Мор Йокаи - Черные алмазы
Обзор книги Мор Йокаи - Черные алмазы
ПРЕДИСЛОВИЕ
Мору Йокаи (1825-1904) с ранних лет сопутствовала слава. Уже стихотворения девятилетнего мальчика, сына знатного, но небогатого венгерского дворянина, были опубликованы, рассказы семнадцатилетнего юноши удостоены поощрительной премии, а едва ему исполнилось двадцать лет, как он стал не только известен, но и знаменит. Успех сопровождает Йокаи всю жизнь, даже наименее удачные его произведения вызывают восторженные отклики. «Йокаи нельзя критиковать, им можно только наслаждаться»,- писал о нем один из современников.
Ранние произведения Йокаи — драма «Еврейский юноша» (1843) и роман «Будни» (1846)-заинтересовали крупнейшего венгерского поэта М. Верешмарти и самого влиятельного в те годы критика И. Байзу. Шандор Петефи, с которым Йокаи подружился еще в школьные годы, переписал от руки понравившуюся ему драму и наряду с Верешмарти, поддержка которого во многом предопределила успех Йокаи, весьма способствовал популярности молодого писателя.
Юный мой собрат по ремеслу,
Друг любимый, рад твоей я славе!
Помнишь — я предсказывал тебе?
Предсказанье это стало явью,-
писал Петефи.
Вначале в творчестве Йокаи очень заметно влияние Виктора Гюго, Эжена Сю, Дюма-отца и модного в начале века «готического» романа ужасов с героями неистовых страстей, склонностью к внешним эффектам и нагромождению самых невероятных случайностей. Как и вся передовая молодежь его времени, Йокаи изучает историю Французской революции, труды утопистов, все французское вызывает у него глубокое преклонение. «Он пишет по-венгерски настоящие французские романы»,- полушутя, полусерьезно говорил о Йокаи Шандор Петефи.
В 1846 году Йокаи входит в организованное Петефи «Товарищество десяти», резко выступившее против затхлых литературных канонов и требовавшее совершенно новой литературы, близкой и созвучной революционным устремлениям народа. Увлеченный идеями революции, Йокаи меняет написание своей фамилии: вместо традиционного «у» на конце, свидетельствующего о знатном дворянском происхождении, он ставит «i», как в обычных крестьянских фамилиях.
Возглавив журнал «Картины жизни», Йокаи вместе с Петефи превращает его в политическую трибуну «Молодой Венгрии», сыгравшей важную роль в подготовке буржуазно-демократической революции 1848-1849 годов.
Дай мне руку для рукопожатья,
Юный воин! Ведь давным-давно
О таком я и мечтал собрате.
Очень ты обрадовал меня,
Не один я нынче в нашем войске!
Ну так что же, друг! Начнем борьбу —
Победим или умрем геройски,-
писал в эти годы Петефи.
Йокаи принимает самое деятельное участие в разработке важнейшего документа революции — «Двенадцати пунктов», призывающих низвергнуть крепостное право, учредить венгерское правительство, уничтожить цензуру и провозгласить равенство. В день начала революции (15 марта 1848 года) Йокаи выступает на Музейной площади перед многотысячной толпой и зачитывает это воззвание.
Однако в ходе революции либеральное дворянство сделало все, чтобы отстранить передовую молодежь: большинство членов «Молодой Венгрии» не получило никаких важных постов и было забаллотировано на выборах в парламент. Один только Йокаи стал депутатом. Помимо несомненной популярности Йокаи, свою роль здесь сыграла и его склонность к компромиссам. Если Петефи, по выражению Луначарского, был «большевиком своего времени», то Йокаи, всегда отдававший дань либерализму, после поражения революции идет на сближение с консервативными кругами, связанными с Габсбургами, хотя и сохраняет на всю жизнь чувство преклонения перед героями революции, и прежде всего перед Петефи, ее певцом и воином, павшим в сражении.
В период жестокого террора, наступившего после подавления революции, Йокаи оказывается в числе преследуемых; опасаясь ареста, он вынужден некоторое время скрываться. В эту пору он пишет пол псевдонимом Шайо («Революционные баталии», 1850; «Дневник скитальца», 1850).
Пятидесятые — семидесятые годы знаменуют творческий расцвет Йокаи. Во многом освободившись от «призраков больной фантазии» (как называл он теперь столь пленивший его в юности роман ужасов), он находит свою, очень своеобразную писательскую манеру. Йокаи стремится ближе познакомиться с жизнью народа, прислушивается к речи простонародья — в памяти его воскресают сказки, песни, предания и народные празднества, которые так любили в семье Йокаи. В творчество его органически входит фольклорная струя, романтика и оптимизм народного эпоса. Писатель создает целую галерею колоритных, романтически приподнятых персонажей из народа. Любимой героиней Йокаи становится девушка из бедной семьи, которая, как сказочная Золушка, побеждает в неравном поединке богатых и злых дочерей спесивой мачехи.
Понятие подлинного героизма для Йокаи неотрывно связано с участием в освободительной борьбе. В основу сюжета многих его книг легли события революции 1848-1849 годов («Революционные баталии»; «Моды политики», 1862; «Сыновья человека с каменным сердцем», 1869), героические страницы венгерской истории («Золотой век Трансильвании», 1852; «Турецкое владычество в Венгрии», 1853).
Но даже и в произведениях, звучащих гимном павшим революционерам («Сыновья человека с каменным сердцем», 1869; «Дёрдь Дожа», 1857), находит свое место иллюзорная идея Йокаи о «мирном» претворении в жизнь революционных преобразований Вождь крестьянского восстания Дёрдь Дожа отпускает на свободу захваченных в плен богатых дворян в надежде, что, оценив гуманизм народа, они станут добрее и человечнее к своим крепостным.
Внутренний спор большого художника с гуманным дворянином либерального толка, уже ощутимый в романах «Венгерский набоб» (1855) и «Золтан Карпати» (1854), особенно отчетливо проявляется в романе «Новый землевладелец» (1862). Вопреки художественной правде, Йокаи заставляет своего героя, австрийца Анкершмидта, принимавшего участие в подавлении революции, добрососедски помогать ее участникам и даже добиваться амнистии для одного из них.
Все чаще задумываясь о путях более действенного влияния на судьбу страны, о миссии политического трибуна, Йокаи с увлечением отдается парламентской деятельности. Красивый, на редкость обаятельный, окруженный ореолом славы, он, словно магнитом, притягивал к себе слушателей и не боялся отстаивать взгляды, не разделяемые большинством парламента. В 1863 году Йокаи основал журнал «Хон» («Отчизна»), ставший рупором прогрессивных идей. В журнале публиковались статьи, за которые любой другой расплатился бы тюрьмой. Правда, за одну из статей против Габсбургов, написанную с благословения Йокаи и опубликованную в журнале «Хон», он был приговорен к тюремному заключению, однако реакция не решилась привести приговор в исполнение.
Жестокий гнет, длившийся почти десятилетия после разгрома революции, с годами постепенно смягчается. Напуганные крестьянскими волнениями, прокатившимися по стране в конце пятидесятых- начале шестидесятых годов, оппозицией лучшей части дворянства, сохранявшей верность идеалам 1848 года, Габсбурги пытаются привлечь на свою сторону венгерскую аристократию, надеясь с ее помощью закрепить свое господство в Венгрии и удержать народ в повиновении; всячески заигрывают они и с крупными писателями, художниками, и в первую очередь с Йокаи. В 1867 году Вена пошла на значительные уступки венгерскому дворянству, было заключено соглашение, по которому Венгрия вошла в состав дуалистической Австро-Венгерской монархии с некоторыми элементами политической п экономической автономии па основе личной унии: королем Венгрии «избирался» австрийский император. Венгрии удалось добиться самостоятельности в решении некоторых внутренних вопросов: было возвращено право на Государственное собрание, образовано собственное правительство и создана национальная армия. Премьер-министром стал один из богатейших венгерских магнатов — граф Дюла Андраши, «бывший революционер», по меткому определению Ленина.
Считая, что в существующих условиях Венгрии все равно не отстоять своей независимости, Йокаи приветствовал соглашение, наивно полагая, что союз Австрии и Венгрии может стать «равноправным». Большие надежды он возлагает па реформы, проводимые сверху, считая, что капиталистическое развитие сулит Венгрии прогресс и благоденствие. В романах «Черные алмазы» (1870) и «Бог един» (1877) он создаст образы гуманных капиталистов-тружеников и ученых, стремится доказать, что совместными усилиями лучших людей времени может быть достигнуто «процветание нации» («И все же она вертится!», 1872). Однако объективное содержание этих романов перерастает рамки утопической либеральной программы их автора, ибо реальное буржуазное общество осуждается в них с большой художественной силой.
