Алексей Пишенин - Сага о Хельги
Когда Хельги пришел к ясеню, солнце уже закатилось за горы и было совсем темно. Но рядом горел костер, невидимый с берега, так что Хельги ясно увидел Торгиля, что уже ждал его, сидя у огня. Повязка по-прежнему закрывала его лицо, и видны были только глаза. При приближении Хельги Торгиль встал и, вытащив из костра несколько головешек, разбросал их вокруг.
— Это будут границы нашего поля для поединка вместо ивовых прутьев, — сказал он. — Но ты всегда можешь попытаться сбежать в темноту, коли испугаешься. Мне будет приятно заколоть тебя в спину, как труса.
— Будь уверен, что, как бы ни повернули боги мою судьбу, моей спины ты не увидишь, — ответил Хельги и скинул плащ, взяв меч в правую руку. — И пусть Ингрид это знает тоже.
— Я расскажу ей, как ты умер, на свадебном пиру, — Торгиль также взял меч. — Когда разговаривают мечи, те, кто сильны только словами, недорого стоят.
— Это мы сейчас и проверим, — ответил Хельги.
Они встали друг напротив друга. И Хельги напал первым. Но Торгиль легко отразил его удары и сам пошел вперед. Хельги защищался, как мог, однако видно было, что из них двоих не он лучше владеет мечом. После первых десяти отраженных ударов Хельги почувствовал, что дышать становится труднее, а правая рука наливается тяжестью. Торгиль теснил его к краю освещенной костром и головнями площадки. По нему было видать, что остается он совсем свежим и полным сил.
— На мечах ты слабее, чем на словах, — сказал Торгиль. — Ты еще можешь попытаться убежать.
Хельги ничего не ответил. Он снова напал на Торгиля, тот отбил его меч и сам сделал выпад. Хельги увернулся, но отступил еще на шаг. Торгиля такое сопротивление только раззадорило. Он остановился и сказал:
— Ты можешь молить меня сохранить тебе жизнь. Если ты встанешь на колени, то так и быть — ты будешь жить. Но я отрублю тебе уши… Хочешь ли ты жить?
Хельги стоял, опираясь на меч, пытаясь отдышаться, но этого оскорбления он не выдержал:
— Не свинье с ее корытом… — начал он повторять свой нид.
Торгиль не дал ему произнести и вторую строку. С резким криком он так стремительно кинулся на Хельги, что тот понял, что не успеет отбить занесенный над его головой меч. Он попятился назад, все еще пытаясь поднять свой клинок, тут его левая нога зацепилась за головню, и он упал на спину. Торгиль, видя, что Хельги летит на землю, замахнулся сильнее и сделал еще один шаг вперед, чтобы добить врага, но споткнулся о его ноги. Он повалился на Хельги и, падая, наткнулся на острие меча, которым тот взмахнул, закрываясь от удара сверху. Лезвие пропороло Торгилю живот и вышло из спины. Он захрипел, и у него ртом пошла кровь, струйкой падая прямо на лицо Хельги. А потом Торгиль умер.
Хельги с трудом сдвинул с себя мертвое тело и поднялся. Затем он вытащил клинок из раны. Он оглянулся, но никого вокруг не заметил. Дрожа, он подхватил свой меч и, шатаясь, пошел в сторону берега.
Едва Хельги пропал из виду, из ближайших кустов вышел Туранд. Он оглянулся и тихо сказал сам себе:
— Видать, не было счастья Торгилю в этих краях. И достойна удивления удача этого мальчишки, Хельги. Однако почета за эту схватку ему не достанется. А Гутторм все равно удачливее многих, и недолго Торгилю оставаться неотомщенным.
С этими словами Туранд оттащил тело Торгиля к костру, забрал его меч, оставив только нож на поясе, и спрятал все следы поединка, что нашел.
Хельги, спотыкаясь и останавливаясь, не прошел и половины пути, когда на него наткнулся Бьёрн:
— Я вижу, прогулка у тебя удалась, — сказал Бьёрн, видя кровь на лице и одежде Хельги. Он обнял его за плечи, когда Хельги начал падать на колени. — Вот зачем ты взял мой меч. С кем ты дрался, неужели с Торгилем? Ты ранен? Он тебя отпустил? Почему ты мне ничего не сказал?
Хельги покачал головой:
— Туранд сказал, никому не говорить. Торгиль мертв. Я убил его в поединке. Это не моя кровь…
— То, что ты говоришь, похоже на сказку. Как ты мог убить такого бойца, как Торгиль? — не поверил ему Бьёрн.
— Не веришь, сходи к ясеню правосудия. Он лежит там. Он сам напоролся на мой меч, потому моей заслуги в том нет.
— Ты должен объявить об убийстве. Нам надо идти к усадьбе. Но почему ты согласился на поединок? Ведь без свидетелей он был вне закона! — Бьёрн поднял Хельги и повел к усадьбе.
— Ингрид захотела узнать, не трус ли я. Теперь она будет думать, что нет. Но я видеть ее больше не хочу. Если бы не случайность, Торгиль бы победил, а я бы кормил воронов.
— Будь я на твоем месте, не стал бы я оговаривать Ингрид. Ты ей по нраву. В том, что сказал ты, не слишком много разумного, — снова не поверил ему Бьёрн.
Хельги вырвался из его рук.
— Не веришь, иди к ясеню, — крикнул он и, уже не спотыкаясь, быстро пошел к усадьбе.
Однако не прошел он и ста шагов, как со стороны усадьбы показались люди с факелами. И во главе их шел сам Харальд Тордсон. Подойдя, он спросил Бьёрна:
— Что вы тут делаете? Почему он в крови? Зачем ему меч?
Бьёрн ответил:
— Мой брат Хельги только что убил Торгиля сына Торвинда из Хиллестада в честном поединке. И он хочет заявить об этом.
Харальд посмотрел на них обоих:
— Ты сам видел этот поединок?
— Нет, они дрались один на один, — ответил Бьёрн.
Харальд подозвал двоих из своих людей.
— Не спускайте с них глаз, — приказал он, показав на Бьёрна и Хельги. — К нам только что прибежал Туранд и сказал, что незадолго до заката он оставил Торгиля спящим у костра у ясеня правосудия. А, вернувшись, увидел, что тот заколот. Заколот спящим!
Хельги отшатнулся.
— Это был честный бой. Он сам вызвал меня и передал вызов через Туранда. Торгиль умер с мечом в руках, — крикнул он.
— Мы пойдем к ясеню и там во всем разберемся, — спокойно сказал Харальд. — А пока не спускайте с них глаз. И не спускайте глаз с Туранда также.
Когда все они подошли к ясеню, то Хельги побледнел. Он увидел Торгиля, который лежал у костра, и рядом с его головой вместо подушки лежала его сума. Меча рядом с ним не было, а нож был за поясом.
— Это ты называешь честным поединком!? — грозно спросил Харальд Тордсон.
— Я бился с ним на мечах, и, если бы не случай, он убил бы меня, — оправдывался Хельги.
— Это подходящий случай — найти своего врага спящим, но люди, про которых мы говорим, что у них есть честь, таким случаем не воспользуются. — Харальд смотрел на Хельги с презрением.
В это время сквозь толпу протиснулся Торбранд.
— Если все так, как ты говоришь, Харальд, то я сам выгоню своего сына из дома, сказал он. — Но там, где слышно имя Туранда, не всему, что видишь, можно верить.
— Как Торгиль оказался здесь? Ведь он уплыл с Торвиндом Кабаном, — продолжил Торбранд.
— Туранд сказал, что ждал он здесь тайной встречи. Пусть приведут Туранда, — приказал Харальд.
Подвели Туранда, и тот рассказал, что Торгиль здесь был тайно от отца, ибо в деле была замешана женщина. И он не знает, что теперь скажет Кабану, раз его любимый сын лежит мертвый. Но сейчас, когда он увидел убийцу, он понял, как все вышло. И что теперь винит он себя в смерти Торгиля, которого он любил, как сына. Ведь он нес Торгилю платок от любящей его девушки. Но платок этот потерял он по пути. И, видать, Хельги сын Торбранд, подобрал его. И потому как, по всему видно, Хельги также та девушка по нраву, то ревность заставила его выследить Туранда, найти, кому был подарен платок, дождаться, когда Торгиль заснет, и зарубить его.
Хельги бросился на Туранда, но его удержали двое дюжих работников из усадьбы.
— А что скажешь ты, Бьёрн? — спросил Торбранд. — Что ты делал все это время? Не пытайся защитить брата. В нашем роду мужчины не лгут, особенно, когда заходит речь о нашей чести.
Бьёрн рассказал, что видел он, как Хельги пошел в сторону леса перед самым заходом солнца, но что все время до этого с братом они не разлучались и тот никого не выслеживал. Он рассказал, что, попрощавшись с Сигрун, вернулся он к лодке, но не нашел своего меча. И потому отправился на розыски Хельги. И встретил его уже после захода солнца с окровавленным мечом.
— А почему подумал ты на Хельги, что это он взял меч? — спросил Харальд.
Бьёрн посмотрел сначала на Хельги, потом на отца.
— А на кого еще мне думать? Не отец же взял его…
Хельги посмотрел в глаза Бьёрну и сказал уже твердым голосом:
— Спасибо Бьёрн, но мне нечего скрывать. Туранд встретил меня у пристани незадолго до захода солнца. Он дал мне платок как залог того, что девушка сама хочет нашего с Торгилем поединка. Мы, сыновья Торбранда, не бежим от боя. Потому, не спросясь, взял я у брата меч и пошел к ясеню правосудия. Платок я дал Бьёрну, чтобы отдал он его обратно девушке, какая бы судьба меня ни ждала. А не сказал я никому ничего, потому как Туранд просил хранить все в тайне.
Тут опять в разговор вступил Туранд:
