Теннесси Уильямс - Кошка на раскаленной крыше
МАРГАРЕТ: Мамочка, золотая вы моя. Простите, простите!.. (Склоняет свою длинную, изящную шею, чтобы прижаться лбом к плечу Большой Мамы, округлившемуся под черным шифоном.)
ГУПЕР: Как мило, как трогательно, какое изъявление преданности!
МЕЙ: А знаешь, почему она бездетна? Просто этот роскошный атлет, ее муж, не желает спать с ней!
ГУПЕР: Не хотите, значит, по-хорошему? Ладно. У нас пять ребятишек с Мэй, да еще шестой на подходе! И мне плевать на то, любит меня Большой Па или не любит. Я хочу, чтобы меня правильно поняли. Не скрою, меня всегда коробило, что отец вечно предпочитал Брика с самого момента его рождения. На меня он великолепнейшим образом плевал, а иногда я и этого не удостаивался. А сейчас он умирает от рака, у него метастазы по всему телу, и в почках тоже. У него начинается уремия, а вы знаете, что это такое – организм не может избавиться от ядов.
МАРГАРЕТ (в сторону): Яды! Яды! Мысли ядовитые и слова! В сердцах и умах! – вот где настоящие яды!
ГУПЕР (перекрикивая ее): Я хочу честной сделки и добьюсь ее. А если не добьюсь, если кто хочет словчить за моей спиной, пусть не надеется: я все-таки юрист и свой интерес не упущу. А! Вот и мы наконец!
С галереи появляется Брик. Лицо его туманит безучастная улыбка, в руках у него пустой стакан.
МЕЙ: Фанфары! Вот он, герой-победитель!
ГУПЕР: Бесподобный Брик Поллит! Помните его? Никто его забыть не может!
МЕЙ: Похоже, его слегка помяли в игре!
Мэй пронзительно смеется.
МАРГАРЕТ: Сколько надо иметь злобы и зависти, чтобы все это изливать на несчастного больного?
БОЛЬШАЯ МА: А теперь замолчите обе, немедленно замолчите, я требую!
ГУПЕР: Хорошо. Семейные передряги всегда выявляют как лучшее, так и худшее в каждом члене семьи.
МЕЙ: Истинная правда.
МАРГАРЕТ: Аминь.
БОЛЬШАЯ МА: Я же сказала – замолчите! Сцепились, как кошки! В своем доме я этого не потерплю!
Мэй взглядом указывает Гуперу на портфель. Улыбка Брика стала и светлее, и неопределеннее одновременно. Подготавливая коктейль, он тихо напевает.
БРИК:
«Дорога к дому очень не легка,
О, как постель мне кажется мягка.
Нетвердою ногой
Спешу, спешу домой».
ГУПЕР: Ты не забыла, Ма, что мне надо утром быть в Мемфисе и выступать в суде?
Мэй садится на кровать и разбирает вынутые из портфеля бумаги.
БРИК (продолжает петь):
«По суше и по морю,
С волной и ветром споря».
БОЛЬШАЯ МА: Правда, Гупер?
МЕЙ: Ну, конечно.
ГУПЕР: Вот почему я вынужден поставить эту проблему.
МЕЙ: Дело безотлагательное.
ГУПЕР: Если бы Брик был трезвым, он тоже сказал бы свое слово.
МАРГАРЕТ: Брик присутствует, мы только что вошли.
ГУПЕР: Ну и прекрасно. Сейчас я вам зачту, что мы с моим партнером набросали: такой примерный документ – оформление опеки.
МАРГАРЕТ: Вот оно что! Ты, значит, будешь главный распорядитель кредитов?
ГУПЕР: Мы это составили, как только пришло заключение из лаборатории Очнеровской клиники. Ну, что значит «составили», так, в общих чертах, но не без участия Беллоуза, председателя правления банка в Мемфисе, а ведь все крупные семьи в Дельте имеют с ним дело.
БОЛЬШАЯ МА: Гупер!
ГУПЕР (склоняясь перед Большой Мамой): Нет, это, конечно, не окончательный вариант, ни в коем случае. Так, предварительный набросок.
МАРГАРЕТ: Ну, конечно.
МЕЙ: Это план, как не дать развалиться крупнейшему состоянию…
БОЛЬШАЯ МА: А теперь меня послушайте, все вы. Послушайте меня! Чтобы больше никаких кошачьих концертов у меня в доме не было! А ты, Гупер, убери свои бумажки, пока я их не схватила и не разорвала! Что там написано, я не знаю, да и знать не желаю. С вами можно только, как Большой Па, разговаривать. А я его жена. Не вдова, а именно жена! И с тобой буду говорить его словами! Плевать мне, что там у тебя. Убери, откуда достал, и чтоб глаза мои больше этого позора не видели, даже конверта. Ясно? Ишь: «за основу», «план», «предварительный», «набросок»! Я вам вот что скажу… Что там Большой Па говорит, когда его с души воротит?
БРИК (у бара): Большой Па говорит: «дерьмо!», когда его с души воротит.
БОЛЬШАЯ МА: Вот именно: «дерьмо!» Я тоже скажу «дерьмо», как Большой Па.
МЕЙ: Мне кажется, что ругань здесь не к месту.
БОЛЬШАЯ МА: Никто ничего не получит, пока Большой Па всему голова. Да и потом тоже. Даже потом.
БРИК:
«Песню я пою
Про печаль свою».
БОЛЬШАЯ МА: Сегодня Брик выглядит точно так же, как давным-давно, еще мальчиком. Когда он играл в эти ужасные игры, приходил домой весь потный, раскрасневшийся и сонный. А золотые кудри блестели на солнце… (Она подходит к нему, проводит своей полной, дрожащей рукой по его волосам.)
Брик отстраняется, как обычно, от всякого физического контакта и продолжает шепотом петь. Открывает ведерко со льдом и по одному бросает в коктейль кусочки льда, с видом, будто составляет сложнейшую смесь.
БОЛЬШАЯ МА (продолжает): Время идет так быстро. Как быстро идет время!.. Его не остановишь. Только-только пожил – и уже пора умирать… Любить надо друг друга, любить, теснее собраться вместе, особенно сейчас, когда черная беда пришла к нам в дом. (Неловко обняв Брика, прижимает его голову к плечу.)
Гупер возвращает бумаги Мэй, которая укладывает их в портфель с видом усталой покорности.
ГУПЕР: Мама, а, мама? (Подходит к ней сзади, полон скрытой зависти.)
БОЛЬШАЯ МА (забыв о Гупере): Брик, ты меня слышишь?
МАРГАРЕТ: Он слышит вас, он все понимает.
БОЛЬШАЯ МА: Ах, Брик, ты ведь сын Большого Па! Он так тебя любит! Знаешь, о чем всегда мечтал? Чтобы еще при его жизни ты родил ему внука, такого же, как ты, Поллита!
МЕЙ (застегивает портфель с громким щелчком): Какая жалость, что Брик и Мэгги не могут ничего поделать!
МАРГАРЕТ (неожиданно и спокойно, но с большой силой): Прошу внимания! (Идет в центр комнаты, сжав руки перед собой.)
МЕЙ: В чем дело, Мэгги?
МАРГАРЕТ: Я хочу кое-что сообщить. У нас с Бриком будет ребенок.
Большая Мама шумно переводит дыхание. Пауза. Она встает.
БОЛЬШАЯ МА: Мэгги! Брик! Просто не верится!
МЕЙ: Вот именно, не верится.
БОЛЬШАЯ МА: Боже мой! Боже мой! Как Большой Па мечтал об этом! Надо ему поскорее об этом сообщить, прямо сейчас…
МАРГАРЕТ: Подождем до утра. Не надо его сейчас тревожить.
БОЛЬШАЯ МА: Нет, пусть он узнает еще сегодня. Наконец-то сбылась его мечта! А ты, Брик! Ребенок поможет тебе взять себя в руки, ты бросишь пить. (Выхватывает у него стакан из рук.) Ты же отец, на тебе лежит ответственность. (Лицо ее искажается, она возбужденно жестикулирует, разрыдавшись, бросается прочь из комнаты с криком.) Сейчас же иду сказать папе! (Голос ее постепенно затихает.)
Брик слегка пожимает плечами и бросает кубик льда еще в один стакан. Маргарет направляется в его сторону, что-то тихо бормоча про себя, наливает ему стакан, пронзая его горьким взглядом.
БРИК (холодно): Спасибо, Мэгги. Это хорошая порция.
Мэй подходит к Гуперу и сильно толкает его с шипящим звуком и гневной гримасой.
ГУПЕР (отталкивая ее): Брик, ты позволишь мне тоже немного выпить?
БРИК: Пожалуйста, Гупер, наливай себе.
ГУПЕР: Спасибо.
МЕЙ (пронзительно): Не думайте, что мы поверили…
ГУПЕР: Спокойно, Мэй!
МЕЙ: Не хочу! Я знаю, что все это неправда!
ГУПЕР: Заткнись!
МАРГАРЕТ: Боже ты мой! Вот не думала, что мое маленькое сообщение наделает столько шума!
МЕЙ: Она же вовсе не беременна!
ГУПЕР: А кто это сказал?
МЕЙ: Она сама.
ГУПЕР: Но доктор Бау ничего не говорил.
МАРГАРЕТ: Я не ходила к доктору Бау.
ГУПЕР: К кому же ты ходила, Мэгги?
МАРГАРЕТ: К лучшему гинекологу южных штатов.
ГУПЕР: Так, так! Ясно… (Вынимает карандаш и бумагу.) Можно, я запишу его имя?
МАРГАРЕТ: Нет, нельзя, господин прокурор.
МЕЙ: Потому что его нет в природе!
МАРГАРЕТ: Нет – он существует в природе, и ребенок мой, мой и Брика!
МЕЙ: Как можно зачать ребенка, если спать раздельно, если только конечно…
Брик поставил пластинку. Громкая джазовая музыка прерывает реплику Мэй.
ГУПЕР: Выключи!
МЕЙ: Мы прекрасно знаем, что это ложь. Мы все слышим, что у вас делается! Не воображайте, что ваш фокус пройдет и вы сможете обмануть умирающего старика.
Громкий протяжный вопль боли и ярости раздается по всему дому. Маргарет максимально убирает звук проигрывателя. Крик повторяется.
МЕЙ (в ужасе): Ты слышал, Гупер, ты слышал?
ГУПЕР: Похоже, начался приступ.
МЕЙ: Иди, проверь!
ГУПЕР: И ты со мной, пусть они немного поворкуют вместе!
Выходит первым, за ним Мэй. У двери она оборачивается с искажающим лицом и шипит, обращаясь к Маргарет.
МЕЙ: Лгунья! (Хлопает дверью.)
Маргарет облегченно вдыхает, нетвердыми шагами подходит к Брику и берет его за руку.
МАРГАРЕТ: Спасибо тебе, что ты промолчал…
БРИК: Все о'кей, Мэгги.
