Синклер Льюис - Том 9. Рассказы. Капкан
— Ух ты, черт, шикарная старуха! — заметил чудный мальчик, когда лимузин уплыл по шоссе.
Бесси рассеянно шлепнула его и изрекла:
— Знаешь, Заяц, а эта старая грымза сказала дело. Малыша, пожалуй, можно пристроить в кино.
— Верно! Ха! Он, того гляди, будет зашибать сотню в неделю. Я слыхал, что ребятам, которых снимают, иногда и по стольку платят. Я бы тогда купил тросточку с серебряной собачьей головой.
— Том Тейт! Иди надень пиджак, а я умою ему рожу, переодену, и ты отведешь его в фотографию на Главной улице — за колонкой я пригляжу. Пусть его снимут, и мы сию же минуту пошлем карточки в Голливуд.
— Вот еще, придумала — в такую-то жару, — вздохнул мистер Гейт и добавил мрачно: — А тут как раз клиент подвернется с лопнувшей камерой! Ты всегда так — готова выбросить зря пятьдесят центов, авось, да вдруг, да когда-нибудь этот щенок будет получать пятьдесят долларов в неделю.
— Уж если я что делаю, так наверняка! — отрезала Бесси Тейт.
Мистер Авраам Гамильтон Гренвилл, президент и директор кннокорпорации «Юпитер-1 райомфл ейт», украсил свою испанскую виллу в Поппи-Пикс (штат Калифорния) самым большим в мире стеклянным шаром для рыбок. Пусть прочие киносатрапы обзаводятся помпей — скими плавательными бассейнами, церковными органами и бальными залами с паркетом из платины: гениальность мистера Гренвилла, доказанная еще в 1903 году, когда он, запатентовав Безотрывную Пуговицу, создал знаменитую компанию Эйба Гроссбурга «Модные Штанишки», — повторяю, гениальность мистера Гренвилла заключалась в том, что он всегда придумывал что-то немножко другое.
И вот он приказал искусным мастерам воздвигнуть стеклянный шар с рыбками — не какой-нибудь вульгарный прямоугольный аквариум, а именно классический стеклянный шар с рыбками для уютной гостиной, но только двадцать футов высотой и шестьдесят в окружности, — на зелено-красной мраморной террасе своей виллы Каса-Скарлатта, Поппи-Пикс — это придаток Голливуда, где поселились наиболее утонченные, наиболее впечатлительные и во всех иных отношениях наиболее богатые члены кинообщества, когда сам Голливуд стал слишком плебейским для их аристократических запросов. И интеллектуальные силы, собравшиеся в этот знойный августовский день вокруг мистера Гренвилла, принадлежали к сливкам лучших и знатнейших фамилий Поппи-Пикс.
Кроме самого мистера Гренвилла и заведующего отделом сбыта мистера Айсбайна, здесь присутствовал пресс-агент Уиггинс — в прошлом самый знаменитый игрок в покер и крупнейший специалист по мятным шербетам на всем калифорнийском побережье, — выдающаяся личность, единственным недостатком которой была без- заветная вера в то, что мазь от чесотки может превратить жиденькие тусклые волосы в пышную шевелюру цвета воронова крыла. Была здесь и мисс Лилия Лавери Лагг, сценаристка, автор таких шедевров кинематографической страсти, как «Пламенные пленницы», «Полуночное пламя» и «Пленницы полуночи». Ей было тридцать восемь лет, и ее ни разу не поцеловал ни один мужчина.
Но даже этих пламенных плутократов полуночи затмевало благородное семейство, с тихим достоинством восседавшее в ярко-алых плетеных креслах.
Отеи семейства, мистер Т. Бенескотен Гейт, обладал роскошными каштановыми усами и золотым портсигаром; на нем был сиреневый костюм, белые гетры, лакированные туфли и пенсне с широкой шелковой лентой. В руке он держал трость, увенчанную золотым набалдашником в виде собачьей головы с рубиновыми глазами.
Облик его супруги не так радовал глаз, но запоминался гораздо больше. На ней был черный костюм в белую полоску и туфли из кожи питона. Она сидела, сурово выпрямившись, и ее глаза горели, как две фары.
А третьим членом этого семейства был Терри Тейт, которого афиши всех кинотеатров мира именовали «Королем Киновундеркиндов».
На нем были английские шорты и шелковая байроническая рубашка с открытым воротом. Однако предательская полоска грязи поперек наманикюренных пальцев свидетельствовала скорее о проказах по-меканиквиллски, чем о благонравии, достойном Поппи-Пикс, а позади его кресла, свернувшись калачиком, лежал образчик прославленной собачьей породы «радость мальчишек», которого не допустили бы ни на какие собачьи выставки, кроме самых неофициальных, организуемых где-нибудь позади малопрезентабельного сарая.
Шел 1930 год, и Терри было теперь десять лет.
— Ну-с, мисс Лагг, — энергично сказал мистер Гренвилл, — что вы предложите нам хорошенького для нового территейта? …
— О, на этот раз у меня есть абсолютно божественная идея. Герри играет бедного итальянчика, чистильщика сапог — на самом-то деле он сын графа, но его похитили…
Терри занял середину сцены и заныл:
— Не буду я его играть! Я уже был газетчиком, который продал шайку гангстеров, и сыном грузчика, которого усыновил банкир, и Оливером Твистом, и… Не хочу я больше играть этих сопливых обиженных сироток! Я хочу быть мальчиком-ковбоем или апашем!
Мисс Лагг радостно взвизгнула:
— Придумала! А не сыграть ли ему полкового барабанщика — ну, про Гражданскую войну, — он спасает своего генерала, когда его ранят, и Линкольн приглашает его в Белый дом?
Они все благоговейно взирали, как мисс Лагг воспаряет к высотам, доступным только гениям, но тут ее прервал скрежет циркулярной пилы — голос миссис Т. Бенескотен Тейт:
— Еще чего! Чтобы Терри участвовал в мерзких военных сценах, когда на него будут валиться хулиганы-статисты? С этими войнами беды не оберешься — эффекту много, но кого-нибудь обязательно пришибет. Нет уж, дудки!
— Was ist das denn fur ein Hutzpah![37] — проворчал мистер Авраам Гамильтон Гренвилл.- Der Герри должен идти на риск при том, сколько мы ему платим.
Миссис Тейт взвилась из кресла в ледяной ярости:
— Как же! Паршивые две тысчонки в неделю! Уж поверьте, в следующем его контракте будет стоять четыре тысячи — не даст «Юпитер», найдутся другие! Да мы на эти две тысячи еле концы с концами сводим: надо же так себя в обществе поставить, чтобы всякие там Франшо не драли перед нами нос! А француз-гувернер Терри, а его учитель танцев, а его тренер, а его шофер, а… а… Да еще, слава богу, я не люблю пыль в глаза пускать, как некоторые здешние зазнайки. Ей-богу, зря мы уехали из Меканиквилла! У мистера Тейта там был большой гараж — и мы откладывали куда больше, чем здесь, потому что вы, жирные свиньи, стараетесь заграбастать всю прибыль, а об артисте, о том, как ему прожить с семьей, и думать не желаете!
— Ладно, ладно, пускай так, — поторопился успокоить ее мистер Гренвилл. — А что вы сами, Бесси, предложили бы для его следующей роли?
Мистер Тейт сказал:
— У меня есть мысль…
— Нету! Откуда бы ей взяться? — перебила его Бесси. — А вот я думаю, что будет хорошо, если… так и вижу моего Терри пропавшим дельфином — сыном этого… Наполеона, что ли, или там Людовика — ну, вы знаете, Легленком[38] Мисс Лагг посмотрит, как там было в истории. А уж до чего Терри пойдут атласные штаны с буфами и жабо!
— Ой! — пискнул Терри.
— Мне, — продолжала миссис Тейт с добродетельным негодованием, — очень не нравится, что мой мальчик все время играет газетчиков и всяких там оборвышей. По-моему, это не оказывает благотворного влияния на его публику. Только и знаем, что топчемся на месте. И с его-то гардеробом!
Пока миссис Тейт читала мораль, дворецкий принес коктейли и дневные газеты, так что Уиггинс, закаленный пресс-агент, получил возможность укрыться от голоса Бесси, погрузившись в бодрящее описание очередного чикагского убийства.
Теперь он вдруг перебил ее:
— Вот послушай, Бесси, кстати о твоем пропавшем дофине: история прямо из жизни. Гут сообщают, что король Словарии Удо скончался вчера от разрыва сердца, и ему наследует его сын Максимилиан — теперь король Максимилиан III, — а бедному ребятенку всего десять лет. Самый юный король в мире. Только где эта Словария, хотел бы я знать?
— Ну-ка, скажи ему, Терри, — скомандовала Бесси Тейт. — Терри в географии знаток, прямо как я сама была в его годы.
— Не хочу! — объявил знаток.
— Делай, что тебе говорят! А то не позволю играть в бейсбол с ребятами дворецкого. И ты у меня… ты у меня пойдешь на чай к княгине Маракечелла!
— А чтоб ее! — вздохнул Терри, а потом зачастил с полным отсутствием выражения:- Словария — балканское королевство, граничащее на севере с Румынией, на юге с Болгарией, на востоке с Зендой, а на западе с Грауштарком. Столица — Цетокоскавар. Главные реки- J Ржекл и Згоска. Статьи экспорта — рогатый скот, кожа, сыр и шерсть. Царствующий монарх — Удо VII, потомок прославленного полководца короля Иеронима, сочетавшийся браком со знаменитой красавицей Сидонией, родственницей бывшего германского кайзера… Мам, а мам! А что такое балканское королевство? Это в Китае, да?
