Александр Кравчук - Галерея римских императоров. Доминат
На самом деле независимо от того, что император говорил и как себя вел, решение было уже принято. Феодосий ни в коем случае не собирался признавать законность власти Евгения. Защищая единство империи и наследство своих сыновей, он готов был на все, даже начать гражданскую войну.
Готовясь расправиться с самозванцем, цезарь сначала провел чистку среди высших чиновников и вельмож, заподозренных в ненадежности или нелояльности. Жертвами ее стали исключительно язычники, что свидетельствует о том, что за этой операцией стоял Руфин, бывший с осени 392 г. префектом претория Востока. А закон от ноября того же года под страхом жесточайшего наказания запрещал приносить жертвы прежним богам, вынося им, таким образом, смертный приговор.
Вопросы эти чрезвычайно важны с исторической точки зрения, и мы к ним обязательно еще вернемся, а пока расскажем, как разрешился конфликт между двумя правителями.
Евгений с Арбогастом поначалу занялись защитой от германцев границы по Рейну. Зимой 392/393 г. их войска перешли в окрестностях Кельна эту великую реку и разорили земли франков. Потом с ними и с алеманнами заключили выгодный для империи мир.
Весной 393 г. самозванец без борьбы занял Италию. Епископ Амвросий уже не отказывался титуловать его цезарем, но сам весьма предусмотрительно уехал из Медиолана перед его прибытием. Зато с радостью приветствовали своего нового правителя верные прежним богам римские сенаторы. И хотя ранее Евгений считался христианином, он не обманул их надежд и вернул отнятое у языческих храмов имущество. Опорой религиозной политики Евгения стали пламенные защитники старых богов Никомахи Флавианы, отец и сын, префект претория Италии и префект Рима.
Могло показаться, что возвращаются времена императора Юлиана, ибо так быстро и естественно возрождались давние культы. Таким образом, конфликт между Феодосием и Евгением приобретал огромное значение, так как от его исхода могли зависеть судьбы европейской религии и культуры.
В руках самозванца и Арбогаста находились Британия. Галлия, Испания, Италия — и пока большего им не требовалось. Начинать наступление приходилось Феодосию. Он собрал громадную армию, в которой после смерти Рихомера на главных ролях были Гайна и Стилихон, гот и вандал. Император отправился из Константинополя только в мае 394 г., погруженный в глубокий траур после смерти жены Галлы, которая умерла при родах, произведя на свет мертвого ребенка.
Узнав о том, что войска Феодосия уже стоят у восточного подножия Альп, Евгений и Арбогаст в июле выехали из Медиолана. Они заняли позиции в горах между Аквилеей и Эмоной, нынешней Любляной, а главный лагерь разбили в долине речушки Фригид, притока реки Исонцо (Sontius), окружив его деревянным частоколом и башнями. На вершинах гор были воздвигнуты статуи Юпитера — символ дела, за которое воюют.
5 сентября войска Феодосия пытались форсировать долину ручья, но понесли тяжелые потери и вынуждены были отступить. Люди Евгения всю ночь отмечали победу при свете костров. А полководцы Феодосия подумывали, не начать ли, пока не поздно, отход. Решили все же воспользоваться тем, что враг потерял бдительность, и ночью перебросить в долину как можно больше сил.
Поэтому утром 6 сентября противоборствующие стороны снова вступили в бой. Исход битвы решили два момента. Сначала налетел мощный вихрь, который ударил прямо по рядам войск Евгения, мешая тем стрелять и, наоборот, добавляя силы стрелам и снарядам противника. А затем солдатам Феодосия удалось поджечь деревянные укрепления лагеря, где уже укрылась большая часть армии Арбогаста.
В возникшей неразберихе наступавшими был схвачен сам Евгений. Он предстал перед императором и был тут же казнен, а отсеченную голову самозванца насадили на копье и носили по всему полю боя, показывая галльским солдатам, что их дальнейшее сопротивление бесполезно.
Арбогасту удалось бежать. Два дня он мыкался по горам, но, не видя спасения, покончил с собой, бросившись на меч. Совершил самоубийство и старший Флавиан, о чем император, говорят, сожалел. Его сына Феодосий помиловал.
Таким образом, с 6 сентября в империи был только одни фактический правитель — Феодосий, и только одна господствующая религия — христианство. Языческие боги были посрамлены.
ПОГАСШИЙ ОГОНЬ
В середине сентября 394 г., то есть вскоре после сражения на речке Фригид, император Феодосий встретился в Аквилее с епископом Амвросием. Тот серьезно прогневал императора, признав формально самозванца, и теперь вынужден был усиленно оправдываться. Правда, епископ быстро избрал лучший способ обороны — нападение и не позволил цезарю участвовать в богослужениях, утверждая, что у него еще кровь на руках. Феодосию пришлось смириться и забыть о политической обиде, тогда он снова был допущен в церковную общину.
После недолгого пребывания в Медиолане император в октябре того же года выехал в Рим. Это был уже второй его визит в колыбель и столицу империи, в город, где высшие слон общества, сенаторы и интеллектуалы, по-прежнему в своем большинстве оказывали явное предпочтение древним культам и поэтому в последние годы оказались на стороне Евгения.
А Феодосий, и раньше-то не расположенный к прежней религии, в последнее время начал с ней бескомпромиссную борьбу. Приступили к ней, как уже было сказано выше, в 392 г. с серьезных перестановок в верхах. Новый префект претория, Руфин, поначалу выдавил с политической арены двух язычников, своего предшественника Татиана и его сына Прокула, префекта Константинополя. Затем он счел, что их следует уничтожить и физически; вероятно, опасался, что они могут вернуть себе милость и доверие императора, как люди весьма заслуженные, популярные и пользующиеся большим авторитетом.
Руфин привлек Татиана к суду — в котором сам председательствовал! — и предъявил тому обвинения в чрезмерном увеличении налогового бремени и слишком жесткой конфискации частной собственности. Но — примечательное дело! — даже Руфин не осмелился обвинять Татиана в нечестности. В вину ставилось только чрезмерно суровое исполнение требований казны, что, разумеется, было с удовлетворением воспринято в обществе, хотя все понимали, что делалось это по высочайшему повелению.
Прокул, предвидя, к чему все клонится, успел бежать, и лишь отец знал, где он скрывается. Татиана удалось убедить, что для обоих будет лучше, если сын добровольно предстанет перед судом. Но, как только константинопольский префект появился в городе, его немедленно арестовали. Процесс над обоими тянулся много месяцев и завершился двойным смертным приговором. Прокула казнили в присутствии отца, а тот был помилован, но отправлен в ссылку, а все имущество конфисковали. Позднее Татиану вернули титул, но не имения. Жил он в основном на милостыню, а умер уже стариком, как говорят, совсем слепым.
Процесс этих двух приверженцев веры отцов только начинался, когда 8 ноября 392 г. был опубликован указ, направленный окончательно и бесповоротно против прежних культов. Он является самым обширным и самым важным законодательным актом такого типа во всем римском праве. В нем собирается, унифицируется и ужесточается все, появившееся прежде по этому вопросу, а ведь на протяжении IV столетия очередные цезари наиздавали немало такого рода законов.
Итак, в нем запрещалось исполнение любых религиозных обрядов в честь прежних богов, в какой бы то ни было форме и без исключений. Участвовать в языческих церемониях не дозволялось никому, нигде и никоим образом, ни в храмах, ни даже в частных домах. Нельзя было приносить в жертву не только животных, но даже самые скромные символические дары, а значит, ни цветов, ни благовоний, не позволительно было зажечь ни свечку, ни светильник перед статуей или иным изображением, ибо это объявлялось преступным актом идолопоклонства.
Указ боролся с самыми простыми, а следовательно, и с самыми естественными традициями, особенно сельскими. Каждый, украсивший дерево ленточкой, или построивший простенький земляной алтарь, обложенный дерном, оскорблял тем самым — так гласил закон — религию! А посему у хозяина земли или дома, где имела место языческая церемония, это имущество конфисковалось, если он о преступлении знал или в нем участвовал. Но даже если все произошло без его ведома, хозяин все равно должен был заплатить штраф в 25 фунтов золота, как и каждый участник запрещенного обряда. Правители города и члены городских муниципалитетов обязывались немедленно доносить о случаях нарушения закона, а при попытке властей скрыть дело, они сами подлежали наказанию, как и судьи, если бы медлили с приговором.
Таким образом, день 8 ноября 392 г. должен был стать днем официальной кончины культа языческих богов в границах империи. Такова была воля цезаря и его советников. Однако, вопреки всем усилиям и преследованиям, даже столь мощный удар окончательно не свалил прежней веры. Она продолжала существовать в тайне еще целые столетия и в действительности жива до сих пор. Да, она видоизменилась, приняла другой облик, поменяла имена и названия — и украдкой проникла в стан врага. Но это уже другая история. Во всяком случае, с той поры приходилось прибегать ко всяческим хитростям и уловкам, чтобы молиться старым богам.
