Анатолий Соловьев - Сокровища Аттилы
2
Силхан давно бы увел тысячу из Сармизегутты. Но он послал скорого гонца к Аттиле с сообщением, что его советник взят на Небо, и стал ждать решения Аттилы. Два дня он держал оцепление вокруг дворца, и все это время там происходили пугающие события. Из лесу доносились вопли, завывания, дикие крики. Но, прочесывая лес, ничего не обнаруживали. Ночные духи летали над поляной, хлопая крыльями. В глухую полночь в зале зажглось несколько факелов. Потом кто–то невидимый принялся бросать факелы в воинов. А когда гунны наконец осмелились–таки войти во дворец, то обнаружили деревянного идола с отрубленной головой. Воины зароптали. Страх перед нечистью не постыден.
Гонец, посланный к Аттиле, должен был известить соправителя, что тысячник Силхан неукоснительно выполнял распоряжения советника. А тот приказал ни под каким предлогом не приближаться ко дворцу, пока он находится там. Это слышали все сотники.
На шестой день вернулся из ставки скорый гонец. Вместе с ним прибыл славянин Ратмир. Аттила передал: «Слушайся славянина, как если бы он был я. Но без моего советника не возвращайся». Силхан упал духом. Славянин потребовал рассказать ему, что произошло. Тысячник ничего не утаил и с надеждой воззрился на друга Диора. Ратмир приказал поднять тысячу и отправиться во дворец.
И велико же было изумление заполнивших внутренний двор гуннов, когда к ним вышел не кто иной, как сам советник, облаченный в белоснежные одеяния с алой каймой понизу. Силхан на мгновение лишился дара речи. Позади Диора в страхе толпились воины, вошедшие в зал первыми. Диор спокойно произнес, обращаясь к Силхану:
— Хорошо, что дождался меня! Аттила отныне будет к тебе благосклонен! Но твои воины едва не прикончили меня, приняв за злого духа в человеческом облике!
— Не сердись на них, — прохрипел пришедший в себя Силхан, — Они очень напуганы! А ты и на самом деле не чэрнэ?
Ратмир соскочил с лошади, бросился в объятия друга. После взаимных приветствий Диор предложил Силхану проверить, действительно ли он не чэрнэ. Приободрившийся тысячник вызвал шамана, который произнес заклинание против злых духов и окурил советника дымом. Тот лишь поморщился от дыма, но никуда не исчез. Силхан осторожно приблизился к нему, пощупал. Оказалось, настоящий человек из плоти. Только тогда он решился спросить, где же Диор пропадал и куда так таинственно исчез из дворца.
— Был взят на Небо! — кротко объяснил Диор. — Когда я молился, пребывая в одиночестве, явился ко мне посланник громовержца Куара, прекрасный видом и в белоснежной одежде. Мы отправились к могущественному небесному владыке молний, и тот объявил мне, что под предводительством величайшего воителя Аттилы гунны покорят всю вселенную и не останется места, куда бы не ступили копыта наших лошадей!
— Хар–ра! Славен Аттила! — в едином порыве выдохнули воины.
— Слушайте меня, гунны! — вдохновенно прогремел советник. — Вы избранный народ! Вас ждут необыкновенные свершения!
— Да осенит тебя своим крылом священная птица Хурри! — прошептал изумленный Силхан Сеченый. — Твоими устами говорит сам громовержец Куар!
3
Даже своему верному другу Ратмиру Диор не сообщил о секрете железной двери. Сколько из–за нее уже погибло людей! И сколько еще погибнет! Диор не хотел, чтобы Ратмир оказался в их числе.
Новости, привезенные другом из ставки, заставили Диора задуматься.
Оказывается, противостояние между Аттилой и Бледой переросло в открытую враждебность. Назначение брата римским магистром милитум вывело завистливого Бледу из себя, и он объявил, что в ближайшее время соберет Большой совет и на нем будет настаивать на походе против Рима.
— Единственно, чтобы опозорить брата, выставить его нарушителем клятвы! — объяснил Ратмир. — Мало того, Бледа повелел взять для собственных нужд золото из казны. На это не решался даже своевольный Ругила.
— Зачем ему понадобилось золото? — спросил Диор.
— Он приказал украсить золотыми пластинами опорные столбы своего шатра, изготовить золотую бочку и золотое ложе для себя. И это не все. Он устроил себе трон на колесах. Для передвижения его запрягают лошадей. Аттила в ярости! То, что он с таким тщанием собирает, Бледа проматывает в один день. Аттила готовится к великим делам. Бледа стоит у него на пути. — Ратмир склонился к Диору, опасливым шепотом произнес: — Перехвачен гонец Бледы к Витириху! Аттила сам присутствовал при пытке гонца!
— И что же?
— Гонец умер, но не сказал ни слова.
Диор понял, что в ставке назревали грозные события. Ему следовало поторопиться. Как бы в подтверждение его мысли Ратмир сказал:
— Узнав, что ты исчез, соправитель пришел в неистовство. Хотел немедленно послать сюда Тургута, чтобы он взял Силхана и его сотников на аркан. Потом одумался. Мне сказал, что ты очень хитрый и на Небе долго не задержишься. Велел, как только ты спустишься на землю, чтобы немедленно возвращался. А ты на самом деле был там? — Ратмир показал пальцем в потолок шатра.
Диор только рассмеялся. Без золотого трона ему возвращаться не хотелось.
На следующее утро он опять велел оцепить дворец и строго предупредил Силхана, чтобы цепь охраны стояла не ближе сотни шагов от дворца и чтобы никто из воинов не смел приближаться к нему. Этим Диор вновь вверг Силхана в величайшее смятение. Но тысячник не осмелился ослушаться. Благо теперь с ним был личный наблюдатель Аттилы, которому советник также приказал к залу ни под каким видом не подходить.
Убедившись, что все исполнено как нужно, Диор с пятью самыми мощными воинами вошел во дворец. Теперь можно было не спешить. Покойный Юргут рассказывал, что секрет железной двери, кроме дакийского царя, знал и один из его приближенных, ставший впоследствии Великим Милосердным Братом. И что этот приближенный после штурма возвратился во дворец и «ужаснулся содеянному». Но каким путем он поднялся на поверхность? Либо через железную дверь, либо через башню. Мысль о башне Диор отверг. Трусливый царедворец не рискнул бы пробираться густым мрачным лесом.
Велев воинам пока оставаться во внутреннем дворе, Диор открыл колодец, принес камень нужного размера, нажал на рычаг. Бронзовое копье ушло под мраморные плиты. Дверь распахнулась. Диор закрепил принесенный камень таким образом, чтобы штырь не отошел назад.
Теперь дверь не могла захлопнуться. Он зажег заранее припасенный факел и принялся осматривать площадку с той стороны двери. Здесь валялись переметные сумы германцев, наполненные золотом. Он сдвинул их в сторону. После долгих поисков наконец обнаружил то, что искал, — бронзовое кольцо. Оно было тщательно вделано в углубление и прикрыто плотно слежавшейся пылью. Не зная предмета поисков, невозможно было догадаться о присутствии в этом месте тайника.
Диор позвал воинов. Увидев раскрытую дверь, те от удивления обомлели и суеверно переглянулись. Безумно храбрые на поле брани, они дрожали от страха и долго не решались войти в подземелье. Диор подбодрил их повелительным окриком.
Об освещении подземного зала теперь некому было позаботиться, он был погружен в темноту. Над головами идущих изредка пролетал филин. Его зловещий хохот раздавался то здесь, то там, заставляя воинов испуганно вздрагивать. Диор велел воинам осветить зал. Когда те увидели все великолепие подземного дворца, изумлению их не было предела. Тела убитых Диор еще вчера отнес в одну из келий. Вход в бывшую спальню Юлия он занавесил тяжелым ковром.
Укрепив несколько горящих факелов в поддонах на дороге к железной двери, Диор велел воинам вынести золотое кресло наверх. Пятеро силачей с немалым трудом подняли царский трон и потащили по подземному проходу. Предупредив, чтобы они возвратились тотчас, Диор направился в помещение, где хранилось вино, прихватив с собой пять бокалов из сундука. Наполнив их густым сладким вином, он вернулся в зал.
Когда явились запыхавшиеся воины, он бросил в кубок каждому по нескольку золотых монет, объявив, что золото принадлежит им. Выпили вино силачи с большой охотой.
Силхан был потрясен, увидев в прокопченном полуразрушенном зале золотое кресло, а в нем одиноко сидящего советника. Диор сказал, что золотое кресло — подарок богов величайшему из гуннов Аттиле. В углу возле закрытой железной двери громоздилась куча хлама. На робкий вопрос тысячника, куда подевались пятеро его лучших бойцов, советник торжественно объявил, что в награду за их безумную удаль они взяты на Небо. Но если над гуннами нависнет смертельная опасность, они, подобно бессмертному богатырю Бурхану, опустятся на землю, дабы отразить врагов. Последние надежды гунны, подобно сарматам, возлагали на бессмертных. И в этом нет ничего удивительного. Силхан окончательно поверил, что советник может повелевать духами.
