Джейн Остен - Нортенгерское аббатство
— Я буду счастлив познакомить ее с ними получше.
— Не сомневаюсь. Но этим ты еще не дал необходимых сейчас объяснений.
— Что же от меня требуется?
— Ты это знаешь сам. Изложи свои подлинные взгляды. Объясни, какого ты высокого мнения об умственных способностях женщин.
— Мисс Морланд, я весьма высоко ставлю умственные способности всех женщин на свете, кто бы они ни были, в особенности тех, с кем я имею счастье находиться в одной компании.
— Этого недостаточно. Будь серьезнее.
— Мисс Морланд, никто не судит об умственных способностях женщин так высоко, как я. Мне кажется, что природа дала им так много что они никогда не считают нужным использовать больше половины.
— В данный момент, мисс Морланд, мы не добьемся от него ничего более разумного. Он сейчас не настроен на серьезный лад. Но, уверяю вас, было бы совершенно неверно предполагать, что он способен высказаться несправедливо о какой-нибудь женщине вообще или недоброжелательно обо мне.
Поверить, что Генри Тилни не может поступить плохо, было для Кэтрин совсем нетрудно. Выходки его иногда вызывали у нее удивление, но относился он ко всему всегда правильно. А тем, что было в нем непонятно, она готова была восхищаться так, как будто она это понимала. Вся прогулка показалась Кэтрин чудесной, и, хотя она закончилась слишком быстро, чудесным было и ее завершение: ее друзья зашли вместе с ней в дом, и перед тем, как расстаться, мисс Тилни, обращаясь в равной степени к ней и к миссис Аллен, самым любезным образом попросила Кэтрин доставить ей удовольствие, приняв приглашение послезавтра у них пообедать. Со стороны миссис Аллен не возникло никаких затруднений, а единственная трудность для Кэтрин была связана с необходимостью скрыть переполнившие ее радостные чувства.
Утро прошло так приятно, что совершенно вытеснило из ее памяти мысли о дружбе и сестринской привязанности. За все время прогулки она ни разу не подумала об Изабелле и Джеймсе. Когда Тилни ушли, ей захотелось что-нибудь о них узнать, но на первых порах это оказалось невозможным. Миссис Аллен ничем не могла рассеять ее тревогу по поводу отсутствия сведений о подруге и брате. Около середины дня, однако, Кэтрин под предлогом безотлагательной покупки ярда цветных лент вышла на улицу. На Бонд-стрит она обогнала среднюю мисс Торп, шедшую в Эдгарс-Бил-дингс между двумя самыми очаровательными на свете девицами, которые в течение этого утра были ее любимейшими подругами. От нее Кэтрин узнала, что путешествие в Клифтон состоялось.
— Они выехали в восемь часов, — сказала мисс Энн, — и, поверьте, я не завидую их поездке. Мне кажется, мы с вами счастливо отделались от этой затеи. Ничего не могло быть скучнее — в это время года в Клифтоне ни души. Белл поехала с вашим братом, а Джон повез Марию.
Кэтрин выразила полное удовлетворение, узнав, как все устроилось.
— Еще бы, — поддакнула ей Энн, — Мария сразу согласилась. Она была в диком восторге, надеясь получить удовольствие. Не могу сказать, что восхищаюсь ее вкусом. Что касается меня, я с самого начала решила не ехать, как бы меня ни упрашивали.
Несколько в этом сомневаясь, Кэтрин не удержалась от замечания:
— Я бы желала, чтобы и вы участвовали в прогулке. Жаль, что вы не смогли поехать со всеми.
— Благодарю вас, мне это было ни к чему. Я ни за что не поехала бы сама. Когда вы подошли, я как раз говорила об этом Эмили и Софье.
Кэтрин осталась неубежденной, но радовалась, что Энн располагала подругами, которые могли ее утешить. Вполне успокоенная, она попрощалась с мисс Торп и вернулась домой, довольная тем, что ее отказ не сорвал поездки, и надеясь, что благодаря удовольствию, полученному от прогулки, Джеймс и Изабелла перестанут сердиться на проявленное ею упорство.
Глава ХY
На следующий день утром записка от Изабеллы, дышавшая в каждой строке миром и дружбой и умолявшая прийти немедленно по исключительно важному делу, заставила подгоняемую преданностью и любопытством Кэтрин поспешить в Эдгаре-Билдингс. В гостиной она застала двух младших мисс Торп. И когда Энн вышла, чтобы позвать Изабеллу, Кэтрин воспользовалась возможностью расспросить ее сестру о вчерашней поездке. Мария только и ждала случая выразить свои восторги, и Кэтрин тотчас же услышала, что они совершили чудеснейшую прогулку на свете и что никто не может себе представить, до чего это было изумительно, и поверить, как это было очаровательно. Таковы были сведения, сообщенные за первые пять минут. В продолжение последующих были переданы некоторые подробности они приехали прямо в гостиницу «Йорк», слегка перекусили, заказали ранний обед, сходили в Галерею-бювет и попробовали там воду из источника, рассовав несколько шиллингов в сумочки и копилки, завернули к кондитеру поесть мороженого, поспешили в гостиницу и, боясь задержаться до темноты, наспех проглотили поданные им блюда, а затем прелестнейшим образом вернулись домой — правда, луны не было и пошел небольшой дождь, да еще лошадь мистера Морланда так заморилась, что еле-еле переставляла ноги.
Кэтрин вполне удовлетворило выслушанное сообщение. Про Блэйзский замок они, как видно, даже не вспомнили, а обо всем остальном не стоило жалеть ни минуты. В конце рассказа Мария выразила нежное сочувствие своей сестре Энн, которая, по ее мнению, была смертельно обижена тем, что ее не взяли в поездку.
— Она мне этого никогда не простит, я убеждена. Но вы же знаете, разве я могла что-нибудь сделать? Джон хотел, чтобы поехала я, — он клялся, что не повезет ее из-за ее толстых лодыжек. Боюсь, настроение у нее испорчено на целый месяц. Но я твердо решила не обращать на это внимания. Меня ведь не так-то легко вывести из себя.
В эту минуту в комнату стремительно вбежала Изабелла с таким счастливым и многозначительным видом, что сразу привлекла к себе все внимание своей подруги. Мария была бесцеремонно выставлена за дверь, и Изабелла, заключив Кэтрин в объятия, начала следующим образом:
— Да, да, Кэтрин, это в самом деле так. Ваша проницательность вас не обманула. У, этот ваш коварный взгляд! Он все видит насквозь.
Взгляд Кэтрин выражал лишь недоумение.
— Ну вот, моя бесценная, моя самая любимая подруга, — продолжала Изабелла, — видите, до чего я взволнована. Давайте сядем поуютнее и поговорим. Значит, вы обо всем догадались, как только получили мою записку? Лукавое создание! Ах, Кэтрин, вы одна знаете мое сердце — только вы способны понять, как я счастлива. Ваш брат — обаятельнейший человек на земле. Только бы мне стать достойной его! Но что скажут ваши чудесные родители? Боже! Когда я думаю о них, меня всю трясет.
Кэтрин начала догадываться о случившемся. Мысль об этом осенила ее внезапно. И, густо покраснев под действием столь нового для нее переживания, она воскликнула:
— Боже мой! Изабелла, дорогая моя, что вы хотите сказать? Неужели, неужели вы с Джеймсом и вправду друг друга любите?
Ее смелая догадка, однако, как она скоро поняла, отражала истинное положение дел только наполовину. Горячая симпатия к Джеймсу которую Кэтрин якобы постоянно замечала в каждом взгляде и поступке Изабеллы, была вознаграждена во время вчерашней поездки его нежнейшим признанием в любви. И теперь она была связана с ее братом сердцем и словом. Еще никогда до ушей Кэтрин не доходила такая радостная, такая увлекательная и необычайная новость. Ее брат и ее подруга помолвлены! Впервые переживая подобное событие, она придавала ему столь большое значение, как будто жизненная рутина не могла принести ей еще раз чего-либо в этом роде. Выразить силу своих чувств она не могла, но их суть вполне удовлетворяла ее подругу. И прежде всего Кэтрин дала им выход, признавшись, насколько она будет счастлива приобрести такую сестру, после чего две прекрасные леди обнялись и их счастливые слезы смешались в общем потоке.
Как бы искренне Кэтрин ни была рада их будущему родству, следует признать, что Изабелла далеко превзошла ее в предвкушении близости между ними.
— Моя Кэтрин будет мне несравнимо дороже, чем Энн или Мария. Я знаю, что привяжусь ко всем моим дорогим Морландам гораздо сильнее, чем к своей семье.
Подобная возвышенность дружеских чувств оставалась для Кэтрин недосягаемой.
— Как вы похожи на вашего брата! — продолжала Изабелла. — С тех пор, как мы встретились, я в вас души не чаю. Но так бывает со мной всегда — первое мгновение решает все! В первый же день, когда Морланд приехал в прошлом году к нам на Рождество, в ту самую секунду, как я его увидела, мое сердце мне больше не принадлежало. На мне, помню, было тогда желтое платье, а волосы заплетены в косы. Я вошла в гостиную, Джон мне его представил, и мне показалось, что я в жизни еще не видела более красивого человека.
Здесь Кэтрин отметила про себя могущественную силу любви. Ибо хоть она и была очень привязана к брату и относилась пристрастно к его достоинствам, она никогда не находила его красавцем.
![Джейн Остен - Чувство и чувствительность [Разум и чувство]](/uploads/posts/books/136075/136075.jpg)
