Исаак Башевис-Зингер - Короткая пятница и другие рассказы[Сборник]
На главной дороге ей удалось найти повозку до Замосцья, а дальше пришлось снова продолжить путь на своих двоих. Остановилась она на постоялом дворе и назвалась Аншелем, по имени своего давно умершего дяди. Постоялый двор был переполнен молодыми людьми, путешествующими для обучения у того или иного известного раввина. Они спорили о преимуществах разных иешив: одни говорили, что учиться лучше в Литве, другие защищали польские иешивы, говоря, что обучение в них ничуть не хуже, а еда даже лучше. Впервые Йентель оказалась в окружении одних юношей. «Как отличаются их разговоры от женской болтовни», — думала она, но сама предпочитала помалкивать. Один юноша рассказывал о своем скором браке и обсуждал приданое, которое обещают дать за невесту, а другой в это время, подражая пуримскому раввину, декламировал пассаж из Торы, сопровождая его всевозможными непристойными комментариями. Постепенно спор начал превращаться в свалку. Один парень пытался ударить другого, а тот, в свою очередь, выкручивал противнику руку. Еще один студент не участвовал в этой сваре и тихо ужинал за столом, размешивая чай в стакане перочинным ножиком. Вскоре один из дерущихся подошел к Йентель и хлопнул ее по плечу:
— А ты чего сидишь так тихо? Язык проглотил?
— Мне нечего сказать.
— Как тебя зовут-то?
— Аншель.
— Уж скорее ангел, молчишь, как фиалка придорожная.
И парень дернул Йентель за нос. Она хотела ответить ему тем же, но не смогла. У нее задрожали руки и побледнело лицо. Другой студент, немногим старше прочих, высокий и бледный, с горящими глазами и черной бородой, пришел к ней на выручку.
— Эй, зачем ты ударил его?
— Не нравится, не смотри.
— Хочешь, чтобы я оттаскал тебя за пейсы?
Бородатый юноша подозвал Йентель к себе и спросил, откуда и куда она идет. Йентель ответила, что хочет найти иешиву поспокойнее. Тогда молодой человек почесал бороду и предложил:
— Идем со мною в Бечев.
Он рассказал, что провел в Бечеве уже четыре года. Иешива там была маленькая, всего тринадцать студентов, и город мог позволить себе содержать их всех. Еды было вдоволь, а женщины еще и штопали им носки и стирали белье. Бечевский раввин, глава иешивы, был гением. Он знал ответы на все вопросы. Большинство ешиботников прямо в городе находили себе жен.
— Почему же ты ушел оттуда сейчас? — спросила Йентель.
— Моя мать умерла. И теперь я возвращаюсь.
— Как тебя зовут?
— Авигдор.
— А почему ты не женат?
Юноша снова запустил руку в бороду:
— Это долгая история.
— Расскажи.
Авигдор закрыл глаза и на секунду задумался.
— Ты пойдешь со мною в Бечев?
— Пойду.
— Что ж, тогда ты все равно скоро все узнаешь. Я был помолвлен с единственной дочерью Альтера Вишковера, самого богатого человека в городе. Уже назначили день свадьбы, но они вдруг внезапно расторгли контракт.
— Почему?
— Понятия не имею. Наверняка поползли какие-нибудь слухи. По Закону я мог бы потребовать себе половину обещанного приданого, но это не в моем характере. Теперь мне нашли новую невесту, но она мне не нравится.
— В Бечеве ешиботники видятся с женщинами?
— В доме Альтера, где я ел раз в неделю, Хадасса, его дочь, всегда сама подавала на стол.
— Она симпатичная?
— Блондинка…
— Ну, брюнетки тоже могут быть красивыми.
— Нет.
Йентель внимательно посмотрела на Авигдора. Он был тощим и костлявым, со впалыми щеками. Его пейсы казались почти синими, а брови срослись на переносице. Он смотрел на нее сейчас с тем раскаянием, какое обычно бывает у человека, выболтавшего важный секрет. Лацканы его лапсердака были распороты в знак траура, и за ними виднелась шелковая подкладка. Он постукивал по столу и напевал какой-то мотивчик. Было почти видно, как за его высоким, изрезанным морщинами лбом проносятся мысли. Внезапно он сказал:
— Да, вот так-то. А вообще, я думаю, что стану затворником.
2
Странно, но, как только Аншель, он же Йентель, пришел в Бечев, его тут же определили столоваться в дом того самого богача, Альтера Вишковера, чья дочь чуть было не стала женой Авигдора.
Студенты в иешиве занимались по двое, и напарником Аншеля стал, конечно же, Авигдор. Он помогал ему с заданиями. К тому же он любил плавать и часто звал нового друга на реку искупаться, но тот всегда находил какой-нибудь предлог, чтобы отказаться. Он и поселился не вместе с Авигдором, а в доме старой полуслепой вдовы. По вторникам Аншель ел у Альтера Вишковера, и еду ему подавала Хадасса. Авигдор, когда они после этого встречались в иешиве, просто засыпал его вопросами: «Как выглядела Хадасса? Что она говорила? Она радовалась? Или грустила? Ей не нашли еще нового жениха?»
И Аншель подробно рассказывал о том, как она опрокинула тарелку на стол, забыла принести соль или обмакнула палец в котелок с гречневой кашей. Она покрикивала на служанок, всегда была поглощена книжками с разными историями и каждую неделю меняла прическу. Похоже, она считала себя настоящей красавицей и подолгу крутилась возле зеркала, но на самом деле была вовсе не так уж хороша.
— Через два года после замужества, — сказал Аншель, — она превратится в старую развалину.
— Неужели же она тебе не понравилась?
— Не особенно.
— Если она позовет, ты не убежишь.
— Обойдусь и без нее.
— И у тебя не появилось никаких желаний, когда ты видел ее?
Два друга, забившись в дальний угол в доме учения, больше времени проводили за разговорами, чем за учебой. Иногда Авигдор курил, тогда Аншель брал у него сигарету и тоже затягивался. Авигдор любил гречневое печенье, и Аншель вставал каждое утро раньше срока, чтобы зайти в пекарню и купить другу печенья. Часто он делал вещи, которые удивляли Авигдора. Например, если от его пальто отрывалась пуговица, то на следующий день Аншель приходил в иешиву с иголкой и ниткой и пришивал ее на место. Он дарил Авигдору разные мелочи: шелковый носовой платок, пару носков, шарф. Авигдор все больше и больше привязывался к этому парню, который был всего лишь на пять лет моложе его и у которого еще даже не начала расти борода. Однажды Авигдор сказал Аншелю:
— Я хочу, чтобы ты женился на Хадассе.
— Зачем?
— Лучше ты, чем кто-нибудь другой.
— Мы станем врагами.
— Никогда.
Авигдор любил долгие прогулки за городом, и Аншель охотно сопровождал его. Увлеченные разговором, они проходили мимо водяной мельницы, сосняка до самого перекрестка дорог, где стоял христианский склеп. Иногда они лежали в траве и смотрели на небо.
— Почему женщина не может быть такой, как ты? — спросил однажды Авигдор.
— В каком смысле?
— Почему Хадасса не может быть похожей на тебя?
— Похожей в чем?
— Ну, почему она не может быть таким же хорошим другом?
Эти слова почему-то развеселили Аншеля. Сперва он сорвал цветок и начал обрывать с него лепестки. Потом кинул в Авигдора каштаном. Авигдор продолжал невозмутимо наблюдать за тем, как по его руке ползет божья коровка. Помолчав немного, он сказал:
— Мне нашли невесту.
Аншель вскочил на ноги:
— Кого?
— Дочку Фейтла, Пешу.
— Вдову?
— Точно.
— Зачем тебе жениться на вдове?
— Других-то нет.
— Неправда. Может, появится кто-то, кто с радостью выйдет за тебя.
— Сомневаюсь.
Аншель попытался вразумить Авигдора. Пеша не была ни красива, ни умна. Так — корова с парой глаз. К тому же она не прожила с первым мужем и года, а это значило, что она принадлежит к женщинам, которые тем или иным способом убивают всех своих мужей. Авигдор не отвечал. Он курил сигарету, глубоко затягивался и выпускал колечки дыма. Его лицо позеленело:
— Мне нужна женщина. Я не могу спать ночами.
Аншель внимательно посмотрел на друга:
— Почему ты не хочешь подождать, пока появится та, что предназначена тебе судьбой?
— Потому что она уже появилась. Это Хадасса.
В глазах Авигдора показались слезы. Он встал с травы:
— Ладно, идем. Хватит тут валяться.
Все дальнейшее произошло очень быстро. Сегодня Авигдор рассказывал Аншелю о предстоящей свадьбе, а через два дня уже обручился с Пешей и принес в иешиву медовый пирог и бутылку водки. Саму свадьбу назначили на ближайшее время: когда невеста вдова, а жених — сирота, тянуть с этим незачем. Ешиботники пили водку и поздравляли Авигдора, Аншель тоже сделал было глоток, но у него тут же перехватило дыхание.
— Ой, она жжет!
— Ты еще не мужчина, — покачал головой Авигдор.
Когда вся водка были выпита, а пирог съеден, студенты снова принялись за учебу. Авигдор и Аншель взяли том Гемары, но не могли ни заниматься, ни говорить как прежде. Авигдор раскачивался взад-вперед, бил себя в грудь и тихо что-то шептал.
