Джин Плейди - Королева Шотландии в плену
Вдруг ее охватила паника. Что, если среди путников едет бабушка Бесс? Она замерла, наблюдая, и простояла так целых десять минут. К тому времени ее опасения подтвердились. Это действительно была бабушка Бесс. Передышка закончилась.
Бесси вспомнила о невыполненных заданиях. Она не сделала упражнения по латыни. Как хорошо, что королева помогла ей с вышиванием. Но что, если бабушка Бесс немедленно призовет ее к себе и потребует показать сделанные задания?
На глаза Бесси навернулись слезы. У бабушки была тяжелая рука, и хотя она говорила, что ей было больнее наказывать Бесси, чем внучке переносить удары, но в это было трудно поверить.
Секретарь, должно быть, услышал звуки приближения всадников, так как, обернувшись, она обнаружила, что он стоит у нее за спиной. Он сказал:
— Ха, значит, графиня возвращается со своими друзьями. Все станет теперь не так, как прежде, моя маленькая Бесси?
Он произнес ее имя так, как будто на конце было много «и» вместо одного. Бесси нравилось, как это прозвучало, но сейчас это не могло успокоить ее. Он заметил слезы у нее на глазах и спросил:
— Малышка, почему ты плачешь?
Из-за того, что голос у него был мягким, слезы полились еще сильнее. Он взял ее на руки и посадил к себе на колени.
— Давай рассказывай забавному французу, — предложил он, вытирая ей слезы.
И Бесси рассказала.
— Для этого надо много часов… а я не сделала ни одного упражнения…
Он внимательно выслушал, потом сделал глубокомысленный вид. Бесси уставилась на его лицо, замечая, какими темными были его глаза и кожа, а ресницы и брови — густыми и черными.
Вдруг он хлопнул в ладоши и произнес:
— Придумал.
— Да… да? — нетерпеливо воскликнула она.
— Иди и принеси упражнения мне.
Бесси соскочила на пол и пошла к маленькому столику в углу, который принадлежал теперь ей, как сказала королева, и, открыв ящик, достала упражнения.
Француз склонил голову набок; он засмеялся, обнажив очень белые зубы, и выглядел настолько забавным, что Бесси тоже засмеялась, продолжая изредка всхлипывать.
— Мы совершим чудо, — сказал он и, взяв ручку, мигом сделал упражнения, как будто ему совсем не пришлось задумываться.
Бесси с изумлением смотрела на него.
— Все правильно? — спросила она.
— Сама твоя бабушка не смогла бы сделать лучше.
— Дайте мне посмотреть.
Все выглядело правильным, хотя она и не могла быть уверенной; но, по крайней мере, бабушка не побьет ее за безделье.
— Послушай, — сказал француз. — Сейчас они подъезжают.
Перепиши свое упражнение, а когда бабушка попросит показать, ты не должна говорить, кто помог тебе.
Бесси выразительно покачала головой.
— А вы можете всегда делать так? — спросила она.
Он щелкнул пальцами.
— Вот так!
Бесси, размышляя, смотрела на него. Он засмеялся.
— В следующий раз, — сказал он, — не плачь. Приходи ко мне.
Снизу донеслись крики. Повсюду поднялась суматоха. Мирная атмосфера замка нарушилась. Не было сомнений, что графиня Шрусбери вернулась домой.
Бесси поколебалась, а затем обхватила руками шею француза и поцеловала его. Она была счастлива, так как поняла, что у нее появился новый друг, и это было немного удивительно, потому что она нашла его именно в тот час, когда ее бабушка вернулась домой.
Если бы только Бесси знала, насколько бабушкины мысли были далеко от упражнений по латыни. Как только она разместила своих важных гостей в замке и поторопила слуг приготовить приличный случаю банкет, она направилась к апартаментам Марии и попросила принять ее.
Мария тотчас пригласила ее войти и спросила, не случилось ли чего-нибудь, и выразила сожаление, что в пути их застигла такая плохая погода.
Бесс отмахнулась от разговоров о погоде. Она была убеждена, что промокнуть под дождем совсем не страшно. Мария подумала, что она действительно выглядит более энергичной, чем когда-либо, и настолько победоносной, что явно произошло что-то значительное. С Марией случалось так мало волнений, что ей не терпелось услышать новости Бесс, и она сказала ей об этом.
— Такие новости, ваше величество, что я ждала с нетерпением, когда мы доберемся до Шеффилда, чтобы попросить у вас помощи и совета.
Мария с трудом сдерживала улыбку. Она была уверена: Бесс всего лишь хотелось, чтобы она подтвердила мудрость того, что та задумала сделать. Именно это Бесс называла «дать совет». Ничьего иного совета она не приняла бы никогда.
— Это касается моей глупой дочери. Только подумайте, ваше величество! Девочка влюбилась… и так глупо. Я в полной растерянности. Так приятно видеть ее счастье, но, с другой стороны, я боюсь за нее.
— Вы имеете в виду Елизавету?
— Да, Елизавету. Вы сами увидите перемену в ней, ваше величество. Она совсем не похожа на ту девушку, которая уезжала со мной из Шеффилда. Она влюбилась в Леннокса. В Чарльза Стюарта, если вам так больше нравится. Я сказала ей: «Дурочка… что может получиться из этой любви?»
Мария молчала. Ее свёкр граф Леннокский, отец этого юноши, ненавидел ее. Он жаждал ее крови, так как был убежден, что она замешана в убийстве его сына, лорда Дарнли. Но теперь граф умер, а его жена, Маргарет, была по натуре более мягкой и понимала, что Мария может быть способна на что угодно, только не на убийство.
Мария чувствовала, что Бесс украдкой следит за ней.
— Что мне делать? — простонала графиня. — Могу я попросить ваше величество о помощи?
— Мне от всего сердца хотелось бы помочь вам, если бы это было в моих силах, — сказала Мария. — Но я боюсь, что Елизавета никогда не согласится на этот брак, а вы знаете, что необходимо получить ее согласие, так как если Елизавета умрет, не оставив наследников, а я и мой сын последуем за ней в могилу, то некоторые станут рассматривать молодого Леннокса как наследника трона Англии.
Глаза Бесс сверкали, поэтому она быстро прикрыла их и пробормотала:
— Моя глупая девочка. Моя бедная Елизавета!
Затем она глубоко вздохнула и сказала:
— Могу я привести к вам молодых людей и графиню? Дети хотят сами сказать вам, как они любят друг друга, в каком отчаянии они будут до конца своих дней, если жестокая судьба разлучит их.
— Я буду рада принять их.
— И, ваше величество, не поможете ли вы мне утешить этих бедных молодых людей?
— Если они действительно любят друг друга и должны расстаться, никто из нас не сможет утешить их.
— Я постоянно спрашиваю себя, можно ли найти выход из этого несчастья.
— У них есть только два выхода, — ответила Мария. — Они должны расстаться и свыкнуться с их несчастьем или жениться и с гордо поднятой головой встретить любое наказание, какое, как решит Елизавета, они заслуживают.
— Я не могу и подумать об их несчастной судьбе. Я почти уверена, что… — Бесс осторожно взглянула на Марию. Затем вздохнула. — Но мне следует привести их к вам, чтобы вы могли судить об их любви.
— Поскорее приведите их, — сказала Мария. — Мне очень хочется увидеть их.
Когда Мария увидела молодых людей вместе, у нее не осталось сомнений в их любви. Ей было жаль их. Как бы ей хотелось иметь власть, чтобы они получили возможность исполнить свое желание!
Когда Маргарет вошла, остальные удалились вместе с Бесс, и Мария догадалась: графиня Леннокс сказала им, что желает поговорить с ней наедине.
Дверь затворилась, и они остались вдвоем. Маргарет сказала:
— У меня есть новости для вашего величества. Я виделась с Джорджем Дугласом, который ждет возможности вывезти моего внука — вашего сына — из Шотландии. У него есть корабль наготове, который увезет мальчика в Испанию.
Мария захлопала в ладоши.
— Я молю Бога, чтобы этот план удался. Я постоянно думаю о моем маленьком мальчике. Я боюсь за его безопасность, пока он в руках таких людей.
Хотя Маргарет во всеуслышание осуждала Марию, пока был жив ее муж, граф Леннокский, она всегда сомневалась в причастии Марии к убийству Дарнли; теперь она была уверена в невиновности Марии и хотела как-то исправиться после своих обвинений в ее адрес в прошлом. Она была уверена, что Мария, которая сама была матерью, способна понять ее горе, причиненное смертью Дарнли. Мария была готова довериться ей, и когда Маргарет увидела страдания Марии из-за сына, то ясно поняла, что было бы нелепо представить, что такая мягкая, любящая женщина могла принять участие в том хладнокровном убийстве.
Поэтому теперь Маргарет со всем сердцем подключилась к заговору с целью вывезти юного Джеймса из Шотландии и переправить его в Испанию. Джеймс был сыном Марии, но и ее внуком, и судьба ребенка глубоко трогала их обеих.
— Бедное дитя, он в руках Мортона, отданный на воспитание этому гнусному Бьюкенену! — с дрожью произнесла Маргарет. — Я снабдила Дугласа деньгами… король Испании готов принять мальчика. Теперь надо только ждать подходящего случая, чтобы освободить его.
