Шарлотта Йондж - Наследник имения Редклиф. Том второй
Гэй бросился бѣжать вдоль берега, перескакивая черезъ мелкій кустарникь, который покрывалъ въ этомъ мѣстѣ почти сплошь всю скалу. Онъ вспомнилъ, что тутъ должна быть тропинка, ведущая внизъ, прямо къ рыбачьей слободѣ. Спускъ этотъ былъ дотого крутъ, что по немъ рѣшались пробираться только отчаянные смѣльчаки, деревенскіе мальчишки, во время охоты за птичьими гнѣздами. Гэй забылъ объ опасности, имѣя въ виду одму цѣль, быстроту перехода; гдѣ скачками, гдѣ ползкомъ, крѣпко придерживаясь руками и ногами за цѣпкій кустарникъ, онъ добрался до подошвы скалы, и менѣе, чѣмъ въ 5 минутъ очутился на набережной, самомъ бойкомъ мѣстѣ рыбачьей слободки.
Все населеніе высыпало на берегъ моря, и странный, смѣшанный гулъ отъ нѣсколькихъ сотенъ голосомъ сливался съ шумомъ вѣтра, такъ что никто не могъ разобрать ни одного слова. Всѣ кричали одно, что нужно подать помощь утопающимъ; но, не смотря на крики, никто не могъ рѣшиться на такой опасный подвигъ. Старая зрительная труба переходила изъ рукъ въ руки.
Бенъ Робинзонъ, высокій, смѣлый малый, лѣтъ двадцати-пяти отъ роду, отчаянный пловецъ и смертный охотникъ до приключеній, вскочилъ, наконецъ, на сваю, и не обращая вниманія на бѣшенство вздымавшихся волнъ, вызвалъ охотниковъ идти вмѣстѣ съ нимъ на выручку гибнувшаго экипажа. Никто не шевельнулся.
Іона Лэдбери, дряхлый старикъ, жалобнымъ голосомъ причитывалъ, что грѣхъ смотрѣть равнодушно на гибель ближняго, что въ его время не такъ было, не выдержали бы молодые люди, всѣ бы кинулись въ лодки. А нынче, вотъ какъ, всѣ стали трусить! Но и его слова не подѣйствовали, толпа нерѣшительно пятилась назадъ, а грозныя сѣдыя волны такъ и лѣзли на обрывистый берегъ, обдавая своей пѣной всю набережную.
— Видно ли, гдѣ находится экипажъ? грянулъ во все горло Гэй, прибѣжавшій въ эту минуту на мѣсто сбора и оживившій всѣхъ своимъ появленіемъ.
— Сэръ! ихъ, кажется, собралось десять или одиннадцать человѣкъ, всѣ они скучились на плоской, черной скалѣ, - сказалъ одинъ изъ рыбаковъ, счастливый обладатель старой зрительной трубы.
— Вижу, вижу! отвѣчалъ Гэй, наводя свою трубу на указанное мѣсто. — Скоро ли начнется приливъ?
Вопросъ этотъ былъ очень важенъ: скалы на островѣ Шэгъ-стонѣ, во время прилива, заливались до верху водой. Рыбаки посмотрѣли на мѣсяцъ и рѣшили единогласно, что черезъ три часа вода дойдетъ до высшей точки прилива. Времени терять нельзя было. Гэй кинулся въ сторожку, отперъ ее и при помощи рыбаковъ установилъ свою лодку въ небольшой бухточкѣ, гдѣ волненіе было гораздо тише. Бросивъ въ лодку свертокъ огромнаго каната и багоръ, онъ скомандовалъ: „Пять человѣкъ за мной!“ Трусовъ не оказалось, это была толпа смѣльчаковъ, ожидавшая только голоса прелводителя. Не пять, а двадцать пять человѣкъ ринулись въ лодку и слезы невольно навернулись на глазахъ Гэя, когда онъ увидѣлъ готовность этихъ простыхъ людей идти съ нимъ чуть не на явную смерть.
— Смасибо! спасибо! крикнулъ онъ въ волненіи. — Всѣхъ много будетъ! Бенъ Робинзонъ, Гарри, Чарльзъ Рэй, Бенъ Лэдбери, Уотъ Гринъ, — началъ онъ вызывать по очереди рыбаковъ помоложе и посильнѣе, стараясь выбирать одинокихъ, а не семейныхъ. Каждый изъ храбрецовъ твердымъ голосомъ отвѣчалъ на его призывъ: Здѣсь, сэръ! и всѣ пятеро выстуиили впередъ, не сводя глазъ съ отважнаго юноши.
— Нужно бы имѣть про запасъ еще лодку, — замѣтилъ Гэй. — Мистеръ Браунъ, — сказалъ онъ, обращаясь къ старику съ трубой:- одолжите мнѣ вашу, она и крѣпче и легче другихъ. Мартынъ! садись въ ней къ рулю, скомандовалъ онъ молодому малому, стоявшему подлѣ него, и затѣмъ началь оглядывать всю толпу, выбирая ему товарища.
Сгройный, атлетическаго сложенія рыбакъ, выдвинулся впередъ.
— Ваша милость, сэръ Гэй, можно мнѣ идти? спросилъ онъ.
— Нѣтъ, Джемъ, — вполголоса отвѣчалъ Гэй: — лучше не ходи. А при старухѣ матери ктожъ останется? Дженъ Горнъ! весело крикнулъ ону. — ты славно гребешь, ступай сюда. Ну, готово ли?
— Все готово, сэръ! въ одинъ голосъ отвѣчали рыбаки.
Вторую лодку спустили очень скоро. Гребцы дружно ударили веслами, отдавъ себя въ полное распоряженіе молодому штурману, сэръ Гэю, который смѣло управлялъ рулемъ первой лодки; всѣ они оглянулись невольно на набережную, гдѣ стояла по прежнему толпа людей, притихнувшая въ одно мгновеніе, когда море приняло въ свои холодныя объятія эту горсть смѣльчаковъ. Гэю было нѣсколько страшно, на его отвѣтственности лежала теперь жизнь восьми человѣкъ; мысль, что онъ самъ идетъ на смерть и своимъ примѣромъ увлекаетъ ничѣмъ неповинныхъ людей, невольно возбуждала въ немъ трепетъ. Но спокойное, хогя очень блѣдное лицо не выдало его чувства.
Вѣсть о кораблекрушеніи мигомъ долетѣла до главной улицы Рэдклифскаго имѣнія. Мистеръ Ашфордъ, высунувъ голову изъ окна, крикнулъ кого-то изъ проходящихъ и спросилъ, что это за шумъ? Ему отвѣчали, что корабль попалъ на шегстонскіе рифы, и что экипажъ весь потонулъ. Онъ рѣшился немедленно идти въ слободу, чтобы посмотрѣть, не нужна ли его помощь, но не успѣвъ сдѣлать и нѣсколько шаговъ замѣтилъ, что его нагоняетъ какая-то темная фигура, закутанная въ громадную, непромокаемую шинель.
— А-а, мистеръ Мэркгамъ, вы также отправляетесь смотрѣть на кораблекрушеніе? спросилъ викарій, подойдя поближе къ незнакомцу.
— А какъ же? возразилъ довольно грубо старикъ, хоти въ тонѣ его голоса уже не было прежней досады, отъ которой онъ не могъ отдѣлаться при встрѣчѣ съ Ашфордомъ. — Я долженъ поневолѣ туда идти, не то мой непремѣнно выкинетъ штуку. Ужъ гдѣ только суматоха, мы тутъ, какъ тутъ. Какъ у него еще цѣла голова, не понимаю!
— Скажите лучше, что гдѣ опасность, тамъ сэръ Гэй, — замѣтилъ викарій.
— Ну, да. Дай Богъ, чтобы онъ не слыхалъ о кораблекрушеніи, его никакія силы въ мірѣ не удержатъ.
Они быстрыми шагами перешли улицу, поднялись въ гору и спустились въ слободу, въ ту самую минуту, когда мѣсяцъ вдругъ скрылся за тучами. Темень была страшная. Народъ толпился по прежнему на набережной и среди треска и шума бури, раздавались восклицанія:
— Гдѣ? гдѣ? Да вонъ тамъ! Нѣтъ лодки! Нѣтъ, есть! Вотъ онъ, вотъ сэръ Гэй!…
— Сэръ Гэй! крикнулъ Мэркгамъ. — Неужели онъ уѣхалъ? Неужто я опоздалъ! Чего-жъ вы тутъ смотрѣли, старые дураки! закричалъ онъ, обращаясь къ рыбакамъ. — Ну, чего вы смотрѣли? Зачѣмъ отпустили вы его? Ты то, Іона, чего зѣвалъ! Отцы мои, вѣдь ему не вернуться больше. Вотъ опять шквалъ! Кончено! погибли всѣ они!…
Пока старикъ придирался то къ одному рыбаку, то къ другому, Ашфордъ обстоятельно разспрашивалъ обо всемъ случившемся. Рыбаки крѣпко надѣялись на искусство сэръ Гэя, какъ гребца, хотя искренно сознавали, что опасность дотого велика, что едва ли удастся уцѣлѣть обѣимъ лодкамъ. Всѣ они почтительно выслушивали упреки управляющаго, но викарію сообщали вполголоса, что сэръ Гэя не было возможности остановить.
— Онъ, сэръ, — замѣтилъ старый Джемсъ Робинзонъ:- словно капитанъ какой распоряжался. Что тамъ мистеръ Мэркгамъ ни толкуй, а намъ его останавливать не приходилось.
— Вашъ сынъ съ нимъ отправился? спросилъ мистеръ Ашфордъ.
— Да, сэръ. Я и сыну ни слова не сказалъ. Ужъ я знаю, сэръ Гэй не сгубитъ его понапрасну, и если съ помощью Божіею, Бенъ вернется по добру, по здорову, ему же лучше будетъ.
— Онъ, кажется, первый вызывалъ охотниковъ идти въ море, еще до прихода сэръ Гэя? продолжалъ мистеръ Ашфордъ.
— Да, сэръ, — отвѣчаль старикъ съ грустной улыбкой. — Бенъ у меня храбрый малый, нечего сказать, да храбръ то безъ толку, лѣзетъ прямо въ опасность, не разбирая для чего и для кого. А вотъ сэръ Гэй, тотъ со смысломъ дѣйствуетъ, пусть же у него Бенъ и поучится.
Дождь лилъ какъ изъ ведра. Мало по малу толпа разошлась по домамъ, оставивъ на набережной Меркгама, викарія и нѣсколькихъ рыбаковъ, не рѣшавшихся уйдти. Стоя во мракѣ, какъ тѣни, всѣ они сохраняли мертвое молчаніе. Черезъ нѣсколько времени мѣсяцъ тихо выплылъ изъ-за тучъ и освѣтилъ бурное море.
— Лодки! лодки! закричалъ вдругъ Джемъ. — Я вижу ихъ!
— Гдѣ онѣ? Бога ради покажите, гдѣ онѣ! говорилъ Мэркгамъ, хватаясь за зрительную трубу. — Но руки старика дрожали, слезы застилали его глаза. — Ну, ее совсѣмъ! сказалъ онъ съ сердцемъ, опуская трубу. — Я ничего не могу разглядѣть.
Мистеръ Ашфордъ ласково взялъ старика подъ руку и старался его развлечь.
— Вѣкъ-то свой онъ такимъ былъ! дрожащимъ голосомъ произнесъ Мэркгамъ. — Ему теперь ровно столько же лѣтъ, сколько было отцу его передъ смертью. Но покойному далеко было до него, куда, далеко! Вѣдь онъ у насъ теперь послѣдній въ родѣ, послѣднее сокровище, да, и теперь его не станетъ! Хоть бы Богъ привелъ мнѣ быть въ ту минуту подлѣ него; хоть бы я погибъ вмѣстѣ съ нимъ!…
— Сэръ! сэръ! продолжалъ кричать Джемъ: — лодки цѣлы, вонъ онѣ, на западъ отъ слободки, гребутъ прямо къ острову!
Мистеръ Ашфордъ взялъ у Мэркгама трубу и навелъ ее на указанное мѣсто. Мѣсяца уже не было, за то тонкая полоса утренней зари освѣщала мрачныя, черныя скалы Шэгъ-стона и позволяла ясно различить движущіяся подлѣ него точки.
