Леон Юрис - Исход
Первая атака была отбита, но арабы, доведшие себя до истерии, как по инерции продолжали рваться вперед.
Второй пулемет прекратил стрельбу лишь тогда, когда перегрелся его ствол. Пальмахники оставили позиции по краям ущелья и отступили в Ган-Дафну, чтобы встретить нападающих там. Арабам оставалось до селения каких-нибудь сто метров. Давид Бен Ами снял маскировку и мешки с песком с венгерского противотанкового орудия. Вместо снарядов его зарядили картечью; в каждом залпе было около двух тысяч пуль. При хорошем наводчике такое орудие могло заменить роту стрелков.
Толпа арабов была в пятидесяти метрах… сорока… двадцати…
Пот лился ручьями по лицу Давида Бен Ами, он целился в упор.
— Пли!
Пушка содрогнулась и обрушила на атакующих ураган картечи. В дыму раздались предсмертные вопли. Давид быстро перезарядил орудие. Уцелевшие арабы в панике остановились.
— Пли!
И еще раз:
— Пли!
От третьего выстрела ствол древнего орудия лопнул, но дело свое оно сделало: уложило около двухсот арабов. Атака захлебнулась, но вскоре арабы снова пошли на Ган-Дафну. На этот раз их встретил залп из окопов, где заняли позицию юноши и девушки из Гадны.
Истекая кровью, бандиты побежали назад. Зеев Гильбоа со своими пальмахниками бросился вдогонку. Сорок пальмахников преследовали несколько сот бандитов. Они погнали их вверх на плато.
Ари наблюдал за происходящим в бинокль.
— Этот сумасшедший, — вскричал он, — чего доброго, решил с ходу взять Форт-Эстер! Я же приказал ему остановиться у подъема!
— Какая муха его укусила? — буркнул сквозь зубы Давид.
— Нужно его остановить! — крикнул Ари.
Ари дал команду Иордане, чтобы ее ребята собрали оружие, брошенное арабами, и сразу возвращались в Ган-Дафну.
Его план удался. Правда, он израсходовал за четверть часа почти все боеприпасы, но зато вывел из строя добрую половину людей Каси.
Когда Мухаммед Каси увидел, что его люди со всех ног мчатся в Форт-Эстер, в крепости тоже началась паника. Зеев Гильбоа бежал впереди своих пальмахников на несколько метров. Он миновал заграждение из колючей проволоки, до форта оставалось метров сорок. Арабы открыли огонь, пытаясь остановить преследователей.
— Ложись! — крикнул Зеев, бросился на землю и отстреливался до тех пор, пока пальмахники не оказались вне досягаемости арабских пуль.
Убедившись, что они в безопасности, он пополз назад. Из крепости сыпался град пуль. Зеева ранило, и все же он поднялся во весь рост и побежал. Пуля попала в него еще раз, и Зеев повис на колючей проволоке.
К пальмахникам подползли Ари с Давидом.
— Зеев повис на колючке, — доложили пальмахники.
Ари осторожно выглянул из-за валуна. Зеев был метрах в ста от него — в открытом поле.
Внезапно огонь прекратился, воцарилась тишина.
— Что такое? — недоуменно спросил Давид.
— Они хотят сделать из Зеева приманку. Видят, что он двигаться не может, и ждут, когда мы пойдем на выручку.
— Сволочи! Почему же они не прикончат его?
— Неужели не понимаешь? Он потерял автомат. Они теперь ждут, что либо мы поползем туда под их выстрелы, либо уйдем, и тогда они возьмут его живьем, тогда они отыграются на нем за все.
— Господи Боже мой! — вырвалось у Давида.
Он вскочил, но Ари схватил его и потащил назад.
— Дайте-ка парочку гранат, — сказал Ари. — Давид, веди ребят назад в Ган-Дафну.
— Неужели ты отправишься туда один?
— Выполняй приказ, черт возьми!
Давид велел пальмахникам отступать. Отползая, он оглянулся и увидел, как Ари осторожно двинулся к Зееву. Арабы знали, что кто-нибудь обязательно придет на выручку, и теперь не отрывали от Ари глаз. Они выжидали, пока он подползет ближе, чтобы подстрелить его.
Ари нырнул за обломок скалы. Арабы по-прежнему не стреляли.
Он прополз еще немного и залег метрах в двадцати от Зеева.
— Назад! — крикнул тот. — Сейчас же назад!
Ари осторожно высунулся из-за валуна. Он увидел, что Зеев, весь окровавленный, запутался в колючей проволоке. Ари посмотрел в сторону Форт-Эстер. Стволы винтовок, направленных на них, блестели на солнце.
— Назад! — снова крикнул Зеев. — У меня все кишки наружу, я протяну не больше десяти минут. Убирайся!
Ари снял гранаты с пояса.
— Эй, Зеев, — крикнул он на идиш, — я тебе подброшу парочку гранат.
Он поставил гранаты на предохранитель, приподнялся и бросил. Одна упала совсем рядом с Зеевом.
Зеев дотянулся до гранаты, прижал ее к раненому животу.
— Она у меня… Уходи отсюда!
Ари понесся вниз по склону. Арабы недоумевали, они думали, что он подползет еще ближе. Когда они открыли огонь, Ари был уже в безопасности и спускался к Ган-Дафне.
Зеев остался один. Силы покидали его. Арабы подождали еще полчаса, надеясь, что кто-нибудь придет к нему на выручку, а потом решили взять его в плен. Ворота крепости открылись. К раненому направилось около тридцати арабов. Зеев сорвал предохранитель, прижал гранату к голове.
Ари услышал взрыв и остановился. Он побледнел и затрясся, его ноги подогнулись. Затем он заковылял по склону к Ган-Дафне. В Ган-Дафне Ари уединился в командном бункере. Он выглядел усталым, вокруг глаз темнели крути.
Евреи потеряли убитыми двадцать четыре человека, среди них — четверых подростков. Еще двадцать два были ранены. Потери Мухаммеда Каси — четыреста восемнадцать убитых и сто семьдесят раненых.
В руки евреев попало столько оружия, что вряд ли Каси отважится еще раз напасть на Ган-Дафну. Но Форт-Эстер остался в руках арабов. Они продолжали контролировать дорогу через Абу-Иешу.
В бункер вошла Китти. Казалось, она вот-вот свалится с ног.
— Раненых арабов отправили в Абу-Йешу, кроме тех, кого вы хотите допросить.
Ари кивнул.
— А как наши раненые?
— Двое парней, кажется, безнадежны. Остальные более или менее в порядке. Я принесла вам немного коньяка, — сказала она.
— Большое спасибо.
Ари отпил глоток и погрузился в молчание.
— Я принесла вещи Зеева. Их совсем немного.
— Да, у кибуцника мало вещей. Все, в том числе и его жизнь, принадлежит не ему, — кивнул Ари.
— Мне нравился Зеев, — сказала Китти. — Прошлой ночью он рассказывал, как тоскует по своим овцам, как мечтает вернуться домой. Я думаю, его жене будут дороги эти вещи. Кстати, она вот-вот снова родит.
— Дурак набитый этот ваш Зеев! — прошипел Ари. — Зачем он поперся к крепости?
Ари взял в руки носовой платок, на котором лежало все богатство Зеева.
— Лиора — сильная женщина, справится, — сказал он. — А вот мне заменить его некем.
Глаза у Китти сузились.
— Неужели вас беспокоит только то, что трудно найти замену?
Ари встал, закурил.
— Такие ребята, как Зеев, на деревьях не растут.
— Неужели вам действительно на свете ничего не дорого?
— Скажите, Китти, что, по-вашему, сделал командир вашего мужа, когда тот погиб у Гвадалканала? Устроил по нему панихиду?
— Здесь другое, Ари. Вы знали Зеева с детства. Его жена из Яд-Эля, она жила рядом с вами.
— Что же я должен делать?
— Плакать, жалеть!
По лицу Ари прошла судорога, губы задрожали. Однако он совладал с собой.
— Эка невидаль: человек пал в бою. Оставьте меня, пожалуйста, одного.
ГЛАВА 7
Осада Сафеда началась 30 ноября 1947 года, на следующий день после принятия в ООН резолюции о разделе Палестины. Когда весной 1948 года англичане покидали город, они передали арабам все наиболее важные стратегические пункты.
Сафед похож на опрокинутый конус. Еврейская его часть — небольшой участок, не больше одной восьмой всей территории. Арабы окружили ее со всех сторон. У евреев было всего человек двести плохо обученных бойцов Хаганы. Однако, следуя традиции предков, они отказались отступить и решили стоять до конца.
На следующий день после ухода англичан Ари тайно отправил в еврейский квартал Сафеда Иоава Яркони с тридцатью парнями и двадцатью девушками из Пальмаха. Им устроили восторженную встречу. Была суббота, но ребята так сильно устали и проголодались за время похода по неприятельской территории, что впервые за много столетий каббалисты сочли возможным нарушить субботние запреты и приготовили бойцам горячую пищу.
Кавуки, стремясь превратить Сафед во временную резиденцию муфтия, приказал своим людям захватить еврейскую часть города. Арабы сделали несколько безуспешных попыток и поняли, что выполнить приказ можно только после упорных боев за каждую улицу, за каждый дом. Тогда они решили прибегнуть к диверсиям.
Евреев возглавляли Ремез и Яркони. Генерал Сазерленд переехал из своей виллы на горе Канаан к Ремезу. Иногда к нему обращались за советом, но он видел, что евреи прекрасно справляются и без его помощи.
Ремез поставил задачу расчистить полосу между еврейским и арабским кварталами, которые тесно примыкали друг к другу. Арабам не составляло труда проникать в еврейскую часть города и совершать диверсии. Нужно было освободить от домов некоторое пространство, и Яркони с небольшим отрядом ворвался в арабский квартал, захватил десяток крайних домов и оттуда обстрелял арабов. Через несколько дней, когда арабы вернулись в свои жилища, Яркони повторил рейд, а затем и еще раз сделал то же самое. В конце концов арабы сами взорвали эти дома. Именно этого и добивался Ремез: появилось свободное пространство, которое обеспечивало лучший обзор подступов к еврейскому кварталу.
