Пелам Вудхаус - Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник)
Мой класс, жадно прислушивавшийся, тут же ухватился за новую тему:
– Сэр, что это было, сэр?
– Вы слыхали, сэр?
– Как думаете, что случилось, сэр?
– Тише! – закричал я. – Ти-ше!..
В коридоре послышались быстрые шаги, дверь отлетела наотмашь, и на пороге появился приземистый плотный человек в автомобильной куртке. Мало того, верхнюю часть его лица прикрывала белая тряпка с дырками для глаз, а в руке он держал «браунинг».
Если бы учителю разрешили носить белую маску и расхаживать с пистолетом, то поддержание порядка в школе превратилось бы в детскую забаву. В классе мгновенно воцарилась могильная тишина, такой никогда не добиться угрозами плохих оценок. Оборачиваясь к незваному гостю, я заметил уголком глаза, как мальчишки завороженно таращатся на волшебное воплощение мечтаний, подстегнутых приключенческой литературой. Насколько я мог судить при последующем опросе, ни один из них не испытал ни искорки страха. Какой там страх! Для их развлечения ожила иллюстрация из комиксов, чего ж тратить время впустую!
Что до меня, я стоял ошарашенный. Автомобильные бандиты могут терроризировать Францию, а гангстеры – совершать налеты в Америке, но у нас – мирная Англия. То, что Бак Макгиннис околачивается где-то в окрестностях, не делало происшествие правдоподобнее. Мне представлялось, что счеты со мной Бак будет сводить где-то на глухой улочке, в потемках. Мне виделось, как он таится в засаде на пустынной дороге, в крайнем случае – прокрадывается на школьный двор. Но даже в самые страшные моменты я и вообразить не мог, что он вломится в парадную дверь и наставит на меня пистолет в моей же классной комнате.
Однако для него это был поступок простой и даже очевидный. При наличии автомобиля успех был обеспечен. «Сэнстед-Хаус» стоит совсем на отшибе. Поезд, потерпевший крушение посреди пустыни, и то не так отрезан от мира.
Учтите и характерную для школы беспомощность. Держится школа доверием родителей, а этот зыбкий фундамент может рассыпаться от легчайшего дуновения. А потому все действия должны осуществляться с предельной осмотрительностью. Вряд ли, конечно, Макгиннис учитывал эту сторону, но он не мог сделать более хитрого хода, даже будь он Наполеоном. Если владелец обычного деревенского коттеджа может поднять в погоню всю округу, то директору частной школы приходится действовать совсем иначе. С его точки зрения, чем меньше людей узнает о случившемся, тем лучше. Родители – народец нервный. Человек может быть идеальным директором, и все же случись какое драматическое происшествие и ты в их глазах опорочен. Они мгновенно и легко впадут в панику, не удосуживаясь навести справки. Белокурый Уилли может получать отменнейшее образование, но если в храм науки повадились люди с «браунингами», родители непременно заберут его оттуда. К счастью для директоров, такие посетители крайне редко наведываются к ним в гости. Я даже думаю, что визит Макгинниса был первым.
Вряд ли, как я уже говорил, Бак, чья сильная сторона – отнюдь не работа мозгов, учел все это. Он попросту положился на удачу, и удача его не подвела. Школа ни за что не станет поднимать на ноги весь город. Я так и видел, как мистер Эбни прилагает все старания, чтобы, не дай Бог, ни словечка не просочилось в газеты.
Человек с «браунингом» начал действовать. Увидев меня – я стоял спиной к камину, параллельно двери, – он, резко повернувшись, вскинул оружие.
– Руки вверх! – приказал он. Голос незнакомый. Я послушно поднял руки. – Ну-ка, кто тут Золотце? – Он повернулся к классу: – Кто из вас, ребятишки, Огден Форд?
Класс от изумления поразила немота.
– Огдена Форда тут нет, – ответил я.
Наш гость не обладал наивной верой, ценимой выше нормандской крови, и не поверил мне. Не поворачивая головы, он издал длинный свист. Снаружи затопали шаги. В комнату ввалился еще один приземистый крепыш.
– Его нету в другой комнате, – объявил он. – Я проверил.
А вот это был, вне сомнений, мой приятель Бак. Его голос я узнал бы где угодно.
– Этот тип говорит, – отозвался бандит с револьвером, – тут его нету. Тогда где же он?
– Ба, да это же Сэм! – воскликнул Бак. – Здоров, Сэм. Рад встрече? Мы теперь тоже внутри, на этот раз все путем.
Слова произвели заметный эффект на его коллегу.
– Сэм? А, черт! Позволь, я башку ему снесу, – с наивным жаром потребовал он, угрожающе рванувшись ко мне, и замахнулся свободным кулачищем. В роли Сэма я не пользовался популярностью. Никогда еще я не слышал, чтобы столь скупые слова выражали столько эмоций. Бак, к моему облегчению, отверг эту просьбу, и я решил, что это очень порядочно.
– Охолони! – коротко бросил он.
Его приятель охолонул, то есть опустил кулачище. Но револьвер был по-прежнему нацелен на меня. Мистер Макгиннис взял ситуацию в свои руки.
– Ну так чего, Сэм, – сказал он, – колись. Где тут у вас Золотце?
– Я не Сэм, – твердо возразил я. – Можно мне опустить руки?
– Ага, если желаешь, чтоб тебе макушку отстрелили.
Такого желания у меня не возникло, и рук опускать я не стал.
– Ну так, Сэм, нету у нас времени лясы точить. Выкладывай, где этот Золотце?
Отвечать как-то требовалось. Бесполезно было настаивать, что я не Сэм.
– В это время по вечерам он обычно занимается с мистером Глоссопом.
– Какой такой Глоссоп? Недотепа с булкой вместо физии?
– Именно. Вы прекрасно его описали.
– Там Золотца нету. Я проверил. А ну кончай дурить, Сэм! Где мальчишка?
– Я не могу сообщить вам, где именно он в данный момент, – правдиво ответил я.
– А, черт! Дай-ка, я ему долбану! – взмолился грабитель с револьвером, крайне неприятная личность. Я бы с таким никогда не подружился.
– Охолони! – опять бросил Макгиннис. Тот с сожалением охолонул.
– Ты его, Сэм, куда-то припрятал, – предположил Макгиннис. – Но тебе меня не обмишурить. Я местечко это частым гребешком прочешу, а сыщу мальчишку.
– Пожалуйста. Не смею задерживать.
– А ты со мной потопаешь.
– Как желаете. Рад служить.
– Да кончай ты рассусоливать, болван! – рявкнул Бак, внезапно впадая в ярость. – Говори, как нормальный парень. Стоит тут, морочит мне башку!
– Слушай-ка, давай я двину ему разок, – жалобно взмолился обладатель револьвера. – Какие возраженья-то?
Вопрос этот показался мне самого дурного вкуса. Бак не обратил на него внимания.
– Отдай пушку, – приказал он, отбирая у другого «браунинг». – Ну, а теперь, Сэм, будешь умницей и пойдешь или нет?
– Охотно сделаю все, что пожелаете, но…
– Ну так и двигай давай, – с отвращением приказал Бак. – Топай, да поживее, сейчас обойдем местечко. Думал, у тебя, Сэм, побольше ума. Чего играть в эти дурацкие игры? Сам знаешь, что проиграл. Ты…
Стреляющая боль в плечах вынудила меня перебить его.
– Минутку. Я опущу руки. У меня судороги.
– Дыру в тебе прострелю, если опустишь.
– Это уж как вам угодно. Но я не вооружен.
– Левша, – бросил Бак второму, – пошарь, нету ли при нем пушки.
Шагнув вперед, Левша принялся умело охлопывать мои бока, угрюмо бурча все время. На таком близком расстоянии соблазн для него стал почти неодолимым.
– Нету, – сумрачно объявил он.
– Тогда можешь опустить, – разрешил Макгиннис.
– Спасибо.
– А ты оставайся тут, приглядывай за ребятней. Двинулись, Сэм.
Мы вышли из комнаты, я – впереди, Бак – чуть ли не вплотную следом. Изредка он предостерегающе тыкал мне в спину верной пушкой.
2
Когда мы вышли в коридор, я сразу увидел человека, лежавшего у парадной двери. Свет лампы падал ему на лицо, и я узнал Уайта. Руки и ноги были связаны. Пока я смотрел на Уайта, он пошевелился, точно бы стараясь разорвать узы, и я почувствовал облегчение. Тот шум, который донесся до меня в классе, в свете последующих событий представлялся весьма зловещим, и я с облегчением увидел, что дворецкий жив. Я догадался, и совершенно правильно, как выяснилось впоследствии, что злодеи использовали мешок с песком. Его оглушили в тот самый момент, как он открыл дверь.
Рядом с комнатой Глоссопа стоял, привалившись к стене, еще один субъект в полумаске, приземистый и плотный. Видимо, шайку Макгинниса подбирали по единому стандарту, все они смотрелись близнецами. У этого единственной отличительной чертой были рыжие усы. Он курил трубку, словно воин на привале.
– Привет! – крикнул он, когда мы появились, и ткнул большим пальцем в дверь класса. – Я их запер. Чего это ты делаешь, Бак? – Он ленивым кивком указал на меня.
– Местечко обходим, – объяснил Макгиннис. – Там парня тоже нету. Давай, шевелись, Сэм!
Апатия слетела с его коллеги, как по волшебству.
– Сэм! Так это Сэм! Дай-ка я вышибу ему мозги!
Больше всего в этом эпизоде меня поразила схожесть вкусов у членов шайки Макгинниса. Люди, имеющие, без сомнения, самые разные точки зрения на другие предметы, в этом пункте сходились единодушно. Все как один рвались разнести мне голову. У Бака, однако, были насчет меня другие замыслы. Пока что я был необходим ему как гид, и моя ценность сильно упала бы, если б из меня вышибли мозги. Дружелюбия ко мне он чувствовал не больше, чем сподвижники, но не позволял чувствам примешиваться к делу. Все внимание Бак сосредоточил на предстоящем походе наверх, с истовостью молодого джентльмена из поэмы Лонгфелло, который нес знамя с диковинной надписью «Excelsior».
