Джек Лондон - Джек Лондон. Собрание сочинений в 14 томах. Том 10
Смок, взяв топор, пошел ставить столбы. Отойдя от нижнего центрального столба номер двадцать семь, он направился под прямым углом по узкой долинке до ее края. Он шагал машинально, так как ум его был занят воспоминаниями о том, что случилось вчера. Ему казалось, что он каким-то образом приобрел власть не только над нежными очертаниями и крепкими мускулами тех ног, которые он так старательно растирал снегом, но и над всеми женщинами мира. Неясное, но сладостное чувство обладания наполняло его всего. Ему казалось, что он должен сейчас же подойти к Джой Гастелл, взять ее за руку и сказать: «Идем».
И вдруг он сделал открытие, которое заставило его позабыть о власти над белыми женскими ножками. Ему не пришлось поставить углового столба у края долины, ибо он вышел не на край долины, а на другой какой-то ручей. Он приметил высохшую иву и большую одинокую ель и затем вернулся к ручью, где стояли центральные заявочные столбы. Пройдя по руслу, имевшему форму подковы, он убедился, что оба ручья на самом деле один и тот же ручей. Потом он дважды прошел долину поперек — от нижнего столба номер двадцать семь к верхнему столбу номер двадцать восемь и обратно — и убедился, что верхний столб последнего находится ниже нижнего столба первого. Вчера в серых сумерках Малыш сделал две заявки на излучине, имевшей форму подковы!
Смок вернулся назад в лагерь. Малыш только что окончил промывать песок.
— Нам повезло! — закричал он, протягивая таз Смоку. — Смотри! Здесь уйма золота! Не меньше чем на двести долларов. Я еще не видал такого жирного улова.
Смок равнодушно посмотрел на золото, налил себе кружку кофе и сел. Джой почувствовала что-то недоброе и с беспокойством посмотрела на Смока. Малыш был обижен невниманием товарища.
— Почему ты не радуешься? — спросил он. — Ведь тут целое богатство, а ты и посмотреть на него не желаешь.
Прежде чем ответить, Смок отхлебнул глоток кофе.
— Малыш, знаешь ли ты, что наши заявки напоминают Панамский канал?
— Не понимаю.
— Восточный вход в Панамский канал находится западнее его западного входа.
— Не понимаю этой шутки. Продолжай.
— Короче говоря, Малыш, ты сделал обе наши заявки на большой подкове.
Малыш выронил из рук таз с золотом.
— Ну! — крикнул он.
— Верхний столб двадцать восьмого номера находится на десять футов ниже нижнего столба номер двадцать семь.
— Ты хочешь сказать, что мы ничего не получим?
— Даже на десять футов меньше, чем ничего.
Малыш спустился к реке. Через пять минут он вернулся. В ответ на вопросительный взгляд Джой он кивнул головою. Затем безмолвно подошел к поваленному дереву, сел на него и стал разглядывать снег перед своими мокасинами.
— Мы можем теперь вернуться в Доусон, — сказал Смок и принялся складывать одеяла.
— Как мне жаль, Смок, — сказала Джой. — Это я во всем виновата.
— Не беда! — ответил он.
— Я во всем виновата, — настаивала она. — Но папа сделал заявку для меня ниже «Находки». Я отдаю ее вам.
Он покачал головой.
— Малыш! — взмолилась она.
Малыш тоже покачал головой и вдруг захохотал. Он хохотал как сумасшедший.
— Это не истерика, — объяснил он. — Мне иногда бывает страшно весело.
Его взгляд случайно упал на таз с золотом. Он ударил его ногой и рассыпал золото по снегу.
— Это не наше золото, — сказал он. — Оно принадлежит тому лоботрясу, которого я вчера прогнал. И, как оказывается, для его же пользы. Идем, Смок, вернемся в Доусон. Впрочем, если ты хочешь убить меня, я и пальцем не двину, чтобы помешать тебе.
Малыш видит сны
I
— Почему ты никогда не играешь? — спросил Малыш у Смока, когда они как-то раз сидели в «Оленьем Роге». — Неужели тебя не тянет к игорному столу?
— Тянет, — ответил Смок. — Но я знаю статистику проигрышей, а мне нужна верная прибыль.
Вокруг них в большом зале бара раздавалось жужжание дюжины игорных столов, за которыми люди в мехах и мокасинах испытывали свое счастье.
— Посмотри на них, — сказал Смок, охватив широким жестом весь зал. — Ведь самый простой математический расчет говорит, что все они, в общем, сегодня проиграют больше, чем выиграют. Многие из них уже сейчас проигрались.
— Ты хорошо знаешь арифметику, — почтительно пробормотал Малыш. — И в основном ты прав. Но, с другой стороны, нельзя не считаться с фактами. Людям иногда везет. А бывает и так, что все игроки выигрывают. Я говорю это, потому что сам играл и видел, как срывают банк. Нужно только выждать счастье, а там уж играть вовсю.
— Судя по твоим словам, это так просто, — сказал Смок, — что я не понимаю, почему люди проигрывают.
— К сожалению, — возразил Малыш, — большинство игроков не чувствует, когда им действительно везет. И со мной не раз так бывало. Каждый раз это надо проверить на опыте.
Смок покачал головой.
— Тут тоже статистика, Малыш. Большинство игроков ошибается в своих предположениях.
— Но неужели ты никогда не чувствовал, что стоит тебе поставить, и ты непременно выиграешь?
Смок рассмеялся.
— Слишком много шансов против меня. Но вот что, Малыш. Я сейчас поставлю на карту доллар. И посмотрим, принесет ли она нам что-нибудь на выпивку.
Смок направился к карточному столу, но Малыш схватил его за руку.
— Чует мое сердце, что мне сегодня повезет. Поставь лучше этот доллар на рулетку.
Они подошли к стоявшему возле буфета столу с рулеткой.
— Подожди, пока я не скажу, — посоветовал Малыш.
— На какой номер? — спросил Смок.
— На какой хочешь. Но не ставь, пока я не скажу.
— Надеюсь, ты не станешь меня убеждать, что за этим столом у нас больше шансов, — сказал Смок.
— У нас столько же шансов, сколько у нашего соседа.
— Но меньше, чем у крупье.
— Подожди, — сказал Малыш. — Ну, ставь!
Крупье пустил шарик из слоновой кости по гладкому краю колеса над вращающимся диском с цифрами. Смок, сидевший много ниже, протянул руку над головой какого-то игрока и наугад бросил свой доллар. Монета скользнула по гладкому зеленому сукну и остановилась как раз против номера 34.
Шарик тоже остановился, и крупье закричал:
— Выиграл тридцать четвертый.
Он смел деньги со стола, и Смок забрал тридцать пять долларов. Малыш хлопнул его по плечу.
— Теперь ты видишь, что такое счастье, Смок. Чуяло мое сердце. Этого не расскажешь, но я знал, что ты выиграешь. Если бы твой доллар упал на какой-нибудь другой номер, ты все равно выиграл бы. Главное, чтобы предчувствие было верное, а тогда уж нельзя не выиграть.
— А если бы вышел двойной ноль? — спросил Смок, направляясь с Малышом к буфету.
— Тогда бы и твой доллар упал на двойной ноль, — ответил Малыш. — Счастье есть счастье. А потому идем назад к игорному столу. Я сегодня в удаче: я дал выиграть тебе, а теперь сам хочу выиграть.
— У тебя есть какая-нибудь система? — спросил Смок минут через десять, когда его товарищ спустил сто долларов.
Малыш с негодованием помотал головой и поставил фишки на 3, 11 и 17. Кроме того, он бросил мелочь на «зеленое».
— К черту дураков, играющих по какой-то системе! — закричал он, в то время как крупье собрал со стола все его ставки.
Смок, сначала равнодушный к игре, вдруг заинтересовался ею и, сам не принимая в ней участия, стал внимательно следить за вращающимся колесом, за ставками и выигрышами. Он так погрузился в это занятие, что Малыш, который решил, что с него довольно, с трудом оттащил его от стола.
Крупье вернул Малышу мешок с золотым песком, данный в залог, и приложил к нему бумажку, на которой было написано: «Отсыпать 350 долларов».
Малыш отнес свой мешок и бумажку весовщику, сидевшему в противоположном углу зала, за большими весами. Тот отвесил триста пятьдесят долларов и всыпал их в хозяйский сундук.
— На этот раз твое счастье подтвердило правильность статистики, — сказал Смок.
— Согласись, что я не мог этого знать, не проверив на опыте, — возразил Малыш. — Я увлекся малость, потому что хотел показать тебе, что все-таки бывают минуты, когда начинает везти.
— Не горюй, Малыш, — рассмеялся Смок. — А вот я действительно набрел на счастье.
Глаза Малыша засверкали.
— Чего же ты медлишь! Ставь!
— У меня счастье особого рода. Скоро я выработаю систему, которая перевернет всю эту лавочку.
— Система! — буркнул Малыш, с искренней жалостью смотря на своего приятеля. — Смок, послушай друга и пошли все системы к черту. Кто играет по системе, тот всегда проигрывает. При системе счастья не бывает.
— Вот этим она мне и нравится, — заявил Смок. — Система — это статистика. Если система правильная, ни за что не проиграешь. А счастье всегда может обмануть.
