глухомани, вдали от городских забав. Короче, струсила. Что ждать от глупой женщины, мадам?..
ОРИАНА. Глупой?
П а у з а.
Но, Фредерик, она ваша жена. Разве не должна жена следовать за мужем повсюду, пусть даже против своего желания?
ФРЕДЕРИК. Боюсь, мадам, она меня бросила. Сбежала с одним из адъютантов его превосходительства, генерала. Они отправились куда-то на юг, к морю.
ОРИАНА. На юг, к морю… А вы последовали за нами. Очень благородно с вашей стороны, Фредерик.
ФРЕДЕРИК. Мадам известно, что я предан вам всей душой.
ОРИАНА. Теперь вы наш единственный слуга. Нда… Но мне все-таки нужна горничная. Фредерик, будьте добры, поищите бренди. Бутылка – в голубом чемодане, знаете, такой чемоданчик с медными заклепками, там все мои туалетные принадлежности.
ФРЕДЕРИК. Боюсь, чемоданчика тоже нет, мадам. Он ведь был в экипаже, который сломался – помните, перед последней деревней? Чемодан глубоко под снегом.
ОРИАНА. Значит, я осталась без самого необходимого… Но уж бренди вы непременно раздобудьте. В доме наверняка есть. Найдите кого-нибудь, попросите! Ох, до чего же холодно.
ФРЕДЕРИК. Мадам, поблизости нет ни души, а до людской я не дойду, заблужусь. Может, лучше позвонить?
ОРИАНА. Да это, похоже, колокольчик! Дерните еще раз, посильнее. Что-то не слышу звона.
ФРЕДЕРИК. Наверно, звонит очень далеко, мадам.
ОРИАНА. Дерните еще. Ничего не слышу.
ФРЕДЕРИК. Боюсь, он сломан, мадам. Глядите, шнур-то оборван.
ОРИАНА (со слезами в голосе). Что же делать? Боже, что же делать…
В дверном проеме появляется отец АМБРОУЗ.
АМБРОУЗ. Простите, я напугал вас. Меня зовут отец Амброуз.
ОРИАНА. Вы, должно быть, приходской священник, пастырь, или как тут принято называть?
АМБРОУЗ. Я пришел сказать "добро пожаловать"…
ОРИАНА. Вы очень добры, ваше… преподобие…
АМБРОУЗ. Называйте меня "отец".
ОРИАНА. Я думаю, лучше сразу сказать вам…
АМБРОУЗ. Я все знаю.
ОРИАНА. Мы с мужем не ходим в церковь… Мы люди просвещенные… мм… простите… Ну, в общем, достаточно современные… Понимаете?
АМБРОУЗ. Понимаю.
ОРИАНА. И мы неверующие – в прежнем смысле слова. Собственно, почему в прежнем? Смысл-то не меняется, правда?
АМБРОУЗ. Правда.
ОРИАНА. Простите… Мы верим в этические ценности, глубоко верим, и в добродетель, разумеется, и в…
АМБРОУЗ. Разумеется.
ОРИАНА. Но в отношении религии мы… Ну, в общем, у нас научный подход, понимаете?
АМБРОУЗ. Конечно, понимаю, дитя мое.
ОРИАНА. Но мы ни в коем случае не хотели бы нарушать устоявшиеся в этих стенах религиозные традиции – я говорю не только от своего имени, муж со мной, безусловно, согласен. Мы хотим даже оказать вам посильную помощь, не выходя, разумеется, за…
АМБРОУЗ. Да-да, разумеется.
ОРИАНА. Мы оба отдаем должное религии, сознаем ее роль – особенно в жизни простого люда…
АМБРОУЗ. Да-да, вы правы. Но я просто пришел сказать, что вас тут давно ждут. И готовы полюбить. Сейчас такой момент – доверия, открытости, – им следует воспользоваться.
ОРИАНА. Воспользоваться?
АМБРОУЗ. Здесь есть очень верные люди, преданные вам душой и телом. Стоит откликнуться, сделать шаг им навстречу – и многих бед удастся избежать.
ОРИАНА. Бед? Каких бед? О чем вы?
АМБРОУЗ. Надеюсь, и вы и его милость доверятся мне, если возникнут сложности.
ОРИАНА. О чем вы?
АМБРОУЗ. Все, чем вы сочтете возможным поделиться, останется сугубо между нами, тайну исповеди я соблюдаю свято.
ОРИАНА. Я чрезвычайно вам благодарна…
АМБРОУЗ. Надеюсь, его милость не расстроен глупыми сплетнями, которые ходят среди слуг?
ОРИАНА. Но я ни о каких сплетнях не…
АМБРОУЗ. Прошу, обратитесь ко мне тотчас, если случится что-либо… неприятное.
ОРИАНА. Но что может…
АМБРОУЗ. Не смею доле занимать ваше внимание. Примите благословение старика. И – счастья вам!
В ы х о д и т.
ОРИАНА. Что он все-таки пытался мне втолковать?
ФРЕДЕРИК. Мадам хочет, чтобы я помог ей раздеться?
ОРИАНА. Конечно, нет. Идите, Фредерик.
ФРЕДЕРИК. Хорошо, мадам. Куда мне идти, мадам?
ОРИАНА. Куда хотите.
ФРЕДЕРИК выходит. ОРИАНА озадаченно смотрит на дверь, за которой скрылся отец Амброуз. Начинает тихонько плакать.
Огромная зала – людская. Полумрак. Слышен голос Базиля, он держит речь перед несметным количеством слуг – чувствуется дыхание толпы. БАЗИЛЬ получает явное удовольствие.
