Ирвин Шоу - Вершина холма
Коридорный внес его вещи, Майкл поднялся вслед за ним на второй этаж и вошел в свой просторный номер с двуспальной кроватью, камином, широким столом, креслом-качалкой и двумя глубокими креслами, обитыми зеленым бархатом. Везде были чистота и порядок, латунные светильники отбрасывали неяркий приятный свет.
Оставшись один, Майкл подошел к окну. Комната выходила на улицу, и в свете фонарей, освещавших подъезд к зданию, он увидел миссис Хеггенер. Закутанная в шубу, она неторопливо шла к месту стоянки «порше», а собака трусила возле нее. Миссис Хеггенер остановилась, разглядывая автомобиль. Сенбернар задрал лапу и помочился на заднее колесо. Миссис Хеггенер подняла голову и взглянула на окно Майкла. Он знал, что хорошо виден на фоне освещенной комнаты. Ему показалось, что она улыбнулась.
Он отступил назад. «Надеюсь, проклятая собака не принесет мне беды», – подумал Майкл, жалея, что миссис Хеггенер увидела его в этот момент.
Он разложил вещи, принял душ, побрился, переоделся, написал письмо Антуану с просьбой сходить в его старую гостиницу и разыскать среди оставленных им вещей техпаспорт «порше». «Здесь тишь и благодать, снега пока нет, но это компенсируется отсутствием пианистов и техасцев. Au revoir. Майкл» – так закончил он свое короткое послание. Он вывел новое имя Аптуана и адрес той отвратительной гостиницы, где скрывался француз. Майкл надел дубленку, сохранившуюся у него со студенческих времен, спустился вниз и отдал ключ портье.
Миссис Хеггенер сидела в небольшой гостиной, которая примыкала к холлу, а на ковре у ее ног лежал сенбернар. К вечеру она надела длинное черное платье. Она читала, но, заметив Майкла, оторвала голову от книги и кивнула ему. Майкл ответил на приветствие. Ожидая у стойки, пока ему найдут марку для письма, он вдруг увидел красивую молоденькую стройную негритянку в белом фартучке; она пересекла холл, держа в руках поднос с бутылкой вина и бокалом для миссис Хеггенер. Майкл не мог оторвать от девушки взгляда.
Негритянка налила вино в бокал, и миссис Хеггенер подняла его, глядя на Майкла. Она явно привыкла к тому, что ее хорошенькая служанка нравится постояльцам. Хозяйка отеля что-то шепнула ей, девушка подошла к Майклу и застенчиво сказала мелодичным голосом:
– Мистер Сторз, миссис Хеггенер приглашает вас выпить с ней бокал вина.
Он посмотрел на часы, решил, что может задержаться на пять минут, и ответил:
– Большое спасибо.
Служанка ушла за вторым бокалом.
– Благодарю вас, мадам. – Майкл набросил дубленку на спинку кресла.
– Садитесь, пожалуйста, – сказала миссис Хеггенер. – Спасибо, что согласились составить мне компанию. Я люблю это время года, когда сезон еще не начался и практически вся гостиница в моем распоряжении, но иногда одиночество тяготит меня. Вы знакомы с городом?
– Когда-то я провел здесь зиму. Гостиницы еще не было.
– Да, мы с мужем приехали сюда сравнительно недавно.
Она отчетливо выговаривала каждое слово, ее речь лилась плавно, бесстрастно…
– В ту пору никто здесь не носил вечерних туалетов. Боюсь, я не взял с собой ничего приличного.
– О, это, – миссис Хеггенер слегка щелкнула пальцами по складке платья. Майкл заметил, что пальцы у нее тонкие, белые, с ухоженными ногтями. – Я одеваюсь по настроению. То же самое рекомендую делать нашим гостям. Сегодня, например, мне захотелось одеться.
Она не таясь изучала его. Рука Майкла непроизвольно потянулась к верхней пуговице рубашки. Миссис Хеггенер улыбнулась:
– Не беспокойтесь, вы выглядите великолепно. Он опустил руку в карман твидовой куртки. Никто еще не говорил ему, что он выглядит великолепно.
– Вы к нам надолго? – спросила она.
– На сезон. Если понравится.
Миссис Хеггенер в удивлении изогнула дугой густые, невыщипанные брови:
– На сезон? О, мы постараемся, чтобы вам у нас понравилось.
Служанка принесла второй бокал, миссис Хеггенер наполнила его.
– Prosit![10]
– Prosit, – сказал Майкл.
– На сезон, – повторила миссис Хеггенер. – Какая удача для нас. Мало американцев могут позволить себе в вашем возрасте целую зиму не работать.
– Да, мне повезло, – сказал Майкл и выпил. – Превосходное вино.
– Австрийское, – пояснила миссис Хеггенер. – Вы бывали когда-нибудь в Австрии?
– Я провел пару недель в Кицбюэле.
– Вы, конечно, горнолыжник.
– Иногда мне удается съехать с торы, не упав. – Майкл чувствовал, что эта весьма разборчивая женщина хладнокровно определяет, чего он стоит, оценивает каждый его жест, слово.
Миссис Хеггенер отпила вино. Ее большой рот с полными ненакрашенными губами не соответствовал, как показалось Майклу, холодным голубым глазам и тонким, почти аскетическим линиям скул.
– Это вино делает мой отец, – сказала она. – Могу попросить Риту оставить вам в номере бутылку на тот случай, если вы захотите выпить перед сном.
– Это было бы прекрасно. Спасибо.
– Если вас не пугает мрачный вид безлюдной столовой, – она остановилась, – то можете пообедать со мной.
– Благодарю вас, мадам, но меня ждут Элсуорты.
– Ах да, – сказала миссис Хеггенер, – он, кажется, ваш старый друг.
– Достаточно старый.
– С моим мужем он тоже дружен. Он помогал нам строить гостиницу. Муж считает его исключительно порядочным и приятным в общении человеком. Лучшей рекомендации вы получить не могли. Хорошее это племя – обитатели гор. Вы живете в Нью-Йорке?
– С понедельника до пятницы.
Миссис Хеггенер засмеялась. Майкл решил, что эта женщина смеется – во всяком случае от души – не часто. А жаль, подумал он. Улыбка смягчала ее строгое лицо, а идеальные зубы сверкали белизной.
– Я вас понимаю, – сказала она. – Стоит мне провести там пару недель, и нервы становятся ни к черту. Если позволите, чем вы занимаетесь с понедельника до пятницы?
– Тружусь, – уклончиво ответил Майкл.
Ему не нравилось, что эта выдержанная, превосходно владеющая собой женщина изучает и оценивает его.
– Мне кажется, ваш труд окупается сторицей, – сказала она. – Я видела вашу машину.
– Иногда я балую себя.
Майкл опустил бокал на стол и поднялся:
– Спасибо за вино. К сожалению, мне пора.
– Если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, не стесняйтесь. Когда нахлынут орды туристов, обслуживание ухудшится. Желаю приятно провести время.
– Спасибо.
Он шагнул к двери.
– О, – остановила его миссис Хеггенер, – не сердитесь на Бруно. – Она потрепала пса по шее. – Он хотел сделать вам комплимент. Он… метит только самые роскошные машины.
Майкл рассмеялся:
– Славный пес.
Он нагнулся и погладил собаку по голове. Бруно вздохнул и лениво пошевелил хвостом.
– Он неисправимый сноб. – Миссис Хеггенер не скрывала своего одобрения. – Он очень разборчив в выборе друзей.
– Я польщен.
– Уверена, что лестью вас не удивишь, мистер Сторз, – сказала она. – Приятного вечера.
– Всего доброго, мадам.
Она кивнула, взяла книгу и полистала ее, ища нужную страницу.
Ледышка, подумал Майкл, выходя из гостиницы; Он поежился от холода, застегнул дубленку, сел в машину и уехал.
Нажав кнопку у входа в крытый серым гонтом двухэтажный дом с новым крылом, недавно пристроенным Элсуортом, Майкл вспомнил, как впервые позвонил сюда. Он только что приехал в город и заметил объявление: «Сдается комната». Первые две ночи он провел в шумной маленькой запущенной гостинице, набитой беспокойными студентами, не умеющими пить, а аккуратный серый домик манил комфортом и покоем. Его ждало здесь гораздо большее – превосходный стол и дружба, хотя Майкл прожил у них всего две недели, так как потом у него начались романы, в том числе и с бывшей миссис Харрис, а принимать дам в своей небольшой спальне ему казалось невозможным: Элсуорты, люди верующие, строгих нравов, находились за тонкой деревянной стенкой и слышали каждый шорох.
– Входи, входи, – пробасил Элсуорт из глубины дома.
Майкл открыл дверь и шагнул в знакомую прихожую. Из комнаты вышел Хэб в расстегнутой на бычьей шее рубашке, с бокалом в руке.
– Минна уже волнуется, – сказал он, помогая Майклу снять дубленку. – Она помнит, что ростбиф ты любишь сыроватый, и боится, как бы он не пережарился.
– Меня задержала дама, – произнес Майкл, проходя в гостиную.
– Уже? – спросил Элсуорт тоном, свидетельствовавшим о том, что он вовсе не удивлен.
– Жена хозяина гостиницы, – пояснил Майкл. – Мадам Хеггенер.
– А, – сухо сказал Элсуорт. – Эта.
