Гарольд Роббинс - Хищники
ГЛАВА 3
— Даже если у англичан хватит глупости передислоцировать во Францию всю свою армию, толку не будет. На востоке Франции немецкой армией командует Гинденбург. Сие означает, что он уничтожит и французскую, и английскую армии. Этот сукин сын — гений, как Бисмарк. Что мы будем делать, когда он оккупирует Париж? — В голосе Жака слышалась злость.
Морис улыбнулся.
— Откроем новые кабаре, чтобы как можно больше бошей могли увидеть канкан. А потом откроем новые бордели, чтобы все они подхватили венерические заболевания. Затем предложим им сладеньких мальчиков, которых они непременно полюбят. В Париже боши долго не протянут.
— Папа, ты отстал от жизни. Современные немцы не такие! — воскликнул Жак.
— Может, вооружение у них и стало более современным, но сами немцы не меняются, — возразил Морис.
— Но я все же считаю, что мы должны помочь нашей стране. Я собираюсь поступить на военную службу.
Слова Жака расстроили Мориса.
— А вот это глупо. Ты хочешь, чтобы тебя убили?
— Об этом можно не волноваться, — уверенно ответил Жак. — Генерал Петен предложил мне должность капитана в управлении снабжения. Я должен отвечать за поставку в армию вина и шампанского. Буду сидеть в штабе генерала. Всем известно, что генеральский штаб — самое безопасное место. Участие в боях мне не грозит, папа.
Морис взглянул на сына.
— А что ты собираешься делать с Луи, своим любимчиком? Или думаешь, он будет дожидаться твоего возвращения?
— Я решил взять его своим денщиком.
— Ты еще глупее, чем я предполагал, — возмущенно воскликнул Морис. — Через неделю откроется, что вы гомосексуалисты. Думаешь, в армии будут такое терпеть? Тебя отдадут под трибунал и выгонят. После этого тебя отринет и светское общество. Ты опозоришь всю нашу семью.
— Так что же мне делать, папа? Я люблю этого мальчика.
— Найди ему работу в винодельне в Прибрежных Альпах. Дай ему хорошую должность. Скажем, заместитель управляющего. Луи, кстати, парень умный. И у него диплом бухгалтера. — Морис покивал, довольный собой. — Между прочим, неплохая идея.
Жак сверлил отца взглядом.
— Дерьмо! Ты сам хочешь его трахать?
— А что в этом плохого, Жак? — Морис улыбнулся; — Ведь ты будешь на войне. А я смогу удержать Луи в семье. Этот легкий инцест только сплотит нас.
Первый снег монреальской зимы тонким слоем покрыл кампус школы святого Ксавье. Звонок возвестил об окончании урока математики. Класс быстро опустел, мальчики разошлись по своим комнатам в общежитии. Жан-Пьер пришел в свою комнату последним. Остальные опередили его.
Жан-Пьер положил книжки на деревянный комод, повернулся и сел на жесткую кровать. Внезапно до него дошло, что трое мальчишек, соседей по комнате, не сводят с него глаз. Он молча уставился на них.
Ален, самый крупный, заговорил первым.
— Ты француз, не канадец. Даже не знаешь английского.
Жан-Пьер вызывающе усмехнулся.
— Зато ты говоришь по-французски. Правда, не очень хорошо, но нынешние канадцы не знают правильного французского. Однако я тебя понимаю.
Джозеф, самый умный из всех троих, взял инициативу на себя.
— Мы знаем, почему тебя отправили сюда. Твой отец не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, что ты гомосексуалист. Нам также известно, что твоего дружка убили на корабле из ревности.
Жан-Пьер удивленно вскинул брови.
— С чего вы это взяли?
— Об этом знает вся школа, — бросил Ален.
— И кто тебе об этом сказал, козел? — сердито спросил Жан-Пьер.
— Офицер с корабля рассказал все директору и учителям. Разумеется, узнали и ученики. — Джозеф хихикнул. — Отсосешь нам?
Жан-Пьер сумел сдержаться. Обвел их презрительным взглядом.
— У вас еще нечего отсасывать.
Алена это задело. Он бросился к Жан-Пьеру и попытался ударить его в лицо. Но удар цели не достиг. Жан-Пьер откинулся на кровать и тут же левой ногой пнул Алена в яйца. Этому приему он научился в Ле-Савате, на уроках физкультуры.
Ален согнулся пополам, схватившись руками за пах. Потом повалился на пол и заплакал.
Жан-Пьер, не вставая с кровати, посмотрел на Алена, затем повернулся к остальным.
— Какие еще ужасные слухи ходят обо мне? Мальчишки не ответили. Джозеф опустился на колени рядом с Аденом в надежде, что сможет ему помочь. Потом он посмотрел на Жан-Пьера.
— Не следовало тебе этого делать. Ален может остаться калекой на всю жизнь. Жан-Пьер рассмеялся.
— От удара по яйцам еще никто не умирал, Пол, самый низкорослый из всех, повернулся к Жан-Пьеру.
— Откуда ты так много знаешь о сексе? Ты же не старше нас.
Жан-Пьер самодовольно улыбнулся.
— Я француз. Французы — доки в любом виде секса.
— А есть другие виды секса? — изумленно спросил Пол.
Ответа ждали все трое.
— Я не собираюсь становиться вашим учителем. В свое время все узнаете сами.
— Он ничего не знает, — подал голос сидящий на полу Ален. — Поэтому и говорит, что не хочет нас учить.
— Может, ты хоть скажешь нам, с чего начать? — спросил Джозеф с неподдельным любопытством. Жан-Пьер оглядел всех троих.
— Начните с мастурбации.
— Как? — спросил Пол. — Наши концы слишком маленькие, — Это просто. — Жан-Пьер расстегнул ширинку и начал поглаживать свой крантик. — Не важно, каких он размеров, все равно приятно. Разве вы не видели, как ребята постарше в душе намыливают и намыливают свой конец, пока не кончат?
Трое мальчишек последовали его примеру. И скоро все уже испытывали приятные ощущения.
— Сколько тебе лет? — спросил Жан-Пьера Пол. — Конец у тебя больше, чем у нас.
— Через несколько месяцев мне исполнится десять. Но мой отец сказал директору, что я младше, иначе меня не приняли бы в эту школу. Школа, кстати, хорошая. Я быстро осваиваю английский. Директор дает мне два урока в день.
Джозеф недоверчиво глянул на него.
— То есть ты понимаешь английский и говоришь на нем?
Жан-Пьер кивнул и вновь оглядел мальчишек.
— Иногда, — тут он перевел взгляд на свой затвердевший фаллос, — очень приятно, когда тебе поглаживает член другой парень.
— Это для педиков, — вырвалось у Алена. — Отец строго наказал мне никому не разрешать ко мне прикасаться.
— Я видел картинку, на которой девушка сосала член мужчины, — вставил Джозеф.
— Однажды я застал родителей за этим занятием. Наблюдал, пока они не заметили меня. Отец велел мне выйти из комнаты.
Жан-Пьер подошел к Полу. Присел, наблюдая, как мальчик поглаживает свой крохотный пенис. Наклонился, лизнул и посмотрел на Пола. Его глаза заблестели.
— Это круто! — в унисон крикнули Ален и Джозеф. — Значит, вы гомики!
— Я не гомик, — огрызнулся Пол и застегнул штаны.
— А вы попробуйте, — предложил Жан-Пьер Алену и Джозефу. — Может, вам понравится.
— Пойдемте на спортплощадку. — Джозеф потянулся за курткой.
Жак сел на кровати и взял сигарету из стоявшей на столе серебряной сигаретницы. Прикурил от серебряной зажигалки, которая лежала рядом с сигаретницей. Глубоко затянулся. Закашлялся и повернулся к Луи. Голый и потный, тот лежал на кровати рядом с Жаком.
— Господи!
Луи улыбнулся.
— На меня тебя уже не хватает? Не забывай, мне только двадцать.
— Не лги, маленькая проститутка, — рассмеялся Жак. — Я знаю, сколько тебе лет. Ты бы не получил диплом, если б тебе не исполнилось двадцать пять. Я видел твои университетские документы.
— А ты у нас шустрый прохиндей. Жак отвесил ему оплеуху.
— Не смей так говорить со мной, а не то я тебя выброшу на ту самую улицу, где и подобрал.
Луи не ответил ударом на удар, лишь пожал плечами.
— Я тебя не боюсь. Делай, что тебе заблагорассудится. Но твой отец уже предложил мне работу на новой винодельне, которую вы купили.
— Полагаю, ты уже трахаешься с моим отцом, — со злостью бросил Жак. Луи усмехнулся.
— Почему нет? Ты же знаешь, что мне нравятся мужчины в возрасте. Ты ведь наблюдал за мной, когда я трахался с тем старичком на костюмированном балу в День Бастилии. И ты позволил мне потрахаться с двумя немцами из посольства.
— Черт! — взорвался Жак. — И зачем я только имею с тобой дело!
— Я знаю. — Луи победно улыбнулся и уткнулся лицом в пах Жаку. Потом посмотрел на него. — Ты же сам говорил, что я — лучший в мире членосос.
Жак затушил сигарету в пепельнице, встал и прошел в ванную. Сел на биде, помыл гениталии и задницу. Поднялся, вытерся и побрызгался одеколоном.
Луи, лежа на кровати, наблюдал, как Жак надевает чистую рубашку, брюки и ботинки. Затем Жак повернулся к Луи.
— Поднимайся, собирай вещички и уматывай, — бросил он.
— Ты не можешь так обойтись со мной! — ответил Луи. — Твой отец тебе не позволит.
— Ну и глупец же ты, — оскалился Жак. — Или ты думаешь, что мой отец за тебя вступится? Да у него не меньше дюжины мальчишек, которые куда смазливее тебя. — Он швырнул на кровать тысячефранковый банкнот. — Пошел вон! — Жак направился к двери. — Я посижу в гостиной. Если через час ты не уберешься, пришлю двух конюхов, чтобы вышвырнули тебя на улицу.
