Джеймс Клавелл - Тайпан
– Заткнитесь, Брок! – сказал Квэнс. – Заткнитесь!
– Так я и сделаю, Аристотель, – ответил Брок. – Так я и сделаю.
Торговцы разделились на перешептывающиеся группки, и Хиббс выкрикнул дрожащим голосом:
– Пожалуйста, все, кто приобрел землю, проходите сюда. Прошу вас, джентльмены.
Брок внимательно, почти сочувственно, оглядел Кулума:
– Я бы сказал, что дни твои сочтены, парень. Ты не знаешь этого дьявола так, как его знаю я. Теперь, когда ходишь, оглядывайся почаще. – Он подошел к Хиббсу, чтобы заплатить за свои участки.
Кулум дрожал с головы до ног. Он чувствовал, что люди смотрят на него. Чувствовал их преклонение перед ним. Или это был ужас?
– Ради всего святого, почему ты не спросил у него? – проговорил Робб, едва оправившись от потрясения. – А? До того, как сделал это?
– Он ведь не согласился бы, правда?
– Не знаю. Не знаю. Мог и согласиться. Или мог оставить Брока с этим… – Робба вдруг охватила слабость, и он замолчал. – И не обращай внимания на то, что говорит Брок. Он просто пытается запугать тебя. Тебе не о чем беспокоиться. Совершенно.
– Я думаю, отец действительно сам дьявол.
Робб невольно вздрогнул всем телом:
– Глупости это, парень! Глупости! Ты просто измотан. Мы все измотаны. Это серебро и… ну, волнение момента. Беспокоиться не о чем. Он все поймет, когда… – Робб не договорил. Повернувшись, он поспешил вслед за братом.
Кулум тщетно пытался поймать хоть один предмет в фокус, все плыло у него перед глазами. Ему казалось, что звуки стали громче, чем раньше, но людские голоса доносились до него словно издалека, цвета и контуры слились в одну нескончаемую пеструю полосу. Его глаза заметили вдалеке Мэри Синклер и ее брата. Вдруг он услышал их голоса совсем рядом, они обращались к нему.
– Извините, – пробормотал он. – Я не слышал, что вы сказали.
– Я просто говорил, что это будет прекрасное место для церкви. – Горацио натянуто улыбнулся. – Лучше-то не найти.
– Да.
– Ваш отец всегда хотел иметь этот холм. С самого первого дня, когда увидел Гонконг, – сказала Мэри.
– Да. Однако теперь холм принадлежит Дому Божьему.
– Действительно, – печально кивнула она. – Но какой ценой?
В следующий миг он почему-то уже не разговаривал с ними, а вместо этого недоуменно смотрел на Хиббса.
– Да?
– Прошу прощения, сэр, но расписки ждут. Расписки тем, кто купил сегодня землю, – тревожно поглядывая на него, сказал Хиббс.
– Расписки?
– Да. Расписки за взносы. Вам бы нужно их подписать.
Кулум последовал за Хиббсом к помосту – ему казалось, что он видит себя как бы со стороны. Механически он написал свое имя. Робб торопливо шагал по Куинс-роуд, не обращая внимания на смятенные взгляды, которыми его провожали все, кто попадался ему по дороге. Грудь болела от напряжения.
– Дирк, эй, Дирк! – выкрикнул он.
Струан остановился на мгновение:
– Скажи ему, что я буду ждать его на его холме на рассвете.
– Но, Дирк, Кулум только хотел…
– Скажи ему, чтобы приходил один.
– Но, Дирк, послушай минутку. Не уходи. Подожди. Бедный парень просто…
– Скажи ему, чтобы приходил один.
Глава 13В эту ночь во время полуночной вахты ветер переменился с ост-норд-оста на ост, и скорость его упала на один узел. Влажность увеличилась, температура поднялась на градус, и капитаны всего флота заворочались во сне и на короткое мгновение проснулись, зная, что новый муссон проложил себе курс. Теперь теплый и влажный ветер будет дуть с востока три месяца до самого мая, потом так же неожиданно переменится вновь, забирая к югу и неся с собой все больше влаги и тепла. Затем осенью опять задует ост-норд-ост, сухой и прохладный, и так до весны следующего года, когда он в очередной раз повернет к востоку и ослабнет на один узел.
Капитаны снова погрузились в сон, но теперь он стал тревожен. Восточный ветер возвещал начало сезона тайфунов.
Брок раздраженно повернулся на своей койке и почесался.
– Что с тобой, Тайлер? – спросила Лиза, проснувшаяся в тот же миг и с ясной головой, как это бывает с женщинами, когда у них глубоко озабочен супруг или болеет ребенок. Она спала на койке у противоположной стены их пропахшей потом каюты.
– Пустяки, Лиза. Ветер переменился, только и всего. Спи, отдыхай. – Брок поправил фланелевый ночной колпак и тяжело зевнул.
Лиза грузно поднялась с постели и зашлепала босыми ногами через комнату.
– Куда это ты собралась?
– Да вот окно открою, дружок. Спи.
Брок повернулся на другой бок и закрыл глаза, но он знал, что сон к нему уже не вернется. Он почувствовал прохладное дуновение ветра.
– Скоро поднимется туман, – сказал он.
Лиза вернулась на свою койку, и набитый соломой матрас шумно заскрипел под ней. Она уютно устроилась под одеялами.
– Это все серебро тебя так тревожит, верно?
– Да.
– Не мучайся сейчас понапрасну. У тебя будет время для этого завтра. – Она зевнула и поскребла ногтями то место, где ее укусил клоп. – Славно будет вновь зажить на берегу. А много времени уйдет на то, чтобы построить дом?
– Не много, – ответил он, поворачиваясь на другой бок.
– Этот бал, который дает Струан, – начала она, подбирая слова с большой осторожностью. – Прямо пощечина тебе.
– Не смеши меня. Спи давай. – Брок сразу же насторожился.
– Конечно, если мы появимся там одетые как подобает, это уже будет пощечина ему, а, Тайлер?
Брок издал протяжный стон, но позаботился, чтобы Лиза его не услышала. Весть о предстоящем бале облетела корабли мгновенно, как только Струан сообщил об этом Скиннеру. Каждый муж и глава семейства в Азии осудил эту затею тайпана и проклял его самого, потому что всем стало ясно, что он украл их покой. И вместе с тем кровь у каждого быстрее побежала по жилам. Начали заключаться пари. Шевон Тиллман шла бесспорным фаворитом.
– Так ты предлагаешь заклепать ему пушки кружевными тряпками? – сказал он. – Хорошая мысль, Лиза. Кстати, ты выглядишь прямо чудесно в красном шелковом платье, которое я…
– В этих старых лохмотьях? – встрепенулась Лиза, презрительно шмыгнув носом. – Ты, должно быть, шутишь!
– Старых, ты говоришь? Господи, да ты и надевала-то его всего три или четыре раза. По мне, так ты выглядишь…
– Три года я его ношу. Три. Да и тебе понадобится новый фрак, и бриджи, и нарядный жилет, и еще столько всего.
– Меня вполне устраивает то, что я ношу сейчас. Я думаю…
– Пора мне отправляться по магазинам. Прежде чем купят последнюю в Азии штуку приличного шелка и завалят заказами всех портних. Завтра я отплываю в Макао. На «Серой ведьме».
– Но, Лиза! Из-за какого-то там дурацкого бала, который Дирк…
– Я отправлюсь в полдень, когда начнется отлив.
– Хорошо, Лиза, – сдался Брок, уловив в ее голосе тот особый тон, который означал, что, сколько бы он ни спорил, она от своего не отступится.
Чума на Струана! Но, несмотря на все его раздражение, мысль о призе и об объявленном конкурсе волновала его. Это отличная идея! Отличная! Черт, почему я сам до нее не додумался? Чума на Струана!
Лиза поправила подушку, мысли о бале не шли у нее из головы. Она уже решила, что приз достанется Тесс. И вся честь вместе с ним. Чего бы это ни стоило. Но как уговорить Тайлера отпустить Тесс на бал? Он упрется как баран, стоит только завести об этом речь.
– Пришло время подумать о нашей Тесс, – сказала она вслух.
– А что с ней такое?
– Пора тебе задуматься о женихе для нее.
– Что?! – Брок сел на своей койке. – Ты что, рехнулась? Да Тесс едва из пеленок вышла. Ей всего шестнадцать.
– Вспомни, сколько было мне, когда я выходила за тебя замуж.
– Это совсем другое дело, клянусь Богом! По тем временам ты была достаточно взрослой, да и выглядела старше своих лет. Но времена меняются. Спешить некуда, придет черед и для этих ваших женских разговоров, клянусь Богом! Жених для Тесс?! Нет, ты совсем из ума выжила, женщина! И надо же, заговорить о таком среди ночи! Вот что, чтобы я этого больше не слышал, не то придется ремню прогуляться по твоим бокам. – Он гневно повернулся к ней спиной, ткнул кулаком подушку и закрыл глаза.
– Хорошо, Тайлер, – ответила Лиза, улыбаясь в темноте.
Она не осуждала супруга за те нечастые случаи, когда ей доставалось от него. Он никогда не бил ее со зла или в пьяном гневе. Да и было это уже давно. Двадцать лет прожила она с ним и была довольна своим мужем.
– Лиза, деточка, – осторожно заговорил Брок, все так же лежа лицом к стене, – а Тесс знает о… ну, об этих «вещах»?
– Разумеется, нет! – оскорбленно ответила она. – Девочку воспитывали как подобает!
– Ну что же, клянусь Богом, приспело время тебе отвести ее в сторонку и все ей объяснить, – сказал он, разволновавшись, и опять сел на постели. – И лучше тебе присматривать за ней повнимательнее. Клянусь крестом Господним, если я увижу, что кто-то крутит носом вокруг нашей Тесс… А почему ты решила, что она уже достаточно взрослая? Девочка что, говорила тебе что-нибудь? Может, она ведет себя как-то по-другому?
