Владислав Ванчура - Пекарь Ян Маргоул
Языку романа присущи все особенности ванчуровской прозы, но стилистические крайности здесь приглушены. Речь главных персонажей более индивидуализирована, чем в предыдущих романах Ванчуры: рассказам Мегалрогова свойствен патетический тон, Ване — народное просторечие, а сказовому повествованию Сперы, пародийно отражающему его литературные пристрастия, особую прелесть придает неуловимый оттенок авторской иронии.
«Конец старых времен» — синтез всего предшествующего творчества Ванчуры и вместе с тем начало нового этапа в его художественной эволюции.
Писателя все более привлекают активные, действенные натуры. Это и люди из народа, и представители революционной интеллигенции. Как некогда Майерова и Ольбрахт, он тоже прослеживает путь своих героев в революцию, но рисует его на значительно более широком историческом фоне, охватывающем и Чехию, и Австро-Венгрию в целом, и Россию (сказочная эпопея «Три реки», 1936; незаконченная трилогия «Лошади и повозка»). Ванчура стремится глубже проникнуть в текучий и вечно изменяющийся внутренний мир человека. Среди его учителей теперь можно назвать Бальзака, Толстого и Достоевского. А в незавершенных «Картинах из истории чешского народа», воссоздающих несколько столетий отечественной истории, он соединяет традиционный для чешской литературы жанр исторической хроники с концентрированным действием и драматизмом новеллы и романа.
В годы оккупации Ванчура возглавил подпольный «Национально-революционный комитет интеллигенции». 1 июня 1942 года он был расстрелян. «Убили лучшего чешского писателя», — так кратко определил Иван Ольбрахт размеры утраты, понесенной национальной литературой.
Значение романов Ванчуры в истории этого жанра на чешской почве исключительно велико. Он обогатил выразительные средства и язык отечественной прозы, подняв их на уровень высокой поэзии. И в то же время он неизмеримо расширил тематические рамки чешского романа. В целом его романное творчество уникально по историческому охвату, по многообразию человеческих типов и художественному воспроизведению различных сторон действительности. Многое роднит Ванчуру с Гашеком и Чапеком. Подобно Гашеку, он, опираясь на ренессансную и фольклорную традицию, придал чешскому роману эпический размах и масштабность, вернул ему здоровое народное мироощущение. И, подобно Чапеку, он соединил в романе национальную основу и универсальную философскую глубину. Но если Гашек был юмористом и сатириком, в творчестве Ванчуры мы найдем все формы художественного отражения и оценки жизненного материала — от сатиры и гротеска до лиризма и патетики. Чапек, ставя в своем творчестве глобальные проблемы, с тревогой всматривался в будущее и предостерегал об опасностях, которые таит в себе век высоко развитой техники. Ванчура, создавая летопись прошлого и современности, охватывающую многие века, а порой и судьбы многих государств, посвятил свое творчество поискам подлинной человечности, утверждению новой жизненной гармонии и с высоты этого идеала, в который он включал все гуманистическое наследие европейской культуры, судил свою переходную эпоху.
Очень точные слова о значении творческого наследия Владислава Ванчуры принадлежат известному чешскому ученому, академику Яну Мукаржовскому: «Оно не только ляжет могучей плитой в фундамент чешской литературы, не только будет живой струей в потоке чешской литературной традиции, но и останется немеркнущим образцом художественной честности, художественной последовательности и ответственности искусства перед народом».
О. Малевич
Примечания
1
Книга посвящена автором своему двоюродному барду, писателю Иржи Магену.
(+ Прим. сканировщика — по смыслу должно быть «брат», но напечатано «бард». Не могу сказать, почему…)
2
Люблю, любишь, любить (лат.).
3
Бланик — гора в Чехии. Существует легенда, что в Блани-ке спят очарованные рыцари, которые в момент наибольшей опасности для отчизны проснутся и выйдут на бой с врагом. (Здесь и далее примечания переводчиков).
4
Название немецкой фирмы.
5
Табор — центр реформатского гуситского движения в средневековой Чехии.
6
По чешской легенде — символ страшных мук, которые претерпевают в аду особо провинившиеся грешники.
7
Vančura V. Řád nové tvorby. Praha, 1972, s. 54.
8
Vančura V. Řád nové tvorby, s. 167.
9
Fučík J. Stati о literatuře. Praha, 1951, s. 116.
10
Vančura V. Řád nové tvorby, s. 87,
11
Там же, s. 62.
12
Там же, s. 87.
13
Vančura V. Řád nové tvorby, s. 82—83
14
Vančura V. Rád nové tvorby, s. 62.
15
«Index», 1933, № 1, s. 8.
16
Vančura V. Rád nové tvorby, s. 157.
17
Машинописная копия текста сценария, хранящегося у вдовы писателя Людмилы Вапчуровой, s. 66.
18
Vančura V. Řád nové tvorby, s. 59.
