Чарльз Диккенс - Рассказы
Какой бы полезной деятельностью ни занимался человек, каким бы ни посвятил себя благородным целям, ничто не оградит его от нападок пошлой толпы. Мистер Джозеф Тагс держал бакалейную торговлю. Казалось бы, бакалейного торговца не может коснуться жало клеветы; так нет же — соседи присвоили ему унизительное звание лавочника, и завистливая молва утверждала, что он торгует в розницу по мелочам, отпуская покупателям чай и кофе четвертками, сахар унциями, табак грошовыми пачками, сыр ломтиками и масло кружочками. Впрочем, семейство Тагс не обращало внимания на эти оскорбительные выпады. Мистер Тагс занимался отделом колониальных товаров, миссис Тагс — маслом и сырами, а мисс Тагс — собственным образованием. Мистер Саймон Тагс пел торговые книги и хранил торговые тайны.
В один прекрасный весенний день, когда упомянутый молодой человек сидел на бочке присоленного масла за небольшой красной конторкой с деревянными перильцами, украшавшей собою угол прилавка, у дверей остановился кэб, из кэба вылез незнакомый джентльмен и быстрым шагом вошел в помещение магазина. Он был весь в черном, в одной руке у него был зеленый зонтик, а в другой — синий портфель.
— Могу я видеть мистера Тагса? — осведомился незнакомец.
— Мистер Тагс перед вами, — ответил мистер Саймон.
— Мне нужен другой мистер Тагс, — возразил незнакомец, устремив взгляд на дверь в глубине помещения, которая вела в жилую комнату и за стеклом которой, поверх занавески, явственно обозначалась круглая физиономия мистера Тагса.
Мистер Саймон грациозно помахал пером, которое держал в руке, как бы подавая знак отцу, что ему следует выйти; и мистер Джозеф Тагс с завидной быстротой отклеился от стекла и предстал перед незнакомцем.
— Я из Темпла[10], — сказал джентльмен с портфелем.
— Из Темпла! — воскликнула миссис Тагс, распахнув дверь, за которой в перспективе обнаружилась мисс Тагс.
— Из Темпла! — воскликнули разом мисс Тагс и мистер Саймон Тагс.
— Из Темпла! — воскликнул мистер Джозеф Тагс, становясь бледно-желтым, как голландский сыр.
— Из Темпла! — подтвердил джентльмен с портфелем. — От мистера Кауэра, вашего поверенного. Мистер Тагс, примите мои поздравления, сэр. Сударыни, желаю вам лак можно больше радостей от вашей удачи! Мы выиграли дело. — И джентльмен с портфелем, положив зонтик, стал неторопливо стягивать перчатку, готовясь приступить к обмену рукопожатиями с мистером Джозефом Тагсом.
Не успел, однако, джентльмен с портфелем произнести слова «мы выиграли дело», как мистер Саймон Тагс поднялся с бочки, выпучил глаза, раскрыл рот, словно задыхаясь, выписал пером несколько восьмерок в воздухе и, наконец, замертво упал в объятия своей перепуганной родительницы — без всякого видимого повода или причины.
— Воды! — взвизгнула миссис Тагс.
— Очнись, сынок! — вскричал мистер Тагс.
— Саймон! Милый Саймон! — воскликнула мисс Тагс.
— Мне уже лучше, — сказал мистер Саймон Тагс. — Боже мой! Выиграли! — И в качестве наглядного доказательства, что ему лучше, он снова лишился чувств, после чего соединенными усилиями прочих членов семьи и джентльмена с портфелем был перенесен в комнату за лавкой.
Случайному свидетелю, да и всякому лицу, не осведомленному в делах семейства Тагс, этот обморок показался бы непонятным. Но те, кому был ясен смысл известия, принесенного джентльменом с портфелем, не нашли бы тут ничего удивительного, особенно если принять во внимание слабые нервы мистера Саймона Тагса. Речь шла о затянувшейся тяжбе по поводу одного спорного завещания; сейчас эта тяжба неожиданно пришла к концу, и мистер Джозеф Тагс стал обладателем двадцати тысяч фунтов.
Вечером в комнате за лавкой состоялось длительное совещание, на котором должны были определиться дальнейшие судьбы семейства Тагс. Лавка в этот день закрылась много раньше обычного; и не раз в запертую дверь тщетно стучались покупатели, желавшие приобрести полфунта сахару, или фунт хлеба, или перцу на пенни — все покупки, которые обычно откладываются на последнюю минуту и которым теперь вовсе не суждено было состояться.
— Торговлю мы, разумеется, закроем, — сказала мисс Тагс.
— Ну, еще бы, — сказала миссис Тагс.
— Саймон пойдет в адвокаты, — сказал мистер Джозеф Тагс.
— И я теперь буду подписываться «Симон», — сказал его сын.
— А я — «Мари», — сказала мисс Тагс.
— И вы должны называть меня «маменька», а отца «папенька», — сказала миссис Тагс.
— Да, и папеньке придется отстать от всех своих вульгарных привычек, — вставила мисс Тагс.
— Ладно уж, насчет этого будьте покойны, — с готовностью откликнулся мистер Джозеф Тагс, перочинным ножом отправляя в рот кусок маринованной лососины.
— Мы должны сейчас же поехать на курорт, — сказал мистер Симон Тагс.
Все согласились с тем, что это первый и необходимый шаг к светской жизни. Но тут возник вопрос — куда именно ехать?
— Грейвзенд? — в простоте души предложил мистер Джозеф Тагс. Но это предложение было с презрением отвергнуто всеми. Чистая публика в Грейвзенд не ездит.
— Маргет? — заикнулась было миссис Тагс. Еще того не легче! Кого можно встретить в Маргете — одних лавочников!
— Брайтон? — Но тут у мистера Симона Тагса нашлись чрезвычайно веские возражения. За последние три недели не было случая, чтобы дилижанс, идущий и Брайтон, не опрокинулся; причем среди пассажиров каждый раз оказывалось не менее двух убитых и шести раненых; а газеты упорно твердили, что «кучер никакой ответственности не несет».
— Рэмсгет? — воскликнул вдруг мистер Симон. Ну, разумеется, — как это они сразу не додумались! Рэмсгет — самое подходящее место во всех отношениях.
Прошло месяца два после этой беседы; и вот однажды пароход линии Лондон — Рэмсгет отвалил от причала и весело побежал вниз по реке. Развевался флаг на мачте, играл оркестр, болтали между собой пассажиры; оживленное веселье царило всюду. Да и не удивительно — ведь на борту находилось семейство Тагс.
— Здорово, а? — сказал мистер Джозеф Тагс, облаченный в пальто бутылочно-зеленого цвета с зеленым же бархатным воротником и в синий дорожный картуз с золотым околышем.
— Восхитительно, — ответил мистер Симон Тагс, который уже начал свою юридическую карьеру. — Восхитительно!
— Прелестное утро, сэр, — обратился к нему солидной комплекции джентльмен — военный, судя по выправке, — в синей наглухо застегнутой венгерке и белых наглухо прикованных к башмакам панталонах.
Мистер Симон Тагс взял на себя обязанность ответить на это замечание.
— Божественно! — сказал он.
— Вы, видно, большой поклонник красот природы, сэр, — заметил джентльмен в венгерке.
— Вы не ошиблись, сэр, — ответил мистер Симон Тагс.
— Много путешествовали, сэр? — осведомился джентльмен в венгерке.
— Не так уж много, — ответил мистер Симон Тагс.
— Бывали, разумеется, на континенте? — осведомился джентльмен в венгерке.
— Не совсем, — ответил мистер Симон Тагс многозначительным тоном, словно намекая, что он однажды отправился в это путешествие, но с полдороги возвратился.
— Вероятно, вы, сэр, готовите вашему сыну европейское турне в качестве подарка к началу самостоятельной жизни? — спросил джентльмен в венгерке, обращаясь к мистеру Джозефу Тагсу.
Поскольку мистер Тагс не вполне ясно представлял себе, что такое европейское турне и как именно его готовят, он сказал: «Да, конечно». Не успел он это сказать, как со стороны кормы к ним легчайшей походкой приблизилась черноглазая и черноволосая молодая дама в мантилье пюсового шелка и ботинках под цвет, в длинных локонах и коротких юбках, открывавших бесподобную ножку.
— Милый Уолтер, — обратилась черноглазая дама к джентльмену в венгерке.
— Да, дорогая Белинда? — отозвался тот.
— Зачем ты так надолго оставляешь меня одну? — с упреком сказала черноглазая дама. — Эти молодые люди совсем смутили меня своими дерзкими взглядами.
— Что такое? Дерзкие взгляды? — вскричал джентльмен в венгерке таким грозным голосом, что мистер Симон Тагс тут же поспешил отвести глаза от черноглазой дамы.
— Кто эти молодые люди — где они? — И джентльмен в венгерке, сжав кулаки, метнул устрашающий взгляд на мирных курителей сигар, прохаживавшихся неподалеку.
— Успокойся, Уолтер, я тебя умоляю, — сказала черноглазая дама.
— Не успокоюсь, — отвечал джентльмен в венгерке.
— Успокойтесь, сэр, — вступился мистер Симон Тагс. — Право же, они не стоят вашего внимания.
— Да, да, конечно, не стоят, — подхватила черноглазая дама.
— Хорошо, я успокоюсь, — сказал джентльмен в венгерке. — Вы правы, сэр. Благодарю вас за своевременное вмешательство, которое, быть может, не дало мне впасть в грех человекоубийства. — И, укротив свой гнев, он крепко пожал руку мистеру Симоиу Тагсу.
