Василий Колташов - Византийская ночь
Хорваты с кочевниками добивают раненых. Опять натягиваются тетивы. Отборные лучники кагана не забыли свое ремесло. В смятении отходят передовые силы Даврита. Поле усыпано павшими бойцами. Не шевелится больше земля.
Седоусый Атанарих пронесся над телом павшего друга. Шлем упал с головы Феодагата. Лицо великана замерло на век. Сдавила тоска сердце старого германца. Вспомнились годы, вспомнились минувшие походы и радости. «Да упокоит господь душу твою, отважный Феодагат!» - дрогнула горькая мысль. Обмяк старый гот. Захрипел. Упал рядом. Четыре стрелы вырвали его из седла. Только слеза успела скатиться с глаз. Опустили луки гордые хорваты.
10
Бой завязался на флангах. Легкая конница, лучники и метатели дротиков истощали друг друга. Стонали люди. Стонала земля впитывая алую кровь. Разлетались в стороны испуганные птицы. На диком поле люди без жалости сеяли смерть.
В центре конные стрелки Даврита отошли, понеся большие потери. Следом понеслась конная рать аваров. В спины полетели стрелы. Мечи и копья ударили по бегущим воинам. Дротиками встретили врага ополченцы склавин. Князь, чуя неладное, выдвинул их вперед. С левой стороны кружились в хороводе гунны. Один за другим стреляли они во врага. Авары не выдержали, развернулись, ушли. Ликованьем разлилось несчастное поле.
«Неужели и мне сегодня пасть? Многие ли останутся живы?» - спросил себя молодой дружинник. Прикрыл на миг веки. Отогнал неприятную мысль. Поцеловал серебряный амулет: «Защити, Перун! Одари нас великой победой!»
Вперед выдвинулась конница склавин. Солнце заиграло на латах. Яркими рисунками засветились щиты: красными, синими, зелеными и голубыми. Закачались на клепаных шлемах цветные перья и конские хвосты. Страшные выражения застыли на редких железных забралах.
- Довольно мы поиграли. Теперь время битвы. Посмотрим, чья возьмет. Баян силен, но нам бояться нечего. Дело мы свое знаем. Пора, брат! - сказал Бозу Даврит. Посмотрел в светлые хищные глаза. Надел римской работы шлем с полумаской. Подумал твердо: «Конницы у нас не меньше. Кагану не устоять. Врежемся в хорватов - побегут. Главное, чтобы в нескольких метах удар посильней пришелся. Но это сделаем. Сметем аваров и добрый пир справим. Перун с нами!»
Медленно пошли вперед дружины: в центре союзного князя, по бокам - племенных князей. Сзади текло пешее море. Бились отчаянные сердца. Каменели мысли. Пропадали слова. Больше не обсуждали ничего, надвигались молча, с суровыми лицами.
Войско аваров наступало на встречу. Позади глубокого пешего строя ждали своего часа латники. Медленно ступали их кони. На флангах сходились и расходились в рукопашных схватках легкие всадники. Разящие дротики менялись на смертоносные стрелы. Обе стороны изматывали друг друга. Все ждали главного часа.
Князья в дорогих доспехах выделялись на фоне конного войска. Почти девять тысяч всадников вел Даврит в лобовую атаку. Здесь были дружины, союзники гепиды и готы. Имелись римляне, но больше их было в пехоте. В первых рядах ехали лучшие бойцы вооруженные копьями. Их удар многое решал. За ними шли остальные воины старшей дружины. Молодые дружинники с метательным оружием находились позади. За спинами их располагалась пешая масса.
Мощными ударами по всему фронту наделся Даврит опрокинуть армию кагана. Но не без хитрости был его план. Лучшими отрядами всадников должны были навалиться склавины на врага, конницу готовились поддержать отборные пехотинцы: германцы, наемники с Балкан и склавины. Большую часть их Даврит держал позади своей дружины, самой мощной в армии. По его сигналу с копьями и тяжелыми топорами, в кольчугах и шламах шеститысячный резерв немедленно вступал в бой. Ополчению племен предстояло атаковать хорватов там, где тяжелая конница не наносила удар и поддерживать ее там, где она наступала. После прорыва строя аваров легкая пехота довершила бы дело, а конница гнала бы остатки врага к самому Дунаю.
Воображение рисовало Бозу картины новой победы. Он представлял как его люди рубят бегущего врага, как топчут конями, как рубят спасающихся в воде всадников. Светлые брови воеводы поднимали. Усмехался под висячими пшеничными усами надменный рот.
- Небо хмурится, князь. Серые облака вместо зноя. Сварожичи помогают нам, - указал на небо перстом сотник дружины Избыгнев.
- Верно, брат. Перун шлет нам тень, - улыбнулся Даврит.
Сильный ветер пробежал по траве. Качнул изумрудные кроны деревьев вдали. Солнце выглянуло и опять пропало.
«Дождя не будет, а тучи вскоре унесет ветер», - сказал себе Боз, глядя как облака опять открывают светило.
Князь выехал вперед. Травы колыхались подле его ног. Синий плащ спадал с плеч. Пурпуром выступала рубаха с узорчатой оторочкой. Золоченые пластины доспеха заиграли на вновь появившемся солнце. Засиял шлем с посеребренным верхом и полумаской покрытой золотом. На обитом серебром круглом щите изрыгал алое пламя голубой мифический лев. Эхом доносились аварские барабаны.
Много раз слушали за минувшие годы дружинники слово Даврита перед битвой. Не помнили они поражений. Из Византии, с севера и востока возвращались склавины с победой. Князь поднял правую руку. Голос его разнесся над землей, повторяемый ветром и шепотом боевых братьев.
- Вместе мы живем, друге! Поровну делим радости и беды. Чтим павших и славим отважных. Таков вечный порядок на земле установленный свыше. Вы не знали со мной поражений и не узнаете их никогда! Воля богов сохранит нас. Сегодня же станем пировать в становище врага, возьмем себе его богатства и его женщин. Будьте храбрыми как всегда! Пусть все авары умрут в этот день! Перун с нами! - прокричал Даврит, поворачиваясь то к одним, то другим воинам. - Перун с нами!
- Слава князю! Слава Даврите! - ответил ему живой поток голосов. Воины поднимали копья, стучали мечами о щиты, резали воздух топорами. - Веди нас! Веди! Слава Перуну!
Войско двинулось дальше. Всадники прибавили шаг, перешли на рысь, пустились в галоп. Опустились грозные копья. Засверкали доспехи. Громче сделались удары копыт. Страшной лавиной неслись склавины на пехоту кагана.
- Иисус, кто сегодня соберет урожай? - негромко прошептал раненный гот, приподнявшись с земли. Дрожало окровавленное лицо. В муках покидала жизнь истерзанное тело.
Еще не потерявшие сил раненые кочевники отползали, стараясь не сгинуть под копытами неприятельских коней. К милостивым богам обращались мысли сотен людей оставленных под ногами битвы. Лошади потерявшие всадников мчались подальше от страшного места.
Дождь аварских стрел ударил по коннице. Вновь сошлись крылья обоих войск. Центр армии каганата замер в ожидании удара. Стихли дикие голоса природы. Притаились в норах полевые мыши. Застыли росинками на траве комары. Даже барабаны перестали бить с прежней силой. Реже стали слышны их удары.
«Перун, даруй нам сегодня победу!» - подумал Даврит направляя свое копье. Наконечник его сверкал, желая наконец получить свое.
Без слов нанесли дружины удар. Строй хорватов дрогнул в нескольких местах и подался натиску. Могучие ощетинившиеся копьями кулаки с силой врезались в его плоть. Застонали люди, падая друг на друга. Затрещало дерево копий и щитов. Завязалась жестокая битва. Склавины сеяли смертоносные удары. Пехотинцы отвечали упорством, оседали под взмахами мечей, ревели, ощущая рубленые раны, кололи и резали обезумевших коней. Валили всадников разбивая латы топорами. Даврит на части рубил врагов. Щиты разлетались под его мечом. Вперед рвалась княжеская дружина, ломая дальше плотную массу пехоты. На место павших хорватов вставали новые. В шуме тысяч ударов терялись человеческие крики, жизни и кровь.
Черные птицы кружили в небе, ожидая свой час. Солнце пробилось сквозь серые тучи, осветив страшную битву.
«Пусть увязнут», - подумал Баян, слушая сообщения гонцов. Он пил прохладный квас сидя в седле. Рука владыки неспешно поглаживала бородку. Глаза безмятежно смотрел в сторону. Разве это была первая битва в его жизни?
30 тысяч кочевников пришло в союзе с аварами из восточных степей в Европу больше десяти лет назад. За минувшие годы много добились авары. Каганат их подчинил себе множество племен. Владыка степи получил огромное войско. Он разбил германцев на севере, римлян на юге. Византия стала данником Баяна, боялась его и терпела его дерзости. Родственные склавинам племена оказались сломлены им, став называться хорватами. Хорошо помнил Баян день, когда князья и вожди их на коленях приносили ему клятву верности. Только спрятанные за Карпатами и Дунаем народы оставались непокорны. Союз с ними долго был полезен, но каганат требовал большего. Мощный союз свободных племен страшен был не только Византии.
«Да… Немало свершилось великих дел. Немало… Спасибо тебе за милость Тенгри-хан. Со старой родины ты увел нас в эти благодатные земли, спасибо тебе. Спасибо! Многое еще предстоит мне совершить. Великие богатства соберу я в своих руках. Да… Что сказал бы мой славный дед, знай он, чего я достиг?» - спросил себя владыка степи. Посланцы у его ног дышали тяжело и говорили взволновано:
