Александр Антонов - Монарх от Бога
- Божественный, как можно! - воскликнула Зоя.
- Можно. Он будущий воин. Укроем его латами, и ты в латах пойдёшь - и вас ни одна стрела не достанет.
- Хорошо, мы рискнём, Божественный, - согласилась Зоя. - А если надо, то защитим собой.
- Так и будет, моя славная. А теперь пора готовиться к венцу. Я хочу, чтобы ты покорила своим величием наших придворных дам.
- Я постараюсь, - улыбнулась Зоя.
После родов в ней пробилась, как цветок из благодатной почвы, красота, которая могла удивить многих, и Зоя это знала.
На другой день за утренней трапезой дворецкий объявил о том, что император приглашает всех к полудню во Влахернский храм. Таврион не сказал, по какому поводу они приглашены. Но придворные уже знали причину. Им было известно и то, с какой целью окружён особняк патриарха. Потому смелый духом логофет Прокопий, ведающий императорским имуществом, громко произнёс:
- Сегодня наш Божественный венчается. Поздравляем его с решительным шагом. Честь и хвала Божественному!
Прокопия дружно поддержали, и за столом мощно прозвучало:
- Честь и хвала!
Ещё вечером минувшего дня Лев Мудрый и Зоя сошлись во мнении, что их венчание и свадебный обед будут скромными, как бы по-семейному. И в этот день так всё и было. Перед литургией Евфимий и церковный клир повенчали Льва Мудрого и Зою-августу. Потом все придворные сановники и немногие вельможи собрались за праздничной трапезой. Император снял опалу с патриарха, и ему было предложено прийти во дворец и почтить императорскую чету. Но Николай Мистик проявил норов и в тот же день с амвона собора Святой Софии запретил императору входить в него.
Всё это на другой день стало известно императору, и он принял ответные крутые меры. Поскольку духовный отец не имел права на подобные деяния, Лев Мудрый начал добиваться отлучения Николая Мистика от сана патриарха.
Николай Мистик не стал упорствовать, и, когда собрался константинопольский клир, он добровольно сложил с себя сан патриарха. На его место избрали митрополита Евфимия. Он встал во главе Византийской церкви. А Николай Мистик испросил себе право быть настоятелем Влахернского храма.
Той порой вещий сон Зои-августы становился явью. Византийские купцы, они же служители в секрете, сумели опередить рать великого князя Олега и задолго до его прихода к рубежам Византии донесли до стратигов империи весть о движении русской рати и даже о её численности. Первым о приближении русов узнал брат императора царь Александр. К нему привели молодого купца Сфенкела, который числился на императорской службе спафарием - служителем в секрете. Встретившись с царём, который в это время был в конюшне и осматривал скакунов, Сфенкел всё рассказал ему подробно и без прикрас:
- Я торговал в Киеве всю прошлую осень и зиму. Но, поручая дело приказчику, промышлял и другим. Много раз я побывал на Днепре, близ Киева, на реках Десне, Ирпени и Стугне и видел, как всю осень в устья рек русы гнали до ледостава сотни ладей и стругов[13]. И всюду вокруг Киева собирались тысячи воинов. Ближе к весне стали прибывать на правобережье Днепра конные сотни. Под знамя великого князя Олега сходились все народы, подвластные ему. Я встречался с купцами-русами, которые доставляли войску провиант, и они сказали мне, что рать пойдёт на Византию. Многие из купцов собрались в поход с воинами в погоне за дешёвой наживой. Когда Днепр покрылся двумя тысячами лёгких судов, на каждом из которых умещалось по сорок воинов, я покинул Киев и, меняя лошадей, примчал в стольный град. В пути я видел и конницу, может быть, до двадцати тысяч воинов.
Александр слушал Сфенкела вполуха. Он недавно вернулся из чудесного и длительного морского путешествия. Он побывал в Египте, в Палестине, в других странах Средиземноморья, и ему не хотелось вникать в придворную жизнь, его мало волновала судьба Византии. Но выслушав Сфенкела, прикинув в уме - Александр хорошо знал счёт, - какой силой идёт на Византию Олег, царь всё-таки отправился к старшему брату уведомить его о приближении врага. Он нашёл брата в оранжерее, где Лев Мудрый вместе с Зоей-августой и сыном ухаживал за диковинными тропическими цветами. Лев Мудрый подумал, что Александр пришёл не ко времени, но спросил:
- Что скажешь, Александр?
- Любезный брат, - начал Александр, - на нас двумя потоками движутся варвары-русы. Только что из Киева вернулся служитель в секрете Сфенкел.
Лев Мудрый посмотрел на Зою, тронул за головку полуторагодовалого сына и произнёс:
- Надо же, Багрянородный возвестил правду. - Он спросил брата: - И что же, они идут морем и сушей?
- Так доложил Сфенкел. Морем движутся две тысячи судов, на каждом из которых по сорок воинов. Сушей - двадцать тысяч конницы.
Лев Мудрый тяжело вздохнул, опустил голову и задумался. Как ему не хотелось в этот час ввязываться в войну, тем более с русами! Он уже был наслышан от купцов, что это молодой, мужественный народ, дерзкий и очень храбрый. После того как Зоя-августа рассказала супругу о видении сына, о том, что он поведал матери, в какой-то мере суеверный Лев Мудрый поверил ей во всём и тогда же побывал в посаде близ монастыря Святого Мамы, где проживали воины-русы и торговые люди с семьями, познакомился со многими из них и понял, что и впрямь этот молодой народ способен на великие подвиги. Ему показалось, что русы чем-то похожи на далёких предков македонцев, которые под предводительством Александра Македонского завоевали полмира. И Лев Мудрый внял совету сына, который сказал, что с русами лучше не воевать, а поладить. Знал он, что добиться этого будет трудно, если противник ищет сечи, рвётся к боевым подвигам. Поразмыслив над грядущими событиями, Лев Мудрый сказал Александру:
- Брат мой любезный, отныне у нас не будет ни дня покоя. Тебя я прошу возглавить горожан и поднять их на защиту Константинополя. Проверишь готовность стен к приступу и собирай припасы: камни, смолу - всё, чем можно поразить врага. Но прежде всего собери в полк всех русов, призови юных и даже старцев. Всем им дай один наказ - усмирять воинский пыл своих братьев по крови словом. Если же Олеговы ратники не будут внимать их слову, пусть бьются за империю, как за свой родной дом.
- Я тебя понял, Божественный. Но хочу спросить: кто возглавит защиту Константинополя с моря?
- Спасибо, что беспокоишься и об этом. Я сам распоряжусь протянуть цепи через бухту Золотой Рог. Но этого мало. Наш флот сейчас у острова Самое. Его нужно вернуть. Там на кораблях служат около семисот воинов-русов. Их тоже важно двинуть навстречу братьям по крови. Вот только будут ли они сражаться? Я немедленно пошлю за флотом дромон во главе с молодым мореходом Романом Лакапином[14]. Ему должно будет привести флот в Босфор, встретить армаду русов и, если не уйдут по-доброму, разметать.
- Всё верно. Мудрость твоя мне ведома, - польстил старшему брату Александр и покинул оранжерею.
Вскоре весть о приближении рати русов к Константинополю стала известна всем горожанам. Понимая, что их может ожидать длительная осада, они засуетились, как муравьи в растревоженном муравейнике. В гавань Суд начало каждый день прибывать множество купеческих судов с пшеницей из Египта, с продуктами из других провинций Византии. Епарх[15] Константинополя Форвин отправил всех своих чиновников в гавань следить за поступлением продовольствия, закупать его в пользу города. Жители спешили запастись съестным на рынках, и вскоре они опустели.
Царь Александр в это время собирал городское ополчение. Все русы, живущие близ монастыря Святого Мамы и способные держать оружие, были уже поставлены на городские крепостные стены. Врага ждали со дня на день. И вскоре сигнальная служба принесла с порубежья первую световую весть о том, что конная рать русов достигла города Силистрия. Сопротивление гарнизона было сломлено, и город оказался в руках русов. Окрылённая первой победой, рать князя Олега двинулась вглубь империи, держа путь на Константинополь.
Лев Мудрый воспринял эту весть болезненно. Он переживал падение города Силистрия, но не решился двинуть навстречу врагу свои тагмы - дивизии: не хотел ослабить гарнизон Константинополя. И это была его ошибка. Русская конница шла беспрепятственно к столице Византии. Русы разоряли на пути селения, грабили имущество, убивали скот - действовали, как все завоеватели.
Известия продвижений врага к Константинополю поступали во дворец Магнавр каждый день. Наконец пришли первые вести и о приближении армады русских морским путём. А флот, который вёл Роман Лакапин, из-за встречного ветра всё ещё не появлялся в Мраморном море, и всё складывалось к тому, что армада русов подойдёт к Константинополю раньше, чем его защитники. Явится ли надёжной преградой цепь, перегородившая бухту Золотой Рог, никто не мог предсказать.
