Владимир Шигин - Серебряный адмирал
— Интересно, сколько моих воспитанников сейчас на кораблях Дюкена? — вполголоса говорил Рюйтер, разглядывая в зрительную трубу с палубы «Конкордии» французские корабли. — Надеюсь, мне не придется за них сегодня краснеть!
Российский биограф голландского флотоводца так описывает начало этого сражения: «С переменою ветра Дюкен сделался у Рюйтера на ветре. Пользуясь своим положением, он с рассветом в величайшем порядке спустился на неприятеля. Рюйтер ожидал его. Настал час поединка между двумя знаменитыми моряками. Каждый из них знал и ценил своего противника и готовил ему достойную встречу. Флоты сходились. Вот они уже близко, но еще не слыхать ни одного выстрела. Всюду царствует мертвое молчание. Торжественная минута наступает. Сердце каждого моряка бьется сильнее, все находятся в каком-то тревожном ожидании. Капитан Лафайет первый начинает сражение. Не дожидаясь сигнала адмирала, он завязывает бой с тремя кораблями голландского авангарда, но вскоре, избитый, принужден удалиться с места сражения и не ранее как через час мог опять вступить в дело».
Несмотря на явное мастерство французов в маневрировании, Рюйтер все же остался Рюйтером, а потому спустя некоторое время он добился того, чего хотел, и перегородил Дюкену путь к Мессине, вызывая противника на поединок. С палуб голландских кораблей было слышно, как восхищенные французы кричат «браво»!
Впрочем, Дюкен и сам желал боя, а потому от вызова не отказался! Рюйтер, перед тем как подвернуть свою линию на дистанцию огня, в последний раз придирчиво окинул взглядом сомкнутый строй держащихся в кильватер друг другу кораблей и остался им вполне доволен. Опытнейшие капитаны вели корабли как по нитке. На часах было около девяти часов утра. Вдалеке угадывались зелеными вершинами Стромболи и Салино.
Первыми, как и обычно, завязали между собой перестрелку авангарды. По сигналу Дюкена шедший впереди де Прейли сближается с кораблями Версгоора. Затем к ним постепенно начали подключаться корабли центра, и уж последними заговорили пушки противоборствующих арьергардов.
Рюйтер, пользуясь своим более выгодным положением, первым дал удачный полновесный залп по французскому флоту. В ответ Дюкен ответил тем же, а затем несколько потеснил голландцев маневром. Атака де Прейли на голландский авангард получилась не слишком успешной. Некоторые из французских кораблей, будучи стесненными, сбились в общую кучу и некоторое время, выбираясь из нее, пребывали в полном бездействии. Видя это, Дюкен, сдерживая всеми силами центр Рюйтера, дал время де Прейли, чтобы оправиться и восстановить строй.
И снова описание битвы, данное таким признанным знатоком истории парусного флота, как П. Головин: «Корабль „Ле Саж“, находящийся в голове французского центра, не может удержать корабля Рюйтера и выходит из линии. Его место заступает „Сирена“, но и этот корабль принужден был бы отступить, если бы капитан Вальбелль не подоспел к нему на помощь. Корабль „Конкордия“ под флагом Рюйтера два часа сражался с кораблем Вальбелля. Корабль Вальбелля избит, гибель его уже близка… но Дюкен является к нему на помощь и выручает его. Дюкен и Рюйтер встретились. Быстрый огонь их кораблей, кажется, владычествует над стихиями. Ветер стихает от грома их пушек Наконец, Рюйтер отступает — медленно, в порядке, как может отступать только Рюйтер. Прейли теснит дивизию Версгоора, оба дерутся с ожесточением. Палубы завалены убитыми и ранеными, и сам Версгоор падает мертвый на груду изувеченных трупов».
Вскоре общий строй обоих противников был нарушен, все перемешалось, и каждый стал драться уже по своему усмотрению и разумению. Огонь был настолько частый и плотный, что немало прошедший и повидавший на своем веку Рюйтер искренне удивлялся прыткости своего неприятеля. Понимая, что вся сила голландцев заключена в их знаменитом флагмане, Дюкен стремился прежде всего уничтожить корабль Рюйтера. Для этой цели он выделил наибольший из своих брандеров под началом храброго капитана кавалера де Турвиля. Того самого, что впоследствии станет одним из самых знаменитых адмиралов французской истории.
Пользуясь густотой порохового дыма, Турвиль смог почти вплотную сойтись с кораблем Рюйтера, но тот в последний момент все же успел заметить опасность и отвернуть в сторону. На брандер немедленно обрушился шквал огня, в несколько мгновений снесший обе мачты. Беззащитное, избиваемое судно беспомощно закачалось на волнах. Атака была сорвана, и теперь французам надо было думать прежде всего о собственном спасении. Чтобы голландцы не захватили подбитый брандер, Турвиль самолично его поджег и последним спрыгнул в пляшущую у борта шлюпку. Пущенный вдогонку первому, второй брандер ожидала та же участь. Рюйтер расстрелял на подходе и этого посланца смерти. Наконец, третий брандер, возглавляемый кавалером де ла Галлисониером, потеряв ориентировку, попал между боевыми линиями противников, и был в несколько минут разнесен в куски сотнями ядер. Из его команды не удалось уцелеть никому.
В какой-то момент боя Дюкен заметил, что голландский арьергард несколько поотстал от главных сил. Французский адмирал немедленно послал к нему напересечку с несколькими кораблями неутомимого Турвиля.
— Постарайся отсечь концевых и поставить их в два огня раньше, чем голландцы поймут, что к чему! — велел он пропахшему дымом и порохом капитану. — Да поможет тебе Бог!
Но Бог в этом случае французам так и не помог. Рюйтер вовремя заметил неладное в своих боевых порядках и энергичными сигналами велел концевым кораблям побыстрей подтягиваться. В этот момент внезапно упал ветер, и разгоряченные боем противники, к большому своему огорчению, застыли недвижимо друг против друга, паля изо всех сил и с надеждой поглядывая на опавшие косицы вымпелов. Увидев это, Рюйтер сигналами старается вызвать к себе спрятавшиеся за островом испанские галеры. Наконец те осторожно выбираются из своего укрытия. Штиль — это их стихия! Разгоняясь в гребле, галеры разворачивались по ходу движения выгнутым полумесяцем. Целью атаки они избрали «Святой Дух» Дюкена, который волею судьбы ближе всех к ним. С противоборствующих флотов тысячи и тысячи людей, затаив дыхание, следили за результатом этой атаки, бессильные помочь своим. По существу флагман французского главнокомандующего остался один на один против десяти хищных гребных судов. Однако и здесь испанцы не сумели воспользоваться выпавшим на их долю случаем. Неудачно сманеврировав, они угодили под продольный огонь неутомимого капитана Турвиля. Его «Террибль» обрушил на галеры столь яростный огонь, что те немедленно развернулись и ретировались, спрятавшись за высокими бортами голландских кораблей.
— Вот уж вояки так вояки! — в сердцах сплюнул уже и Рюйтер, до того момента еще надеявшийся, что галерные капитаны смогут привнести свою лепту в ход сражения.
Чтобы извлечь из союзных галер хоть какой-нибудь толк, Рюйтер велел им брать парусные корабли на буксир и выстраивать в ровную линию поближе к неприятелю. Едва галеры подтаскивали очередного голландца к французам, как он немедленно включался в перестрелку.
Так, с небольшими перерывами, сражение протекало до позднего вечера. Отсутствие ветра лишило обоих главнокомандующих всякой надежды на маневр, а потому противоборствующие силы лишь били и били друг в друга, стремясь нанести противнику как можно больше повреждений. Уже в сумерках, когда ветер чуть-чуть поднялся, французский капитан де Лери предпринял дерзкую попытку врезаться в середину голландского арьергарда и рассеять его, но вице-адмирал Гаан сумел отбиться и отогнал наглеца яростным огнем.
В течение ночи противники держались неподалеку друг от друга, погребали павших и усиленно чинились. Среди кромешной темноты слышался лишь визг пил и стук топоров.
Рюйтер, сидя в каюте, торопливо писал отчет о сражении для Генеральных штатов. Настроение у генерал-адмирала было невеселое. Бой выдался на редкость тяжелым. Был утоплен один из кораблей и погиб верный соратник по трем английским войнам контр-адмирал Николас Версгоор. Однако, несмотря на это, до решительной победы было еще далеко.
К утру под звуки артиллерийского салюта подошло наконец-то долгожданное подкрепление: десять испанских кораблей под командой графа д'Альбермаса. Но радость была недолгой. Почти одновременно подошли девять кораблей и к французам. Все, по сути дела, предстояло начинать с самого начала.
— Что ж, — задумчиво произнес Рюйтер, наблюдая, как подошедшие испанцы занимают указанное им место в общем строю. — Будем считать, что вчера мы только разминались перед настоящей дракой!
На голландских кораблях уже вовсю готовились к продолжению вчерашнего спора, как вдруг державшийся неподалеку французский флот внезапно развернулся кормой к голландцам и, воздев все паруса, стал быстро удаляться.
