KnigaRead.com/

Ирвин Шоу - Ночной портье

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Ирвин Шоу, "Ночной портье" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Забуду, если хочешь. А о чем еще ты раздумывала в Вирджинии?

– Да о том, что в ту ночь мы сошлись пьяными.

– Даже основательно пьяными.

– И я подумала, что, будь мы трезвыми, наша близость была бы прекрасней. Ты еще пил сегодня после нашего обеда?

– Нет.

– И я не пила, – улыбнулась она, поднялась с места, подошла и обняла меня. На этот раз я раздел ее.

Временами в середине ночи она шептала:

– Завтра же уезжай. Иначе я никогда не отпущу тебя.

Когда я утром проснулся, ее уже не было. На столе она оставила записку, написанную четким, несколько наклонным почерком.

«Вот и конец праздника. Пошли будни. Не принимайте всерьез того, что вам говорит женщина. Эв.» Я скомкал записку и бросил ее в корзинку.

8

На другой день я получил заграничный паспорт. Хейла на службе не было, но он дал все необходимые указания своей секретарше мисс Шварц.

Вероятно, после того как он отвел душу, высказал все, что у него наболело, ему было как-то неудобно увидеться со мной. Сплошь и рядом человек, даже ваш друг, если он разоткровенничался с вами ночью, потом наутро, при свете дня, сожалеет об этом.

Мисс Шварц была, как всегда, исключительно красива и очаровательна, но я не завидовал моему другу Джереми Хейлу.

Получив по чекам свой карточный выигрыш, я отправился в универсальный магазин, где купил два крепких, но легких чемодана темно-синего цвета с красной окантовкой; один побольше, другой поменьше. Чемоданы были дорогие, но я не скупился – главное было надежно сохранить деньги. Я приобрел также довольно вместительный атташе-кейс с цифровым замком. Кейс легко помещался в большем из двух чемоданов. Теперь я был полностью снаряжен в неведомый путь – Одиссей, пускающийся с попутным ветром в далекое плавание, тревожное путешествие, полное опасностей и превратностей судьбы.

Продавец предложил мне выбрать сочетание цифр для секретного замка:

– Советую выбрать такое число, которое имеет для вас какое-то значение, и тогда вы его не забудете.

– Шестьсот два, – сказал я, уверенный, что этот номер с покойником в «Святом Августине» я никогда в жизни не забуду.

С новенькими чемоданами, уложенными в багажнике взятой напрокат машины, я в три часа дня выехал в Нью-Йорк. Перед отъездом позвонил брату и сказал, чтобы он ожидал меня завтра в десять утра у здания банка, где в сейфе лежали мои деньги.

Не доезжая до Нью-Йорка, я остановился переночевать в придорожном отеле в окрестностях Трентона. Мне не хотелось быть в Нью-Йорке дольше, чем это было необходимо. Понимая, что это глупо и что буду сожалеть об этом, я все же не удержался и позвонил в Вашингтон на квартиру Эвелин. Я даже не знал, что скажу ей, мне просто хотелось услышать ее голос. К счастью, никто не ответил.

По Парк-авеню я въехал в Нью-Йорк, направляясь к банку. На одном из перекрестков недалеко от «Святого Августина» я остановился по красному сигналу. Зажегся зеленый свет, и по какому-то неясному побуждению я свернул на улицу, где находился этот отель. По спине побежали мурашки, когда я медленно проезжал мимо знакомого, обманчиво импозантного подъезда, и меня настойчиво одолевала мысль зайти и повидаться с хозяином. Толкало к нему неуемное желание узнать о предпринятых розысках. Если бы нашлось место, где поставить машину, то я, наверное, сдуру зашел бы, но вся улица была забита автомобилями.

Подъезжая к банку, я углядел брата, который стоял, съежившись, в пальто с поднятым воротником. Он выглядел жалким и дрожал на пронизывающем ветру.

Лицо Хэнка просияло, когда он заметил меня, его как будто одолевали сомнения, появлюсь ли я вообще. Он сделал движение ко мне, но я не остановился и, проезжая, сказал: «Встретимся на следующем углу. Жди меня там». Даже если б кто-нибудь поблизости наблюдал за нами, то он вряд ли бы обнаружил, что мы как-то связаны между собой. А мной уже овладело тревожное чувство, будто весь город, как гигантский глаз, следит за мной.

В подвале банка тот же старик, еще сильнее побледневший, взял мой ключ, своим вторым ключом открыл оба замка сейфа и подал мне стальной ящичек. Он же провел меня затем в кабину и оставил там одного, задернув занавески. Отсчитав двести пятьдесят сотенных, я вложил их в плотный конверт из манильской оберточной бумаги, который купил в Вашингтоне.

Брат ожидал меня на углу около кафе и казался совсем замерзшим. Он со страхом уставился на конверт, словно содержимое его могло в любую минуту взорваться. Я сделал ему знак следовать за мной, вошел в кафе и сел за дальний столик в углу. В кафе было душно и жарко. Я снял пальто, а Хэнк уселся напротив, не раздеваясь и не сняв старой, в пятнах, серой фетровой шляпы. Его глаза за толстыми стеклами очков слезились от холода. Какое у него старое, изможденное лицо, подумал я, приглядываясь к нему. На нем отпечатались годы забот, тревог и работы в помещениях с затхлым спертым воздухом. Терпеливо, как ослы, стоят вот такие, как он, по утрам в зимнем полумраке, ожидая поезда на обдуваемых ветром станционных платформах, бессильные и усталые еще до того, как начали работать. Мне было больно глядеть на брата, и я хотел поскорей все закончить.

Что бы ни случилось со мной, думал я; но я не буду в его годы таким, как он. Мы еще ни слова не сказали друг другу.

Подошла официантка, и я заказал кофе.

– Мне бы надо выпить, – сказал Хэнк, но с явным сожалением ограничился чашкой кофе и с жадностью пил его. – Сегодня утром меня уже дважды тошнило, – признался он.

– Вот деньги, – сказал я, похлопав по конверту.

– Боже мой, Дуг, ты понимаешь, как я обязан тебе.

– Ладно, так или иначе они твои. Я уйду первым, а ты минут через десять. – Мне не хотелось, чтобы он увидел номер взятой напрокат машины. Это не было заранее рассчитанной предосторожностью, но я теперь во всем был машинально настороже.

– Ты не пожалеешь об этих деньгах! – воскликнул брат.

– Конечно, нет.

– Те двое молодых людей знают, что я приеду с деньгами, – сказал брат, вытирая измятым несвежим платком слезы, катившиеся из его глаз. – Они прямо-таки без ума от радости и согласились на все наши условия. – Расстегнув пальто, он размотал поношенный серый шарф, который, как мертвая змея, висел у него на шее, достал авторучку и небольшой блокнот – Я напишу расписку, – предложил он.

– Не валяй дурака. Бери деньги – и делу конец.

– Через год, Дуг, ты станешь богатым человеком.

– Очень хорошо, – кивнул я. – Но не надо никаких счетов и расписок. Ты бухгалтер и знаешь, как вести расчеты без всяких официальных записей. Я не хочу, чтобы меня разыскивало налоговое управление.

– Понимаю. Не могу сказать, что это мне по душе, но понимаю. Ты единственный человек в мире…

– Хватит об этом, Хэнк.

Я выпил еще глоток кофе, поднялся и надел пальто.

– Время от времени буду давать знать о себе, – пообещал я.

Хэнк широко улыбнулся мне и взял со стола конверт.

– Береги себя, братец, – ласково произнес он.

– И ты тоже, – отозвался я и, похлопав его по плечу, вышел из кафе.

По расписанию самолет уходил в среду в восемь часов вечера. В этот день около трех часов дня я зашел в банк, оставил в своем сейфе одну сотенную и вышел, унося в кейсе семьдесят две тысячи девятьсот долларов. Мне трудно объяснить, почему я оставил в сейфе сто долларов. Суеверие? Зарок, что в какой-то день вернусь обратно? Во всяком случае, я внес плату за сейф на год вперед.

На этот раз я остановился в «Уолдорф-Астории», самом дорогом и шикарном отеле Нью-Йорка. Те, кто искал меня; теперь, очевидно, должны были решить, что меня давно нет в городе.

Расставшись с братом, я поехал в контору лыжного клуба «Кристи» на 57-й улице. Там я обратился к мисс Мэнсфилд, хорошей знакомой моих старых друзей Вейлсов, и она задним числом быстро оформила мое заявление о заграничной туристической поездке. Выяснилось, что мне повезло, так как в это утро двое отказались от поездки. Мимоходом я осведомился у нее, не отправляются ли и Вейлсы этим самолетом. Девушка проверила список пассажиров и, к моему большому облегчению, установила, что их нет там.

Итак, я был готов к отъезду. В отеле я указал вашингтонский адрес Эвелин Коутс как мое постоянное местожительство. Теперь, когда я был совсем один, все эти выкрутасы были просто забавой. В последнее время у меня, правда, не было повода для шуток и забав. Дни, проведенные в Вашингтоне, были горькими и отрезвляющими. И если, как многие считают, богатство делает человека счастливым, то я пока был лишь новообращенным новичком. Однако в своем новом качестве я на первых порах оказался в неудачном окружении. Я имею в виду моего школьного товарища Хейла, с его заклинившейся служебной карьерой и взбалмошной любовной связью, и непонятную Эвелин Коутс, с ее циничной отчужденностью, и моего горемыку-брата.

В Европе, решил я, буду искать людей без всяких забот и проблем. Европа всегда была местом, куда стремились бежать богатые американцы, а я теперь считал себя принадлежащим к этому классу. Словом, буду искать счастливые, радостные лица.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*