KnigaRead.com/

Джим Томпсон - Преступление

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Джим Томпсон, "Преступление" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Черт, — сказал он. — Мать, наверно, с ума сойдет.

— Не сойдет, — ответил я. — Если только мыслей не читает.

Боб озадаченно на меня взглянул. Я подмигнул ему. А потом улыбнулся, и через секунду он мне улыбнулся в ответ. И делу конец. И не надо мне было просить его помалкивать о деньгах. Он это вмиг понял. Может, и не стоит об этом говорить, но такого сообразительного парнишки я не видывал.

Короче, мы там славно провели время. В понедельник утром отвез я их на станцию, мы там позавтракали перед поездом. Марта меня спросила, не боюсь ли я опоздать на работу.

— Ну опоздаю. И что?

— А вдруг мистер Хенли что-нибудь скажет?

— Хорошо бы. Пусть только попробует, я его живо пошлю куда надо.

У Боба глаза стали как блюдца. Он смотрел на меня так, словно я Джон Салливан[1] или что-то вроде.

Не скажу точно, когда он стал меняться, но где-то после войны. Вначале не сильно — так, вроде начал меня избегать и больше помалкивать, если я рядом. А когда я с ним заговаривал, все принимал в штыки. Стоило мне сказать, чтобы он получше занимался или не забыл причесаться, — он сразу ерепенился. И все мои просьбы были как об стенку горох.

Так все и шло — он рос и становился все упрямее, а как-то пару лет назад — когда ему исполнилось тринадцать и он переходил в среднюю школу — он изменился совершенно.

Для меня то было довольно тяжелое время. Вы, верно, думаете, что после войны много строили, — да, так оно и было. Но большей частью строили дома, а на них особых денег не заработаешь. Нет, ну, разумеется, зарабатывали, но совсем не так, как раньше. Даже нынешнее коммерческое строительство сильно отличается от работы по государственным контрактам. Теперь вы приходите и говорите: я для вас делаю вот это и вот то — с вас стоимость плюс десять процентов. Скажете это, и лучше сразу сматываться, пока в вас чем-нибудь не запустили.

Ну вот, дела тогда шли не так, как в войну, — да и сейчас идут не так, поверьте, и не только в моем деле — и работать с Хенли было все равно что прогуливаться с медведем, страдающим зубной болью. Он придирался ко мне по любому поводу. И если в данный момент он не наводил критику, то уж точно присматривался, стараясь к чему-нибудь прицепиться. Я не преувеличиваю, так было, так и осталось.

Я приготовил контракт и предложил снизить цену на четыре цента за квадратный фут, чтобы не упустить подряд. Но Хенли это не понравилось: по его словам, компания терпела убыток в 3,9%; а вот если бы я работал как следует, тогда мы бы не досчитались всего лишь 0,1%. Ну хорошо, в следующий раз я уперся и не сбросил ни цента. Думаю, вы понимаете, чем это закончилось: меня обвинили, что я сорвал выгодный контракт из-за отсутствия здравого смысла.

Вот почему я дергался и нервничал. Мало ел и спал, только хлестал кофе. Прямо до ручки доходил. Хенли, если не ругал меня, мог просто уставиться мне в спину и смотреть. Я терпел, сколько мог, но потом почки у меня не выдерживали, и мне приходилось бежать в туалет. Я знаю, у других бывает как раз наоборот — их словно клинит, а у меня всякий раз срабатывали почки.

В тот день, о котором я говорю, я меньше чем за три часа бегал в туалет трижды. На третий раз Хенли вскинулся на меня. Когда я шел к нему в кабинет, все поджилки у меня тряслись.

— Что с тобой? — спросил он.

— Что вы имеете в виду? — уточнил я. Честно говоря, мне ничего не оставалось, кроме как сгорать от стыда.

— Что ты все бродишь? Как ты можешь что-то делать, если тебя вечно нет за столом?

— Я все, что положено, выполняю.

— Я тебе задал вопрос, — взъелся он. — Ты ходил в туалет, кажется, шесть раз за последние полчаса.

Я знал, что спорить с ним бесполезно. Надо было срочно что-нибудь придумать, иначе огребу я себе неприятности. А для этого сейчас самое неподходящее время. У матери — матери Марты то есть — копились огромные медицинские счета; Марте, казалось, каждый день требовалась новая посуда, как будто она выбрасывала ее с очистками; и Боб переходил в среднюю школу Кентон-Хиллз. С самого начала учебы он переходил из класса в класс со своими же ребятами, и мне становилось тошно от одной мысли, что, если я потеряю работу, нам придется переезжать, а Бобу — заниматься в какой-то новой школе совсем с другими одноклассниками. Да и учился он последнее время что-то не очень, так что всякие перемены были бы ему совершенно некстати.

Хенли все ждал моей реакции. Он надеялся, что я занервничаю, начну путаться и дам ему повод со мной расправиться. Так я думал, во всяком случае.

— Ну, — сказал он. — Так что же? Или ты, прости Господи, глухонемой?

И тут внезапно на меня снизошло озарение.

— Нет, не глухонемой, — я взглянул ему в глаза, — а также не слепой.

— О чем ты?

— О том, что курилка стала каким-то клубом. Народ там слоняется взад и вперед, все курят да над анекдотами ржут, вместо того чтобы работать. Я хочу это прекратить.

— Так, ну-ну. — Он откинулся в кресле. — Верно, Ал! Надо им задать жару!

— Они живо выметаются, когда видят, как я туда вхожу, — сказал я.

— И кто же, Ал, самые злостные? Назови-ка мне их.

— Ну... — Я заколебался. Я подумал о Джеффе Уинтере и Гарри Эйнсли и других, интриговавших против меня. Их излюбленным методом было бездельничать, пока на меня не сваливалось какое-нибудь срочное дело, и вот тут-то и лезть ко мне со своими вопросами, пытаясь создать видимость, что только я их задерживаю и из-за меня они не могут выполнить работу.

Но ни за что на свете я не собирался опускаться до их уровня.

— Да все они хороши, — сказал я. — Мне бы не хотелось кого-то выделять.

Мой собеседник пожевал губами.

— Вот что тебе надо сделать, Ал. Запри-ка туалет и ключ положи себе на стол. И когда кому-то захочется туда пойти, пускай подходит к тебе.

Так я и сделал, тем самым избежав грозивших мне неприятностей. Разве это неправильно? В конце концов, руководство офисом входило в мои обязанности. И люди должны были испрашивать у меня разрешения, прежде чем прекратить работу.

Больше до конца дня Хенли меня не беспокоил и перестал за мной надзирать. А вечером, перед уходом, опять позвал меня в свой кабинет.

— Поразмыслил я о тебе, Ал, — сказал он. — И сдается мне, ты потолковее, чем я думал. Ты справляешься, и, наверное, мы тебе поднимем зарплату до трехсот пятидесяти.

— Это замечательно! — вырвалось у меня. Зарплата моя была — и есть — триста двадцать семь пятьдесят в месяц. — Безусловно, я сделаю все, чтобы ее заслужить.

— Триста пятьдесят, — повторил Хенли, и его глаза затуманились, словно бы в них проскочила смешинка, объяснить которую я не мог. — Хорошие деньжата для человека твоего возраста.

— Ну, — я усмехнулся, — я еще не Мафусаил, мистер Хенли. Мне только будет сорок девять в...

— Что? Так ты не согласен, что это приличная сумма?

— Да, сэр. То есть, ну, в общем, я хотел сказать, что... да, сэр.

— Так ты согласен, что человек твоего возраста был бы счастлив их получать?

— Я был бы... очень рад получить их, — выдавил я, — человек моего возраста.

Я шел домой с тяжелым сердцем, хотя к тому вроде не было причин. Я поступил правильно, выбрав единственно возможную линию поведения. Никому я не повредил и себя вроде бы возвысил, так что все было нормально. Но в глубине души мне хотелось, чтобы мне это подтвердил еще кто-нибудь.

В тот вечер на ужин у нас была маринованная свекла, горошек и сладкий картофель. Кажется, Марта содрала этикетки с консервных банок, чтобы украсить подсвечники, и не могла узнать, что в них, пока не открыла.

Я сказал, что это чудный ужин, совсем в моем вкусе. Иногда я забываюсь и начинаю переругиваться с ней, но быстро спохватываюсь. Она здесь не виновата, если верить докторам.

Просто Марта стала немножко рассеянной с тех пор, как ее организм начал перестраиваться. Может, даже и раньше.

Итак, мы принялись за еду, и я упомянул о повышении а от него плавно перешел к курилке и прочему.

Марта восхитилась и минуты две распространялась, какой же я умник.

— Ну, ты им показал, — сказала она. — Им бы надо по утрам подыматься много раньше, чтобы опередить нашего Ала.

Боб уткнулся в тарелку. Он ничего не ел.

Марта нахмурилась:

— А ты что отца не слушаешь? Все те люди на него нападали, а теперь он их умыл. Да еще и получит, наверное, повышение!

— Спорим — не получит, — заявил Боб.

— Ну ладно, — вмешался я. — Тебя не спросили. Просто я... А почему, Боб, ты думаешь, что меня не повысят?

— Нипочему, — буркнул он. — И вообще, я не голоден.

— Видали? — Я усмехнулся. — Не можешь ответить, да? Ну, так и не выступай без повода.

— Прости, — отвечал Боб. — Я больше не хочу есть.

Он подвинул стул, собираясь встать, но я его не пустил. Марта занервничала.

— Ал, ну если он не хочет есть... — встревожилась Марта.

— Мы с этим разберемся. Я все-таки еще отец семейства. Он так себя ведет, словно хочет что-то высказать. Пусть объяснится или сидит и ест.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*