Александр Антонов - Княгиня Ольга
Ильдеко побледнела. Она поняла, что верховный жрец не пойдет против Святослава, а значит, и против Ольги. Но не выдаст ли он ее, пока угры не собрались с силами? Успеют ли они до возвращения Святослава войти в города, захватить их и подняться на крепостные стены? Ильдеко поняла, что ее замысел рухнет, ежели Богомил не будет молчать. Да будет ли? Он не жаловал Ольгу, но, похоже, не был недругом великого князя Святослава, стойкого Перунова сына. И подумала Ильдеко, что Богомил сегодня же в ночь пошлет к Святославу гонца с вестью о заговоре. И Святослав поверит в то, он же не любил ее. И даже больше: он обвинял ее в том, что она заняла место Малуши. Той должно быть женою Святослава, утверждал он. Ильдеко не была уверена в том, что Святослав пощадит ее, когда узнает, что она замышляла захватить великокняжеский престол. Не пощадит. И потому нельзя было допустить, чтобы его уведомили о заговоре.
Однако у Ильдеко хватило ума и выдержки не крикнуть Богомилу о том, что ежели он не с нею, то, значит, против нее. Подавив страх, она спокойно сказала:
— Да, великий жрец, я подумаю. Я ведь одного только хочу, чтобы не было в Киеве назареев. И по всей Руси — тоже. Так ведь ты зовешь врагов нашей веры? А утром воевода Стемид придет к тебе за ответом: готов ли ты защитить свою честь.
— Двери капища всегда открыты для Перуновых детей. Ты же очисти себя от зла. Ведаю, на Феофано ты не похожа. — Сказав это, Богомил повернулся и ушел во внутреннее помещение капища.
Ильдеко метнулась к Стемиду и властно прошептала:
— Он предает нас! Ты смелый воин! Иди же и убей его!
Стемид схватился за меч и побежал следом за жрецом, но из проема, завешенного шкурой оленя, появились два услужителя Богомила. И один был вооружен копьем, другой — коротким мечом. Стемид опешил. Он оглянулся назад и, увидев, что княгиня уходит, догнал ее, сказал:
— Ильдеко, Богомила стерегут. Я подниму воинов и приду в капище! Повелишь — и мы убьем его!
Княгиня промолчала, но, выйдя из капища, взяла Стемида за руку.
— Не надо его трогать. Я поторопилась. Но воинов к холму поставь, дабы схватили гонца, ежели жрец пошлет его к Святославу.
В княжеский терем Ильдеко вернулась глубокой ночью. Стемид проводил княгиню до черного крыльца и ушел к Священному холму.
щ
Укрывшись в своей опочивальне, Ильдеко не легла в постель. Ее знобило, она укуталась в шубу и опустилась в кресло, в воспаленной голове вновь покатились мысли о том, как вернуть уграм их уграченные земли. Она сочла, что до встречи с Богомилом у нее шло все так, как задумала. Все, кого она привлекла, были надежны и выполняли ее волю. Сила ее прирастала с каждым днем. Еще неделя — и все ближние к Киеву города встанут под ее власть. Она знала, что из Угорского княжества отец послал уже на Русь тысячи «торговых людей» и эти люди вот — вот начнут вершить свои дела в пользу возрождения великого Угорского государства.
И вот она потерпела первую неудачу. Как она надеялась на поддержку верховного жреца. Знала же она, что Богомил давно враждует с Ольгой, что многажды был ею притеснен и обижен. Казалось, Богомил примет ее помощь и объединит усилия в борьбе против великой княгини. Она умышленно не упоминала в разговоре с Богомилом имени Святослава, добивалась того, чтобы верховный жрец не брал его в расчет. Однако Богомил помнил о Святославе и, как поняла Ильдеко, чтил его за то, что князь не предал веры отцов и ревностно поклонялся богу богов Перуну. Ильдеко вынуждена была признать, что Богомил и к Ольге не питал той ненависти, какую она надеялась открыть в нем. Похоже, что он ценил ее как радетельницу земли русской. К тому же Богомил дал понять Ильдеко, что великая княгиня, разойдясь с ним в вере, не притесняла его, хотя он своими делами заслуживал княжеской опалы. Все так и было. Теперь Богомил остыл и не призывал на голову княгини Ольги Перуновы гнев, гром и молнию. Было так, что после крещения Ольги христиане и язычники жили сами по себе и никак не враждовали. И княгиня Ольга не притесняла ни Богомила, ни его жрецов по всей державе. Богомил принял сие как должное, и между княжеским домом и капищем верховного жреца сложились мирные, хотя и не совсем любезные, отношения. Когда княгиня Ольга собирала старейшин на совет, верховного жреца никогда не обходила, но тоже приглашала.
Многое из того, что Ильдеко открыла за прошедший день и за бессонную ночь, она просто не знала. И теперь питать надежду на то, что Богомил встанет рядом с нею, было напрасно. Она просчиталась и уже знала, каким будет ответ Богомила на ее призыв.
И постепенно страх за свою жизнь все больше овладевал молодой княгиней. Ей показалось, что она опускается в глубокий колодец и каждое мгновение веревка, которая ее удерживает, может быть кем‑то перерезана. Мысли ее становились все мрачнее. Она уже видела конец своей затеи: вернувшись из похода, Святослав изгонит с Руси всех угров, а ее как изменницу предаст смерти. Знали же придворные о ее любовных утехах с боярином Карном, а теперь вот с воеводой Стемидом.
Утро не принесло Ильдеко облегчения. За трапезой она узнала, что близ Священного холма были убиты несколько разбойников, кои напали на капище богов. Т]рое из разбойников были схвачены живыми. И жрецы пытали их огнем, дабы признались, кто их послал на разбой. Но варяги оказались стойкими, Стемида они не выдали и заверили жрецов в том, что их никто не посылал нападать на Священный холм и пришли они сами по себе. Полуживыми их бросили в пещеру под Священным холмом.
Когда же Стемид пришел с воинами выручать товарищей, его вновь встретили молодые жрецы с оружием в руках. Вместе с ними вышел Богомил и сказал Стемиду:
— Княгиня Ильдеко ждет моего ответа. Передай, что никакой помощи мне не нужно. А твоих воинов буду держать до прихода великого князя. Теперь уходи и не желай себе худа.
Стемид покинул Священный холм ни с чем. Но по нраву он был решительнее молодой княгини. Опасности, кои встречал он на своем пути, лишь закаляли его дух и усиливали жажду приключений. Встретившись с Ильдеко, Стемид дал понять ей, что им надо уединиться. И когда она привела его в любимый покой Ольги, где хранились книги и иконы, Стемид сказал Ильдеко без обиняков:
— Еще не все потеряно, великая княгиня. Одно твое слово — и мы добудем победу! — Стемид приблизился к Ильдеко, протянул руку и нежно погладил по плечу. — Я люблю тебя, моя богиня. Скажи, что не отвергаешь меня, и я сделаю для тебя то, что сами боги не дерзнут.
— Что же ты сделаешь для своей Ильдеко, рыцарь? — княгиня сняла руку Стемида со своего плеча, но отпустила не сразу, подержала ее в своей. — О, такая рука может добыть победу.
— Моя божественная Ильдеко, сегодня ночью я уйду с воинами к печенегам и приведу под Киев князя Курю с ордою. Мы возьмем стольный град и посадим тебя на великокняжеский престол. Сами же встретим Святослава в степи. И да будет на то твоя воля, на том месте, где упадет голова Святослава, мы поднимем курган.
— Иди же, рыцарь, в поход. Ильдеко тебя любит и будет ждать с победой! — Княгиня воспрянула духом. Она готова была отплатить Стемиду лаской и даже разделить с ним ложе. Бог простил бы ее, считала княгиня, ежели узнал бы, как она наголодалась без мужской ласки, — И быть тебе первым воеводой на Руси, отважный Стемид. Иди к печенежскому князю, зови его на помощь, отведи грозу от меня и в награду получишь любовь мою.
Суровый, молчаливый воевода Стемид улыбнулся. Он был влюблен в княгиню с первой встречи. Но до сего дня не мог открыть свои чувства так, как ему хотелось. И настал этот долгожданный час. Он шагнул к княгине, опустился на одно колено, взял ее руку и припал к ней губами.
— Ты моя звезда, Ильдеко. Ты моя любовь! Голову сложу, но исполню все, что пожелаешь, за любовь твою.
Ильдеко побудила его встать и обняла, со страстью приникла к его губам. В ней пробудилась жажда плоти, и она готова была увести воеводу в опочивальню. Но страх за свою жизнь погасил в ней минутный порыв, она отстранилась от воеводы.
— Тебе пора в путь, Стемид. Отведи от меня грозу. Дорога твоя дальняя, и, промедлив, мы потеряем все. — И княгиня проводила Стемида до порога покоя. — Я жду тебя, рыцарь! — крикнула она вслед.
Стемид покинул княжеский терем с радужными мечтами. «Она меня поцеловала! Ах, как сладок этот поцелуй! Ты будешь моя, Ильдеко! Я скоро вернусь, чтобы обнять тебя на твоем ложе!» Однако Стемиду не удалось отвести грозу от княгини Ильдеко.
Князь Святослав, уйдя в поход на Дунай, добрался до его устья, узнал многое о жизни в Византии, где воинственный Никифор Фока собирался в поход на Болгарию. Святослав задумал помешать тому и отправился в Угорское княжество на встречу со своим тестем князем Такшоней. Думал он заключить с тестем союз и объединить силы против Византии.
Князь Такшоня был озабочен другим: у него уже побывали гонцы княгини Ильдеко. И все его помыслы были там, близ дочери в Киеве. Но князь Такшоня не умел хитрить. И он поступил как грубый воин:
