Галина Востокова - Нефритовый слоненок
– Возьми их себе. На память.
Вдруг Катя увидела в разноцветной горке белый нефрит.
– Подожди… только слоненка оставь!
Намарона, верно, подумала, что хозяйке стало жаль безделушек.
– А вот еще собачка, смотрите, какая красивая. И обезьянка, на нашу Наночку похожая… Хоть их возьмите.
– Нет, милая, со слоненком просто очень многое связано. Негоже бросать его на произвол судьбы. Пусть и не много счастья он нам принес.
Себе она его не оставит. Кроме горечи, никаких отзвуков не вызывал он в душе. Ежик! Конечно же надо отдать ему. Чтоб хранил как память об отце. Катя выглянула в окно. Скоро уезжать, а Ежика все нет. Неужели Вачиравуд настолько бессердечен, что не позволит ей проститься с сыном?
– Намарона, передай малышу слоненка. Скажи, чтобы берег. Лек подарил его мне, когда я была не намного старше Ежика. И еще: пусть не дожидается моего письма – пишет сразу. На адрес Ивана. Хорошо?
– Хорошо. – Намарона подошла к Кате, заглянула в глаза: – Жалко мне вас… замучились… И малыша жаль. Каково ему расти без матери?
– Намарона, не надо, пожалуйста! Я сейчас опять разревусь.
– А может, еще что-нибудь попытаться сделать?
– Что?
– Ну хотя бы украсть мальчишку.
– Как? – Катины мысли лихорадочно закрутились вокруг шального предложения горничной. – Мне такое и в голову не приходило.
– Значит, взяли – и смирились?
– Как легко у тебя получается… Смирилась… А только что говорила – извелась, мол.
– Тогда послушайте меня, хозяйка. Есть кое-какой план.
– Про Ежика?
– Да.
– Ну… скорее…
– Может, рассердитесь? Но теперь уже Тьита во дворце.
– При чем тут кухарка?
– А у нее сын моряк. На «Мажестике», на котором вы поплывете.
– И что? – Катя начала догадываться, в чем дело.
– Я с ним договорилась – спрячет Ноу у себя. Риск, конечно, но вознаграждение стоит риска. Только бы обошлось!
– Ох! А у меня совсем мало денег!
– Не ваша забота. Это от меня подарок. Или нет, какой уж подарок! Парускаван беспризорным остается. Но одна лишь серебряная ваза с топазами, помните, куда Нана голову засунула… за нее четыре билета до Пекина купить можно. Я ее и еще поднос инкрустированный припрятала. Пусть. Пригодятся. А не хватит – у меня и на черный день кое-что отложено.
– Ты – про Ежика!.. Спрячут его, ладно. Но как сейчас малыша вызволить? Король его ни на шаг не отпускает.
– Я и говорю, Тьита за ним отправилась. Понесла Чом любимые лакомства, а заодно и для Ежика девчачью одежду.
– Господи, да его любой прислужник узнает!
– Подкрасим. Панамку – на голову.
– Ой, не знаю… – Катя почувствовала, как ее затряс озноб, накинула на плечи шелковый шарф и, не в силах спокойно выжидать, заметалась между дверью и окном.
Ежик рассеянно перелистывал страницы «Острова сокровищ». Уж казалось бы, куда интереснее, но сосредоточиться на приключениях не удавалось. Дядя Вачиравуд не разрешил без своего ведома покидать дворец, не ответил на просьбу – позволить проводить маму. А вдруг она уедет, и он ее даже не поцелует на прощание? Он вскочил, заглянул в соседнюю комнату. Тихо. Только Чом в полудреме перебирает четки.
Ежик дотронулся до ее плеча:
– Бабушка, пожалуйста, напомните королю, что пароход скоро отчалит. Может, он забыл?
– Король ничего не забывает, Ноу. И если он считает, что тебе лучше не ехать в порт, значит, так тому и быть.
Ежик всхлипнул:
– Но мама же!.. – И подумал: «Сбегу – и все! Пусть потом наказывают как хотят!»
Тут в комнату вошла Тьита.
– Госпожа Чом, я принесла пирожные, ванильные и ореховые. Напекла побольше, чтобы и миссис Катрин хватило в дорогу. И вам с Ноу. Вот, его любимые.
– Спасибо, голубушка. Так что, Ноу, не хнычь, будем сейчас чай пить.
Нахохлившийся Ежик сидел в углу, не поднимая глаз.
Чом позвонила в колокольчик, и, пока она отдавала распоряжения горничной, Тьита успела шепнуть ему:
– Скажи, что тебе нужно в туалет, и выпрыгнешь оттуда в сад. Так нужно. Я буду ждать.
– К маме?
Тьита кивнула ему и направилась к двери:
– Госпожа Чом, я иду домой. Вам ничего не надо передать в Парускаван?
– Нет. Хотя… Если застанешь еще Катрин, передай, что пусть не волнуется за сына. Я присмотрю. Пусть уезжает со спокойной душой. И спасибо, Тьита. На вид твои пирожные просто восхитительны. Ноу, придвигайся к столику. Давай-ка отведаем…
Тьита вышла в коридор.
Ежик спустя минуту пробормотал:
– Бабушка, я сейчас… – и, многозначительно кивнув, скрылся в туалетной комнате. Там – в окошко.
Тьита уже подбегала к нему:
– Ноу, вот одежда. Быстренько переодевайся.
– А потом? – спросил он, протягивая руку к корзине.
– На пароход. Там мой сын тебя спрячет. В Шанхае передаст миссис Катрин. Только скорее!
– А Махидол? Я не попрощался с ним…
– Не мешкай. Ни секунды нет!
– Сейчас. Я только саблю дедушкину захвачу и «Остров сокровищ».
– Не успеем. Все пропадет! – шепнула вслед ему Тьита, но мальчик не слушал, рванулся обратно. Заскочил в свою комнату, сдернул со стены сабельку, подаренную Чулалонгкорном, книгу… И, выбегая, столкнулся в дверях с Махидолом. Тот обнял его, весело закружил по комнате:
– Попался? Ты чего такой взъерошенный?
– Оставь его, Махидол, – подошла к ним Чом. – Пейте чай, поторапливайтесь. Ноу, при встрече не забудь поблагодарить короля. Он позволил тебе проводить маму. Правда, под присмотром офицеров своей охраны. Ну хоть так… Махидол, ты почему не садишься?
– Некогда, добрая вы наша Чом. Привезу Ноу обратно, и будем чаевничать весь вечер.
– Ой! – Ежик скривился и прижал руки к животу: – Что-то заболело.
– Ноу, малыш, что с тобой? – засуетилась старушка.
– Ничего…
Ежик кинулся к туалету… к окошку…
Тьиты нигде не было. Ушла… Почему? Испугалась? Не дождалась…
Он постоял, не зная, что делать.
– Ноу, Ноу, ты куда запропастился? – звал его Махидол. Выглянул в сад, удивился: – Ты что тут делаешь?
– Я?.. Кузнечик, очень красивый, сидел на стекле и в кусты перелетел. Я хотел поймать…
– Ноу, я тебя не узнаю… Пароход уплывает!
– Очень красивый… – повторил мальчик и, приняв протянутую руку, залез обратно на подоконник…
Тьита, запыхавшись, вбежала в комнату Катрин.
– Госпожа, жалость какая: не успели. Все вроде хорошо складывалось, в сад он выбрался, но приспичило ему еще саблю и сокровища какие-то захватить. Вернулся. А тут – Махидол. За ним приехал. Да не один. Еще Вильсон и два здоровенных детины из охраны короля. Ну, думаю, плохи наши дела. А тут Махидол с Ноу заговорил. Значит, уже не отпустит от себя. И садовник, как назло, подошел, спрашивает: «Чего это ты, Тьита, здесь делаешь?» Заметил. Раскрылось бы. И до порта не добрались бы. Головы не сносить… Не сердитесь, госпожа! Я так старалась! Не получилось… А вазу верну! Сейчас прямо принесу.
– Не надо, – махнула рукой Катя, – пусть останется. За верность.
Тьита ушла, охая и благодаря.
– Все. Теперь уже все. – Катя, поникнув, замерла у окна.
– Ах, беда-то какая. Продумали, подготовились… – запричитала Намарона.
– Перестань. Значит, не судьба.
– Вы, верно, проклинаете меня!
– За что? Ты же от всей души хотела, как лучше. А знаешь, Намарона, может, даже хорошо, что ничего не получилось с похищением. – И, натолкнувшись на недоумевающий взгляд, пояснила: – Если бы речь шла лишь обо мне, я согласилась бы на любые лишения. Только бы Ежик был рядом. Я бы пошла сама в горничные, в посудомойки… Добралась бы с ним до России. Но что придется пережить ему? Ни денег, ни крыши над головой… Что я могу дать ему кроме любви? Но бог с ним, с богатым наследством, с лучшим европейским образованием. Хуже всего, что его пришлось бы лишить родины. Здесь все родное для Ежика. Не знаю, не знаю… – Катя сжала ладонями виски и качнула головой.
– Ну будет, будет… – гладила ее по плечам Намарона. – Успокойтесь. А и вправду, чего ж ему из дворца уезжать? Спокойно, сытно, все любят. Бог даст, все устроится. Подрастет – и свидитесь. Глядишь, самостоятельным станет скоро, наследство получит. И вас к себе выпишет. И будете в старости у сыночка жить.
– Спасибо тебе, Намарона, за слова добрые, – сквозь слезы улыбнулась Катя. – Наперед знаешь, что да как. Отчего ж тогда Ежика хотела для меня похитить?
– Недодумала. Впопыхах-то. На горячую голову…
У крыльца засигналил шофер. Пора.
К пристани все подъехали одновременно. Ежик, опасливо поглядывая на офицеров из стражи, шагнул к матери.
– Не робей, малыш, – подтолкнул его Махидол и придержал двинувшихся за мальчиком охранников: – Друзья, никуда он не денется. Пусть попрощаются спокойно. Под мою ответственность. Мать же уезжает!..
Они нехотя остановились и окликнули Ежика:
– Дальше десяти шагов удаляться не велено!
Он бросился Кате на шею:
– Мамочка, я виноват!.. Махидол… Но я сразу вернулся, а Тьита… Все из-за меня. – Ежик стукнул себя кулаком по лбу.
