Н Егорова - Сказки Африки
Отец спустился на землю, весело распевая, срубил несколько молодых деревьев на стены и стропила будущей хижины и затащил их по своей лестнице на верхушку. Дерева на каркас хижины он набрал вдоволь и теперь принялся плести толстые веревки из лиан. Заготовил верёвки и начал строить хижину на высоком баобабе, скрытую и от диких зверей, и от людского глаза.
Рано утром он нарезал травы на кровлю, смастерил деревянную кровать и устлал её мягкими оленьими шкурами. Здесь детишкам будет удобно спать.
Теперь дом был почти готов. Отец принёс туда несколько табуретов и горшков для кухни. Дело стало за лестницей, сплетённой из лиан, а их в лесу много. Закончил он и с лестницей. По колышкам охотник забрался в свой дом, вбил большой кол у порога, привязал к нему верёвочную лесенку и скинул её на землю. «Здорово! — порадовался мастер своей работе. — Теперь можно и детишек сюда привести».
Отец осторожно спустился по верёвочной лестнице, проверил её на прочность и попутно выбил топором колышки из баобаба. Отныне в дом можно было проникнуть только по веревочной лестнице, сброшенной вниз.
Охотник поочерёдно занёс детей в новый дом, и детишкам там очень понравилось. Двое старших вытягивали руки и забавлялись листьями, висевшими над головой, а самый маленький дрыгал ногами и распевал весёлые песенки в удобной кровати. Отец приготовил им ужин там же, высоко на дереве, и вся семья, очень довольная, уснула в своём новом доме.
Утром отец сказал, что идёт на охоту и принесёт мясо дикого буйвола. Подозвав детей поближе, он наказал:
— Как только я спущусь вниз, затаскивайте лестницу и никому, кроме меня, её не бросайте. Выполните мой наказ — никто вас не тронет.
— Как же мы тебя разглядим сквозь листья, ведь до земли далеко? — спросил старший.
— Я вам песенку пропою, — отвечает отец. — Вот такую:
Китенгее, Китенгее,
Сбрось мне лесенку скорее,
Поднимусь я в дом по ней,
Накормлю своих детей.
Как услышите мою песенку, по голосу узнаете, что внизу — отец, а не злая лесная ведьма.
Спустился охотник вниз, а ребятишки быстро подняли лесенку, как наказал отец. Целый день они веселились на верхушке огромного баобаба. Смотрели, как птицы подлетают к гнёздам и кормят своих птенцов, как резвятся и визжат маленькие коричневые обезьянки. По дому летал лёгкий ветерок, а густая тёмно-зелёная листва укрывала его от палящего полуденного солнца. Когда на землю спустился вечер, они услышали снизу отцовскую песенку:
Китенгее, Китенгее,
Сбрось мне лесенку скорее,
Поднимусь я в дом по ней,
Накормлю своих детей.
Старший сын, Китенгее, сбросил лесенку. Отец принёс на ужин мясо дикого буйвола и показал детям, как нужно его готовить.
Так они и жили в довольстве и веселье. Отец каждый день приносил домой хорошую пищу, дети росли и крепли. Но недаром отец говорил, что в лесу живут злые ведьмы. Подсмотрела одна из них, куда приходит охотник, подслушала его песенку. Захотелось ей украсть ребят, чтоб они на неё работали.
Отправился как-то раз отец на охоту, а ведьма подошла к баобабу и запела скрипучим голосом:
Китенгее, Китенгее,
Сбрось мне лесенку скорее,
Поднимусь я в дом по ней,
Накормлю своих детей.
Самый маленький крикнул брату и сестре:
— Сбросьте отцу лестницу, он сегодня рано с охоты вернулся, мясо нам принёс.
Но старшие услышали, что кто-то поёт отцовскую песню чужим голосом, и Китенгее сказал:
— Нет, это не отец. Это лесная ведьма. Отец строго-настрого наказывал не пускать её в дом.
Схватил Китенгее полено и сбросил его вниз, прямо ведьме на голову. Она испугалась и убежала. Пришёл домой отец, услышал, что тут без него приключилось, и похвалил Китенгее за смекалку. А впредь наказал, чтоб ещё осторожнее были.
Назавтра явилась ведьма снова. Только отец ушёл, она тут как тут. Запела ведьма другим, тонким голосом:
Китенгее, Китенгее,
Сбрось мне лесенку скорее,
Поднимусь я в дом по ней,
Накормлю своих детей.
Дети, хоть и не видели сверху ведьму, разобрали, что голос чужой. Схватил Китенгее большой камень и швырнул что было силы вниз. Взвыла ведьма от боли и убралась восвояси, а дети громко смеялись ей вслед.
И решила ведьма: «Поставлю на своём, наплачутся они у меня в работниках!» Пошла к самому искусному лесному чародею и спросила, как изменить голос, чтоб походил на человечий. Долго думал чародей, а под конец сказал:
— Ступай в лес, держи путь прямо на восток, пока не увидишь полчище рыжих муравьев, ползущих на запад. Встань на колени и слизывай их. Станут они тебя кусать, язык распухнет. Тогда ступай дальше на восток, пока не дойдёшь до муравейника, где живут большие чёрные муравьи. Встань на колени, высунь язык, чтоб его чёрные муравьи кусали. Язык ещё толще станет. Снова иди на восток, пока не наткнёшься на скорпионов. Встань на колени, высунь язык, пусть его скорпионы кусают, пока он поперёк себя толще не станет. Вот тогда возвращайся домой. Месяц болеть будешь, но голос у тебя изменится, сделается как у охотника. Вот тогда и выкрадешь у него детей, будут они у тебя в работниках.
Ведьма выполнила всё, что ей было сказано, и потом целый месяц хворала. Под конец поднялась на ноги и тут же — к баобабу. Выждала, пока охотник уйдёт подальше, и запела отцовским голосом:
Китенгее, Китенгее,
Сбрось мне лесенку скорее,
Поднимусь я в дом по ней,
Накормлю своих детей.
На этот раз старший сын не разобрал, что голос чужой, и сбросил лестницу. Лезет ведьма, пыхтит, отдувается с непривычки, а лестница под ней дёргается, крутится. Удивился Китенгее, спросил:
— Отец, ты зачем лестницу раскачиваешь? Почему пыхтишь?
— Крупного зверя убил, — отвечает ведьма, — еле тащу.
А через минуту увидели дети злющее ведьмино лицо и закричали в страхе:
— Отец, отец, помоги, спаси нас!
Кричали, кричали, да всё напрасно: отец ушёл далеко и не услышал их мольбы о помощи. Так и угодили они ведьме в лапы.
Спустилась ведьма с детьми под мышкой, притащила их в своё логово и заперла.
Вечером отец вернулся с охоты, глядь — веревочная лестница на ветру раскачивается. Быстро залез наверх и обыскал весь дом. Нет детей! Догадался он, что случилось.
— Вот горе! — зарыдал охотник. — Ведьма их подстерегла и утащила. Но куда же она их спрятала? Пойду-ка я к колдуну в деревню, может, он знает.
Взял охотник лук и стрелы, прихватил в дар колдуну леопардовую шкуру и отправился в деревню, где родились его дети. Колдун сидел на пороге своей хижины.
— Помоги мне, — попросил колдуна охотник и протянул ему в дар красивую леопардовую шкуру, — ведьма похитила моих детей, и я не знаю, где они теперь.
Колдун расстелил леопардовую шкуру, достал калебас с гадательными камешками и косточками от плодов и принялся его трясти, приговаривая непонятные слова. Потом вдруг высыпал все косточки и камешки на шкуру и стал изучать, как они легли. Смотрел, смотрел и заговорил, словно во сне:
— Вижу узкую тропинку, которая ведёт к маленькой хижине под бурой травяной кровлей. Тропа отходит на север от широкой лесной просеки у реки. Вижу, работают в поле, что возле хижины, трое детей, а ведьма помыкает ими. Всё...
Поблагодарил охотник колдуна и вернулся в свой дом на верхушке баобаба: куда было идти в такую темень? Вздремнул он до рассвета, а с первыми лучами солнца пошёл искать широкую лесную просеку. Шёл он долго, пока не услышал вдали голоса. Припал охотник к земле и пополз в ту сторону, откуда доносились голоса. И открылось ему то, что колдун, как по картинке, описал: трое его детишек пропалывали поле, а ведьма стояла у дверей своих хижины и глаз с них не спускала. Долго лежал отец, затаившись под кустом, но наконец старший сын оказался неподалёку и мог услышать его шепот.
— Китенгее, Китенгее, — тихо позвал отец, — не поднимай головы, продолжай полоть, но слушай, что я скажу.
— Отец, я тебя слышу, — тихо ответил мальчик.
— На ведьму работаете? — спросил отец. — А по вечерам стряпать заставляет?
— Заставляет, — сказал мальчик. — Не разгибаясь целыми днями работаем. С меня, старшего, больше всех требует. Откажешься, говорит, заколю острым копьём.
— Я тебя научу, как быть, — зашептал отец. — Придёшь вечером домой, дождись, пока ведьма отлучится, и притупи острый наконечник копья о камень. А потом садись и отдыхай. За стряпню даже не принимайся. И не бойся ничего, я буду рядом.
Отец медленно пополз обратно и выждал под деревцем дикой сливы, когда сядет солнце. А дети, едва держась на ногах, вернулись в хижину.
— Пойду прогуляюсь, — сказала ведьма скрипучим голосом, — а вы мне ужин стряпайте. Если к моему приходу ужин не будет готов, вам несдобровать.
