Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 79
Это одно. Другое же указание на полное непонимание не только учения Христа, но и всякой религии видно из того возражения против непротивления, которое делаете вы и вообще делается о том, как поступить в таком случае, когда злодей хочет погубить любимое существо. С точки зрения христианина любимое существо есть только одно — бог сам в себе и тот бог, который проявляется без исключения во всех людях, и потому исключительно любимого существа для христианина не должно быть. Исключительная любовь есть для христианина та эгоистическая слабость, с которой он должен бороться. Христианин может быть слаб и не в силах преодолеть этой исключительности, но эта исключительность, неполнота исполнения христианского закона, никак не может быть оправданием еще большего отступления от христианского закона, т. е. употребления насилия против ближнего, которого христианин должен любить, а никак не убивать.
Да, ужасно то извращение христианства, которое царствует среди нас. Извращение это не столько поразительно заметно в тех внешних формах идолопоклонства, в тех странных таинствах, разных теориях искуплений грехов и т. п., сколько в этом полном непонимании того, что сущность христианства заключается в одном: любви к богу и ближнему.
Отвечаю вам так подробно на ваши вопросы потому, что то, что я пишу вам, может служить ответом на часто выражаемые мне сомнения о возможности приложения к жизни закона непротивления.
Непонимание закона непротивления, без которого не может быть христианской любви и потому никакого христианства, в наше время дошло до такой степени, что люди не только не понимают неизбежности непротивления при исповедании христианства, но придумывают даже, отыскивая в евангелии, указания на необходимость, законность противления: вечные ссылки на изгнание торговцев из храма, на вопрос Христа о мечах и недавно появившееся самое кощунственное рассуждение о том, что в М[а]рк. VII, от 9 до 13, находится даже указание Христа на необходимость употребления смертной казни. И это пишут не одни духовные лица, но и светские ученые литераторы и профессора.
Кроме того, даже не с высшей, духовной точки зрения, а с точки зрения практической, житейской, разве не очевидно, что допущение противления злу насилием не только не ведет к единению и согласию людей, но к величайшему раздражению и совершению всякого рода жесточайших преступлений друг против друга, как это мы видим в войнах, революциях и борьбе с ними. Казалось бы, что то, что теперь совершается у нас в России, служит лучшим доказательством этого.
Ну, вот и всё, прощайте, напишите мне, убедительно ли вам показалось то, что я написал вам о непротивлении.
27 февр. 09.
Печатается по черновику (машинописная копия с поправками Толстого). Дата проставлена H. Н. Гусевым. В ГМТ сохранился еще черновик с датой «25 февраля».
Ответ на письмо Николая Алексеевича Муравьева, сотрудника многих охотничьих журналов, из Пучежа, Костромской губ., от 16 февраля, где он писал по поводу учения Толстого о непротивлении злу злом.
На конверте письма адресата Толстой пометил: H. Н. ответить.
97. Судебному следователю 19 участка
г. Петербурга.
1909 г. Февраля 27. Я. П.
Господину судебному следователю 19 уч. гор. Петербурга.1
Милостивый Государь,
Николай Евгеньевич Фельтен привлекается к судебной ответственности по обвинению в издании и распространении моих брошюр: «Не убий», «Письмо к либералам» и «Христианство и патриотизм».2 Так как брошюры эти были написаны мною и издавались они не только с моего согласия, но и по моему желанию одним моим другом (причем Фельтен принимал в этом деле лишь пассивное (косвенное) участие), то, очевидно, все те меры, которые принимаются против Фельтена, по здравому рассуждению и справедливости должны быть обращены на меня, тем более что, как я заявлял это уже несколько раз, так и заявляю теперь, что считаю себя обязанным перед своей совестью, насколько могу, распространять как эти, так и другие мои сочинения, что и неизменно буду, пока могу, делать, о чем и считаю нужным заявить вам, прося вас принять соответствующие этому моему заявлению меры.
Лев Толстой.
27 февр. 09.
Печатается по дубликату подлинника, вклеенному в копировальную книгу № 8, л. 514. Впервые опубликовано в газете «Новая Русь» 1909, № 73 от 16 марта.
1 В 1909 г. судебным следователем 19-го участка в Петербурге был Алексей Васильевич Кузьмин.
2 О деле Н. Е. Фельтена см. в прим. к письму № 203.
По поводу этого заявления Толстого судебному следователю газета «Русские ведомости» в своем отчете о деле H. Е. Фельтена сообщала: «Письмо Льва Николаевича Толстого на имя судебного следователя 19-го участка с просьбой привлечения его к ответственности по делу Фельтена судебный следователь рассмотрел и положил следующую резолюцию: «Оставить заявление Л. Н. Толстого без последствий ввиду того, что заявитель живет в другом участке» («Русские ведомости» 1909, № 107 от 13 мая).
* 98. В. И. Тимирязеву.
1909 г. Февраля 27. Я. П.
Очень благодарен вам, уважаемый Василий Иванович, за высказанное вами через моего сына1 и М. Стаховича доброе ко мне расположение.
Мне всегда особенно приятны такие сюрпризы, п[отому] ч[то] в мои годы дороже всего то, чтобы быть в то короткое время, которое мне остается прожить, в дружеских2 отношениях с наибольшим числом людей. Очень рад, что к таким людям могу причислить вас.
Что касается до моего сына, то я совершенно уверен, что он оправдает то, что вы хотите для него сделать.3
Уважающий вас Лев Толстой.
Печатается по машинописной копии. Сверено с черновиком-автографом. Дата на черновике проставлена Н. Н. Гусевым.
Василий Иванович Тимирязев (р. 1849, ум.?) — в то время министр торговли и промышленности; член Государственного совета.
1 Андрей Львович Толстой (1877—1916). По просьбе Андрея Львовича Толстой хлопотал об устройстве его на службу.
2 В черновике зачеркнуто: любовных
3 С. А. Толстая в письме от 29 февраля к Т. Л. Сухотиной писала, что Тимирязев обещал Андрею Львовичу «место чиновника особых поручений при министерстве торговли. Жалованье три тысячи.... Он очень доволен. Папа написал письмо Тимирязеву, очень хорошее».
По поводу этого письма Толстой записал в Дневнике 9 марта: Нынче думал с больным раскаянием о письме, к[отор]ое я написал для Анд[рея]. Тимирязеву. Надо в приемах жизни выражать свою расценку людей: сострадательное отвращение к П. Столыпиным и всяким Герш[ельманам] и министрам, и уважение к мужику, и сострадательное уважение к рабочему босяку (т. 57, стр. 37).
99. С. К. Гершельману. Неотправленное.
1909 г. Февраля 27. Я. П.
Милостивый Государь,
Редактор «Жизни»,1 господин Лопатин,2 подвергнут вами тюремному заключению за помещение в его газете моей заметки о преступности убийства,3 хотя бы оно и называлось смертной казнью, и о том, как эти частые убийства, совершаемые правительством, роняют престиж государства. Статья была предложена к печатанию мною, поэтому во всяком случае главная вина ее напечатанья лежит на мне, а никак не на редактора «Жизни». Мысли мои, выраженные в этой заметке, я с разных сторон излагал и излагаю в моих писаниях, которые не только не скрываю, но стараюсь распространять. И потому полагаю, что если правительство считает нужным подвергать наказанию людей, выражающих и распространяющих такие мысли, то таким лицом по всей справедливости представляюсь я. И потому позволяю себе просить вас освободить от тюремного заключения господина Лопатина и подвергнуть тому наказанию, которое будет считаться подобающим, то лицо, которое по всей справедливости представляет из себя главного виновника, т. е. меня.
Готовый к услугам
Лев Толстой.
Впервые опубликовано в сборнике «Летописи», 12, стр. 86.
Сергей Константинович Гершельман (1852—1910) — в 1906—1908 гг. московский генерал-губернатор; крайний реакционер, отличавшийся жестокостью в борьбе с революционным движением.
Письмо Толстого Гершельману отправлено не было, так как Гершельман в середине февраля 1909 г. был переведен на должность командующего войсками пограничного округа.
1 «Жизнь» — либеральная газета, выходившая в 1909 г. по понедельникам под редакцией и в издании Н. П. Лопатина (вышло несколько номеров).
2 О Н. П. Лопатине см. прим. к письму № 101:
3 См. прим. 1 к письму № 101.
100. Президенту Общества итальянских артистов
(Al Presidente del Associazione degli
Artisti Italiani).
1909 г. Февраля 27. Я. П.
Cher Monsieur,
J’envoie pour votre numéro Unico un article que je viens d’écrire.1 Je désire fort qu’il vous convienne et reçoive votre approbation. Je me sens obligé cependant de vous signaler une certaine condition qui se rapporte à tout ce que j’ai écrit et publié depuis 1881.
