Алан Саваж - Восемь знамен
Утро разгоралось, и Баррингтон сделал шокирующее открытие. Фэншань насчитал около тридцати тысяч мятежников, однако Джеймс был уверен, что их раза в два больше. Огромное средоточие людей, абсолютно незнакомых с дисциплиной, но весьма воинственно размахивающих мечами и мушкетами на бегу, разделилось надвое и, преодолевая вязкие рисовые поля, образовало две огромные клешни, охватывающие небольшую группу людей в бело-голубой форме. Последние достигли подошвы холма и строем маршировали по дороге, сверкая на солнце штыками, точно на параде. Вард шагал чуть впереди первой шеренги. В руках у него была трость.
У Джеймса перехватило дыхание, когда тайнинская орда теперь уже полностью окружила маленькую бригаду: он не мог больше вести по ним огонь без риска попасть по своим. В это время он увидел, как бригада с безукоризненной четкостью построилась в квадрат, растекаясь с дороги на рисовые поля по две шеренги в каждую сторону. Солдаты первой шеренги встали на колено, второй — в полный рост. Мушкеты были взяты на изготовку, и обе шеренги ощетинились восемнадцатидюймовыми штыками. Вард находился в центре квадрата вместе с Берджвайном.
Тайпины с диким ревом сомкнулись вокруг своей жертвы. Зазвучали мушкетные выстрелы. Это первая шеренга встретила противника с западной дистанции в пятьдесят ярдов. Мятежники отпрянули, когда пули хлестнули по их толпе. Тем временем первые шеренги бригады поднялись с колена и сделали шаг назад, чтобы перезарядить оружие, а их товарищи в свою очередь сделали шаг вперед и опустились на колено. Раздался новый залп. Процедура повторялась раз за разом в образцово отработанном порядке. Из мушкета можно произвести только один выстрел, однако удачно выбранный боевой порядок — а благодаря муштре Варда была, кроме всего прочего, достигнута максимальная скорость перезаряжения — позволял вести непрерывный огонь. Тайпины не выдержали этого смертоносного града свинца; те же, кто прорвался через него, погибли от еще более смертоносной стали штыков.
Бой длился, вероятно, минут десять, пока тайпины не начали отступать, оставляя сотни убитых или умирающих на земле. Но Вард намеревался сломить и моральный дух противника. Еще раз с безупречной четкостью выполнив маневр, он перестроил квадрат в фалангу сверкающих штыков, и пока солдаты тайпинов старались перевести дух, сомкнутый строй пехотинцев Варда двинул прямо на генералов мятежников.
Тайпинские офицеры наблюдали, как штыки в умелых руках солдат Варда настойчиво пробивали дорогу вперед, сметая на своем пути всех, кто пытался помешать. Одновременно с флангов боевого порядка Варда солдаты продолжали вести огонь, не давая противнику обойти себя. Вожаки повстанцев развернулись и бежали, солдаты последовали за ними.
— Итак, капитан Фэншань, теперь ваш выход, — закричал Баррингтон. Он вскочил в седло и выхватил меч, чтобы галопом повести двести всадников, разящих всех вокруг.
Один из тайпинских генералов попытался остановить своих людей, но конница уже нагнала их и быстро рассеяла. Однако это случилось после того, как Джеймс и этот отчаянный генерал столкнулись лицом к лицу, ошеломленно уставившись друг на друга. Опомнившись, Джон Баррингтон лихо развернул коня и умчался прочь.
— Великий триумф. Мы показали этим негодяям, на что способны. — Берджвайн залпом выпил вино.
Вард выглядел усталым, но довольным. Бригада потеряла лишь горстку людей.
— Хорошее начало, — согласился он. — Но запомните, джентльмены, одним боем война не выигрывается. Нам еще многое предстоит. Кстати, Баррингтон, как вы считаете, они дадут нам этого Гордона?
— Господин Баррингтон. — Чарльз Гордон отсалютовал, вытянувшись по стойке смирно напротив командирской палатки. К этому моменту бригада продвинулась миль на тридцать от Шанхая вверх но реке, но Вард всегда придерживался вблизи воды, и Гордон прибыл на сампане.
— Ну вот, победе быть! — закричал Джеймс. — Рад вас видеть, капитан. Генерал Вард, разрешите вам представить Чарльза Гордона, капитана Королевских инженерных войск.
Оба несколько мгновений смотрели друг на друга, затем обменялись рукопожатиями.
— Извините, я не подготовил должного приема для вас, капитан, — сказал Вард. — Но дело в том, что мне не дали и намека, что вы приедете.
— Правительство ее величества действует по мистическим законам, — согласился Гордон. — Но ваша, как они называют, Всепобеждающая армия…
Вард усмехнулся:
— По результатам одиннадцати боев?
— Одиннадцати побед над тайпинами.
Вард как-то сразу посерьезнел:
— Так оно и было. Мы способны смести их в поле в любой момент. Даже люди Ли начинают приобретать агрессивность. Но выкурить Хуна и его людей из городов — совсем другое дело. Для этого вы здесь, Чарли. И наша первая задача — вернуть Цзэки.
Баррингтон пребывал в состоянии эйфории. Вард не походил ни на одного человека, которого он раньше встречал; Джеймс теперь понимал, почему американец привлек Джоанну. Он казался заговоренным: одиннадцать раз водил свою бригаду в самую гущу тайпинских орд, нанося сокрушительное поражение противнику, но сам не получил ни одной царапины. Да и в целом потери бригады оказались незначительными. Однако их командующий, вооруженный всего лишь тростью и всегда дерзко выставляющий себя напоказ врагу, оставался неуязвимым.
Слава Варда росла, молва о нем разнеслась вдоль и поперек просторов Китая. Под руководством Ли Хунчжана сейчас находилось около тридцати трех тысяч. И по-прежнему он со своими людьми находился на острие наступлений войск Цинов. Там, где Всепобеждающая армия шла впереди, остальные только следовали за ней.
Штурм Цзэки был назначен на 20 августа 1862 года. Прошло уже две недели с тех пор, как они осадили город. За это время Гордон успел сделать подкопы для фугасов, а Джеймс методично обстреливал кварталы своей артиллерией, поддержанной батареями войска Ли.
И вот бригада сосредоточилась для главного штурма. Люди Ли ожидали своей очереди в резерве. День начался с обычного артиллерийского обстрела. Джеймс в бинокль осматривал стены, а Чжан Цзинь как всегда нервно крутился у его плеча. Ядра проносились по воздуху и при попадании в стену откалывали куски кирпичной кладки, но обороняющиеся отвечали на каждый выстрел вызывающими криками и огнем своей артиллерии. Тайпины и не подозревали о беде, крадущейся к ним под землей; вход в минный туннель был так тщательно замаскирован, что обороняющиеся понятия не имели о его существовании. И даже если они иногда и слышали странные звуки, доносящиеся из-под земли, то ни мало не тревожились, так как понятия не имели об искусстве осады городов.
Джеймс наблюдал за Гордоном и его людьми, со всех ног бегущих к нему. Все в грязи, они выглядели весьма довольными. Гордон заслужил абсолютное доверие с первого дня своего участия в боевых действиях — он оказался прирожденным лидером, не менее авторитетным, чем сам Вард.
— Пороховая дорожка подожжена, — сообщил Гордон. — Взрыв прогремит через десять минут.
С каждой минутой пульс Джеймса учащался. Продолжала грохотать артиллерия с обеих сторон; маньчжурская армия неподвижно ожидала сигнала к наступлению.
Рев взрыва прозвучал для Джеймса, поглощенного ожиданиями, совершенно внезапно. Казалось, вывернуло внутренности земли. Одна из башен внешней стены приподнялась в воздух и затем развалилась, увлекая за собой защитников. Там, где она стояла, теперь дымились руины.
Со стороны тайпинов раздался многоголосый вопль ужаса. Артиллерийский огонь стал затихать. Баррингтон также приказал прекратить обстрел, так как увидел, что Вард поднял свою трость и пошел вперед, за ним обычной компактной группой двинулась его бригада. Одновременно слева пошли в наступление люди Ли со штурмовыми лестницами. Им предстояло брать приступом неразрушенные стены, в то время как люди Варда пробивались в город через пролом.
Атака развивалась строго по плану, как и все наступления Варда, тщательно подготовленные и просчитанные. Сквозь окуляры бинокля Джеймс видел, как солдаты бригады с легкостью рассеяли немногочисленных тайпинов, собравшихся оборонять пролом в стене, и хлынули в город. Спустя час флаг с драконом маньчжурской армии зареял над взятым городом.
— Я думаю, теперь мы можем спуститься туда, — предложил Гордон.
Они не успели миновать и полпути к открытым теперь главным воротам, когда увидели всадника, во весь опор мчащегося к ним. Это был Фэншань, такой же герой новой победы, как и все они.
— Полковник Баррингтон, — выдохнул он, — капитан Гордон… — Слезы полились по его щекам.
Джеймс тут же понял, что случилось. В любом бою, как бы тщательно он ни был спланирован, всегда оставался риск непредвиденного. Фэншань пришпорил своего коня, офицеры последовали за ним. Возле пролома Джеймс соскочил с коня и стал карабкаться по обломкам. Он замер, увидев лежащего на камнях Варда, окруженного убитыми горем солдатами.
