Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 85
На вторую половину этого письма Толстой как бы отвечает в Дневнике своем: 9 марта — «Письмо Черткова — вызывает меня написать о заповедях для народа. Кажется, что надо. Это захватило меня, но не знаю»; 10 марта — «Написал Черткову — кажется, хорошо, т. е. без фальши. Хорошо бы написать ту книгу, да надо, чтобы было совсем чистое побуждение» (т. 49).
* 8.
1884 г. Марта 11. Москва.
Вотъ вамъ совѣтъ, дорогой Вл[адиміръ] Гр[игорьевичъ], и именно въ томъ смыслѣ, что я бы такъ сдѣлалъ: Приготовьте себѣ орудія земледѣльческія для двоихъ, подъищите товарища пріятнаго и знающаго крестьянское дѣло и съ весны возьмитесь за работу, и сколько хватить силы и охоты (насильно я бы не сталъ дѣлать) проработайте всю крестьянскую работу. Я всю жизнь мечталъ и теперь мечтаю объ этомъ. Мнѣ кажется, что нѣтъ на свѣтѣ болѣе хорошихъ условій для хорошей жизни. И это поучительно въ настоящемъ смыслѣ. Напишите, какъ вы думаете заняться хозяйствомъ.
Ваша мысль о книгѣ1 продолжаетъ занимать меня, но я не принимался. Я занятъ очень китайской мудростью.2 Очень бы хотѣлось сообщить вамъ и всѣмъ ту нравственную пользу, кот[орую] мнѣ сдѣлали эти книги. — Вы знаете, что Писарева жена8 выкинула и очень больна. Вчера слышалъ, что ей лучше. Мнѣ очень жалко ихъ.
До слѣдующаго письма.
Вашъ Л. Т.
Полностью письмо печатается впервые. Небольшая цитата приведена в статье К. С. Шохор-Троцкого «Круг чтения», — в сб. ТП, II, стр. 192. На подлиннике — пометка рукой Черткова: «12 марта». Датируем письмо на основании записи в Дневнике Толстого от 11 марта 1884 г.: «Письмо от Черткова. Он недоволен и просит совета о хозяйстве. Я написал».
Первая часть указанного письма Черткова, от 8—9 марта, представляет ответ на письмо Толстого № 6, от 4—6 марта, и приведена нами в заключительном примечании к этому письму. Во второй части Чертков пишет: «Писарев и Стебут очень настойчиво советуют мне для сельско-хозяйственного хуторка пригласить опытного специалиста. Я же склоняюсь к тому, чтобы на первый год... не поручать чужому лицу руководства делом, пока сам еще решительно ничего не смыслю в этом деле. На первый год хочу только сам вместе с своими домашними позаняться хозяйством для ознакомления с условиями крестьянского хозяйства... Хочу пройти через все приемы и мелочи крестьянского хозяйства; для того чтобы стать ближе к ним. Для этого не нужно студента Петровской Академии. Как вы думаете?» — О Писареве см. прим. 2 к письму № 4 от 17 февраля. — О Стебуте см. прим. 2 к письму № 3 от 24 января.
1 См. заключительную часть комментария к письму № 7, от 9—10 марта.
2 Кроме Конфуция, о котором см. прим. 1 к письму № 5, от конца февраля, Толстой ознакомился в это время с учением китайского философа Лао-тзе (иначе — Лао-Цзы, Лао-си), жившего, как и Конфуций, в VI в. до н. э. Об этом свидетельствует ряд записей в Дневнике Толстого ва 1884 г., начиная с 6 марта. Основные этические идеи Лао-тзе были чрезвычайно близки Толстому, и, перечисляя в разных случаях своих наиболее любимых мыслителей, он всегда называет при этом, рядом с Конфуцием, Лао-тзе. Мысли Лао-тзе вошли в «Круг чтения» (тт. 40—42), в книги «На каждый день» (тт. 43 и 44), в «Путь жизни» (т. 45). См. также перевод Толстого из книги Лао-тзе «Тао-тэ-цзин» («Книга пути и истины») и комментарии к нему в т. 25.
3 Жена Р. А. Писарева, о котором см. прим. 2 к письму № 4 от 17 февраля, — Евгения Павловна, урожд. гр. Баранова.
На письмо Толстого от 11 марта Чертков отвечает 15 марта письмом, которое еще более четко, чем предыдущее, рисует его жизненные планы на ближайшее время: «Меня очень радует, — пишет он, — что ваш совет о полевой работе подтверждает мое решение самому лично, как вы говорите, проработать всю крестьянскую работу. Только мне придется заняться этим делом не именно вдвоем, — а с несколькими товарищами, ибо для меня уже выделены 100 дес. и хуторок и даны в ссуду 2 тыс. руб. для обзаведения скотом и всем инвентарем... Вместе с тем я, вероятно, соглашусь с мнением управляющего моего отца, весьма опытным хозяином, вести на отведенном участке параллельно три вида хозяйства: одно крестьянское в том виде, в каком оно в настоящее время практикуется местным населением, другое — такое хозяйство, какое по мнению управляющего крестьяне могли и должны были бы вести для получения больше пользы, но вместе с тем не требующее никаких особых затрат. Третье — вполне рациональное, интенсивное. — Если вы возразите что-нибудь на это, Лев Николаевич, то буду вам искренно благодарен, ибо и тогда, когда не можешь вполне согласиться с выраженным кем-нибудь взглядом, знание этого взгляда часто предохраняет от многих крайностей в противоположную сторону». — По получении этого письма, 18 марта, Толстой записывает в Дневнике своем «Письмо от Черткова. Люблю его и верю в него».
* 9.
1884 г. Марта 17. Москва.
Спасибо вамъ за то, что часто пишете. Я только началъ читать ваше послѣднее письмо, гдѣ вы возражаете на мои доводы, и тотчасъ же призналъ свою ошибку и очень радъ сказать вамъ, что вы правы. Но мнѣ мало убѣдиться, что хорошо бы было написать такую книгу, надо, чтобы потребность эта родилась во мнѣ. И мнѣ кажется, что она зарождается. Съ одной стороны — ваше письмо, съ другой — на дняхъ я прочелъ очень умную статью о крестьянскомъ надѣлѣ; статья хорошая, много вѣрнаго; но такъ много полемики, злости, насмѣшекъ, что мнѣ стало противно.1 Тоже и въ моей статье.2 И мнѣ стали ясны ея недостатки. Съ третьей стороны, вчера мой брать, очень добрый человѣкъ,3 въ добромъ духѣ сталъ говорить мнѣ о моей статьѣ и сказалъ, что она показалась ему многословна, растянута, и это правда. Но дѣлать извлеченiе я не могу. Надо вновь писать новое съ цѣлью только передать то, что важно и нужно. Я бы очень былъ радъ, если бы это сдѣлалось. Вѣрьте мнѣ, я въ этомъ не властенъ.
Ваше недовольство собой, сознаніе несоотвѣтственности жизни съ требованіями сердца я знаю по себѣ, и одно, что прошу васъ — не говорить объ этомъ, не думать объ этомъ самому съ собой. Это все равно, что путешественнику, идущему къ Іерусалиму, постоянно думать о томъ, какъ онъ мало прошелъ и какъ много остается. Эти мысли могутъ только ослабить его энергію. Думать надо о ближайшей верстѣ, если уже нужно думать о будущемъ. Само собой разумѣется, это относится къ тѣмъ, кот[орые] точно идутъ. Если бы даже случилось, чтобъ я заблудился и очутился на томъ же мѣстѣ, съ кот[ораго] вышелъ, то это никакъ не должно обезкураживать меня. Лучше узнаю дорогу и все таки пойду. Китайская мудрость, кот[орою] я занимаюсь, говоритъ: Возобновляй самъ себя каждый день сначала и опять сначала и всегда сначала. Мнѣ это очень нравится. И я стараюсь это дѣлать, и мнѣ довольно знать, что, оглянувшись назадъ, я вижу, что я иду впередъ, а не назадъ, чтобы бодро жить съ увѣренностью, что я иду по настоящ[ей] дорогѣ. Сколько я прохожу въ день, это другой вопросъ. Стараюсь больше, и радуюсь, когда пройду больше, и часто случается, что перейду лишнее и теряю время, отдыхаю, и часто отдыхаю и стою, когда могъ бы итти. Не скучайте на спячку — она иногда должна быть, какъ сонъ. — Страшно только сомнѣніе въ пути, въ радости пути. У меня теперь этого, слава Богу, не бываетъ. Если бываетъ, то на самое короткое время, на полчаса, и то въ полгода разъ, и то въ такія минуты, когда я ясно вижу, что я во временно затуманенномъ положеніи, и я въ глубинѣ души не вѣрю этому сомнѣнію. Все равно, какъ на пути нашло заблужденіе, что я назадъ иду; но заблужденіе такъ слабо, что продолжаешь итти. — Я послѣднее время очень счастливъ и спокоенъ и именно этой увѣренностью, что путь мой вѣренъ и что благо въ томъ, чтобы мнѣ итти по немъ, и что я иду. Желалъ бы, чтобы вы испытывали тоже. Напишите, как вы?
Иногда я пишу вамъ, какъ предпослѣдній разъ, съ оглядкой на себя, и тогда мнѣ хочется, чтобы вы уничтожили письма. Когда это случится, я буду писать: уничтожьте.
Ужасно сочувствую Шпенглеру.4 Дай Богъ ему выдержки. Претерпѣвый до конца спасенъ будетъ.5 Только бы онъ выдержалъ, у него будетъ награда огромная.
Полностью письмо публикуется впервые. Отрывок с значительными искажениями был напечатан в СК, стр. 128. Подписи Толстого на этом письме, как и на многих последующих его письмах к Черткову, не имеется. На письме — пометка рукой Черткова: в левом углу «18 март 84», в правом углу — «21 март 84», соответствующие, вероятно, почтовым штемпелям отправления и получения. Основания для нашей датировки: письмо по содержанию является ответом на письмо Черткова от 13 марта, получение которого Толстой отмечает в Дневнике от 16 марта словами: «Письмо прекрасное от Черткова»; в Дневнике же от 17 марта он говорит: «Написал письмо Черткову».
В письме от 13 марта, на которое отвечает здесь Толстой, Чертков говорит: «Ваше опасение о том, хорошо ли внушать человеку, что надо исполнять учение Христа, потому что он бог, я понимаю, хотя, правду сказать, не вполне разделяю. Моему пониманию доступны только два мотива для исполнения чьей-либо воли: или сознание, что исполнение его воли доставит мне благо, другими словами будет для меня выгодно, или же — признание за ним такого авторитета, что исполнение его воли для меня обязательно... Для меня напр. учение Христа представляется более обязательным, чем выгодным. Само учение непосредственно вызывает во мне отзывчивость всего, что сознаю в себе лучшего и высшего. Поэтому признаю̀ учение божеским... Следовательно, другими словами, — нужно исполнять учение Христа, потому что он бог. Но, составляя книгу для простого люда, в которой обнаруживался бы ясно прямой смысл учения Христа, разве представляется необходимость упирать именно преимущественно на авторитетность Христа? — Не толкование, а обнаружение смысла, напр. нагорной проповеди, написанное в доступной форме, — такая книга именно и содействовала бы облегчению того, чтобы, как вы говорите, весь смысл учения проник в сердце. Такая книга была бы не учительскою, а представляла бы только сообщение другим вашего понимания учения Христа, такое же сообщение, как и ваша последняя книга, только в форме, доступной массе. Масса же нуждается в такой книге, почва готова. Если вы имели что сказать, то почему сказали это только людям развитым?.. — Употребляя слова о проникании в сердце всего смысла учения Христа — относительно других людей — и оглядываясь затем на себя, прихожу к ужасному диаметрально противоположному этим словам состоянию, в котором я сам нахожусь. В теории все обстоит благополучно, и головные убеждения так чисты и высоки, что возбуждают даже язвительность со стороны людей, сравнительно кротких. Но действительное наличное настроение не имеет ничего похожего на головные убеждения. Там всё Христос, бескорыстное служение богу, прямое понимание учения, отсутствие компромисса и т. д., здесь — апатия, спячка, мелочность, раздражительность, эгоизм, постоянная готовность на самый крайний разврат... Боже мой, помоги мне хоть понемногу, но отделаться-таки наконец от себя. Вы опасаетесь, что я не тверд. Да, разумеется, я не тверд... — Письма ваши, Лев Николаевич, обещаюсь уничтожать, если вы еще раз подтвердите ваше желание после того, как узнаете, что мне очень больно их рвать, так как они мне дороги в смысле справок для себя лично и для возобновления и проверки возбужденных мыслей и затронутых убеждений. Я от времени до времени их пересматриваю, и это очень помогает мне приводить в систему свои убеждения и постепенно разрешать открытые еще вопросы. Вы можете быть уверены, что кроме меня никто их не будет у меня читать... — Был у Спенглера. Он усердно работает с 15 детьми, получает с ребенка 60 коп. в месяц и платит 2 р. 60 к. ва квартиру и продовольствие. Следовательно довольствуется наименьшим возможным. Крестьяне его села не настоящие крестьяне, а бывшие содержатели постоялых дворов, следовательно, подходят к типу кулаков. У него были с ними неприятные стычки. Один сделал ему выговор за то, что он недостаточно наказывает детей, другой обещался бить его зa то, что он не прервал занятий, когда тот вошел в школу. Вообще он не падает духом, но по вечерам несколько тоскует за полным отсутствием развитого общества... Он еще очень молод и сам нуждается в ободряющем элементе, как впрочем, кажется, и все люди».
