Антон Таммсааре - Новый Нечистый из Самого Пекла
– Минутку. Небольшой практический вопрос: можно ли мне захватить с собой на землю и свою старуху?
– Только бы не стала она тебе обузой, – заметил Петр.
– Не думаю. А будет мешать, живо отправлю обратно в ад.
– Ладно. Я думаю, на это дадут согласие.
– И еще: как ты думаешь, кем бы мне стать на земле – крестьянином, купцом, промышленником, рабочим, дипломатом, ученым, писателем, художником или духовным лицом? Кому в наши дни легче всего обрести блаженство?
– Трудно сказать, очень трудно, – задумчиво пробормотал Петр. – В свое время я был рыбаком, но ведь тебе самому известно, что из этого вышло. Земледелие – занятие хорошее: если, скажем, грянет война, опустошит поля, сожжет постройки, уничтожит скотину, загубит у тебя жену и детей, то ты наверняка попадешь в рай, ибо тогда, кроме как от господа, ни от кого не жди пощады и милости. Ну, а не случится войны, и начнешь ты вовсю богатеть благодаря разным государственным субсидиям, захочется тебе тогда жить на манер какого-нибудь промышленника или купца, которые благоденствуют за счет высоких пошлин во имя отечества, – и тут не помышляй о спасении своей души, хотя ты и будешь ходить в церковь, как того требуют добрые нравы, причащаться и уплачивать церковные сборы без вмешательства полиции. Становиться рабочим не советую. Нынче это племя чересчур заносится из-за своей многочисленности, и в рай их не тянет. Ежели тебе лишь пустословить охота – подойдет дипломатическое поприще, ибо дела творят биржевые маклеры и фабриканты оружия. В области интеллектуальных профессий – дело дрянь. Когда-то дух оказывал влияние на власть имущих, а ныне выходит наоборот. Положим, что ты ученый, писатель или художник, – ну как тебе приблизиться к господу, если маммона руководит властью, а власть – тобой? Остается еще духовенство. Но ты ведь и сам знаешь, что у них с давних пор в чести только обряды, молитвы да золоченый крест, отнюдь не деяния. Тут придется тебе идти против течения, если хочешь блаженство обрести; и боюсь я, побьют тебя насмерть каменьями на этом пути. Таково мое мнение.
– А смогу ли я по своему желанию переменить род занятий? – спросил Нечистый.
– Сможешь, – ответил Петр. – Коль захочешь, можешь даже создать себе какую-нибудь новую, более подходящую профессию.
– Тогда ладно, – решительно произнес Нечистый. – Начну с земледелия, а там видно будет.
– Помни лишь об одном: если ты, покидая землю, не будешь блажен, то преисподняя не получит больше ни единой души.
– Понимаю, все у– меня поставлено на карту.
– Не только у тебя, у нас на небесах тоже, – поправил Петр и встал. – То, о чем сегодня говорилось устно, через несколько дней будет изложено письменно, чтобы все было точно и ясно. – Сказал и скрылся за вратами рая.
– Точно и ясно, – повторил Нечистый, стоя в одиночестве на лестнице. – И чего только они не выдумают! Нечистого сделать человеком и послать на землю! Эх, тяжкое время, тяжкое!
Глава первая
В лесной глуши, в стороне от людей и дорог, стояла одинокая усадьба Самое Пекло. Все знали, что пустовала она много лет, так как старый хозяин умер, а нового все не находилось.
Но в один прекрасный день случайный прохожий заметил, что в Пекле курится дымволок. Стало быть, там кто-то поселился, но кто именно – этим особенно не интересовались: кому какое дело до нового хозяина Пекла. Прошло немало времени, прежде чем и власть имущие прослышали о нем, расспросили его. Однако бумаги у нового хозяина оказались в порядке: имя – Юрка, в христианском браке с Лизетой, детей нет.
– Кто разрешил поселиться в Самом Пекле? – спросили у Юрки.
– На то была воля божья, – ответил он.
– Да усадьба-то ведь не божья?
– А чья же? – спросил Юрка.
По этим двум ответам заключили, что Юрка и его Жена Лизета какие-то сектанты и что чердаки у них не совсем в порядке. В общем жильцы для Пекла подходящие, ибо люди со здравым рассудком ищут общества себе подобных.
– Откуда ты узнал, что в Пекле никого нету? – спросили у Юрки.
– Да ведь людей там не было, – последовал ответ.
– В других местах они всюду были, – пояснила Лизета.
– Ну и понравилось там?
– Вроде бы так, – ответил Юрка.
– И название хутора тоже нравится? – усмехнулся чиновник.
– Название и того больше, – серьезно ответил Юрка.
– Ну, коли так, оставайся хозяином в Пекле, орудуй там со своей бабой на манер Нечистого. Никто тебе мешать не станет.
– На манер Нечистого со своей бабой, – повторил Юрка и захохотал, словно из пустой бочки ржанье раздалось.
Чиновник с удивлением уставился на Юрку. Такое он встречал впервые в жизни: словно не из уст человека слышался смех.
И, глядя на Юрку, чиновник подумал, что он, пожалуй, еще и не видывал никогда этаких людей. Ростом чуть повыше среднего, а в плечах косая сажень. Руки топырятся, словно упрямо сторонясь тела. Лицо широкое и корявое, плоский лоб низок и как бы вдавлен, голова крупная и круглая, волосы рыжие и курчавые; около ушей они сливаются с такой же рыжей бородой, покрывающей не только шею, но, по-видимому, и грудь. Вообще трудно сказать, где конец такой бороде. Икры и ге, поди, поросли не волосом, а свалявшейся шерстью.
Странно было видеть рядом с этой громадиной невысокую, худую, слегка сутулую его жену, черную, как уголь. Как только угораздило их встретиться и как они ладят между собой! А ведь, наверно, поладили – видно, что не молодожены.
– Вот детей у вас нет, – сказал, наконец, чиновник. – А их надо бы; иначе смысла нет землю брать, трудиться.
– Будут и дети, – молвил Юрка.
– Хлеба хватит – так народятся, – поддержала мужа Лизета.
– А пока не хватало? – спросил чиновник.
– Стало быть нет, раз бездетные, – ответила жена.
– То-то и оно, – буркнул в бороду Юрка.
– Пошлет бог детей, пошлет и хлеба, – продолжал чиновник.
– Вроде бы так, – молвил Юрка в ответ.
Выполнение формальностей потребовало некоторого времени, но у новых хозяев Пекла, казалось, его хватало: они не спешили, не беспокоились, сидели и терпеливо ждали. Время от времени Лизета пыталась заговорить с мужем, но тот всякий раз обрывал ее на полуслове:
– Не мели, дело господское.
Вскоре смирно сидевшего Юрку потянуло на сон; но едва он задремал и начал было всхрапывать, как жена толкнула его локтем в бок и забранилась:
– Ишь бессовестный! Сразу ему и храпеть. Не может он, как все крещеные люди.
– Чего? – спросил Юрка и неестественно вытаращил глаза.
– Не храпи, говорю!
Наконец, со всеми делами было покончено, и обитатели Пекла могли бы отправиться восвояси. Но Юрка снова расселся на стуле, словно ему тут так понравилось, что и уходить неохота. Лизета постояла рядышком, потом сказала:
– Ну, пойдем, что ли? Домой пора.
– Вроде бы так, – молвил он в ответ, продолжая спокойно сидеть.
– Да поднимайся же ты, чего еще раздумывать, – настаивала Лизета и, так как супруг не шелохнулся, схватила его за рукав и затеребила, приговаривая: – Вставай, вставай, в дорогу пора.
– Вроде бы так, – сказал Юрка и поднялся со стула.
Они вышли за дверь – впереди муж, за ним жена. Так же, друг за дружкой, шагали они по дороге. Сперва оба молчали, потом старуха начала:
– Вот кров-то у нас есть, а нету ни поросенка, ни ягненка, ни теленка, ни курицы с петухом. Раздобыть бы сперва поросенка, хрюкал бы себе в закуте.
Юрка молча шагал к дому, но когда им повстречалась какая-то незнакомая женщина, он остановил ее и сказал:
– Моей старухе поросенка надобно.
– Мил человек, нет у меня, бедной, ни поросенка, ни другого чего, – отвечала крестьянка. – Был последний лет с десять тому назад, да и тот как от рожи подох, так уж больше и не вставал.
– А бывает, встают? – спросил Юрка.
– У хозяина поднялся. Подох было, а утром – ест себе из корыта. Напугались все – видать, светопреставление близко. Раз уж скотина начала воскресать, значит и людям до страшного суда недалеко.
– А твой поросенок так и не воскрес?
– Нет, мил человек, до сего дня еще не воскрес, – молвила женщина.
– Ну тогда прощай, – сказал Юрка и, повернувшись, зашагал дальше, Лизета за ним, а незнакомая женщина поглядела им вслед.
Вскоре они повстречали старика, и Юрка повел с ним ту же речь:
– Моей старухе поросенка надобно, так вот… Крестьянин вопросительно уставился на Юрку, словно не вполне понял его, а потом спросил:
– Хочешь, никак, поросенка купить?
– Вроде бы так, – ответил Юрка.
– Издалека сами будете? – осведомился путник.
– Издалека мы… со старухой.
– Хозяева, что ли?
– Вроде бы так.
– У самих-то свиньи нет?
– Вроде бы нет.
– Усадьба у вас большая?
– Вроде бы так.
– А как называется?
– Пекло.
– Так это ты и есть тамошний новый хозяин?
– Вроде бы так.
– И поросенка ищешь?
– Да, слышь, вроде того.
– Корова уже есть?
– Нету.
– А лошадь?
