Георгий Плеханов - Возвращенная публицистика. В 2 кн. Кн. 1. 1900—1917
Таким образом, неумение совместить эволюционизм с революционизмом, неправильное понимание соотношения между «базисом» и «надстройками» приводит этих «марксистов» к полному отрицанию марксизма и превращает их, этих «друзей» рабочего класса, в его злейших врагов, направляющих свое оружие в самое сердце современного пролетарского движения.
Но неправильное понимание эволюционизма и революционизма приводит еще и к другому, не менее печальному результату. Если, с одной стороны, появляются «эволюционисты», отрицающие всякое значение за революционизмом, то, с другой стороны, нам приходится видеть крайних, если можно так выразится, «революционистов», игнорирующих основные законы общественной эволюции и впадающих вследствие этого в то утопическое, анархическое «бунтарство», о котором мы упомянули в начале статьи.
Таким образом, выяснение вопроса об эволюционизме и революционизме является вдвойне жизненным и необходимым и, как увидим ниже, представляет особенную важность для нас в настоящее время ввиду переживаемого Россией момента.
Что же такое эволюционизм и революционизм? Каким образом социологическая теория Маркса примиряет между собою эти два, казалось бы, непримиримых начала?
Согласно марксистскому «материалистическому пониманию истории» первичным, так сказать, движущим фактором истории является фактор экономический. Все прочие, так называемые идеологические факторы — религия, мораль, наука, право, — являются факторами вторичными или производными. Цель всякого общества — совместная, объединенная борьба с природой, борьба для поддержания существования тех индивидуумов, которые входят в состав этого общества. Главным средством этой борьбы являются те орудия труда и те силы природы, которыми люди пользуются в своей производительной деятельности: земледельческие и другие орудия, машины всякого рода, сила огня, воды, пара, электричества и пр. При пользовании этими производительными силами общества люди вступают в определенные отношения друг к другу, в так называемые общественные или производственные отношения. На почве этих фактических отношений людей к природе и друг к другу создается определенное понимание этих отношений. Действительность, реальный, объективный мир отражается в головах людей и выливается в разные религиозные, научные, правовые и прочие воззрения, которые, в свою очередь, реализуются в общественных учреждениях, в церкви, в государстве и пр.
Производительные силы общества непрерывно растут и изменяются. Соответственно с этим, в зависимости от характера производительных сил, изменяются производственные отношения людей и отношения их в процессе производства. Результатом этого изменения в действительности является изменение в общественном сознании: появляются новые идеи, новые религиозные и правовые нормы. Отсюда ясно, в каком смысле производительные силы общества и производственные отношения, иными словами, экономическая структура общества или экономический фактор является первичным, движущим фактором истории. Другие, идеологические факторы следуют за ним в своих изменениях, приспосабливаются к нему и потому являются вторичными или производными факторами. Экономическая структура общества является тем «базисом», на котором возводятся идеологические «надстройки».
При наблюдении над историческим процессом легко можно заметить, что развитие экономической структуры общества совершается стихийно, механически, под давлением личного, индивидуального интереса и личной инициативы, вне области общественного сознания. Отдельные личности в своей борьбе за существование предпринимают разные действия, не задумываясь вовсе над результатами своей деятельности для общества. Но с течением времени мелкие, незаметные изменения в материальных условиях жизни создают новые производственные отношения.
Совсем иное мы видим в области идеологий. Здесь играет роль общественное, коллективное сознание, которое всегда отстает от индивидуального сознания и которое в каждую данную эпоху выливается в определенные нормы, воплощается в общественных учреждениях. Теми коллективами, через посредство которых выражается общественное сознание, общественная воля, являются классы. Классы — это части, на которые распадается общество в процессе производства, части, однородные в себе, объединяющие людей с одинаковым фактическим положением и одинаковыми интересами, и противоположные, антагонистические по отношению к другим подобным частям общества. Класс, наиболее сильный и господствующий в жизни, в процессе производства материальной жизни превращает свою коллективную волю, диктуемую, как мы знаем, его экономическим положением и экономическими интересами и противоположную коллективной воле других классов, превращает эту свою классовую волю в волю общественную, воплощает ее в общественных и государственных учреждениях, которые превращаются в его руках в орудия дальнейшей классовой борьбы.
Государство, таким образом, — нас интересует в данном случае более всего эта «правовая надстройка» — являлось всегда в истории организацией классового господства. Но, как мы уже знаем, жизнь все двигается, производительные силы общества непрерывно растут, вызывают новые расчленения общества, создают новые классы, новые интересы и порождают стремления к новым «надстройкам», к новой, иной правовой организации. Старые господствующие классы, отстаивая свои жизненные интересы, всецело связанные с существующими порядками, не могут добровольно уступить власть. И решающим моментом опять-таки является классовая борьба, одерживает верх опять-таки сила.
Вот тут-то стихийное эволюционное развитие общества сменяется неизбежными катаклизмами, потрясениями, революциями, которые устраняют старые «надстройки», не соответствующие фактическим отношениям людей и задерживающие дальнейший рост общества.
Революции, таким образом, заканчивают собою известный цикл эволюционного развития общества и расчищают путь для дальнейшего его опять-таки эволюционного развития.
Противоречит ли такое понимание эволюционизма в социологии эволюционизму биологическому? — Для ответа на этот вопрос и для иллюстрации к вышеизложенному воспользуемся классическим примером, который приводит К. Каутский в своей книге «Социальная реформа и социальная революция». Мы говорим об акте родов.
В течение девяти месяцев медленным, эволюционным путем в утробе матери зреет и развивается эмбрион. Но наступает затем момент, когда в утробе матери он не может дольше жить и развиваться. Происходит скачок, «революция», ребенок рождается на свет и только при этом условии, при новой обстановке, получает возможность дальнейшей жизни, дальнейшей эволюции.
Но присмотримся ближе к нашему примеру. Эта аналогия поможет нам яснее, конкретнее представить себе значение и соотношение эволюции и революции в историческом процессе.
Что совершается с ребенком, когда он рождается на свет? Происходит ли в нем какое-нибудь материальное органическое изменение? — Нет.
В утробе матери ребенок, перед тем как родиться, имеет в готовом виде все органы, в том числе органы дыхания, кровообращения и пищеварения. Но он не пользуется этими органами, он живет жизнью матери. После того как ребенок рождается, его органы начинают функционировать самостоятельно. Кровообращение принимает иную форму, дыхание совершается собственными легкими, в кишечник вносится пища извне. Органы остались те же, но в их функционировании произошла радикальная перемена. Таким образом, эволюционным путем накопляется материя, создаются органы. Революция действует лишь на функции этих органов.
Точь-в-точь то же самое происходит в обществе. Посредством мелких материальных изменений, медленным, эволюционным путем, как мы отметили выше, создаются общественные органы — материальные производительные силы, весь производственный аппарат, вся «экономическая структура» общества. Революция действует только на «надстройку»: государственная власть, законодательство и пр. начинают иначе функционировать.
Далее. Если бы эмбрион в утробе матери не достиг полной зрелости, если бы его органы не были совсем готовы, родовой «скачок» не мог бы заставить их так функционировать, как функционируют органы нормально родившихся детей. Для того чтобы «революция» была жизненной, для того чтобы она вела к дальнейшей эволюции, необходимо, чтоб она совершилась в соответствующий момент. И мы знаем, что когда роды наступают раньше времени, когда плод еще не созрел вполне, ребенок не выживает, происходит то, что на акушерском языке называется «выкидышем».
Это необходимо иметь в виду и во время общественных революций. В точности установить момент родов нового общества, как устанавливается момент родов у женщины, понятно, немыслимо. Но ясно, что для совершения известной революции необходимо, чтобы эволюция, то есть все предшествующее экономическое развитие общества, привело его в состояние, при котором эта революция возможна. Революционные попытки, не считавшиеся с этим, кончались всегда неудачей. Когда обществу, созревшему для определенного функционирования, хотят навязать функции, которых оно не может исполнять, такие функции, которые присущи обществу при иной, высшей ступени развития его материальных сил, его «органов», — такие попытки кончаются также неудачей; происходит опять-таки «выкидыш». Пример — великая французская революция. Она хотела осуществить «свободу, равенство и братство». Оказалось, что она могла осуществить только «свободу», и то лишь свободу особого рода — свободу для буржуазной эксплуатации. Оказалось, что в недрах феодального общества могло созреть только буржуазное общество. И оно родилось и стало функционировать — не так, как этого желали вожди французской революции, не считавшиеся с реальными условиями, а так, как подобает буржуазному обществу, как оно может функционировать.
