Марк Твен - Письма с Земли
«Я считаю, что законы эти доказаны. Согласно «Закону периодического повторения» ничто не может произойти единократно, все происходит снова, и снова, и снова – монотонно и однообразно. Природа не оригинальна: я хочу сказать – она почти не умеет изобретать новые предметы, новые идеи, новые театральные эффекты. Она обладает великолепнейшим, изумительнейшим и бесконечно разнообразным набором старых приемов, но никогда их не обновляет. Она повторяется, повторяется, повторяется, повторяется. Обратитесь к своей собственной памяти, К своему собственному опыту, и вы убедитесь, что это так. Создав человека, который ее удовлетворил, она остается верной ему, не отступает от него ни при каких обстоятельствах, повторяет его в десятках миллиардов копий. Физически и умственно средний человек всегда одинаков; нет ни малейшей разницы между первым выводком, средним выводком и последним выводком. Если вы спросите: «Но неужели вы И вправду считаете, что все люди одинаковы?», я отвечу – я сказал, что средний человек всегда одинаков.
«Но признайте, что некоторые индивиды намного превосходят средний уровень – по крайней мере, в интеллектуальном отношении».
Да, отвечу я, но природа повторяет и таких людей. Она повторяет все. Говоря метафорически, она установила общий интеллектуальный уровень человечества, скажем, в шесть футов. Возьмите миллиард человек, поставьте их вплотную друг к другу, и их макушки образуют плоскость, такую же ровную, как крышка стола. Эта плоскость воплощает интеллектуальную высоту массы, и она неизменна. Там и сям на расстоянии нескольких миль друг от Друга над ней примерно на один интеллектуальный дюйм, так сказать, возвышаются отдельные головы – это люди, отличившиеся в науке, юриспруденции, военном искусстве, коммерции и так Далее. На площади в пять тысяч квадратных миль вы обнаружите три головы, которые торчат еще на дюйм выше, – это люди, обладающие национальной славой, – и одну, которая выше этих голов дюйма на два-три, – голову человека, который (временно) обрел мировую славу. И наконец, где-то в пределах окружности земного шара вы за пятьсот лет ожидания обнаружите одну-единственную величественную голову, которая возвышается над всеми остальными, – это голова писателя, мудреца, художника, мученика, завоевателя, – короче говоря, человека, чья слава достигает звезд и не померкнет до конца времен; голова какого-нибудь колосса, неизмеримо превосходящего все человеческое стадо, какого-нибудь несравнимого и несравненного феномена вроде того, кто колдовством заключенных в нем сил превратил свой сапожный молоток в скипетр всемирной державы. Эта картина показывает вам обычного человека любой национальности; отдельных людей, наделенных более мощным интеллектом и приобретающих поэтому известность; еще более редких людей с еще большим талантом и более длительной славой; а эта последняя голова, одиноко возвышающаяся над просторами веков, воплощает предел того, на что способна Природа.
Изменит ли она эту программу? Нет, до скончания века не изменит. Будет ли она вечно повторять ее? Да. Вечно и неизменно, снова и снова она будет повторять эти градации, всегда в одной и той же пропорции и всегда с регулярностью машины. На каждый миллион людей ровно столько-то однодюймовых знаменитостей, на каждый миллиард – столько-то двухдюймовых знаменитостей и так далее. И всегда один раз в эру – эта возвращающаяся одинокая звезда, не чаще, чем раз в эру, и никогда по две в одну эру.
Если Природе нравится какая-нибудь идея, она следует ей неутомимо. Она создает равнины, она создает холмы, она создает горы и через большие промежутки ставит высокие пики, затем более величественные и редкие – по одному на континент, и наконец, самый величественный – в шесть миль вы-соты. К той же градации она прибегает и в лошадях: она создает их великое множество, и все они бегают с одинаковой и не такой уж большой быстротой, только некоторые – чуть быстрее; очень редко создает она двух-трех, которые бегают значительно быстрее, и раз за полстолетия – знаменитость, которая пробегает милю за две минуты. И до конца времен Природа будет повторять эту лошадь каждые пятьдесят лет.
«По «Закону периодического повторения» все, что произошло один раз, обязательно произойдет еще раз, и еще раз, и еще раз, и не беспорядочно, а через регулярные промежутки времени, причем каждое явление будет повторяться в своем собственном периоде, а не в чужом, подчиняясь своему собственному закону. Затмение солнца, прохождение Венеры перед солнечным диском, появление и исчезновение комет, ежегодный звездный дождь – все эти явления подсказывают нам, что Природа, которая любит периодические повторения на небесах, это та же Природа, которая управляет делами Земли. Так оценим же этот намек по достоинству.
Есть ли какая-нибудь возможность опровергнуть закон самоубийств? Нет, он установлен. Если такое-то число самоубийств произошло в таком-то городе в прошлом году, примерно такое же число их произойдет ив этом году. И это число будет возрастать пропорционально росту населения год за годом. Если вам укажут численность населения через сто лет, вы сможете точно вычислить, какое количество самоубийств случится в этом далеком году.
Погибнет ли эта замечательная цивилизация? Да, все гибнет. Возникнет ли она опять и будет ли существовать вновь? Да, ибо все, что бы ни случилось, должно случиться снова. И снова, и снова – и так вечно. Потребовалось более восьми веков для подготовки этой цивилизации. Затем она внезапно начала расти и, менее чем за сто лет, превратилась в несравненное чудо. Со временем она погибнет и будет забыта. Пройдут века, и она возникнет вновь, точно такая же, как была: все изобретения, все открытия повторятся в мельчайших подробностях. И снова она погибнет и возникнет через века, и вновь ослепит мир, как ослепляет его сейчас, – вновь совершенная в каждой детали. Таков «Закон периодического повторения».
Возможно даже, что повторятся и названия предметов. Разве в былые времена не существовала и не была забыта Наука Исцеления? И разве совсем недавно она не возникла вновь и не принесла с собой свое забытое название? Погибнет ли она снова? Еще не раз, я полагаю, с течением веков. И будет возникать вновь и вновь. А забытая книга «Наука и Здоровье с ключом к Священному Писанию» – разве не получили мы ее снова, просмотренную, исправленную, так что буйство ее стиля и грамматических конструкций оказалось укрощенной рукой образованного прозелита? И разве не будет она забываться и раз, и два, и двадцать, и вновь возникать через огромные промежутки времени, и вновь ставить в тупик людские умы? В этом можно не сомневаться. Так должно случиться по «Закону периодических повторений»».
ОТРЫВОК ИЗ ДНЕВНИКА ЧЕЛОВЕКА С ПОЛОЖЕНИЕМ
Был принят славнейшей, могущественнейшей, всемилостивейшей, благороднейшей Ее Величием Исполняющей Обязанности Главы Человечества, которую я назвал этими ее официальными титулами и коленопреклоненно, смиренно ее поблагодарил; затем, получив разрешение, выраженное мановением руки, поднялся и встал перед престолом. Происходило это в Зале Государей, в том дворце, в котором она и вся Первая Семья живут уж не знаю сколько столетий и который они предпочитают всем остальным. Он по-прежнему остается самым великолепным – и на мой взгляд, самым красивым – дворцом во всей империи. Его золоченые здания занимают целые мили и сияют, точно упавшее на землю солнце. Его парки, сады и леса теряются в голубой дали, и кажется, будто этот рай беспределен. Сто тысяч человек, не считая бригад и дивизий дворцовой гвардии, служат Прародителям и семьям их первых эдеморожденных потомков. И все же дворец этот не кажется таким уж огромным в колоссальной столице, чье население почти невозможно выразить в цифрах и где многие улицы тянутся на двести с лишним миль.
Зал Государей – это великолепная обширная ротонда, которой искуснейшие старые мастера придали сказочную красоту с помощью мраморных статуй, драгоценных камней, золотых украшений и закатного великолепия красок. Здесь монархи всего земного шара в сопровождении знатнейших своих вельмож собираются каждые пятьдесят лет, чтобы поклониться Прародителям человечества. Для этого, разумеется, необходим простор – и простора здесь хватает. Какое, вероятно, дивное зрелище представляет собой это множество черных, белых, желтых и коричневых царей в богатейших чужеземных нарядах! И какое тут раздолье для толмачей! Но сейчас Зал почти пуст – телохранители, камергеры, пажи и все прочие, с надлежащим количеством секретарей, готовых ничего не делать и усердно этим занимающихся.
Наряд Ее Величия напоминал арктические небеса, когда северное сияние затопляет их трепещущими волнами лилового, малинового и золотого пламени, – и сквозь этот мерцающий, изменчивый сон переливающихся красок пробегали, соединялись и расходились вспышки бесчисленных драгоценностей, то разгораясь, то затухая, как искры в испепеленной бумаге. Позже я с восторгом описал это великолепное зрелище Нанга-Парбату, озлобленному и распущенному эдеморожденному отпрыску Первой Крови, чье дурное сердце совсем переполнилось ненавистью, завистью и злобой, когда давным-давно ему было запрещено являться на глаза Праотцам. Он едко улыбнулся и сказал презрительно:
