Пауло Коэльо - Алхимик
Жидкость стала красной как кровь. Алхимик снял котел с огня и дал ей остыть, беседуя тем временем с монахом о войне в пустыне.
– Боюсь, что это надолго, – сказал он.
Монах досадовал: из-за войны караваны уже давно стояли в Гизехе. «Но на все воля Божья», – добавил он смиренно.
– Верно, – сказал Алхимик.
Когда котел наконец остыл, Сантьяго и монах в восторге переглянулись: свинец, принявший круглую форму сосуда, в котором лежал, превратился в золото.
– Неужели и я когда-нибудь научусь этому? – спросил юноша.
– Это была моя Стезя, – моя, а не твоя. Я просто хотел тебе показать, что это возможно.
Они снова вернулись к воротам обители, и там Алхимик разделил золотой диск на четыре части.
– Это тебе, – сказал он, протягивая одну монаху. – За то, что всегда радушно встречал паломников.
– За свое радушие я получаю слишком много, – возразил монах.
– Никогда так больше не говори. Жизнь может невзначай услышать и дать в следующий раз меньше, – ответил Алхимик и повернулся к Сантьяго. – А это тебе, взамен тех денег, что достались вождю.
Юноша тоже хотел сказать, что это золото стоит гораздо больше, но смолчал.
– Это мне, – продолжал Алхимик. – Я должен вернуться домой, а в пустыне идет война.
Четвертый кусок он снова протянул монаху:
– Это – тоже для Сантьяго. Может, понадобится.
– Но ведь я иду за сокровищами! – воскликнул тот. – И я уже совсем близко!
– И я уверен, что ты их найдешь, – сказал Алхимик.
– Но тогда зачем мне золото?
– Потому что ты уже дважды лишался всего, что имел. В первый раз тебя обманул мошенник, во второй обобрал вождь. Я старый суеверный араб и верю в правоту нашей пословицы, а она гласит: «Что случилось однажды, может никогда больше не случиться. Но то, что случилось два раза, непременно случится и в третий».
Они сели на коней.
– Хочу рассказать тебе историю о снах, – молвил Алхимик. – Подъезжай поближе.
Юноша повиновался.
– Так вот, жил да был в Древнем Риме, во времена императора Тиберия, один добрый человек, и было у него два сына. Один стал воином и отправился служить на самую дальнюю окраину империи. Второй писал стихи, приводившие в восхищение весь Рим.
Однажды старику приснился сон, будто к нему явился небесный вестник и предрек ему, что слова, написанные одним из его сыновей, будут известны во всем мире, и люди спустя много сотен лет будут повторять их. Старик заплакал от счастья: судьба была к нему щедра и милостива, ибо даровала высшую радость, какую только может испытать отец.
Вскоре он погиб – пытался спасти ребенка из-под тяжелой повозки, но сам попал под колеса. Поскольку жизнь он вел праведную, то прямо отправился на небеса, где повстречал вестника, явившегося к нему во сне.
– Ты был добрым и хорошим человеком, – сказал он ему. – Жизнь твоя была исполнена любви, а смерть – достоинства. Я могу выполнить любую твою просьбу.
– И жизнь была ко мне добра, – отвечал старик. – Когда ты явился мне во сне, я почувствовал, что все мои усилия были не напрасны. Ибо стихи моего сына будут переходить из поколения в поколение. Для себя мне просить нечего, но всякий отец гордился бы славой того, кого он пестовал, учил и наставлял. А потому мне бы хотелось услышать в далеком будущем слова моего сына.
Вестник прикоснулся к его плечу, и оба они в мгновение ока очутились в далеком будущем – в огромном городе, среди тысяч людей, говоривших на неведомом языке.
Старик опять прослезился от радости.
– Я знал, что стихи моего сына переживут века, – сквозь слезы сказал он. – Ответь мне, какие его строки повторяют все эти люди.
Вестник ласково усадил старика на скамейку и сам сел с ним рядом.
– Стихи твоего сына прославились на весь Рим, все любили их и наслаждались ими. Но кончилось царствование Тиберия, и их забыли. Люди повторяют слова другого твоего сына – того, что стал воином.
Старик воззрился на вестника с недоумением.
– Он служил в одной из далеких провинций, – продолжал тот. – И стал сотником. Он тоже был справедлив и добр. Как-то раз заболел один из его рабов – он был при смерти. Твой сын, услышав, что появился некий целитель, пустился на поиски этого человека. А по пути узнал, что этот человек – Сын Божий. Он встретил людей, исцеленных им, услышал его учение и, хоть и был римским сотником, перешел в его веру. И вот однажды утром предстал перед ним. И рассказал, что слуга его болен. И Учитель – как называли этого человека – собрался идти за ним. Но сотник был человеком веры, и, заглянув в глаза Учителю, он понял, что стоит перед Сыном Божьим. Вот тогда твой сын и произнес слова, которые не позабудутся во веки веков. Он сказал так: «Господи! Я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой, но скажи только слово, и выздоровеет слуга мой».
***Алхимик тронул лошадь.
– Каждый человек на земле, чем бы он ни занимался, играет главную роль в истории мира. И обычно даже не знает об этом.
Сантьяго улыбнулся. Он никогда не думал, что жизнь может быть так важна для пастуха.
– Прощай, – сказал Алхимик.
– Прощай, – ответил юноша.
***Два с половиной часа Сантьяго ехал по пустыне, внимательно прислушиваясь к тому, что говорило сердце. Именно оно должно было указать ему, где спрятаны сокровища. «Где сокровища, там будет и твое сердце», – сказал ему Алхимик.
Но сердце говорило о другом. С гордостью оно рассказывало историю пастуха, бросившего своих овец, чтобы сделать явью дважды приснившийся сон. Напоминало о Своей Стезе и о многих, одолевших ее, – о тех, кто отправлялся на поиски новых земель или красавиц и противостоял рассудку и предрассудкам своих современников. Оно говорило о великих открытиях, о великих переменах, о книгах.
И только когда Сантьяго начал подниматься по склону бархана, сердце прошептало ему: «Будь внимателен. Там, где ты заплачешь, буду я, а значит, и твои сокровища».
Юноша взбирался медленно. На усыпанном звездами небе снова появилась полная луна – целый месяц шел он по пустыне. Луна освещала бархан, и тени играли так причудливо, что пустыня казалась волнующимся морем, и Сантьяго вспоминал тот день, когда, простившись с Алхимиком, бросил поводья и дал своему коню волю. Луна освещала безмолвие пустыни и оставшийся позади путь, свершаемый теми, кто ищет сокровища.
Когда через несколько минут он поднялся на вершину, сердце его вдруг отчаянно заколотилось. Перед ним, освещенные луной и белизной песков, величественно высились пирамиды.
Сантьяго упал на колени и заплакал. Он возблагодарил Бога за то, что тот дал ему поверить в Свою Стезю, свел его с Мелхиседеком, с Продавцом Хрусталя, с англичанином, с Алхимиком и – главное – что дал ему повстречать женщину пустыни, женщину, которая заставила его поверить в то, что любовь никогда не отлучит человека от его Стези.
С высоты тысячелетий смотрели на юношу пирамиды. Теперь он, если пожелает, может вернуться в оазис, жениться на Фатиме и пасти овец. Жил же в пустыне Алхимик, который знал Всеобщий Язык и умел превращать свинец в золото. Сантьяго некому показывать свое искусство, некого дивить плодами своей мудрости: следуя Своей Стезей, он выучился всему, что было ему нужно, и испытал все, о чем мечтал.
Но он искал свои сокровища, а ведь считать дело сделанным можно, лишь когда достигнута цель. Юноша стоял на вершине и плакал, а когда посмотрел вниз, увидел: там, куда падали его слезы, ползет жук-скарабей. За время странствий по пустыне Сантьяго узнал, что в Египте это символ Бога.
Еще один знак был подан ему, и юноша принялся копать, но сначала вспомнил Торговца Хрусталем и понял, что тот был неправ: никому не удастся построить пирамиду у себя во дворе, даже если весь свой век будешь громоздить камень на камень.
***Всю ночь он рыл песок в указанном месте, но ничего не нашел. С вершин пирамид безмолвно смотрели на него тысячелетия. Однако он не сдавался – копал и копал, борясь с ветром, который то и дело снова заносил песком яму. Сантьяго выбился из сил, изранил руки, но продолжал верить своему сердцу, которое велело искать там, куда упадут его слезы.
И вдруг в ту минуту, когда он вытаскивал из ямы камни, послышались шаги. Сантьяго обернулся и увидел людей – их было несколько, и они стояли спиной к свету, так что он не мог различить их лиц.
– Что ты здесь делаешь? – спросил один.
Юноша ничего не ответил. Страх охватил его, ибо теперь ему было что терять.
– Мы сбежали с войны, – сказал другой. – Нам нужны деньги. Что ты спрятал здесь?
– Ничего я не спрятал, – отвечал Сантьяго.
Но один из дезертиров вытащил его из ямы, второй обшарил его карманы и нашел слиток золота.
– Золото! – вскричал он.
Теперь луна осветила его лицо, и в глазах грабителя Сантьяго увидел свою смерть.
– Там должно быть еще! – сказал второй.
Они заставили Сантьяго копать, и ему пришлось подчиниться. Но сокровищ не было, и тогда грабители принялись бить его. И били до тех пор, пока на небе не появился первый свет зари. Одежда его превратилась в лохмотья, и он почувствовал, что смерть уже близка.
