Алексей Домнин - Дикарь
По старой поваленной лиственнице соболь перебежал через овраг и затаился. На лиственнице мелькнула тень. Кто-то очень знакомый и в то же время чужой бежал по его следу. Дикарь почуял соболя.
Чужой соболь остановился на вывороченном корневище лиственницы и заурчал. Дикарь осторожно и доверчиво двинулся навстречу. Чужой сжался, оскалился. Дикарь постоял в недоумении, ласково муркнул. Это совсем озадачило чужого — тот попятился. Дикарь вытянул шею, чтобы понюхать лесного брата, но тут же получил жестокий удар по морде.
Чужой, урча и оглядываясь, побежал по стволу назад. Дикарь шел за ним.
Останавливался чужой — останавливался Дикарь и дружелюбно тянулся к нему. Но чужой так скалился и урчал, что Дикарь не решился больше приблизиться. Он не понимал сердитого лесного брата и боялся его.
После очередного удара по морде Дикарь остановился и не пошел за чужим. Он долго смотрел ему вслед и жалобно и нетерпеливо повизгивал.
Зацыкали дрозды — первые вестники утра. Над тайгой горела яркая полоска зари.
Соболек забрался в ельник и уснул, зарывшись в мягкий горьковатый мох. Он сердито урчал во сне. В новом таежном мире ему было тревожно и одиноко.
Прошла неделя, другая. Тетка Евдоха совсем лишилась покоя. Она бродила по лесу и звала Дикаря. Но соболек не приходил. Тетка Евдоха окончательно разругалась с Бедуном:
— Ты его сманил в свой заповедник! — горячилась она.
С ней нельзя было спорить, с этой голосистой упрямой старухой. Бедун махнул рукой и направился в тайгу искать соболька.
Он нашел его. Но нашел через много времени, когда землю покрыл снег.
Тетка Евдоха, надев охотничьи лыжи, пошла с Бедуном в тайгу. Тот привел к вершине лесной речушки и показал на некрупный двойной след.
— Вот он, твой соболек. Недавно прошел.
— Дикарь! Дика-а-рь! — звала тетка Евдоха.
— А-арь! А-арь! — перекатывалось эхо.
Замерло эхо, и снова тишина окутала тайгу. Ни звука, ни шороха.
Художник Н. Казанцев
